Ярослав Галан о бандеривцах, украиньцях и прочих нелюдях
Оригинал взят у holera_ham в Ярослав Галан о бандеривцах, украиньцях и прочих нелюдях
Под надёжной охраной сверкающих штыков немецких оккупантов Заседала Центральная Рада.Помещение Киевского педагогического музея еще никогда не видело своих стенах такой массы длиннющих казацких усов. Ещё никогда под его сводами так часто не звучало слово "Украина". Улицы запестрели желто-голубыми полотнищами, а вооруженные люди из "державной варты" расклеивали по городу афишки с торжественными универсалами.
Симон Петлюра примерял уже к своей голове треугольную шляпу Наполеона, а его офицеры, с желто-блакитными кокардами на русских фуражках, развлекали киевских мещанок анекдотами о "некультурности" украинского языка. Всюду пестрели эмблемы марионеточного государства: трезубец на офицерских погонах, трезубец на знаменах, на вывесках, на афишах, как будто эти Тризубы обладали магической силой, способной вдохнуть жизнь в жалкую бутафорию.
В один прекрасный день Центральная рада исчезла, разогнанная немецким офицером. Но бутафория осталась, только на этот раз уже с "самодержавным" гетманом, с синежупанниками, выполнявшие роль особой полиции при немецких карательных отрядах.
Год 1942.
Под киевскими каштанами снова снуют Немецкие офицеры, и снова катятся на запад вагоны, гружённые награбленным Украинским добром. Снова на Украине скрипят виселицы, виселицы истинно немецкого образца. Но марионеточной бутафории уже нет. Нет добыто-блакитных знамён не над домом, где заседлала Центральная рада, ни на здании бывшей городской думы.
Скоропадские, Андреи левицкие, винниченки, Бандеры, Донцовы, палиевы все 22 года мечтали о министерских креслах в "первопрестольном Киеве". И когда, наконец, они получили возможность прибыть сюда в обозе оккупантов, их постигло горькое разочарование: желто-блакитные статисты с министерскими портфелями оказались ненужными оккупантам.
Скромно ютясь в лакейской своих неблагодарных хозяев, они терпеливо ожидали месяц, ожидали дня... Затем и заявили:
- вы своё дело сделали, можете убираться.
А желто-блакитные холуи послушно скрылись с глаз. Одни из них удостоились "всемилостивейшего" влияния Эриха Коха и засели на стульях бургомистров, другие, более темпераментные пристроились на тюремных табуретах. Навеянная берлинскими фокусниками фатаморгана "самостийнои Украины" развеялись словно дым. На гитлеровской бирже акции украинских квислингов упали ниже нуля, желто-блактиный марионеточный балаган был выброшен Гитлером в мусорный ящик.
Почему? Потому что с одной Украиной имел дело Вильгельм 2, с иной имеет дело Гитлер. В 1918 году немецким королевским полкам помогали кулацкие батальоны Сердюков. Теперь немецким карательным отрядам не помогает никто, кроме как десятка-двух уголовников-рецидивистов. Когда 24 года тому назад генерал Эйхгорн принимал у себя крупных помещиков Чикаленко и Лизогуба, он знал, что за чекаленками и лизогубами стоит Украинская буржуазия, нельзя игнорировать, потому что её классовые интересы были в известной степени тождественны с интересами кайзерской Германии. Крупный владелец сахарных заводов Терещенко предпочитал продавать свой сахар немецким купцам, чем потерять возможность продавать его кому бы то ни было. Херсонские помещики меньше боялись Немецкий реквизиций, чем лозунга: "Земля крестьянам!" Для них Немецкий солдат на Софийской площади был более приятным зрелищем, чем взбунтованный Микола Джеря в должности председателя исполкома.
Именно поэтому Вильгельму 2 была нужна желто-блакитная бутафория вместе с её марионетками, игравшие роль громоотводов в то грозное и бурное время.
