Mineral ID clinic at ROM
Музей ROM сообщил нам в рассылке, что проводит идентификацию минералов.
Всякий, кто гуляет по берегам Онтарио, рискует обогатиться некоторым количеством окаменелостей, от одной до внушительного запаса. Наши дети - не исключение. По дому валяется трудноопределимое число камушков с прикольными отпечатками, про которые Алинка периодически интересуется, кто тут отпечатан. Я записалась на мероприятие по идентификации наших минералов.
Как водится в музеях, мероприятие было назначено на 4:30 во вторник. Позже выяснилось, что такие затеи всегда назначаются на каждый третий вторник месяца, когда в ROM бесплатный вход. Бесплатный вход должен был меня насторожить. Обычно это означает толпы. Но я понадеялась, что на идентификацию минералов вход по записи, там толпы быть не должно. ROM у меня на хорошем счету, они в последнее время стараются делать посетителям красиво и приятно.
Зря надеялась. Организация действа была так ужасна, что мне пришлось добавить изрядное количество специй в эту кашу из топора, чтобы она стала удобоварима.
В назначенное время мы подошли к музею и увидели здоровенную очередь. Она огибала музей и тянулась куда-то вдаль. Мы не стали в ней стоять, а просто зашли в музей. Спросив у служащего, где здесь идентифицируют минералы, я узнала, что нам не на этот вход, а за угол. Вот было бы весело это выяснить, отстояв в очереди!
Мы прошли за угол. Там тоже была очередь, хоть и поменьше. Мы отстояли в неё, показали наши минералы и получили номерок к столику “Invertebrate Fossils”. Теперь нам предстояла ещё одна очередь, к столику, куда мы были десятыми.
Дети начали ныть, что слишком долго ждать. Их немного удалось отвлечь планшетками, но потом они захотели есть. Как назло, рядом сидела школьная экскурсия и ела пиццу. Пиццы нигде не продавалось; автомат с пакетиками чипсов отзывался только на монеты, каковых у меня давно не водится.
Дети ныли. Время тянулось. В нашем горе мы были не одни. Вокруг слышались голоса мам, извиняющихся перед детьми: «мы не знали, что это будет так долго!» Если вначале у меня были подозрения, что я где-то чего-то не прочитала, теперь они развеялись. Никому из присутствующих не дали реальной информации, чего ожидать.
Когда мероприятию осталось полчаса до закрытия, нас позвали к столику.
Десять минут, проведённые у столика, были хороши. Алинкин камушек определили как коралл возрастом в 450 млн лет, вдвое старше самого древнего динозавра. У Алерохи среди кораллов затесался брахиопод. А самое главное - я сфотографировала справочник, которым пользовался знаток окаменелостей. Книжка есть в библиотеке. Я лучше в библиотеку пойду за идентификацией новых камушков, чем снова в музей.
После окаменелостей мы прошли на второй этаж, взять наклейки, которые мы собираем. Как я и ожидала, музей был забит до отказа. Совершенно невозможно рассматривать экспонаты, когда вокруг толкаются и галдят. Мы взяли наклейки, погладили чучело опоссума (понятия не имею, как Алероха углядел его в толкучке) и отправились питаться в кафешку «Ginger».
По дороге к кафе Алероха страдал и умирал. У парня сводило животик и слабели лапы с голодухи. Мне пришлось пойти на хитрость, чтобы отвлечь его от стенаний. Те наклейки, которые мы собираем в музее, можно в итоге обменять на большую красивую печать, а пять больших красивых печатей - на приз. На аглийском слово «печать» и название для морского котика - одинаковое (seal). Каждый раз, получая печать, Алинка спрашивает, получит ли она живого морского котика. Шутка у неё такая.
И вот я сочинила для Алерохи историю, что он собрал печати и получил в качестве приза морского котика. В отличие от Алинки, Алероха знает, что котик не игрушка, тем более морской. Мы провели остаток пути, воображая, как везём котика в зоопарк и с помощью служащих заселяем его в водоём к пингвинам. Благоустраивая котика, мы дождались еды, и дальше жизнь наладилась сама собой.
Заодно узнали, что Алерохе нравится вьетнамская кура гриль. Это - ценное знание! Алинка-то в еде авантюрна, легко пробует новое и незнакомое. Алероха - нет. Он ест рис и макароны, и к любым непривычным блюдам относится с крайним подозрением. Найти доступное кушанье, которое он охотно ест - большая победа. Она раскрасила нам поход за минералами.
А в музей в бесплатный день мы больше не пойдём. Там во всей красе наблюдается эффект капитализма в поздней стадии. Инфраструктуры по повышению качества жизни настолько недобор (потому что инфраструктура по обеспечению таких нужд у широких масс никогда не рентабельна), что любой источник хорошего становится моментально перегружен. И, как следствие, теряет смысл.
