Почти как трейдер. История человека, научившегося выигрывать на скачках
Специально для https://vk.com/stepan_demura Недоучившийся студент создал систему, обыгравшую тотализатор. За его карьеру она принесла почти миллиард долларов. Американский математик Билл Бентер - один из авторитетов среди профессиональных игроков. В 1980-е годы он создал систему, призванную увеличить шансы на то, чтобы выигрывать на скачках. Подобные попытки предпринимались и раньше, но алгоритмы Бентера оказались на редкость успешными. Его система не стала гарантированной защитой от проигрыша, тем не менее ее создатель превратил игру на тотализаторе в бизнес с миллионными доходами - нечто подобное скорее биржевой торговле, чем простой попытке поймать удачу.
Это послужило примером для других. К началу 2000-х годов в Гонконге - одном из самых популярных мест среди тех, кто делает крупные ставки на скачках, - действовали несколько групп, использовавших собственные системы. В команду могли входить десятки специалистов - от программистов (одна из групп, по слухам, наняла программистов из крупнейших компаний США) до бухгалтеров. «Ставки на скачках - развивающийся финансовый рынок», - отмечал Уильям Зимба, профессор финансового моделирования университета Британской Колумбии, следивший за этим сектором. Для профессиональных игроков лошади стали подобием публичных компаний, за финансовой отчетностью которых следят трейдеры. В удачный сезон, по его оценке, ставки могли принести группе до $100 млн.
Конечно, далеко не все системы были успешными. «Многие пытались, и многие прогорели», - констатировал один из игроков. Историю Билла Бентера, стремившегося доказать, что возможно обратное, рассказывает Bloomberg.
Опытные игроки знают, что выигрыш на скачках не гарантирован никому. Слишком много разных факторов, слишком много вариантов. Лошади получают травмы. Всадники вылетают из седла. Иногда фаворит может решить, что сегодня он просто не в настроении для скачек. Американский спортивный журналист Роджер Кан называл этот вид спорта подобием рулетки. «Ставишь на скачках - готовься проиграть», - предупреждал Уорвик Бартлет, руководитель компании Global Betting & Gaming Consultants.
Но что, если это не так? Что, если возможна система, практически гарантирующая выигрыш? Создатель подобной методики Билл Беннет утверждает, что это реально. За годы карьеры профессионального игрока ставки, по некоторым оценкам, принесли ему и его команде почти миллиард долларов. Сам он настаивает на том, что деньги для него не главное - важнее было создать систему, которую считали невозможной.
Бентер, офис которого находится в Питтсбурге, долгое время отказывался от интервью, заявляя, что не хочет привлекать лишнего внимания (такое отношение, как отмечали журналисты, свойственно и некоторым его коллегам в Гонконге, ревностно охраняющим свои секреты, стремящимся ограничить конкуренцию и не желающим привлекать внимание организаторов скачек). Его история, которую он в итоге рассказал, частично подтверждается другими источниками - личными свидетельствами и документами.
Казино
Билл Бентер вырос в Плезант-Хилл - пригороде Питтсбурга. Он хорошо учился в школе, а после окончания поступил в колледж, где стал изучать физику. Но учебу так и не закончил - бросил занятия, купил билет на автобус и отправился в Лас-Вегас.
На Бентера повлияла книга «Обыграть дилера» - работа профессора математики Эдварда Торпа, разработавшего систему для игры в блэкджек. Автор доказывал, что подсчет карт в сочетании с методикой ставок обеспечивает преимущество. Система требует концентрации, а для того чтобы превратить преимущество в доход, нужно участвовать в большом количестве игр. Но в целом она достаточно эффективна.
Книга Торпа стала популярной среди молодых людей с математическими способностями, таких как Бентер. Когда он приехал в Лас-Вегас, то устроился в магазинчик сети 7-Eleven. Работал за три доллара в час, а остальное время проводил в дешевых казино, таких как Western - с коктейлями за доллар и потрепанными посетителями, которые напивались там с раннего утра.
Поначалу Бентер выигрывал немного - удачный день мог принести несколько десятков долларов. Но его занимала возможность проверить систему на практике. Помимо этого, у него появились друзья - такие же поклонники Торпа, отличавшиеся от других игроков сосредоточенностью и трезвым поведением. Подобно им, Бентер был классическим ботаником. Он ходил в твидовой куртке, носил небольшую бородку, а в разговорах постоянно упоминал теорию вероятности.