С тех пор произошло много изменений в степях Украины. Микола-Джеря, Джеря-победитель, искоренил на украинских полях начисть, выполол сорняки, перепахал эти поля своим плугом и по-своему вырастил и выпестывал новое поколение, свободное, смелое, гордое.
Шавки из желто-блакитного кодла потеряли раз и навсегда свою социальную базу и вместо того, чтобы быть вершителями судеб Украины, в отчаянии искали богатых и сильных вершителей своей судьбы. Эти коты с обрезанными когтями годами сидели подле своих берлинских хозяев и мурлыкали им на ухо бесконечные сказки о минувшей славе и о том, с какой сердечной тоской ожидает Украинский народ их возвращения. Однако было достаточно одному гитлеровскому солдату войти на Украину, чтобы вместо покорных улыбок увидеть глаза людей, пылающие ненавистью. Оккупанты сеяли на своём пути смерть и разрушения, надеясь взрастить страх, но вместо страха они пожали бурю. Они пришли на Украину с биноклями Цейса, но и с биноклями Цейса ходят ощупью по стране, где все живое дышит беспредельной ненавистью к чужакам. Игра в бутафорию оказалось ненужной, а шуты из желто-блакитного балагана излишним балластом.
Но есть ещё одна причина, в силу которой Гитлер держит в чёрной теле своих лакеев. Аппетит немецких империалистов дошёл до такой стадии, когда эти хищники не желают уже ни с кем делиться награбленным. Они идут теперь походом не только против народных масс завоёванных ими стран. Норвежский рыбак потерял национальную независимость и хлеб, но одновременно хозяин с приходом гитлеровцев потерял и свой корабль. Французского рабочего оккупанты вывезли на каторжные работы в Германию, в Германию же вывезено и заводское оборудование - собственность французского промышленника. Польского батрака немцы тировали от родной земли и принудили работать в имении прусского помещика, но и его вчерашний хозяин - Польский помещик - уже не помещик, он слоняется за оградой своей усадьбы, где пирует новый её владелец - немец.
Маркс когда-то писал: "чем далее на восток - тем буржуазия подлее". Мы бы могли от себя довить "и глупее". Львовские шепаровичи и луцкие в сентябре 1939 года искали защиты в Кракове под черным омофором Гестапо. В июле 1941 года возвратились во Львов, возобновили свои "маслосоюзы", а через несколько месяцев были вынуждены отдать все это в Немецкие руки. Бандеры и мельники из кожи лезли вон. Чтобы шпионством и диверсией положить гитлеровским полчищам путь на Украину, а когда со временем протянули руку, прося подачку за верную службу, гестаповцы за эту же руку повели их туда, куда Макар телят не гонял. Галицийские фабриканты мыла и папиросных гильз мечтали когда-то о толстенных пакетах акций и директ
директорских кабинетах в металлургической промышленности Запорожья, а сегодня этим новоиспеченным жителям краковского "генерал-губернаторства" запрещён даже въезд в восточноукраинские области. Если им удаётся попасть каким-то чудом в Киев, то там им могут предложить оккупанты только одно: работу в церковном хоре или должность шпика в Гестапо.
Последнее чаще всего. Гестапо ведь нуждается в опытных руках, а кто же может превзойти в каиновой работе всех тех левицких, маланюхов, Донцовых, Баранов и барановских - старых местных правокаторов, заслуженных сторонников охранки, австрийской К-штеле, дефеизивы, сигуранцы, ветеранов немецкой "шпионажендинст "
Как известно ,шпионы одеваются скромно ,по-граждански ,и только иногда можно узнать их по гороховому пальто . Опереточные шаровары и шапки со шлыком им не подстать ,меткий глаз партизана подстережет их тогда гораздо быстрее .Приходиться желто-блакитному шпиону мириться со своей незавидной судьбой .Лучшей он не дождется,зато может дождаться худшей ,и поэтому он так судорожно ,с таким упорством держится за голенища оккупанта.Он знает :стрелка на часах истории медленно ,неуклонно приближается к двенадцати .Его самого ,как и его хозяина ,страшит час возмездия .Ведь в конце-то концов одинаково умирать -в шароварах или без них ...
