Русская поэзия и дегенераты
"Поэтесса" Анна Долгарева решила вписаться в травлю Ярослава Дронова и выкатила текст с "разбором" его образа и творчества. И выглядит он пошло, и стихи пишет слабые: рифмы убогие, смыслы неправильные. Не то что сама Аничка, как она себя называет (напоминая в этом поуехавших либерах: там тоже сплошные Маши, Миши и Мити в весьма солидном возрасте; ну да ладно, речь не об этом).
О пошлости кому бы говорить, но только не барышне с этих фотографий. А теперь посмотрим на поэзию Анички. Про рифмы, ритм и размер промолчу: тут нечего комментировать, любой читатель, хоть немного знакомый с классической русской поэзией, сам оценит качество её "творчества" с этой точки зрения. Поговорим о смыслах и о патриотизме. Посмотрим, каков же образ Родины в стихах Анички.
"Не обляпайтесь, кушать подано,
Оказались мы на войне.
Еду на УАЗе по Родине -
А Родина вся в говне.
Генералами проданная,
Согнувшаяся скорбя
Родина, моя Родина,
Не оставлю тебя.
...
Генералы с жирными мордами,
Раскисший степной неуют.
Пацаны мои мёртвые
За Родину восстают".
Тема трагически погибающей Родины в русской поэзии не нова. Об этом есть много стихов, жёстких, сильных и страшных. Вот только про говно и жирные морды в них нет. Сравним с настоящей поэзией?
"С каждым днем все диче и все глуше
Мертвенная цепенеет ночь.
Смрадный ветр, как свечи, жизни тушит:
Ни позвать, ни крикнуть, ни помочь.
Темен жребий русского поэта:
Неисповедимый рок ведет
Пушкина под дуло пистолета,
Достоевского на эшафот.
Может быть, такой же жребий выну,
Горькая детоубийца - Русь!
И на дне твоих подвалов сгину,
Иль в кровавой луже поскользнусь,
Но твоей Голгофы не покину,
От твоих могил не отрекусь.
Доконает голод или злоба,
Но судьбы не изберу иной:
Умирать, так умирать с тобой,
И с тобой, как Лазарь, встать из гроба!"
(М. Волошин)
"Рожденные в года глухие
Пути не помнят своего.
Мы - дети страшных лет России -
Забыть не в силах ничего.
Испепеляющие годы!
Безумья ль в вас, надежды ль весть?
От дней войны, от дней свободы -
Кровавый отсвет в лицах есть.
Есть немота - то гул набата
Заставил заградить уста.
В сердцах, восторженных когда-то,
Есть роковая пустота.
И пусть над нашим смертным ложем
Взовьется с криком воронье, -
Те, кто достойней, Боже, Боже,
Да узрят царствие Твое!"
(А. Блок)
Это были люди, жившие в куда более страшную эпоху, чем наша. И стихи их пропитаны искренней болью. Но даже сквозь боль и ужас видны надежда и стремление к Свету. Царствие Божие наступит, пусть даже мы его не увидим. И Россия восстанет из пепла гражданской войны, как Лазарь восстал из гроба. Такова настоящая русская поэзия. Она всегда о жизни и о Боге, даже если речь идёт о смерти. Но у Анички этого нет. Смерть ради смерти и боль ради боли. Безнадёжность, мрак и пустота без проблеска света и смысла. Стихи, не способные призвать к борьбе, привести к Богу, дать волю к жизни и стремление к победе. Для чего нужна подобная "патриотическая поэзия"? Внушить уныние и вогнать в депрессию? Это можно было бы понять в годы, когда писали Блок и Волошин, но уж точно не сейчас, не в стране, где нет ни разрухи, ни голода, ни озверевших банд, ни бессудных казней. Война - это всегда трагедия. Но чрезмерный пафос превращает трагедию в пародию.
"Это долгий закат
Над равниною снежной,
Это то, что останется,
Если нас нет.
Если завтра над нашей
Москвой безмятежной
Расцветет белоглазый
Ядерный свет.
Это будут старухи
В холодных деревнях,
Их иконы в окладах,
Что смотрят со стен.
Это ветер,
Что гнет молодые деревья,
Это наша Россия
На вечном кресте".
Ещё веселее. Вместо говна и жирных генералов - старухи в холодных деревнях и ядерный свет. Старухи в русской поэзии тоже есть. И в военной в том числе.