Через год он устроился уборщиком в McDonald's и примерно в то же время встретил Алана Вудса - австралийца, возглавлявшего команду игроков, которые, как и он, полагались на подсчет карт. Тот в прошлом работал в страховой компании, был женат и воспитывал детей, но увлекся карточными играми, оставил семью (по другим данным, жена развелась с ним) и стал странствовать по миру, играя в казино.
На Бентера произвели впечатление рассказы Вудса - включая историю о том, как он прошел через контроль в аэропорту Манилы, спрятав выигранные $10 тысяч в нижнем белье. Но больше его привлекла работа в команде, позволявшая снизить риски, связанные с сериями неудачных ставок (Вудс и его подопечные объединяли свои средства и делили выигрыши). Он решил присоединиться к группе - и вскоре стал играть в более престижных казино, зарабатывая около $80 тысяч в год (с учетом инфляции это 250 тысяч нынешних долларов). По собственному признанию, он чувствовал себя Джеймсом Бондом и уже не думал о возвращении в колледж. Мать Бентера, когда знакомые в Питтсбурге интересовались, чем занимается ее сын, говорила, что «он сейчас путешествует».
Однако на группу стали обращать внимание службы безопасности казино - сотрудники, которые отслеживают нежелательных игроков, включая тех, кто считает карты. Клиента, вызвавшего подозрение, в лучшем случае просили уйти, в худшем - уводили для допроса (это произошло и с Бентером, которого отвели в дальнюю комнату, где человек угрожающего вида потребовал «показать чертовы документы»). Ходили слухи, что некоторых избивали и накачивали наркотиками. Для Бентера все это было проявлением несправедливости. В конце концов, он не мошенничал - просто использовал свой интеллект.
Поиски
В середине 1980-х годов группе пришлось свернуть свою деятельность. Вудс и его подопечные попали в «книгу Гриффина» - черный список клиентов, который составляет для казино детективное агентство. Практически это означало, что Вегас для них закрыт и нужно думать о том, что делать дальше.
Вудса привлекли ставки на скачках в Азии, и крупнейший из таких тотализаторов - Жокейский клуб Гонконга. Он появился еще в конце XIX века как место отдыха для британской элиты, частица Англии на территории одной из ее колоний. Со временем стал популярным развлечением для местного населения и одним из основных источников дохода для государства. Ипподром был открыт почти весь год, и хотя население Гонконга составляло около 5,5 млн, его жители ставили на скачках больше, чем все население США - около $10 млрд в год, по данным на начало 1990-х годов (с учетом инфляции примерно вдвое больше в нынешних долларах).
Одно из отличий тотализатора - отсутствие фиксированных сумм выигрыша. Здесь они изменяются в зависимости от сделанных ставок, победители делят между собой банк, за вычетом доли, которую забирают организаторы. В Гонконге эта доля - около 17%, часть ее идет на благотворительность, другую получает государство (которому это обеспечивает 10% налоговых сборов).
Бентеру понадобилась новая система. Сначала он зашел в книжный магазин для игроков в Вегасе и купил все, что нашел о скачках. Там было много «систем», обещавших выигрыш, но их авторами явно были любители. Затем он пошел в библиотеку Университета Невады, там же в Вегасе, и просмотрел секцию об игорном бизнесе. И в итоге нашел то, что искал - академическое исследование о модели оптимизации ставок на тотализаторе. Авторы доказывали, что результат скачки зависит от конкретных факторов, на основании которых можно рассчитать вероятность - скорость лошади на прямом участке, число побед, мастерство всадника и так далее. Они не были уверены, можно ли зарабатывать на такой системе, но допускали, что это возможно.
В подобных системах, как рассказывал позднее Алан Вудс, учитываются самые разные параметры, такие как скорость лошади на старте и финише (Бентер со временем стал использовать более 120 переменных). В его собственной практике был случай, когда компьютерная модель перестала приносить выигрыши - оказалось, что не были учтены результаты реконструкции трека. Когда их внесли в систему, по его словам, эффективность прогнозов выросла. В целом, как отмечал эксперт по финансовому моделированию Уильям Зимба, такие системы требуют постоянной оптимизации - хотя это и не гарантирует результат.
Подучившись статистике, Бентер начал писать собственную программу. Вудс, уже перебравшийся в Гонконг, прислал ему архивные журналы с результатами тысяч скачек, специально нанятые сотрудники внесли их в компьютерную базу данных (на это ушло более полугода). Завершив работу, Бентер вылетел в Гонконг с несколькими громоздкими компьютерами в багаже.