Под надёжной охраной сверкающих штыков немецких оккупантов Заседала Центральная Рада.Помещение Киевского педагогического музея еще никогда не видело своих стенах такой массы длиннющих казацких усов. Ещё никогда под его сводами так часто не звучало слово "Украина". Улицы запестрели желто-голубыми полотнищами, а вооруженные люди из "державной варты" расклеивали по городу афишки с торжественными универсалами.
Симон Петлюра примерял уже к своей голове треугольную шляпу Наполеона, а его офицеры, с желто-блакитными кокардами на русских фуражках, развлекали киевских мещанок анекдотами о "некультурности" украинского языка. Всюду пестрели эмблемы марионеточного государства: трезубец на офицерских погонах, трезубец на знаменах, на вывесках, на афишах, как будто эти Тризубы обладали магической силой, способной вдохнуть жизнь в жалкую бутафорию.
В один прекрасный день Центральная рада исчезла, разогнанная немецким офицером. Но бутафория осталась, только на этот раз уже с "самодержавным" гетманом, с синежупанниками, выполнявшие роль особой полиции при немецких карательных отрядах.
Год 1942.
Под киевскими каштанами снова снуют Немецкие офицеры, и снова катятся на запад вагоны, гружённые награбленным Украинским добром. Снова на Украине скрипят виселицы, виселицы истинно немецкого образца. Но марионеточной бутафории уже нет. Нет добыто-блакитных знамён не над домом, где заседлала Центральная рада, ни на здании бывшей городской думы.
Скоропадские, Андреи левицкие, винниченки, Бандеры, Донцовы, палиевы все 22 года мечтали о министерских креслах в "первопрестольном Киеве". И когда, наконец, они получили возможность прибыть сюда в обозе оккупантов, их постигло горькое разочарование: желто-блакитные статисты с министерскими портфелями оказались ненужными оккупантам.
Скромно ютясь в лакейской своих неблагодарных хозяев, они терпеливо ожидали месяц, ожидали дня... Затем и заявили:
- вы своё дело сделали, можете убираться.
А желто-блакитные холуи послушно скрылись с глаз. Одни из них удостоились "всемилостивейшего" влияния Эриха Коха и засели на стульях бургомистров, другие, более темпераментные пристроились на тюремных табуретах. Навеянная берлинскими фокусниками фатаморгана "самостийнои Украины" развеялись словно дым. На гитлеровской бирже акции украинских квислингов упали ниже нуля, желто-блактиный марионеточный балаган был выброшен Гитлером в мусорный ящик.
Почему? Потому что с одной Украиной имел дело Вильгельм 2, с иной имеет дело Гитлер. В 1918 году немецким королевским полкам помогали кулацкие батальоны Сердюков. Теперь немецким карательным отрядам не помогает никто, кроме как десятка-двух уголовников-рецидивистов. Когда 24 года тому назад генерал Эйхгорн принимал у себя крупных помещиков Чикаленко и Лизогуба, он знал, что за чекаленками и лизогубами стоит Украинская буржуазия, нельзя игнорировать, потому что её классовые интересы были в известной степени тождественны с интересами кайзерской Германии. Крупный владелец сахарных заводов Терещенко предпочитал продавать свой сахар немецким купцам, чем потерять возможность продавать его кому бы то ни было. Херсонские помещики меньше боялись Немецкий реквизиций, чем лозунга: "Земля крестьянам!" Для них Немецкий солдат на Софийской площади был более приятным зрелищем, чем взбунтованный Микола Джеря в должности председателя исполкома.
Именно поэтому Вильгельму 2 была нужна желто-блакитная бутафория вместе с её марионетками, игравшие роль громоотводов в то грозное и бурное время.
С тех пор произошло много изменений в степях Украины. Микола-Джеря, Джеря-победитель, искоренил на украинских полях начисть, выполол сорняки, перепахал эти поля своим плугом и по-своему вырастил и выпестывал новое поколение, свободное, смелое, гордое.
