"Возвращение блудного сына" как манифест русской идеи
Совершенно случайно попалась на глаза картина Глазунова "Возвращение блудного сына". Полотно написано в 1977 году, тогда еще, что называется, "в стол". Об нее, как и о большинство работ художника, русофобы сломали немало зубов в приступе ненависти. Описания картины мне найти не удалось. Но сам Глазунов говорил, что Блудный сын - это Павлик Морозов, а на столе стоит и его небольшая статуэтка. Но кажется мне, что Илья Сергеевич что-то чувствовал. Ведь не зря на первом плане свиньи, а Отец с Сыном - за ними. Я догадываюсь, от каких свиней бежал Сын.
[картина]
Зато я нашла, что по поводу этой картины писал некто Сергей Простаков, борец с русским национализмом, на небезызвестном ресурсе Ходорковского. Некролог его авторства под характерным названием "Правая кисть" опубликован на сайте "Открытой России".
-------------------------------------
Илья Глазунов "перепридумал" русский национализм и стал "главным русским художником" последнего полувека. Тридцатилетний Глазунов окажется у истоков возрождения русского национализма. В 1960-е годы интеллигенция обращается к дореволюционной истории, к православию, к опыту Белого движения и монархизму. В «России, которую мы потеряли» видят альтернативу советскому проекту, к этому моменту очевидно застагнировавшему. Картины Глазунова, в которых воплотились образы «исторической России», стали одним из маркеров времени.
При этом Глазунову удалось при всей своей правой фронде остаться легальным советским художником. Пока картины с древнерусскими князьями рисовались «в стол», Глазунов ездил во Вьетнам, Чили, Никарагуа, изображая социалистическое строительство в странах Третьего мира. Если у кого-то есть желание осудить художника за двуличность, то его стоит скорректировать: и Андрей Сахаров, и Александр Солженицын достаточно долго оставались в легальном советском поле, критикуя строй.
Глазунов в своем творчестве воплотил русский национализм, которому до сих пор в России нет альтернативы. Это не гражданский национализм, а державнический, имперский, ищущий антирусские заговоры, которые равняются заговорам против власти. Такая позиция позволяла Глазунову писать официальные портреты советской элиты и устраивать выставки в Манеже, рисовать картины с Солженицыным в зэковской фуфайке и конспирологический символ «Всевидящее око».
И все-таки главной картиной Глазунова останется «Возвращения блудного сына» (1977), на который мальчик в джинсах припадает к рукам русского святого. Рано или поздно русские откажутся от всех новомодных западных течений (в том числе и марксизма) и начнут строить «историческую Россию», - однозначно считывали посыл картины современники.
Вывод: не стоит думать, что Глазунов в этой ситуации стал провластным художником - это власть стала глазуновской.
-------------------------------------
Вот из-за этого, из-за подчеркнутой мною фразы, настолько верной, что и добавить нечего, их всех, этих свиней, и корёжит. Кстати, свиней почти в буквальном смысле этого слова, уж больно Сергей Простаков на нее похож
[Сергей Простаков]
[картина]
Зато я нашла, что по поводу этой картины писал некто Сергей Простаков, борец с русским национализмом, на небезызвестном ресурсе Ходорковского. Некролог его авторства под характерным названием "Правая кисть" опубликован на сайте "Открытой России".
-------------------------------------
Илья Глазунов "перепридумал" русский национализм и стал "главным русским художником" последнего полувека. Тридцатилетний Глазунов окажется у истоков возрождения русского национализма. В 1960-е годы интеллигенция обращается к дореволюционной истории, к православию, к опыту Белого движения и монархизму. В «России, которую мы потеряли» видят альтернативу советскому проекту, к этому моменту очевидно застагнировавшему. Картины Глазунова, в которых воплотились образы «исторической России», стали одним из маркеров времени.
При этом Глазунову удалось при всей своей правой фронде остаться легальным советским художником. Пока картины с древнерусскими князьями рисовались «в стол», Глазунов ездил во Вьетнам, Чили, Никарагуа, изображая социалистическое строительство в странах Третьего мира. Если у кого-то есть желание осудить художника за двуличность, то его стоит скорректировать: и Андрей Сахаров, и Александр Солженицын достаточно долго оставались в легальном советском поле, критикуя строй.
Глазунов в своем творчестве воплотил русский национализм, которому до сих пор в России нет альтернативы. Это не гражданский национализм, а державнический, имперский, ищущий антирусские заговоры, которые равняются заговорам против власти. Такая позиция позволяла Глазунову писать официальные портреты советской элиты и устраивать выставки в Манеже, рисовать картины с Солженицыным в зэковской фуфайке и конспирологический символ «Всевидящее око».
И все-таки главной картиной Глазунова останется «Возвращения блудного сына» (1977), на который мальчик в джинсах припадает к рукам русского святого. Рано или поздно русские откажутся от всех новомодных западных течений (в том числе и марксизма) и начнут строить «историческую Россию», - однозначно считывали посыл картины современники.
Вывод: не стоит думать, что Глазунов в этой ситуации стал провластным художником - это власть стала глазуновской.
-------------------------------------
Вот из-за этого, из-за подчеркнутой мною фразы, настолько верной, что и добавить нечего, их всех, этих свиней, и корёжит. Кстати, свиней почти в буквальном смысле этого слова, уж больно Сергей Простаков на нее похож
[Сергей Простаков]