В Гонконге друзья сняли небольшой офис в обветшалом здании. Дважды в неделю, когда проходили скачки, они делали ставки по телефону, смотрели результаты по телевизору и настраивали программу. Концептуальная проблема для Бентера заключалась в том, чтобы преодолеть феномен «разорения игрока» - статистическую концепцию, которая сводится к тому, что игрок с ограниченными средствами, который ставит против соперника с (условно) неограниченным капиталом (казино или населения Гонконга), рано или поздно прогорит - даже если игра ведется честно. Достаточно серии проигрышей, чтобы оставить его без денег.
Решение он нашел в теории американского физика Джона Келли, исследовавшего эту проблему в середине XX века. Тот представил сценарий, в котором игрок на скачках получает преимущество - достаточно достоверную информацию (недоступную всем игрокам) об участниках заезда, которая может повлиять на результат. Сколько ему ставить? Слишком мало - и преимущество не сыграет. Слишком много - и можно потерять деньги. Рецепт Келли - сопоставлять размер ставок с ценностью и достоверностью информации. Это, как решил Бентер, подходит и к его собственной модели (помимо этого, как указывал он позднее в описании системы, ограничения накладывает и механизм тотализатора - по достижении определенного максимума ставки прибыль начинает снижаться).
Скачки
Поначалу, правда, модель работала плохо. За первый сезон друзья потеряли $120 тысяч - большинство своего капитала. В команде начались конфликты (одной из причин стало то, что Вудс, обеспечивший основное финансирование, определял размер ставок, а его партнер требовал, чтобы такое право было и у него тоже). В итоге Бентер вернулся в Вегас, пытаясь найти инвестора, а Вудс улетел в Южную Корею, где провел некоторое время, играя в казино.
Алан Вудс позднее признавал, что система не обеспечивает защиты от крупных проигрышей. В одной серии из нескольких заездов его команда, например, проиграла 23 млн гонконгских долларов (около $3 млн). «Это вопрос вероятности, - констатировал он. - Нельзя выигрывать все гонки подряд».
Позднее они вновь встретились в Гонконге. Вудс предложил возобновить партнерство, однако заявил, что будет забирать 90% выигрышей. Бентер отказался. Он направился в Атлантик-Сити, где провел два года, управляя группой игроков, считавших карты. В конце 1980-х, собрав несколько сотен тысяч долларов, вернулся в Гонконг. К тому времени его бывший партнер собрал собственную команду из программистов и математиков. Их общие наработки стали приносить ему доход.
Со своей стороны Бентер продолжил совершенствовать свою систему. Тогда в ней было всего два десятка параметров - и он искал новые. В какой-то момент он решил, что исход скачек зависит от температуры воздуха, а когда узнал, что архив таких данных для Гонконга, собранный британскими метеорологами, хранится на юго-западе Англии, направился туда. Удивленный сотрудник архива отвел его в пыльное хранилище, и Бентер скопировал нужные ему данные. Вернувшись в Гонконг, он ввел их в компьютер - но модель показала, что на результат скачек это не влияет.
Другие дополнения оказались более успешными. В первый год после возвращения в Гонконг он, по собственным данным, выиграл около $600 тысяч (около 1,2 млн нынешних долларов). В следующем сезоне немного проиграл, но продолжил делать ставки (постепенно, как и Вудс, обзавелся собственной командой помощников и консультантов). Помимо прочего он использовал алгоритм, чтобы уточнять общие вероятности выигрыша, определяемые количеством ставок. В сезоне 1990-1991 года игра на скачках принесла ему, согласно его расчетам, около $3 млн (репортаж CNN, вышедший в 2000 году, утверждал, что средний доход команды Бентера составлял около 25%, принося десятки миллионов долларов в год).
По словам Алана Вудса, успех его собственной системы, созданной вместе с Бентером, был построен не только на тщательных расчетах, но и на неосведомленности обычных игроков - тех, чьи деньги, по сути, составляли его доход. Суть метода заключалась в том, чтобы искать значительные расхождения в вероятностях выигрыша той или иной лошади - сравнивать данные по ставкам и его собственные расчеты. Нередко находилась лошадь с хорошими перспективами, на которую ставили мало, это означало, что ставка на нее будет более доходной и менее рискованной. Его выводы при этом, как правило, противоречили «наводкам», которые можно было услышать в барах и других подобных местах. «Можно сказать, что теория игры на скачках состоит в том, чтобы делать противоположное тому, что делают остальные», - заявлял Вудс.
