Матрёшки на Темзе
Пьеса Тома Стоппарда «Хороший парень заслуживает доброго отношения» не является пьесой, в обычном смысле этого слова, поскольку её постановка подразумевает участие полного симфонического оркестра. Такой экстравагантный эксперимент предложил Стоппарду в 1974 году Андре Превин. Стоппард долго не мог решить, зачем ему нужен оркестр. По его словам, сначала он придумал миллионера с личным оркестром, потом решил, что оркестр должен быть вымышленным, после чего необходимость в миллионере тоже отпала. За пределами умозрительного эксперимента по скрещиванию жанров, не было, если разобраться, необходимости и в самой пьесе.
В 1976 году Стоппард встретился с советским диссидентом Виктором Файнбергом, боровшимся в тот момент за освобождение из советской психиатрической системы другого диссидента - Владимира Буковского. Встреча навела Стоппарда на мысль, что человек с оркестром может быть сумасшедшим, делящим палату с советским диссидентом; оркестр оказался как бы синонимом булгаковского хорового пения. Диссидента убеждают признаться в заблуждениях о советском образе жизни, а он упирается и объявляет голодовку до тех пор, пока, наконец, общество/оркестр/психушка не рассыпаются на части, как перезрелая тыква.
Обсуждение новой постановки Национального театра в английской прессе сосредоточилось в основном на обсуждении злободневности сюжета. В то время как одни критики назвали пьесу устаревшей и неактуальной, другие вспоминали очередного диссидента угодившего в уже российскую психушку и новорусский обычай по отстрелу журналистов. И те, и другие, привычно путались в российских реалиях и с наслаждением рифмовали psikhushka и babushka, что, в принципе, вполне точно соответствует и ассоциативному ряду рядового зрителя с берега Темзы. Со спектакля он мог унести действительно интересную хореографию, несколько броских световых решений и безграничное удивление поведением одного по-настоящему ненормального человека, которого не смогли убедить чуть-чуть приврать ни сосед-шизофреник, ни жалкий врач, ни плаксивый сын, посещающий отца по настоянию училки-комсомолки в сапожищах. Соорудив невероятную мешанину аллюзий, дискурсов и противопоставлений, Стоппард и компания забыли соорудить самое главное: объяснение, каким образом шестая часть суши может пребывать в тоталитарном дурдоме который десяток лет. Как бывает, очевидные нестыковки свалили на загадочную русскую душу.
Когда Владимира Буковского выпустили из СССР, он попал на одну из репетиций «Хорошего парня». Стоппард признаётся, что хотя Буковский и был крайне отзывчив и дружелюбен, его присутствие необычайно смутило и труппу, и писателя. Актёр, игравший диссидента, сорвался по ходу ключевого монолога и не смог продолжать.
К сожалению, в день нашего посещения, ни одного стоящего диссидента в зале, видимо, не оказалось.