"Ты помнишь, Алёша: изба под Борисовом,
По мертвому плачущий девичий крик,
Седая старуха в салопчике плисовом,
Весь в белом, как на смерть одетый, старик.
Ну что им сказать, чем утешить могли мы их?
Но, горе поняв своим бабьим чутьем,
Ты помнишь, старуха сказала:- Родимые,
Покуда идите, мы вас подождем.
"Мы вас подождем!"- говорили нам пажити.
"Мы вас подождем!"- говорили леса.
Ты знаешь, Алёша, ночами мне кажется,
Что следом за мной их идут голоса."
Константин Симонов. "Ты помнишь, Алёша, дороги Смоленщины". Одно из самых известных стихотворений одного из величайших поэтов войны. А чем оно заканчивается? Наверное, смертью, тоской и унынием, как у Анички?
"Нас пули с тобою пока еще милуют.
Но, трижды поверив, что жизнь уже вся,
Я все-таки горд был за самую милую,
За горькую землю, где я родился,
За то, что на ней умереть мне завещано,
Что русская мать нас на свет родила,
Что, в бой провожая нас, русская женщина
По-русски три раза меня обняла".
Поэзия Симонова - о жизни. О надежде. О победе вопреки всему и возвращении "всем смертям назло". Смерть, холод и уныние - это удел современных так называемых поэтов и поэток.
И куда же без образа России на кресте. Крест тоже есть в русской поэзии.
"Удрученный ношей крестной,
Всю тебя, земля родная,
В рабском виде Царь Небесный
Исходил, благословляя".
(Ф. Тютчев)
Но Долгарева - не Тютчев. Крест есть, но ни Царя Небесного, ни благословления мы в её стихах не увидим. Мы увидим прах, холод и темноту. Несмотря на то, что религиозные мотивы в её сочинениях присутствуют:
"И все же Нерукотворный Спас
Молча смотрит на нас".
Не смотрит. Не чувствует этого читатель. Потому что стихи пропитаны совсем другими чувствами. Вот тот же стих, несколькими строками выше:
"Мы - русская Реконкиста.
Река Волга вытекает из Стикса.
Hasta la vista".
Стикс. Река древнегреческого царства мёртвых, воды которой ядовиты. "Река вражды смертельной", как называет её Мильтон в "Потерянном рае". Владения мрачного перевозчика душ Харона. Вот какова, оказывается, Волга, река, имеющая почти сакральное значение в русской культуре. Волга, прижатые к которой бойцы в Сталинграде радовались тому, что теперь у них много чистой воды. При таком осквернении символов можно натолкать сколько угодно упоминаний Бога - от этого проблеск Божественного между строк не появится.
Аничка. Прежде чем говорить о смыслах в чужих стихах, попробуй ответить на вопрос, каковы смыслы в твоих. Кому и зачем нужны эти смыслы? Что они дают читателю? Шаман - эстрадный певец, он не претендует на статус поэта. А ты претендуешь. Не удивляйся, что люди, выросшие на классической русской поэзии, пропустившие её через себя, бракуют твои убогие поделки. Можно передать любовь строками Пушкина, тоску - Лермонтова, мечту - Гумилёва, боль и надрыв - Блока. Что можно передать стихами Долгаревой? Стремление к смерти? Некрофилия не свойственна русской культуре, извини, Аничка. Она для другой культуры характерна. Подсказать, какой, или сама догадаешься?
Вот ещё один замечательный образчик этой "поэзии". Автор - Аким Апачев. Я бы сказала, что перед нами самый значимый из всех "стихов" этой тусовочки.
"Мы все мертвы, и крови больше нет,
И плоти нет, и боли нет, и стонов,
По взорванной порубанной земле
Шагают легионы скелетонов.
Мы всех убьём! Мы окровим Олимп!
Падут к утру гиганты и атланты.
Горят Афины, Троя, Спарта, Рим,
Да, Смерть! Да, Пустота! Да, Некроманты!
Я - нежить, гниль, что слышно за версту.
На стяге - красной жижей пентаграмма.
Читаю Некрономикон Христу
И пью вино из головы Адама.
Покойники на мёртвых пустырях
В одном строю натянуты, как стропы.
И я стою, и на моих костях
Стоит Донецк - сияющий Некрополь.