Успех вновь привлек к нему внимание - на этот раз со стороны Жокейского клуба. Когда Бентеру позвонил представитель тотализатора, ему стало не по себе - вспомнился неприятный эпизод в Лас-Вегасе. Но звонивший не угрожал - совсем наоборот. «Вы один из наших лучших клиентов, - сказал он. - Мы можем что-то для вас сделать?» Клуб, в отличие от казино, не пытался бороться с теми, кто выигрывает слишком много - он был заинтересован в росте ставок, поскольку это повышало долю, которая шла на налоги и благотворительность. Бентер попросил, чтобы ему позволили делать ставки через компьютер, и клуб согласился, установив для него специальный терминал.
Его доходы, как и его бывшего партнера, постепенно росли. В сезоне 1994/95 года Вудс заработал около $10 млн, часть выигрыша он потратил на «роллс-ройс», которым, впрочем, никогда не пользовался (Бентер, со своей стороны, стал совладельцем виноградника во Франции). Оба пользовались авторитетом среди профессиональных игроков, хотя Вудс и признавал, что система его бывшего партнера лучше, чем его собственная.
Известность
У популярности была и другая сторона. Профессиональными игроками стало интересоваться налоговое управление Гонконга. По закону их выигрыши не облагались налогами, но только для частных лиц, а деятельность групп, подобных той, что возглавлял Вудс, по сути превратилась в бизнес. Когда чиновники запросили у него список инвесторов, он сбежал на Филиппины.
Недовольство стали проявлять и организаторы тотализатора. Игроки, подобные Бентеру и Вудсу, формально не делали ничего противозаконного. Но когда они выигрывали - проигрывали обычные игроки. Если бы последние поняли, что их деньги, поставленные на скачках, забирают «приезжие ботаники», то могли бы вообще отказаться от ставок.
После очередного крупного выигрыша терминал Бентера был отключен. Номер, по которому он мог делать ставки, - заблокирован. С тем же самым столкнулся и Вудс. Однако оба придумали, как обойти запрет. Один незадолго до скачек (чтобы использовать последнюю информацию о ставках) печатал квитанции, а затем посылал курьеров, чтобы они делали ставки через автоматические терминалы. Другой с той же целью отправлял курьеров с наличными прямо на ипподром.
В начале 2000-х годов оба продолжали играть. Вудс оставался в Маниле, посвящая свободное время наркотикам и девушкам из эскорта. Его агенты в Гонконге делали ставки, хотя работать с ним было непросто - он подозревал подчиненных в воровстве и относился к ним с пренебрежением (однажды он обязал всех пройти тест на коэффициент интеллекта - только для того, чтобы затем объявить всем, насколько он умнее). Позднее, в середине 2000-х годов, у Вудса диагностировали рак - он умер через несколько лет, оставив состояние $800 млн (большинство он завещал бывшей семье, некоторую часть - многочисленным подругам).
Бентер, оставаясь в Гонконге, постепенно отдалился от сообщества игроков - стал больше общаться с местной бизнес-элитой. Он вступил в бизнес-клуб и стал выделять миллионы долларов на благотворительность. В 2001 году, когда в Гонконге был выигран рекордный джекпот - $13 млн за девять угаданных номеров (лошадей, занявших первые, вторые и третьи места в трех заездах), - за этим, как утверждает Бентер, стояла его команда (по его словам, он сделал около 51 тысячи ставок, потратив около $200 тысяч). Победитель тогда так и не забрал приз, и его направили на благотворительные цели. Организаторы тотализатора отказались назвать его имя.
Вскоре после того случая игрокам на скачках разрешили делать ставки по интернету. Воспользовавшись этим, Бентер вернулся в Питтсбург. Он выступал с лекциями в университетах, основал собственный благотворительный фонд и опубликовал академическую статью, посвященную своей системе. При этом продолжал делать ставки. В целом карьера профессионального игрока, по его собственным словам, принесла около миллиарда долларов, хотя часть этих денег ушла его партнерам в Гонконге и США.
В интервью, опубликованном в середине 2000-х годов, журналист спросил у Алана Вудса, считает ли он морально оправданным такой способ заработка - выигрывать за счет потерь других. «Я стараюсь не думать об этом, - ответил тот. - Я бы сказал, что те, кто проигрывает, все равно потеряли бы деньги. Билл Бентер в свое время думал над этим и пришел к выводу, что профессиональная игра может превратить человека в изгоя. Но у меня другой взгляд на вещи».
