Гром Победы раздавайся! Веселися, храбрый росс!
230 лет назад, 9 мая 1791 года (по старому стилю - 23 апреля) в Таврическом дворце впервые прозвучал полонез «Гром победы, раздавайся», ставший на долгие годы российским национальным гимном. 22 декабря 1790 года русскими войсками под командованием генерал-аншефа Александра Суворова-Рымникского была взята турецкая крепость Измаил. По этому поводу светлейший князь Григорий Потёмкин-Таврический решил устроить триумф в присутствии государыни в недавно построенном столичном дворце. К празднику было приурочено торжественное исполнение нового гимна русскому оружию. Осип Козловский и Гаврила Державин так увековечили взятие Измаила.
В наши дни сложно представить, что у России долгое время не было государственного гимна. В допетровский период о его необходимости даже не задумывались - никому не приходило в голову, что на официальных мероприятиях надо играть какую-то музыку, кроме духовных песнопений. Но с XVIII века у русских возникла потребность в мелодии, которую можно было исполнять в торжественной ситуации. При Петре I появилась одна из самых знаменитых русских мелодий - Преображенский марш. Эта запоминающаяся музыка была написана неизвестным композитором, вероятно, в конце XVII - начале XVIII веков. Эти торжественные и бодрые звуки были слышны на всех важных мероприятиях Петра I и его наследников, они звучали в честь побед под Полтавой, Гангутом, при заключении мира со Швецией и в дни тезоименитства членов императорской фамилии. С Преображенским маршем весь XVIII век успешно конкурировал старинный христианский гимн IV века, общий для католиков и православных «Тебя, Бога хвалим». Он чаще исполнялся при императорском дворе, в более камерной обстановке: во время приёмов и иных мероприятий, связанных скорее с императором или императрицей, нежели с армией и военными победами. Особенно пышным и, как бы теперь сказали, креативным был триумф по случаю побед фельдмаршала Миниха над турками при Анне Иоанновне. В этой связи чаще всего вспоминают ледяной дом, в котором прошла шутовская свадьба: «По сторонам дома воздвигнуты были высокие пирамиды с примерными часами и с фонарями на окнах; вблизи помещались ледяной слон, из хобота которого бил горящий нефтяной фонтан, и ледяная баня, которую топили соломою».
В рамках этих торжеств был и парад представителей всех народов России в национальных костюмах, столь любимый в советские времена и выродившийся в украинские парады вышиванок, а также вручение наград героям победоносной войны. Солдаты получили серебряные медали, а офицеры, среди них - знаменитый барон Мюнхгаузен, - золотые.
Массовые гуляния по случаю успешной турецкой кампании были, конечно же, и в екатерининские времена. В Москве на Ходынском поле был масштабный фейерверк в честь подписания Кючук-Кайнарджийского мира с Османской империей летом 1775 года. Мемуарист Андрей Болотов, радуясь возможности видеть вблизи монархиню, вспоминал:
«…и как всем дозволено было беспрепятственно ходить по всем комнатам павильона, то и окружен был стол ее (стол, за которым играла в карты Екатерина II. - ред.) всегда превеликим кругом из нашей братии».
Но в этот раз мир ещё не был заключён и всенародный триумф не предполагался. В Таврический дворец нужно было получить приглашение. Кстати, главного героя этой выдающейся победы в тот день и в том месте не было. За два дня до торжества Александр Суворов был отправлен с инспекцией на границу со Швецией. С легкой руки секретаря императрицы Екатерины Храповицкого получила распространение версия о том, что это было сделано «будто для того, чтобы отдалить Суворова от праздника и представления пленных пашей». Однако российский историк Вячеслав Лопатин на основании документальных свидетельств, прежде всего содержащихся в опубликованной им переписке Потемкина с Екатериной и с самим Суворовым продемонстрировал, что никакого конфликта у светлейшего князя с великим полководцем не было и в помине.
Вместе с тем существовала реальная опасность возобновления войны шведами, которых с моря должны были поддержать англичане, с суши - прусаки. Это был катастрофический для русских сценарий и тот же Храповицкий засвидетельствовал, что появление на границе Суворова остудило разжигаемый британцами пыл шведов, и вся их совместная операция против Петербурга расстроилась. Праздник в Таврическом дворце был призван продемонстрировать в том числе и Западу силу и богатство России, способной довести войну с османами до победного конца даже при внешнем давлении.
