"Страна несказанных мук..." В день памяти свщмч. Анатолия (Жураковского).
***
Россия, моя Россия,
Страна несказанных мук,
Целую язвы страстные
Твоих пригвожденных рук.
Ведь в эти руки когда-то
Ты приняла Самого Христа,
А теперь сама распята
На высоте того Креста.
Я с тобой, на руках моих раны,
И из них сочится кровь,
Но в сердце звучит "осанна"
И сильнее смерти любовь.
Впереди я вижу своды
Все тех же тюремных стен,
Одиночку, разлуки годы
И суровый лагерный плен.
Но я все, я все принимаю
И святыням твоим отдаю,
До конца, до самого края
Всю жизнь и всю душу мою.
Много нас, подними свои взоры,
Погляди, родная, окрест:
Мы идем от твоих просторов,
Поднимаем твой тяжкий крест.
Мы пришли с тобой на распятье
Разделить твой последний час.
О, раскрой же свои объятья
И прости, и прими всех нас.
***
Господи! Так тоскует душа о Литургии.
Седое утро. Рано. Реет мгла.
Мороз и иней. Тишина. Молчанье.
Прибрежных сосен смутно сочетанье.
Работа началась, звенит пила.
Мгновения летят. Над Выгом, словно встарь,
Заря воздвигла огненные храмы.
Плывет туман, как волны фимиама,
Престолы - острова, и небеса - алтарь.
Пила звенит. Молчи. Терпи.
Так надо. В себя войди. В венце живых лучей
В глубинах сердца - храм. Готовь елей,
Войди в алтарь и засвети лампаду.
Ты слышишь: ангелы спешат в незримом сонме.
Ты слышишь: клирное они свершают пенье.Слепотствующим - труд, для зрячего - служенье.
Любимый близко. Здесь. Премудрость. Вонмем.
***
И этот шум, и крик, и эти нары,
И тесный лагерный барак,
Блевотины хулы, неверья мрак
Все это только ведовство и чары.
Не верит сердце тягостному сну,
И не сомнет суровый гнет насилья
Моей души трепещущие крылья,
Не победит грядущую весну.
Весна... Алеет утро... Тени
Бегут, скользят: и нежный аромат
В прозрачном воздухе струят
Омытые росой кусты сирени.
Весна в моей душе. Моя душа, как сад,
Проснувшийся, оживший на рассвете,
В слезах омыты венчики соцветий,
Благоухают и в лучах горят.
Пусть жизнь в оковах. Дух уже расторг
Оковы тьмы. Путь неукорный к раю
Открыт. Любовь есть рай. Я знаю.
И в сердце тишина, молитва и восторг.
***
И ночи были белы, белы, белы...
Жизнь стала сном, и явью стали сны.
Заря неувядающей весны
Дня незакатного очам прордела.
Немолчно Выг шумел. И сердце пело.
Изчезли, стерлись вековые грани
Меж шепотом молитв и трепетом признаний.
Душа была, как плоть, и духом стало тело.
Как зов архангела, любовь была чиста.
Прикосновенья, словно волны света.
И юности неложные обеты
Запечатлелись язвами Креста.
И Дух сошел... И тайным дуновеньем
Соединил начало с чаянным концом.
Надежду вечности и память о былом,
Тоску земли и радость воскресенья.
Пришла разлука со своим мечом,
Но нас ли устрашит раздельность мира
Мы приобщились из Его Потира
И ночью сочетали сердце с Днем.
1933-1937
Анатолий Евгеньевич Жураковский родился в Москве, в 1897 г. В 1915 г., закончив гимназию, поступил в Киевский университет на классическое и одновременно философское отделение историко-филологического факультета. В 1920 г. был посвящен в священники в Успенском соборе Киево-Печерской лавры. Впервые арестован в марте 1923 г. и после перевода в московскую Бутырскую тюрьму был приговорен к ссылке в г. Йошкар-Олу. Год спустя он вернулся в Киев, и 1 октября 1930 г. был арестован снова. Был приговорен к расстрелу, который ему заменили 10 годами концлагерей. Прошел сквозь ад Свирских лагерей, Соловков, Беломорского канала. В 1937 г. был переведен в Петрозаводскую тюрьму, где получил новый срок - 10 лет без права переписки, с содержанием в особом лагере с усиленным режимом. 10 октября 1939 г. скончался от туберкулеза.
Редакция Переклички