Источник
Добавиться в друзья можно вот тут
Понравился пост? Расскажите о нём друзьям, нажав на кнопочку ниже:
Это послужило примером для других. К началу 2000-х годов в Гонконге - одном из самых популярных мест среди тех, кто делает крупные ставки на скачках, - действовали несколько групп, использовавших собственные системы. В команду могли входить десятки специалистов - от программистов (одна из групп, по слухам, наняла программистов из крупнейших компаний США) до бухгалтеров. «Ставки на скачках - развивающийся финансовый рынок», - отмечал Уильям Зимба, профессор финансового моделирования университета Британской Колумбии, следивший за этим сектором. Для профессиональных игроков лошади стали подобием публичных компаний, за финансовой отчетностью которых следят трейдеры. В удачный сезон, по его оценке, ставки могли принести группе до $100 млн.
Конечно, далеко не все системы были успешными. «Многие пытались, и многие прогорели», - констатировал один из игроков. Историю Билла Бентера, стремившегося доказать, что возможно обратное, рассказывает Bloomberg.
Опытные игроки знают, что выигрыш на скачках не гарантирован никому. Слишком много разных факторов, слишком много вариантов. Лошади получают травмы. Всадники вылетают из седла. Иногда фаворит может решить, что сегодня он просто не в настроении для скачек. Американский спортивный журналист Роджер Кан называл этот вид спорта подобием рулетки. «Ставишь на скачках - готовься проиграть», - предупреждал Уорвик Бартлет, руководитель компании Global Betting & Gaming Consultants.
Но что, если это не так? Что, если возможна система, практически гарантирующая выигрыш? Создатель подобной методики Билл Беннет утверждает, что это реально. За годы карьеры профессионального игрока ставки, по некоторым оценкам, принесли ему и его команде почти миллиард долларов. Сам он настаивает на том, что деньги для него не главное - важнее было создать систему, которую считали невозможной.
Бентер, офис которого находится в Питтсбурге, долгое время отказывался от интервью, заявляя, что не хочет привлекать лишнего внимания (такое отношение, как отмечали журналисты, свойственно и некоторым его коллегам в Гонконге, ревностно охраняющим свои секреты, стремящимся ограничить конкуренцию и не желающим привлекать внимание организаторов скачек). Его история, которую он в итоге рассказал, частично подтверждается другими источниками - личными свидетельствами и документами.
Казино
Билл Бентер вырос в Плезант-Хилл - пригороде Питтсбурга. Он хорошо учился в школе, а после окончания поступил в колледж, где стал изучать физику. Но учебу так и не закончил - бросил занятия, купил билет на автобус и отправился в Лас-Вегас.
На Бентера повлияла книга «Обыграть дилера» - работа профессора математики Эдварда Торпа, разработавшего систему для игры в блэкджек. Автор доказывал, что подсчет карт в сочетании с методикой ставок обеспечивает преимущество. Система требует концентрации, а для того чтобы превратить преимущество в доход, нужно участвовать в большом количестве игр. Но в целом она достаточно эффективна.
Книга Торпа стала популярной среди молодых людей с математическими способностями, таких как Бентер. Когда он приехал в Лас-Вегас, то устроился в магазинчик сети 7-Eleven. Работал за три доллара в час, а остальное время проводил в дешевых казино, таких как Western - с коктейлями за доллар и потрепанными посетителями, которые напивались там с раннего утра.
Поначалу Бентер выигрывал немного - удачный день мог принести несколько десятков долларов. Но его занимала возможность проверить систему на практике. Помимо этого, у него появились друзья - такие же поклонники Торпа, отличавшиеся от других игроков сосредоточенностью и трезвым поведением. Подобно им, Бентер был классическим ботаником. Он ходил в твидовой куртке, носил небольшую бородку, а в разговорах постоянно упоминал теорию вероятности.
Через год он устроился уборщиком в McDonald's и примерно в то же время встретил Алана Вудса - австралийца, возглавлявшего команду игроков, которые, как и он, полагались на подсчет карт. Тот в прошлом работал в страховой компании, был женат и воспитывал детей, но увлекся карточными играми, оставил семью (по другим данным, жена развелась с ним) и стал странствовать по миру, играя в казино.