Шавки из желто-блакитного кодла потеряли раз и навсегда свою социальную базу и вместо того, чтобы быть вершителями судеб Украины, в отчаянии искали богатых и сильных вершителей своей судьбы. Эти коты с обрезанными когтями годами сидели подле своих берлинских хозяев и мурлыкали им на ухо бесконечные сказки о минувшей славе и о том, с какой сердечной тоской ожидает Украинский народ их возвращения. Однако было достаточно одному гитлеровскому солдату войти на Украину, чтобы вместо покорных улыбок увидеть глаза людей, пылающие ненавистью. Оккупанты сеяли на своём пути смерть и разрушения, надеясь взрастить страх, но вместо страха они пожали бурю. Они пришли на Украину с биноклями Цейса, но и с биноклями Цейса ходят ощупью по стране, где все живое дышит беспредельной ненавистью к чужакам. Игра в бутафорию оказалось ненужной, а шуты из желто-блакитного балагана излишним балластом.
Но есть ещё одна причина, в силу которой Гитлер держит в чёрной теле своих лакеев. Аппетит немецких империалистов дошёл до такой стадии, когда эти хищники не желают уже ни с кем делиться награбленным. Они идут теперь походом не только против народных масс завоёванных ими стран. Норвежский рыбак потерял национальную независимость и хлеб, но одновременно хозяин с приходом гитлеровцев потерял и свой корабль. Французского рабочего оккупанты вывезли на каторжные работы в Германию, в Германию же вывезено и заводское оборудование - собственность французского промышленника. Польского батрака немцы тировали от родной земли и принудили работать в имении прусского помещика, но и его вчерашний хозяин - Польский помещик - уже не помещик, он слоняется за оградой своей усадьбы, где пирует новый её владелец - немец.
Маркс когда-то писал: "чем далее на восток - тем буржуазия подлее". Мы бы могли от себя довить "и глупее". Львовские шепаровичи и луцкие в сентябре 1939 года искали защиты в Кракове под черным омофором Гестапо. В июле 1941 года возвратились во Львов, возобновили свои "маслосоюзы", а через несколько месяцев были вынуждены отдать все это в Немецкие руки. Бандеры и мельники из кожи лезли вон. Чтобы шпионством и диверсией положить гитлеровским полчищам путь на Украину, а когда со временем протянули руку, прося подачку за верную службу, гестаповцы за эту же руку повели их туда, куда Макар телят не гонял. Галицийские фабриканты мыла и папиросных гильз мечтали когда-то о толстенных пакетах акций и директ
директорских кабинетах в металлургической промышленности Запорожья, а сегодня этим новоиспеченным жителям краковского "генерал-губернаторства" запрещён даже въезд в восточноукраинские области. Если им удаётся попасть каким-то чудом в Киев, то там им могут предложить оккупанты только одно: работу в церковном хоре или должность шпика в Гестапо.
Последнее чаще всего. Гестапо ведь нуждается в опытных руках, а кто же может превзойти в каиновой работе всех тех левицких, маланюхов, Донцовых, Баранов и барановских - старых местных правокаторов, заслуженных сторонников охранки, австрийской К-штеле, дефеизивы, сигуранцы, ветеранов немецкой "шпионажендинст "
Как известно ,шпионы одеваются скромно ,по-граждански ,и только иногда можно узнать их по гороховому пальто . Опереточные шаровары и шапки со шлыком им не подстать ,меткий глаз партизана подстережет их тогда гораздо быстрее .Приходиться желто-блакитному шпиону мириться со своей незавидной судьбой .Лучшей он не дождется,зато может дождаться худшей ,и поэтому он так судорожно ,с таким упорством держится за голенища оккупанта.Он знает :стрелка на часах истории медленно ,неуклонно приближается к двенадцати .Его самого ,как и его хозяина ,страшит час возмездия .Ведь в конце-то концов одинаково умирать -в шароварах или без них ...