Ключевым событием торжества стал сам Потёмкин, который на глазах у высокопоставленных гостей встал на колени перед императрицей Екатериной и тихо её о чём-то попросил. Екатерина выдержала паузу и попросила светлейшего подняться с колен. Вот, что можно прочитать у Казимежа Валишевского в книге «Вокруг трона»: «Вся роскошь, привычная для князя, всё волшебство, которым он умел окружать себя, были превзойдены в этот день. Не как государыня, а как богиня была встречена Екатерина в Таврическом дворце, ныне ветхом и пустынном. Великолепные ткани гобеленов развертывали перед ней наводящую на размышления историю Амана и Мардохея, а хоры стихами Державина, поясняли эти изображения».
Больше Григорий Александрович в столице торжеств не устраивал и осенью того же года скончался в степи.
Главным же воспоминанием об этом торжестве остался, помимо самого дворца, первый из полонезов, исполненный одновременно оркестром и хором. Автором музыки был обрусевший польский шляхтич из Пропойска (ныне - Славгород на территории Белоруссии) Осип Козловский (1757-1831), бывший русский офицер, участник осады Очакова. Поначалу он преподавал музыку детям видных магнатов, например, Михаилу Клеофасу Огинскому, автору знаменитого полонеза, написанного спустя четыре года после творений учителя. Затем он отправился на русскую службу и участвовал в штурме Очакова. Известный ценитель прекрасного Потёмкин заметил композиторский талант Козловского и пригласил его к себе на службу, назначив руководителем хоровой капеллы, численность которой составляла двести певцов. Она и исполнила впервые знаменитый полонез. Это был не просто танец. Слова Державина напоминали о свежих победах русского оружия.
Гром победы, раздавайся!
Веселися, храбрый Росс!
Звучной славой украшайся.
Магомета ты потрёс!
- гласил первый куплет, прославляя русское оружие, сокрушившее последователей пророка Мухамеда. А вот со вторым куплетом авторы несколько поспешили:
Воды быстрые Дуная
Уж в руках теперь у нас;
Храбрость Россов почитая,
Тавр под нами и Кавказ.
Ясский мир, заклюяённый вскоре, не дал России выхода к главной артерии Европы. А вот третий вполне реалистичен:
Уж не могут орды Крыма
Ныне рушить наш покой;
Гордость низится Селима
И бледнеет он с Луной.
Крым был успокоен надолго, а султану Селиму III оставалось писать песни для своего гарема, которые исполняются по турецкому радио по сей день. И лишь в четвертом куплете звучит тема торжества, ради которого этот полонез писался:
Стон Измаила раздается
Днесь в подсолнечной везде;
Зависть и вражда мятется
И терзается в себе.
Музыковед Лариса Кириллина так оценивает это произведение:
«Этот полонез чрезвычайно всем полюбился и стал исполняться на многих официальных церемониях. Фактически он приобрел значение национального (хотя все же не государственного) гимна. Козловский вообще создал особый жанр торжественного полонеза, не имевший аналогов в западноевропейской музыке: это был не просто бальный танец, а воплощение праздничного ликования по какому-то поводу государственной важности».
«Гром победы, раздавайся» фактически использовался как неофициальный гимн Российской империи, но с восшествием на престол императора Павла его перестали исполнять в официальной обстановке в столице, и он был вытеснен духовным гимном России «Коль славен наш Господь в Сионе», написанным малороссом Дмитрием Бортнянским на стихи Михаила Хераскова. В провинции же полонез Козловского исполнялся без слов до самого воцарения Александра, а затем по-разному. В романе Льва Толстого «Война и мир» говорится о бале 1805 года так:
«Здоровье государя императора! … В ту же минуту заиграли: "Гром победы раздавайся". Все встали с своих мест и закричали "Ура!"».
Известно, что его исполняли на церемониях открытия университета и первой мужской гимназии в Харькове. Во время больших застолий исполнение «Грома победы» означало кульминацию праздника и часто сопровождалось хоровым пением гимна всеми гостями вечера. Во время наполеоновских войн текст, посвященный победам над турками, был изменен, и в нем теперь говорилось уже о победах над французами во главе с императором Александром I. Символизм гимна был столь велик, что, в 1831 году после разгрома русской армией восставших поляков, другой наш великий поэт Василий Жуковский на музыку «Грома победы» написал стихотворение «Русская песнь на взятие Варшавы».
После того, как при Николае I появился первый официальный русский гимн «Боже, царя храни», «Гром победы» отошел на второй план, но не был забыт - он превратился в гимн русского дворянства и неизменно звучал в благородных собраниях Империи. Поэтому Петр Чайковский включил музыку прославленного полонеза в оперу «Пиковая дама», как символ русского дворянства эпохи его расцвета.
Увы, и в повести Пушкина «Дубровский», и в книге «Салтыкова-Щедрина «Помпадуры и помпадурши» полонез Козловского употребляется в ироническом контексте. А между тем, его исполняли регулярно вплоть до падения монархии. И потом он был зашифрован в больших музыкальных произведениях, например, в опере Сергея Прокофьева «Война и мир».
