Катались на паровозе
В субботу ездили кататься на паровозе. В двух часах езды от нас на Север есть маленький городок Раск. От туда отправляется настоящий старый (1901 года) паровоз с 5 вагонами. Едет до городка Палестина а потом обратно. Вот туда то мы и ездили. Впечателений море.
Тк приехали мы туда всего то за 30 минут до отправления, места не пришлось выбирать. Нашли только хорошие места для нас четверых в первом от паровоза вагоне. Сначала я немного огорчилась, но когда тронулись, нашлись большие достоинства именно этого вагона. У нашего вагона (как впрочем и всех остальных кроме одного) окна были все незастекленные и очень большие. Можно было высовываться в окно и глотать свежий осенний воздух. Поезд ехал по лесу, а деревья щедро осыпали нас при этом своим золотом. Солнышко весь день играло в прятки - то освещало разноцветные листья, то пряталось за тучки.
В нашем первом вагоне не только можно было свешиваться из окон, но и постоять в торце вагоне около самого паровоза и послушать его дыхание, то натужное, когда он взбирался в горку, то легкое когда он ехал вниз. Причем горки паровозу не легко давались и из трубы валил такой столб дыма что аж дух захватывало. На одном мосту паровоз решил выпустить пар. Это тоже надо было видеть.
Люди в вагоне бегали от одного окна к другому и старались снять изгибающееся на поворотах тело поезда, редкие домики и осень в лесу. Через пол часа нас предупредили по радио что будем проезжать под обстрелом. И точно. В махоньком городке нас ждали 4-5 outlaws разряженные в ковбойскую одежду. Они постреляли из пистолетов. Машинист видимо испугался и остановился, а outlaws зашли в самый последний вагон. Поезд поехал дальше а минут через 15 они появились и в нашем вагоне. Причем один из разбойников очень естественно отыгрывал свою роль, приставал к теткам, не обошел вниманием и меня. Но молодец - наверное сразу почувствовал мое напряжение и не стал меня мучать. (Я очень не люблю играть на публику, тем более незнакомую).
Вот так простенько, но весело мы добрались до конечной станции. Выгрузились. «Организованной толпой...» пошли покупать себе поесть. Потом сели за столики на полянке, поели, методично отмахиваясь от наглых ос. Причем сразу можно было разобрать кто живет в городе а кто в поселке по тому кто и с какой силой махал руками отбиваясь от полосатых зверюг.
Поехали обратно. На этот раз нашли места в предпоследнем вагоне. Уставшие от избытка эмоций люди зевали, устраивались поудобнее на сидениях, укладывали детей спать, молча переваривали увиденное. Я и еще несколько самый стойкий все еще бродили по вагонам и старались заснять дорогу обратно. Причем из последнего вагоне можно было так выгодно заснять весь поезд, лес и рельсы обратной дороги уходящие в смыкающийся лес.
Левий остался без дневного сна и был очень несговорчив во всех отношениях. Мы уже начали считать минуты до прибытия, когда паровоз впереди взревел, громко охнул и стал сползать по горке вниз вместе со всеми нами. Я пессимистично заявила что паровоз сломался и оказалась права. Старенький престаренький дедушка 201 не смог забраться на последнюю горку и пришлось вызывать на помощь дизель.
Домой мы добралсь затемно. Левий обделенный дневным сном уснул пораньше. Я тоже улеглась пораньше.
Тк приехали мы туда всего то за 30 минут до отправления, места не пришлось выбирать. Нашли только хорошие места для нас четверых в первом от паровоза вагоне. Сначала я немного огорчилась, но когда тронулись, нашлись большие достоинства именно этого вагона. У нашего вагона (как впрочем и всех остальных кроме одного) окна были все незастекленные и очень большие. Можно было высовываться в окно и глотать свежий осенний воздух. Поезд ехал по лесу, а деревья щедро осыпали нас при этом своим золотом. Солнышко весь день играло в прятки - то освещало разноцветные листья, то пряталось за тучки.
В нашем первом вагоне не только можно было свешиваться из окон, но и постоять в торце вагоне около самого паровоза и послушать его дыхание, то натужное, когда он взбирался в горку, то легкое когда он ехал вниз. Причем горки паровозу не легко давались и из трубы валил такой столб дыма что аж дух захватывало. На одном мосту паровоз решил выпустить пар. Это тоже надо было видеть.
Люди в вагоне бегали от одного окна к другому и старались снять изгибающееся на поворотах тело поезда, редкие домики и осень в лесу. Через пол часа нас предупредили по радио что будем проезжать под обстрелом. И точно. В махоньком городке нас ждали 4-5 outlaws разряженные в ковбойскую одежду. Они постреляли из пистолетов. Машинист видимо испугался и остановился, а outlaws зашли в самый последний вагон. Поезд поехал дальше а минут через 15 они появились и в нашем вагоне. Причем один из разбойников очень естественно отыгрывал свою роль, приставал к теткам, не обошел вниманием и меня. Но молодец - наверное сразу почувствовал мое напряжение и не стал меня мучать. (Я очень не люблю играть на публику, тем более незнакомую).
Вот так простенько, но весело мы добрались до конечной станции. Выгрузились. «Организованной толпой...» пошли покупать себе поесть. Потом сели за столики на полянке, поели, методично отмахиваясь от наглых ос. Причем сразу можно было разобрать кто живет в городе а кто в поселке по тому кто и с какой силой махал руками отбиваясь от полосатых зверюг.
Поехали обратно. На этот раз нашли места в предпоследнем вагоне. Уставшие от избытка эмоций люди зевали, устраивались поудобнее на сидениях, укладывали детей спать, молча переваривали увиденное. Я и еще несколько самый стойкий все еще бродили по вагонам и старались заснять дорогу обратно. Причем из последнего вагоне можно было так выгодно заснять весь поезд, лес и рельсы обратной дороги уходящие в смыкающийся лес.
Левий остался без дневного сна и был очень несговорчив во всех отношениях. Мы уже начали считать минуты до прибытия, когда паровоз впереди взревел, громко охнул и стал сползать по горке вниз вместе со всеми нами. Я пессимистично заявила что паровоз сломался и оказалась права. Старенький престаренький дедушка 201 не смог забраться на последнюю горку и пришлось вызывать на помощь дизель.
Домой мы добралсь затемно. Левий обделенный дневным сном уснул пораньше. Я тоже улеглась пораньше.