Всякий, кто гуляет по берегам Онтарио, рискует обогатиться некоторым количеством окаменелостей, от одной до внушительного запаса. Наши дети - не исключение. По дому валяется трудноопределимое число камушков с прикольными отпечатками, про которые Алинка периодически интересуется, кто тут отпечатан. Я записалась на мероприятие по идентификации наших минералов.
Как водится в музеях, мероприятие было назначено на 4:30 во вторник. Позже выяснилось, что такие затеи всегда назначаются на каждый третий вторник месяца, когда в ROM бесплатный вход. Бесплатный вход должен был меня насторожить. Обычно это означает толпы. Но я понадеялась, что на идентификацию минералов вход по записи, там толпы быть не должно. ROM у меня на хорошем счету, они в последнее время стараются делать посетителям красиво и приятно.
Зря надеялась. Организация действа была так ужасна, что мне пришлось добавить изрядное количество специй в эту кашу из топора, чтобы она стала удобоварима.
В назначенное время мы подошли к музею и увидели здоровенную очередь. Она огибала музей и тянулась куда-то вдаль. Мы не стали в ней стоять, а просто зашли в музей. Спросив у служащего, где здесь идентифицируют минералы, я узнала, что нам не на этот вход, а за угол. Вот было бы весело это выяснить, отстояв в очереди!
Мы прошли за угол. Там тоже была очередь, хоть и поменьше. Мы отстояли в неё, показали наши минералы и получили номерок к столику “Invertebrate Fossils”. Теперь нам предстояла ещё одна очередь, к столику, куда мы были десятыми.
Дети начали ныть, что слишком долго ждать. Их немного удалось отвлечь планшетками, но потом они захотели есть. Как назло, рядом сидела школьная экскурсия и ела пиццу. Пиццы нигде не продавалось; автомат с пакетиками чипсов отзывался только на монеты, каковых у меня давно не водится.
Дети ныли. Время тянулось. В нашем горе мы были не одни. Вокруг слышались голоса мам, извиняющихся перед детьми: «мы не знали, что это будет так долго!» Если вначале у меня были подозрения, что я где-то чего-то не прочитала, теперь они развеялись. Никому из присутствующих не дали реальной информации, чего ожидать.
Когда мероприятию осталось полчаса до закрытия, нас позвали к столику.
Десять минут, проведённые у столика, были хороши. Алинкин камушек определили как коралл возрастом в 450 млн лет, вдвое старше самого древнего динозавра. У Алерохи среди кораллов затесался брахиопод. А самое главное - я сфотографировала справочник, которым пользовался знаток окаменелостей. Книжка есть в библиотеке. Я лучше в библиотеку пойду за идентификацией новых камушков, чем снова в музей.
После окаменелостей мы прошли на второй этаж, взять наклейки, которые мы собираем. Как я и ожидала, музей был забит до отказа. Совершенно невозможно рассматривать экспонаты, когда вокруг толкаются и галдят. Мы взяли наклейки, погладили чучело опоссума (понятия не имею, как Алероха углядел его в толкучке) и отправились питаться в кафешку «Ginger».
По дороге к кафе Алероха страдал и умирал. У парня сводило животик и слабели лапы с голодухи. Мне пришлось пойти на хитрость, чтобы отвлечь его от стенаний. Те наклейки, которые мы собираем в музее, можно в итоге обменять на большую красивую печать, а пять больших красивых печатей - на приз. На аглийском слово «печать» и название для морского котика - одинаковое (seal). Каждый раз, получая печать, Алинка спрашивает, получит ли она живого морского котика. Шутка у неё такая.
И вот я сочинила для Алерохи историю, что он собрал печати и получил в качестве приза морского котика. В отличие от Алинки, Алероха знает, что котик не игрушка, тем более морской. Мы провели остаток пути, воображая, как везём котика в зоопарк и с помощью служащих заселяем его в водоём к пингвинам. Благоустраивая котика, мы дождались еды, и дальше жизнь наладилась сама собой.
Заодно узнали, что Алерохе нравится вьетнамская кура гриль. Это - ценное знание! Алинка-то в еде авантюрна, легко пробует новое и незнакомое. Алероха - нет. Он ест рис и макароны, и к любым непривычным блюдам относится с крайним подозрением. Найти доступное кушанье, которое он охотно ест - большая победа. Она раскрасила нам поход за минералами.
А в музей в бесплатный день мы больше не пойдём. Там во всей красе наблюдается эффект капитализма в поздней стадии. Инфраструктуры по повышению качества жизни настолько недобор (потому что инфраструктура по обеспечению таких нужд у широких масс никогда не рентабельна), что любой источник хорошего становится моментально перегружен. И, как следствие, теряет смысл.