Нам кость за кость, нам только прах за прах,
Но где-то посреди великой битвы
Я слышу зов: вверху, на небесах
Поют живые нам свои молитвы".
Более яркого манифеста культа смерти в современной "поэзии", пожалуй, не найти. Разбирать по пунктам не имеет смысла, всё более чем очевидно.
А теперь немного подлинной русской поэзии:
""Предчувствиям не верю, и примет
Я не боюсь. Ни клеветы, ни яда,
Я не бегу. На свете смерти нет:
Бессмертны все. Бессмертно всё. Не надо
Бояться смерти ни в семнадцать лет,
Ни в семьдесят. Есть только явь и свет,
Ни тьмы, ни смерти нет на этрм свете.
Мы все уже на берегу морском,
И я из тех, кто выбирает сети,
Когда идёт бессмертье косяком".
(Арсений Тарковский)
Почувствовали разницу?
Две культуры. Два мировоззрения. Два полюса. Их невозможно совместить. Можно только выбрать один полюс из двух. И сделать это каждый должен сделать сам. Русская культура - культура свободы выбора и личной ответственности за свой выбор.
"Каждый выбирает для себя
Женщину, религию, дорогу.
Дьяволу служить или пророку -
Каждый выбирает для себя".
(Юрий Левитанский)
"Да, Смерть! Да, Пустота!" или "Есть только явь и свет, ни тьмы, ни смерти нет на этом свете". Или - или. Выбирайте.
Но ваша проблема, неуважаемая тусовочка, в том, свобода вашего выбора заканчивается там, где начинается свобода нашего. И можете сколько угодно ныть, кликушествовать и придумывать могущественные тайные организации, препятствующие вашему успеху. Всё проще и одновременно глубже: вы пытаетесь привнести в русскую культуру чуждые ей смыслы, и она отторгает вас.
Культура, пронизанная любовью к жизни, не приемлет воспевание гнили и нежити. Культуре, призывающей стремиться ввысь, чужды образы преисподней. Культуре милосердия и гуманизма не свойственно упоение кровопролитием. И в конце концов для христианской в своей основе культуры недопустимо использовать образ Христа в одном ряду с мертвецами, некромантами и Некрономиконом.
Волга - не Стикс, неуважаемые. Донецк - не некрополь. А русская культура - не глина, из которой можно вылепить всё, что вам угодно. Вам не удастся внедрить ваши смыслы в нашу культуру. Смиритесь.
Пруфячечная
О пошлости кому бы говорить, но только не барышне с этих фотографий. А теперь посмотрим на поэзию Анички. Про рифмы, ритм и размер промолчу: тут нечего комментировать, любой читатель, хоть немного знакомый с классической русской поэзией, сам оценит качество её "творчества" с этой точки зрения. Поговорим о смыслах и о патриотизме. Посмотрим, каков же образ Родины в стихах Анички.
"Не обляпайтесь, кушать подано,
Оказались мы на войне.
Еду на УАЗе по Родине -
А Родина вся в говне.
Генералами проданная,
Согнувшаяся скорбя
Родина, моя Родина,
Не оставлю тебя.
...
Генералы с жирными мордами,
Раскисший степной неуют.
Пацаны мои мёртвые
За Родину восстают".
Тема трагически погибающей Родины в русской поэзии не нова. Об этом есть много стихов, жёстких, сильных и страшных. Вот только про говно и жирные морды в них нет. Сравним с настоящей поэзией?
"С каждым днем все диче и все глуше
Мертвенная цепенеет ночь.
Смрадный ветр, как свечи, жизни тушит:
Ни позвать, ни крикнуть, ни помочь.
Темен жребий русского поэта:
Неисповедимый рок ведет
Пушкина под дуло пистолета,
Достоевского на эшафот.
Может быть, такой же жребий выну,
Горькая детоубийца - Русь!
И на дне твоих подвалов сгину,
Иль в кровавой луже поскользнусь,
Но твоей Голгофы не покину,
От твоих могил не отрекусь.
Доконает голод или злоба,
Но судьбы не изберу иной:
Умирать, так умирать с тобой,
И с тобой, как Лазарь, встать из гроба!"
(М. Волошин)
"Рожденные в года глухие
Пути не помнят своего.
Мы - дети страшных лет России -
Забыть не в силах ничего.
Испепеляющие годы!
Безумья ль в вас, надежды ль весть?