На Бентера произвели впечатление рассказы Вудса - включая историю о том, как он прошел через контроль в аэропорту Манилы, спрятав выигранные $10 тысяч в нижнем белье. Но больше его привлекла работа в команде, позволявшая снизить риски, связанные с сериями неудачных ставок (Вудс и его подопечные объединяли свои средства и делили выигрыши). Он решил присоединиться к группе - и вскоре стал играть в более престижных казино, зарабатывая около $80 тысяч в год (с учетом инфляции это 250 тысяч нынешних долларов). По собственному признанию, он чувствовал себя Джеймсом Бондом и уже не думал о возвращении в колледж. Мать Бентера, когда знакомые в Питтсбурге интересовались, чем занимается ее сын, говорила, что «он сейчас путешествует».
Однако на группу стали обращать внимание службы безопасности казино - сотрудники, которые отслеживают нежелательных игроков, включая тех, кто считает карты. Клиента, вызвавшего подозрение, в лучшем случае просили уйти, в худшем - уводили для допроса (это произошло и с Бентером, которого отвели в дальнюю комнату, где человек угрожающего вида потребовал «показать чертовы документы»). Ходили слухи, что некоторых избивали и накачивали наркотиками. Для Бентера все это было проявлением несправедливости. В конце концов, он не мошенничал - просто использовал свой интеллект.
Поиски
В середине 1980-х годов группе пришлось свернуть свою деятельность. Вудс и его подопечные попали в «книгу Гриффина» - черный список клиентов, который составляет для казино детективное агентство. Практически это означало, что Вегас для них закрыт и нужно думать о том, что делать дальше.
Вудса привлекли ставки на скачках в Азии, и крупнейший из таких тотализаторов - Жокейский клуб Гонконга. Он появился еще в конце XIX века как место отдыха для британской элиты, частица Англии на территории одной из ее колоний. Со временем стал популярным развлечением для местного населения и одним из основных источников дохода для государства. Ипподром был открыт почти весь год, и хотя население Гонконга составляло около 5,5 млн, его жители ставили на скачках больше, чем все население США - около $10 млрд в год, по данным на начало 1990-х годов (с учетом инфляции примерно вдвое больше в нынешних долларах).
Одно из отличий тотализатора - отсутствие фиксированных сумм выигрыша. Здесь они изменяются в зависимости от сделанных ставок, победители делят между собой банк, за вычетом доли, которую забирают организаторы. В Гонконге эта доля - около 17%, часть ее идет на благотворительность, другую получает государство (которому это обеспечивает 10% налоговых сборов).
Бентеру понадобилась новая система. Сначала он зашел в книжный магазин для игроков в Вегасе и купил все, что нашел о скачках. Там было много «систем», обещавших выигрыш, но их авторами явно были любители. Затем он пошел в библиотеку Университета Невады, там же в Вегасе, и просмотрел секцию об игорном бизнесе. И в итоге нашел то, что искал - академическое исследование о модели оптимизации ставок на тотализаторе. Авторы доказывали, что результат скачки зависит от конкретных факторов, на основании которых можно рассчитать вероятность - скорость лошади на прямом участке, число побед, мастерство всадника и так далее. Они не были уверены, можно ли зарабатывать на такой системе, но допускали, что это возможно.
В подобных системах, как рассказывал позднее Алан Вудс, учитываются самые разные параметры, такие как скорость лошади на старте и финише (Бентер со временем стал использовать более 120 переменных). В его собственной практике был случай, когда компьютерная модель перестала приносить выигрыши - оказалось, что не были учтены результаты реконструкции трека. Когда их внесли в систему, по его словам, эффективность прогнозов выросла. В целом, как отмечал эксперт по финансовому моделированию Уильям Зимба, такие системы требуют постоянной оптимизации - хотя это и не гарантирует результат.
Подучившись статистике, Бентер начал писать собственную программу. Вудс, уже перебравшийся в Гонконг, прислал ему архивные журналы с результатами тысяч скачек, специально нанятые сотрудники внесли их в компьютерную базу данных (на это ушло более полугода). Завершив работу, Бентер вылетел в Гонконг с несколькими громоздкими компьютерами в багаже.