«Гром победы, раздавайся» вполне мог бы быть уместен при награждении российских спортсменов на тех соревнованиях, где не разрешают исполнять гимн РФ. И много ещё где! Но для этого нужно знать историю и твёрдо усвоить, что началась она не в 1917 году, а гораздо раньше.
Источник: Украина.ру
Click to viewВ наши дни сложно представить, что у России долгое время не было государственного гимна. В допетровский период о его необходимости даже не задумывались - никому не приходило в голову, что на официальных мероприятиях надо играть какую-то музыку, кроме духовных песнопений. Но с XVIII века у русских возникла потребность в мелодии, которую можно было исполнять в торжественной ситуации. При Петре I появилась одна из самых знаменитых русских мелодий - Преображенский марш. Эта запоминающаяся музыка была написана неизвестным композитором, вероятно, в конце XVII - начале XVIII веков. Эти торжественные и бодрые звуки были слышны на всех важных мероприятиях Петра I и его наследников, они звучали в честь побед под Полтавой, Гангутом, при заключении мира со Швецией и в дни тезоименитства членов императорской фамилии. С Преображенским маршем весь XVIII век успешно конкурировал старинный христианский гимн IV века, общий для католиков и православных «Тебя, Бога хвалим». Он чаще исполнялся при императорском дворе, в более камерной обстановке: во время приёмов и иных мероприятий, связанных скорее с императором или императрицей, нежели с армией и военными победами. Особенно пышным и, как бы теперь сказали, креативным был триумф по случаю побед фельдмаршала Миниха над турками при Анне Иоанновне. В этой связи чаще всего вспоминают ледяной дом, в котором прошла шутовская свадьба: «По сторонам дома воздвигнуты были высокие пирамиды с примерными часами и с фонарями на окнах; вблизи помещались ледяной слон, из хобота которого бил горящий нефтяной фонтан, и ледяная баня, которую топили соломою».
В рамках этих торжеств был и парад представителей всех народов России в национальных костюмах, столь любимый в советские времена и выродившийся в украинские парады вышиванок, а также вручение наград героям победоносной войны. Солдаты получили серебряные медали, а офицеры, среди них - знаменитый барон Мюнхгаузен, - золотые.
Массовые гуляния по случаю успешной турецкой кампании были, конечно же, и в екатерининские времена. В Москве на Ходынском поле был масштабный фейерверк в честь подписания Кючук-Кайнарджийского мира с Османской империей летом 1775 года. Мемуарист Андрей Болотов, радуясь возможности видеть вблизи монархиню, вспоминал:
«…и как всем дозволено было беспрепятственно ходить по всем комнатам павильона, то и окружен был стол ее (стол, за которым играла в карты Екатерина II. - ред.) всегда превеликим кругом из нашей братии».
Но в этот раз мир ещё не был заключён и всенародный триумф не предполагался. В Таврический дворец нужно было получить приглашение. Кстати, главного героя этой выдающейся победы в тот день и в том месте не было. За два дня до торжества Александр Суворов был отправлен с инспекцией на границу со Швецией. С легкой руки секретаря императрицы Екатерины Храповицкого получила распространение версия о том, что это было сделано «будто для того, чтобы отдалить Суворова от праздника и представления пленных пашей». Однако российский историк Вячеслав Лопатин на основании документальных свидетельств, прежде всего содержащихся в опубликованной им переписке Потемкина с Екатериной и с самим Суворовым продемонстрировал, что никакого конфликта у светлейшего князя с великим полководцем не было и в помине.
Вместе с тем существовала реальная опасность возобновления войны шведами, которых с моря должны были поддержать англичане, с суши - прусаки. Это был катастрофический для русских сценарий и тот же Храповицкий засвидетельствовал, что появление на границе Суворова остудило разжигаемый британцами пыл шведов, и вся их совместная операция против Петербурга расстроилась. Праздник в Таврическом дворце был призван продемонстрировать в том числе и Западу силу и богатство России, способной довести войну с османами до победного конца даже при внешнем давлении.
Ключевым событием торжества стал сам Потёмкин, который на глазах у высокопоставленных гостей встал на колени перед императрицей Екатериной и тихо её о чём-то попросил. Екатерина выдержала паузу и попросила светлейшего подняться с колен. Вот, что можно прочитать у Казимежа Валишевского в книге «Вокруг трона»: «Вся роскошь, привычная для князя, всё волшебство, которым он умел окружать себя, были превзойдены в этот день. Не как государыня, а как богиня была встречена Екатерина в Таврическом дворце, ныне ветхом и пустынном. Великолепные ткани гобеленов развертывали перед ней наводящую на размышления историю Амана и Мардохея, а хоры стихами Державина, поясняли эти изображения».