От дней войны, от дней свободы -
Кровавый отсвет в лицах есть.
Есть немота - то гул набата
Заставил заградить уста.
В сердцах, восторженных когда-то,
Есть роковая пустота.
И пусть над нашим смертным ложем
Взовьется с криком воронье, -
Те, кто достойней, Боже, Боже,
Да узрят царствие Твое!"
(А. Блок)
Это были люди, жившие в куда более страшную эпоху, чем наша. И стихи их пропитаны искренней болью. Но даже сквозь боль и ужас видны надежда и стремление к Свету. Царствие Божие наступит, пусть даже мы его не увидим. И Россия восстанет из пепла гражданской войны, как Лазарь восстал из гроба. Такова настоящая русская поэзия. Она всегда о жизни и о Боге, даже если речь идёт о смерти. Но у Анички этого нет. Смерть ради смерти и боль ради боли. Безнадёжность, мрак и пустота без проблеска света и смысла. Стихи, не способные призвать к борьбе, привести к Богу, дать волю к жизни и стремление к победе. Для чего нужна подобная "патриотическая поэзия"? Внушить уныние и вогнать в депрессию? Это можно было бы понять в годы, когда писали Блок и Волошин, но уж точно не сейчас, не в стране, где нет ни разрухи, ни голода, ни озверевших банд, ни бессудных казней. Война - это всегда трагедия. Но чрезмерный пафос превращает трагедию в пародию.
"Это долгий закат
Над равниною снежной,
Это то, что останется,
Если нас нет.
Если завтра над нашей
Москвой безмятежной
Расцветет белоглазый
Ядерный свет.
Это будут старухи
В холодных деревнях,
Их иконы в окладах,
Что смотрят со стен.
Это ветер,
Что гнет молодые деревья,
Это наша Россия
На вечном кресте".
Ещё веселее. Вместо говна и жирных генералов - старухи в холодных деревнях и ядерный свет. Старухи в русской поэзии тоже есть. И в военной в том числе.
"Ты помнишь, Алёша: изба под Борисовом,
По мертвому плачущий девичий крик,
Седая старуха в салопчике плисовом,
Весь в белом, как на смерть одетый, старик.
Ну что им сказать, чем утешить могли мы их?
Но, горе поняв своим бабьим чутьем,
Ты помнишь, старуха сказала:- Родимые,
Покуда идите, мы вас подождем.
"Мы вас подождем!"- говорили нам пажити.
"Мы вас подождем!"- говорили леса.
Ты знаешь, Алёша, ночами мне кажется,
Что следом за мной их идут голоса."
Константин Симонов. "Ты помнишь, Алёша, дороги Смоленщины". Одно из самых известных стихотворений одного из величайших поэтов войны. А чем оно заканчивается? Наверное, смертью, тоской и унынием, как у Анички?
"Нас пули с тобою пока еще милуют.
Но, трижды поверив, что жизнь уже вся,
Я все-таки горд был за самую милую,
За горькую землю, где я родился,
За то, что на ней умереть мне завещано,
Что русская мать нас на свет родила,
Что, в бой провожая нас, русская женщина
По-русски три раза меня обняла".
Поэзия Симонова - о жизни. О надежде. О победе вопреки всему и возвращении "всем смертям назло". Смерть, холод и уныние - это удел современных так называемых поэтов и поэток.
И куда же без образа России на кресте. Крест тоже есть в русской поэзии.
"Удрученный ношей крестной,
Всю тебя, земля родная,
В рабском виде Царь Небесный
Исходил, благословляя".
(Ф. Тютчев)
Но Долгарева - не Тютчев. Крест есть, но ни Царя Небесного, ни благословления мы в её стихах не увидим. Мы увидим прах, холод и темноту. Несмотря на то, что религиозные мотивы в её сочинениях присутствуют:
"И все же Нерукотворный Спас
Молча смотрит на нас".
Не смотрит. Не чувствует этого читатель. Потому что стихи пропитаны совсем другими чувствами. Вот тот же стих, несколькими строками выше:
"Мы - русская Реконкиста.
Река Волга вытекает из Стикса.
Hasta la vista".