В Гонконге друзья сняли небольшой офис в обветшалом здании. Дважды в неделю, когда проходили скачки, они делали ставки по телефону, смотрели результаты по телевизору и настраивали программу. Концептуальная проблема для Бентера заключалась в том, чтобы преодолеть феномен «разорения игрока» - статистическую концепцию, которая сводится к тому, что игрок с ограниченными средствами, который ставит против соперника с (условно) неограниченным капиталом (казино или населения Гонконга), рано или поздно прогорит - даже если игра ведется честно. Достаточно серии проигрышей, чтобы оставить его без денег.
Решение он нашел в теории американского физика Джона Келли, исследовавшего эту проблему в середине XX века. Тот представил сценарий, в котором игрок на скачках получает преимущество - достаточно достоверную информацию (недоступную всем игрокам) об участниках заезда, которая может повлиять на результат. Сколько ему ставить? Слишком мало - и преимущество не сыграет. Слишком много - и можно потерять деньги. Рецепт Келли - сопоставлять размер ставок с ценностью и достоверностью информации. Это, как решил Бентер, подходит и к его собственной модели (помимо этого, как указывал он позднее в описании системы, ограничения накладывает и механизм тотализатора - по достижении определенного максимума ставки прибыль начинает снижаться).
Скачки
Поначалу, правда, модель работала плохо. За первый сезон друзья потеряли $120 тысяч - большинство своего капитала. В команде начались конфликты (одной из причин стало то, что Вудс, обеспечивший основное финансирование, определял размер ставок, а его партнер требовал, чтобы такое право было и у него тоже). В итоге Бентер вернулся в Вегас, пытаясь найти инвестора, а Вудс улетел в Южную Корею, где провел некоторое время, играя в казино.
Алан Вудс позднее признавал, что система не обеспечивает защиты от крупных проигрышей. В одной серии из нескольких заездов его команда, например, проиграла 23 млн гонконгских долларов (около $3 млн). «Это вопрос вероятности, - констатировал он. - Нельзя выигрывать все гонки подряд».
Позднее они вновь встретились в Гонконге. Вудс предложил возобновить партнерство, однако заявил, что будет забирать 90% выигрышей. Бентер отказался. Он направился в Атлантик-Сити, где провел два года, управляя группой игроков, считавших карты. В конце 1980-х, собрав несколько сотен тысяч долларов, вернулся в Гонконг. К тому времени его бывший партнер собрал собственную команду из программистов и математиков. Их общие наработки стали приносить ему доход.
Со своей стороны Бентер продолжил совершенствовать свою систему. Тогда в ней было всего два десятка параметров - и он искал новые. В какой-то момент он решил, что исход скачек зависит от температуры воздуха, а когда узнал, что архив таких данных для Гонконга, собранный британскими метеорологами, хранится на юго-западе Англии, направился туда. Удивленный сотрудник архива отвел его в пыльное хранилище, и Бентер скопировал нужные ему данные. Вернувшись в Гонконг, он ввел их в компьютер - но модель показала, что на результат скачек это не влияет.
Другие дополнения оказались более успешными. В первый год после возвращения в Гонконг он, по собственным данным, выиграл около $600 тысяч (около 1,2 млн нынешних долларов). В следующем сезоне немного проиграл, но продолжил делать ставки (постепенно, как и Вудс, обзавелся собственной командой помощников и консультантов). Помимо прочего он использовал алгоритм, чтобы уточнять общие вероятности выигрыша, определяемые количеством ставок. В сезоне 1990-1991 года игра на скачках принесла ему, согласно его расчетам, около $3 млн (репортаж CNN, вышедший в 2000 году, утверждал, что средний доход команды Бентера составлял около 25%, принося десятки миллионов долларов в год).
По словам Алана Вудса, успех его собственной системы, созданной вместе с Бентером, был построен не только на тщательных расчетах, но и на неосведомленности обычных игроков - тех, чьи деньги, по сути, составляли его доход. Суть метода заключалась в том, чтобы искать значительные расхождения в вероятностях выигрыша той или иной лошади - сравнивать данные по ставкам и его собственные расчеты. Нередко находилась лошадь с хорошими перспективами, на которую ставили мало, это означало, что ставка на нее будет более доходной и менее рискованной. Его выводы при этом, как правило, противоречили «наводкам», которые можно было услышать в барах и других подобных местах. «Можно сказать, что теория игры на скачках состоит в том, чтобы делать противоположное тому, что делают остальные», - заявлял Вудс.