Больше Григорий Александрович в столице торжеств не устраивал и осенью того же года скончался в степи.
Главным же воспоминанием об этом торжестве остался, помимо самого дворца, первый из полонезов, исполненный одновременно оркестром и хором. Автором музыки был обрусевший польский шляхтич из Пропойска (ныне - Славгород на территории Белоруссии) Осип Козловский (1757-1831), бывший русский офицер, участник осады Очакова. Поначалу он преподавал музыку детям видных магнатов, например, Михаилу Клеофасу Огинскому, автору знаменитого полонеза, написанного спустя четыре года после творений учителя. Затем он отправился на русскую службу и участвовал в штурме Очакова. Известный ценитель прекрасного Потёмкин заметил композиторский талант Козловского и пригласил его к себе на службу, назначив руководителем хоровой капеллы, численность которой составляла двести певцов. Она и исполнила впервые знаменитый полонез. Это был не просто танец. Слова Державина напоминали о свежих победах русского оружия.
Гром победы, раздавайся!
Веселися, храбрый Росс!
Звучной славой украшайся.
Магомета ты потрёс!
- гласил первый куплет, прославляя русское оружие, сокрушившее последователей пророка Мухамеда. А вот со вторым куплетом авторы несколько поспешили:
Воды быстрые Дуная
Уж в руках теперь у нас;
Храбрость Россов почитая,
Тавр под нами и Кавказ.
Ясский мир, заклюяённый вскоре, не дал России выхода к главной артерии Европы. А вот третий вполне реалистичен:
Уж не могут орды Крыма
Ныне рушить наш покой;
Гордость низится Селима
И бледнеет он с Луной.
Крым был успокоен надолго, а султану Селиму III оставалось писать песни для своего гарема, которые исполняются по турецкому радио по сей день. И лишь в четвертом куплете звучит тема торжества, ради которого этот полонез писался:
Стон Измаила раздается
Днесь в подсолнечной везде;
Зависть и вражда мятется
И терзается в себе.
Музыковед Лариса Кириллина так оценивает это произведение:
«Этот полонез чрезвычайно всем полюбился и стал исполняться на многих официальных церемониях. Фактически он приобрел значение национального (хотя все же не государственного) гимна. Козловский вообще создал особый жанр торжественного полонеза, не имевший аналогов в западноевропейской музыке: это был не просто бальный танец, а воплощение праздничного ликования по какому-то поводу государственной важности».
«Гром победы, раздавайся» фактически использовался как неофициальный гимн Российской империи, но с восшествием на престол императора Павла его перестали исполнять в официальной обстановке в столице, и он был вытеснен духовным гимном России «Коль славен наш Господь в Сионе», написанным малороссом Дмитрием Бортнянским на стихи Михаила Хераскова. В провинции же полонез Козловского исполнялся без слов до самого воцарения Александра, а затем по-разному. В романе Льва Толстого «Война и мир» говорится о бале 1805 года так:
«Здоровье государя императора! … В ту же минуту заиграли: "Гром победы раздавайся". Все встали с своих мест и закричали "Ура!"».
Известно, что его исполняли на церемониях открытия университета и первой мужской гимназии в Харькове. Во время больших застолий исполнение «Грома победы» означало кульминацию праздника и часто сопровождалось хоровым пением гимна всеми гостями вечера. Во время наполеоновских войн текст, посвященный победам над турками, был изменен, и в нем теперь говорилось уже о победах над французами во главе с императором Александром I. Символизм гимна был столь велик, что, в 1831 году после разгрома русской армией восставших поляков, другой наш великий поэт Василий Жуковский на музыку «Грома победы» написал стихотворение «Русская песнь на взятие Варшавы».
После того, как при Николае I появился первый официальный русский гимн «Боже, царя храни», «Гром победы» отошел на второй план, но не был забыт - он превратился в гимн русского дворянства и неизменно звучал в благородных собраниях Империи. Поэтому Петр Чайковский включил музыку прославленного полонеза в оперу «Пиковая дама», как символ русского дворянства эпохи его расцвета.
Увы, и в повести Пушкина «Дубровский», и в книге «Салтыкова-Щедрина «Помпадуры и помпадурши» полонез Козловского употребляется в ироническом контексте. А между тем, его исполняли регулярно вплоть до падения монархии. И потом он был зашифрован в больших музыкальных произведениях, например, в опере Сергея Прокофьева «Война и мир».
«Гром победы, раздавайся» вполне мог бы быть уместен при награждении российских спортсменов на тех соревнованиях, где не разрешают исполнять гимн РФ. И много ещё где! Но для этого нужно знать историю и твёрдо усвоить, что началась она не в 1917 году, а гораздо раньше.
Источник: Украина.ру