Стикс. Река древнегреческого царства мёртвых, воды которой ядовиты. "Река вражды смертельной", как называет её Мильтон в "Потерянном рае". Владения мрачного перевозчика душ Харона. Вот какова, оказывается, Волга, река, имеющая почти сакральное значение в русской культуре. Волга, прижатые к которой бойцы в Сталинграде радовались тому, что теперь у них много чистой воды. При таком осквернении символов можно натолкать сколько угодно упоминаний Бога - от этого проблеск Божественного между строк не появится.
Аничка. Прежде чем говорить о смыслах в чужих стихах, попробуй ответить на вопрос, каковы смыслы в твоих. Кому и зачем нужны эти смыслы? Что они дают читателю? Шаман - эстрадный певец, он не претендует на статус поэта. А ты претендуешь. Не удивляйся, что люди, выросшие на классической русской поэзии, пропустившие её через себя, бракуют твои убогие поделки. Можно передать любовь строками Пушкина, тоску - Лермонтова, мечту - Гумилёва, боль и надрыв - Блока. Что можно передать стихами Долгаревой? Стремление к смерти? Некрофилия не свойственна русской культуре, извини, Аничка. Она для другой культуры характерна. Подсказать, какой, или сама догадаешься?
Вот ещё один замечательный образчик этой "поэзии". Автор - Аким Апачев. Я бы сказала, что перед нами самый значимый из всех "стихов" этой тусовочки.
"Мы все мертвы, и крови больше нет,
И плоти нет, и боли нет, и стонов,
По взорванной порубанной земле
Шагают легионы скелетонов.
Мы всех убьём! Мы окровим Олимп!
Падут к утру гиганты и атланты.
Горят Афины, Троя, Спарта, Рим,
Да, Смерть! Да, Пустота! Да, Некроманты!
Я - нежить, гниль, что слышно за версту.
На стяге - красной жижей пентаграмма.
Читаю Некрономикон Христу
И пью вино из головы Адама.
Покойники на мёртвых пустырях
В одном строю натянуты, как стропы.
И я стою, и на моих костях
Стоит Донецк - сияющий Некрополь.
Нам кость за кость, нам только прах за прах,
Но где-то посреди великой битвы
Я слышу зов: вверху, на небесах
Поют живые нам свои молитвы".
Более яркого манифеста культа смерти в современной "поэзии", пожалуй, не найти. Разбирать по пунктам не имеет смысла, всё более чем очевидно.
А теперь немного подлинной русской поэзии:
""Предчувствиям не верю, и примет
Я не боюсь. Ни клеветы, ни яда,
Я не бегу. На свете смерти нет:
Бессмертны все. Бессмертно всё. Не надо
Бояться смерти ни в семнадцать лет,
Ни в семьдесят. Есть только явь и свет,
Ни тьмы, ни смерти нет на этрм свете.
Мы все уже на берегу морском,
И я из тех, кто выбирает сети,
Когда идёт бессмертье косяком".
(Арсений Тарковский)
Почувствовали разницу?
Две культуры. Два мировоззрения. Два полюса. Их невозможно совместить. Можно только выбрать один полюс из двух. И сделать это каждый должен сделать сам. Русская культура - культура свободы выбора и личной ответственности за свой выбор.
"Каждый выбирает для себя
Женщину, религию, дорогу.
Дьяволу служить или пророку -
Каждый выбирает для себя".
(Юрий Левитанский)
"Да, Смерть! Да, Пустота!" или "Есть только явь и свет, ни тьмы, ни смерти нет на этом свете". Или - или. Выбирайте.
Но ваша проблема, неуважаемая тусовочка, в том, свобода вашего выбора заканчивается там, где начинается свобода нашего. И можете сколько угодно ныть, кликушествовать и придумывать могущественные тайные организации, препятствующие вашему успеху. Всё проще и одновременно глубже: вы пытаетесь привнести в русскую культуру чуждые ей смыслы, и она отторгает вас.
Культура, пронизанная любовью к жизни, не приемлет воспевание гнили и нежити. Культуре, призывающей стремиться ввысь, чужды образы преисподней. Культуре милосердия и гуманизма не свойственно упоение кровопролитием. И в конце концов для христианской в своей основе культуры недопустимо использовать образ Христа в одном ряду с мертвецами, некромантами и Некрономиконом.
Волга - не Стикс, неуважаемые. Донецк - не некрополь. А русская культура - не глина, из которой можно вылепить всё, что вам угодно. Вам не удастся внедрить ваши смыслы в нашу культуру. Смиритесь.
Пруфячечная