Успех вновь привлек к нему внимание - на этот раз со стороны Жокейского клуба. Когда Бентеру позвонил представитель тотализатора, ему стало не по себе - вспомнился неприятный эпизод в Лас-Вегасе. Но звонивший не угрожал - совсем наоборот. «Вы один из наших лучших клиентов, - сказал он. - Мы можем что-то для вас сделать?» Клуб, в отличие от казино, не пытался бороться с теми, кто выигрывает слишком много - он был заинтересован в росте ставок, поскольку это повышало долю, которая шла на налоги и благотворительность. Бентер попросил, чтобы ему позволили делать ставки через компьютер, и клуб согласился, установив для него специальный терминал.
Его доходы, как и его бывшего партнера, постепенно росли. В сезоне 1994/95 года Вудс заработал около $10 млн, часть выигрыша он потратил на «роллс-ройс», которым, впрочем, никогда не пользовался (Бентер, со своей стороны, стал совладельцем виноградника во Франции). Оба пользовались авторитетом среди профессиональных игроков, хотя Вудс и признавал, что система его бывшего партнера лучше, чем его собственная.
Известность
У популярности была и другая сторона. Профессиональными игроками стало интересоваться налоговое управление Гонконга. По закону их выигрыши не облагались налогами, но только для частных лиц, а деятельность групп, подобных той, что возглавлял Вудс, по сути превратилась в бизнес. Когда чиновники запросили у него список инвесторов, он сбежал на Филиппины.
Недовольство стали проявлять и организаторы тотализатора. Игроки, подобные Бентеру и Вудсу, формально не делали ничего противозаконного. Но когда они выигрывали - проигрывали обычные игроки. Если бы последние поняли, что их деньги, поставленные на скачках, забирают «приезжие ботаники», то могли бы вообще отказаться от ставок.
После очередного крупного выигрыша терминал Бентера был отключен. Номер, по которому он мог делать ставки, - заблокирован. С тем же самым столкнулся и Вудс. Однако оба придумали, как обойти запрет. Один незадолго до скачек (чтобы использовать последнюю информацию о ставках) печатал квитанции, а затем посылал курьеров, чтобы они делали ставки через автоматические терминалы. Другой с той же целью отправлял курьеров с наличными прямо на ипподром.
В начале 2000-х годов оба продолжали играть. Вудс оставался в Маниле, посвящая свободное время наркотикам и девушкам из эскорта. Его агенты в Гонконге делали ставки, хотя работать с ним было непросто - он подозревал подчиненных в воровстве и относился к ним с пренебрежением (однажды он обязал всех пройти тест на коэффициент интеллекта - только для того, чтобы затем объявить всем, насколько он умнее). Позднее, в середине 2000-х годов, у Вудса диагностировали рак - он умер через несколько лет, оставив состояние $800 млн (большинство он завещал бывшей семье, некоторую часть - многочисленным подругам).
Бентер, оставаясь в Гонконге, постепенно отдалился от сообщества игроков - стал больше общаться с местной бизнес-элитой. Он вступил в бизнес-клуб и стал выделять миллионы долларов на благотворительность. В 2001 году, когда в Гонконге был выигран рекордный джекпот - $13 млн за девять угаданных номеров (лошадей, занявших первые, вторые и третьи места в трех заездах), - за этим, как утверждает Бентер, стояла его команда (по его словам, он сделал около 51 тысячи ставок, потратив около $200 тысяч). Победитель тогда так и не забрал приз, и его направили на благотворительные цели. Организаторы тотализатора отказались назвать его имя.
Вскоре после того случая игрокам на скачках разрешили делать ставки по интернету. Воспользовавшись этим, Бентер вернулся в Питтсбург. Он выступал с лекциями в университетах, основал собственный благотворительный фонд и опубликовал академическую статью, посвященную своей системе. При этом продолжал делать ставки. В целом карьера профессионального игрока, по его собственным словам, принесла около миллиарда долларов, хотя часть этих денег ушла его партнерам в Гонконге и США.
В интервью, опубликованном в середине 2000-х годов, журналист спросил у Алана Вудса, считает ли он морально оправданным такой способ заработка - выигрывать за счет потерь других. «Я стараюсь не думать об этом, - ответил тот. - Я бы сказал, что те, кто проигрывает, все равно потеряли бы деньги. Билл Бентер в свое время думал над этим и пришел к выводу, что профессиональная игра может превратить человека в изгоя. Но у меня другой взгляд на вещи».
Источник
Добавиться в друзья можно вот тут
Понравился пост? Расскажите о нём друзьям, нажав на кнопочку ниже: