(no subject)
Не так давно прочитала в журнале "Воспитание школьника" любопытную статью. Даже набрала текст, чтобы поделиться, но благополучно отложила, а после и забыла *да, мне стыдно* А сегодня вот вспомнила, благодаря дискуссии в психологическом сообществе.
Статья достаточно спорная, но интересная.
Продвинутые в сексуальном отношении
И. Медведева, Т. Шишова
Шёл 1989 год - на заре перестройки взгляды этой женщины казались чуть ли не крамольными. Мать двух сыновей - одному семь, а другому четыре - начала вдруг по западному относиться к вопросам сексуального воспитания своих чад. Читала им "Детскую сексуальную энциклопедию" (каждому свой том, в соответствии с возрастом), подробно поясняла картинки… Обстоятельно отвечала на любые вопросы и даже эти вопросы предвосхищала. Но самым, пожалуй, смелым было то, что, руководствуясь чьей-то очень авторитетной инструкцией, женщина стала вместе с супругом ходить по квартире нагишом в присутствии детей: "Пускай видят! Пускай привыкают! Чтобы не было нездорового интереса".
Сейчас подобная картина уже не поражает. "Детская сексуальная энциклопедия" (перевод с французского) во многих домах вошла в "круг семейного чтения". Необходимость борьбы с "нездоровым интересом", похоже, ни у кого не вызывает сомнения. Разве что традиция ходить нагишом пока что не привилась. Видимо климат не располагает: простудиться можно… Впрочем, если говорить серьёзно, то и тем, что касается последствий полового воспитания, нам тоже полезно было бы поинтересоваться. Тем более что у нас такая возможность есть. Сексуальная революция в "цивилизованном мире" началась давно. Тридцать лет - срок вполне достаточный. Итак, каковы же её плоды?
Свежий пример: в этом году к нам приехала очень милая дама, психотерапевт из Мюнхена. Она невольно, буквально с порога, изложила нам педагогическую проблему номер один современной Германии. Мы услышали, что у них тоже есть специалист, которая, как и мы, занимается драматическими методами в психотерапии. И, конечно, стали расспрашивать.
- Нет-нет, это не совсем то, что у вас, - ответила дама. - У вас дети и родители участвуют в театральном действе, а Барбара сама показывает в присутствии детей и взрослых пьесы собственного сочинения. О, конечно, это не просто пьесы, они должны определённым образом воздействовать на психику… Совсем недавно Барбара с огромным успехом демонстрировала сюжет о сексуальных связях родителей с детьми. О, да для Германии это сегодня проблема номер один.
Мы не станем сейчас обсуждать, насколько актуальна такая проблема у нас. Да, наше передовое телевидение уже посвятило кровосмешению не одну передачу, где инцест рассматривался с психологической, социальной и юридической точек зрения…
Мы лучше зададим другой вопрос. Скажите, если можно (или даже необходимо, как уверяют нас) муссировать вопросы секса, рассматривать картинки, которые ещё недавно были бы квалифицированы как порнографические, если можно вместе с детьми сидеть у телевизора, когда на экране демонстрируют половой акт, то почему, собственно говоря, нельзя логически продолжить эту цепь и от теории перейти к практике? Где пролегает граница между благодетельным просвещением и уголовно-наказуемым развратом?
Известно, что инцест был строжайше запрещён всегда, во все времена.
Причём этот строжайший запрет был сопряжён с множеством других, не менее строгих. Матери и в голову не приходило обсуждать с сыном, "как это происходит". У многих мусульманских народов отцы не раздеваются даже перед сыном…
Короче говоря, "антикровосмесительный" закон был логическим продолжением и венцом целого комплекса других табу. Он не висел в воздухе, а был как навершием здания. Конечно, преступники были во все времена. Но задать в прежние времена вопрос: "А зачем он нужен, этот закон?" - мог только сумасшедший. Сейчас же, когда практически все остальные запреты отменены, подобный вопрос, к сожалению, свидетельствует скорее о здравомыслии.
Наши наблюдения показали, что в подавляющем большинстве случаев, когда родители увлекаются новациями в области сексуального воспитания детей, это приводит, по крайней мере, к разнообразным нервно-психическим нарушениям. Вот и настал черёд вернуться к той самой женщине, с которой мы начали свой рассказ. К психологам она обратилась не от хорошей жизни. Старший семилетний её сын страдал энурезом: попросту говоря, был писуном. Младший занимался онанизмом, причём делал это на людях, при посторонних, и все попытки отвлечь его, переключить на что-то другое заканчивались истерическими срывами.
Психологи, правда, уверяли мать, что тут нет ничего страшного. А один знаток зарубежной литературы даже привёл ей в качестве примера американский роман, в котором мать восстанавливает утраченный контакт с сыновьями-подростками, поведав им о том, как она сама в их возрасте тоже занималась мастурбацией. Наша отечественная мама, хоть и была готова на всё для блага своих детей, но её всё же смущал один момент: она собиралась отдать младшенького в детский сад - пора было выходить на работу. Вдруг старомодные воспитательницы неправильно поймут "нормальные" проявления её Коленьки?
Тщетно мы призывали мамашу стать немножко старомоднее, хоть ради эксперимента спрятать "Сексуальную энциклопедию" и перестать ходить по квартире раздетой. Неожиданно мама среагировала на слово "эксперимент". И согласилась! Через некоторое время она потрясённо сообщила нам о результатах: у её детей почему-то, "на ровном месте", исчезли невротические симптомы.
Вообще странная, на первый взгляд, картина. У нас накоплено немало фактов. Дети, такие, казалось бы, пластичные, такие восприимчивые, в вопросах пола проявляют удивительный консерватизм. Они любят, когда папа живёт в семье, не любят, когда взрослые целуются на людях. Дети чётко делят поведение на "приличное" и "неприличное". Стесняются, если родители позволяют себе при них фривольные шутки. И совершенно не жаждут раздеваться в присутствии сверстников. Попробуйте-ка спросить свою дочь, что она думает о той девочке, которая в детской компании для потехи снимала штанишки… А ведь сколько подобных непристойностей сейчас показывают по телевизору…
Другое дело, что дети не решаются выразить свой протест открыто. Да и не всегда, находясь под властью мощного родительского авторитета, они осознают, что именно их коробит и от чего им не по себе. И тогда это неосознанное неприятие "выходит боком" - тиками, страхами, энурезом, немотивированной агрессией… Разумеется, последняя фраза касается не только сексуального воспитания. В любом случае, когда авторитетное родительское влияние перерастает в авторитарный прессинг, ждите "побочных эффектов"…
К вопросу о загадочности детского консерватизма. Дети более естественны, чем мы - взрослые, они ближе к первоначалу, т.е. в них отчётливее проступает архетип. Поэтому, при всей психической пластичности ребёнка, глубинный пласт психики с трудом поддаётся трансформации, всячески ей сопротивляется. Русская культура (во всяком случае, христианский её период, который длится вот уже второе тысячелетие) отличалась целомудрием, повышенной стыдливостью. Вспомним боярышень из благородных семей, которые всю жизнь сидели взаперти, сначала в отчем доме, потом в доме мужа. В петровские времена всё как будто встало с ног на голову. Женщинам и девицам аристократического сословия велено было являться на ассамблеях (так при Петре назывались балы) с обнажёнными плечами и грудью и разговаривать (!) с кавалерами. Во Франции, между прочим, в это время уже вовсю процветали внебрачные связи, адюльтер был предметом светского обсуждения, он стал литературным сюжетом. Какой успех имела "Исповедь" Руссо, в которой описываются сексуальные переживания юного героя!
Казалось, что Россия, сделав столь мощный рывок в сторону раскрепощения нравов, догонит и перегонит Европу. Однако этого не произошло, а в литературе появилась Татьяна Ларина. Помните? "Но я другому отдана и буду век ему верна…" А тургеневские барышни с их мечтаниями о неземной любви… А Вера из гончаровского "Обрыва", для которой потеря невинности обернулась трагедией вселенского масштаба….
Что же касается народа, то на его жизненном укладе все эти "барские штучки" и вовсе не отразились… А сам свадебный обряд, укоренившийся в народе? Да это же сплошные песни-плачи. Плачут подружки, плачет мать, плачет сама невеста…
- Матушка, матушка, во двор гости едут!
Сударыня-матушка, на крыльцо восходят!
- Дитятко, дитятко, не бойся - не пужайся.
Свет моё дитятко, я тебя не выдам…
Это что, татары, что ли, едут забирать девушку в полон? Или, может, свои насильники хотят надругаться? Нет, в дом пожаловали не враги и разбойники, а, казалось бы, столь желанные в семье, где "поспела" дочь, сваты! Чего же тут плакать, чего бояться? Возможно, так проявляется девичий страх покинуть родителей войти в чужую семью? Безусловно, но ведь таков удел всех замужних женщин - и европейских, и азиатских.
Однако во всём мире на свадьбах поют весёлые песни, и только в России традиционный свадебный обряд скорее напоминает погребальный. Хоронят, оплакивают, отпевают невинность, неутешно скорбят о её утрате…
Наверное, многие обращали внимание на странную особенность нашего языка. С одной стороны, он такой богатый, на нём можно выразить всё что угодно и с нюансами. И вдруг в такой наиважнейшей сфере, как любовь, - белое пятно, чёрная дыра. Нет слов для обозначения физической любви. Либо научные термины, либо непристойности. Нормальных слов, которыми богат любовный словарь европейских народов, нет. Они отсутствуют. Случайно ли это? Конечно, нет. Правда, бывает, что нет слов, потому что нет явления. Но тут вроде с явлением всё в порядке…
Значит, дело в чём-то другом. Эта тема в русском языке, а следовательно, и в русской культуре табуирована, запретна. А что обычно табуируется? Нечто очень важное и грозное, внушающее трепет, благоговение, священный страх. Первобытные люди боялись назвать вслух животное, которое считалось прародителем их племени. Религиозные евреи не произносили вслух имя Бога, Творца неба и земли. В общем, запрет налагался на грубое вмешательство в священную, сакральную сферу жизни. Сегодня под разными лозунгами эти запреты грубо попираются. Тут можно ещё раз обратиться к нашей истории, на сей раз недавней.
В начале ХХ в. передовая русская интеллигенция кинулась пропагандировать наряду с идеей равенства и братства свободную любовь. Заговорили о браке втроём и даже о гомосексуальных отношениях. То же самое делалось, к примеру, во Франции. С той только разницей, что во Франции не наступила вслед за этим эпоха полного отрицания сексуальной стороны жизни. А вот в России всё кончилось тем, чем кончилось. Мужчин и женщин стали называть общим словом "товарищ". И в жизни, и в искусстве восторжествовало невиданное ханжество. Например, измену жене стали приравнивать чуть ли не к государственной измене. За развод человека могли выгнать с работы и понизить в должности. "Аморалка" обсуждалась на комсомольских, партийных и профсоюзных собраниях. Женщина стеснялась сказать, что она беременна…
Воспитанные в таком духе родители позже неизбежно вступали в конфликт с детьми времён "оттепели". Сколько слёз утекло, сколько судеб покалечено, пока всё это не перемололось, не пришло к относительной норме. Нет, не к всемирной, не к всечеловеческой норме - всемирной. Если честно, вообще не бывает - к традиционной, с поправкой на время…. И вот теперь - новый виток "борьбы с предрассудками". Что же в этой ситуации делать родителям? И надо ли вообще что-то делать?
В который раз рискнём прослыть ретроградами, но всё же выскажемся по этому поводу. Во-первых, постарайтесь, по возможности, не обсуждать с детьми "проблемы пола". Когда ребёнок задаёт вам прямой вопрос: "Откуда берутся дети?" - не читайте ему пространную лекцию по анатомии и физиологии. Уверяем вас: детское любопытство в этом вопросе не столь велико и обширно, как вам кажется. Да и удовлетворить его ребёнок может сейчас самыми разными путями.
- Ах, вот вы как?! ВЫ за то, чтобы он узнал это в подворотне?
Да, мы за это. Мы считаем уличное просвещение естественным и необходимым этапом духовного (да-да, как это ни парадоксально) развития ребёнка. Во все времена "правду об этом" дети узнавали от более шустрых сверстников. И эта правда преподносилась в искажённом, скабрезном виде. Однако наступал следующий этап. Юноша, который ещё вчера был подростком, рисующим на заборе непристойные картинки, влюблялся. Он переставал есть и спать, сочиняя стихи и думая только о предмете любви как об ангелоподбном существе… А потом юность сменялась молодостью, и уже "не мальчик, но муж", любящий вполне земную жену и мать своих детей, в ярости кричал на сына, обнаружив в его тетрадке похабный рисунок…
Подростковый цинизм - это всё равно как молочные зубы. В своё время они выпадут, и, казалось бы, зачем же они нужны? А вот зачем-то нужны. И пока ещё не приходило никому в голову их удалять щипцами. И не думайте, что прочитав ребёнку вслух "Детскую сексуальную энциклопедию", вы поможете ему избежать проблем пресловутого "интереса" и сопутствующих ему "дворовых университетов". Всё равно ваш сын (дочь) поверит своим друзьям-наставникам, а не вам. Взрослая жизнь всегда окутана тайной для ребёнка, и, если авторитетный друг или подруга после вас скажут, что дети рождаются от поцелуя, детское мифологическое сознание с готовностью примет это за истину.
И потом, сейчас вообще меньше всего следует волноваться о сексуальном просвещении потомства. Волноваться, увы, приходится о другом: сохранится ли при таком массированном, широкомасштабном "наступлении на наше ханжество" радость первого поцелуя? Не уйдёт ли в прошлое юношеское томление (когда уже хочется, но ещё нельзя), которое так необходимо для правильного, творческого формирования души? И вообще, будет ли "просвещённому" методическими пособиями поколению любовная близость представляться тайной, таинством?
Вспомните теперь один из аргументов в пользу сексуального просвещения детей: "чтобы не было ничего тайного, ничего запретного, ведь запретный плод сладок". А вы что, хотите, чтобы этот плод стал для ребёнка кислым, горьким? Или, может, - безвкусным?
Посмотрим теперь, что происходит среди продвинутых людей в тех странах, где мамы и папы начали перед своими детьми ходить голышом прежде наших. Вспомним катастрофическое падение рождаемости, рост импотенции. Процветание и укоренение однополой любви… Ну, допустим, падение рождаемости можно списать (хотя это очевидный парадокс) на рост благосостояния. Импотенцию - на издержки прогресса, связанного с напряжённым ритмом жизни. Но вот педерастию ни на какой другой счёт не спишешь. Запретный плод перестал быть запретный, он перестал быть сладким, и человек - так уж он устроен - ищет запретный под.
Любовь перестала быть таинством - перестаёт быть таинством продолжение рода. Холостяки находят за деньги специальную женщину, которая зачинает, вынашивает ребёнка, а потом исчезает навсегда. Как такси… Довезло до места - и привет! То, что сейчас происходит, можно назвать десакрализацией любви. И самым разрушительным, быть может, тут является не обнажение женского тела и даже не постельные сцены на экране, а уверенное вторжение в разговоры о любви наукообразных терминов. Когда девочка-подросток. Рассказывая подружке о свидании с кавалером, цинично, как на лекции, произносит: "оральный секс" и т.п., - возникает ощущение чего-то непоправимого. Так могут говорить только манекены, но не живые люди. МЫ вовсе не призываем скрывать от детей то, что среди них есть мальчики и есть девочки. Признаки пола подчёркивать в ребёнке не только можно, но и необходимо. Только по-другому. Не рассказывайте дошкольнику о том, как мы устроены ниже пояса, а помогите ему понять ролевые, психологические и социальные различия мужчины и женщины. Например, протягивая мальчику сумку с продуктами, можно сказать:
- На, понеси, а то мне тяжело. Ты мужчина!
Или, приучая его уступать в транспорте место не только старушкам, но и вообще всем женщинам, скажите:
- Мало ли, что взрослые дяди сидят… Не все же настоящие мужчины. Ты же у меня - настоящий.
Девочке, воспитывая в ней аккуратность, полезно говорить, что эта черта присуща в основном, и в особенности, женщинам. Хорошо, когда отец, придя с работы и узнав от жены, что их малолетняя дочь подмела на кухне пол, восклицает:
- Вот что значит: в доме женщина растёт!
Подобных примеров можно привести сколько угодно, но и так понятно, что мы имеем в виду. И ещё одно наблюдение. Нам оно кажется очень важным, но о нём как-то не принято говорить. Многие родители признаются нам в том, что и они, и их дети испытывают "странную" неловкость при обсуждении интимных вопросов. Тут дело вовсе не в нашем совковом ханжестве. Это нормальный стыд! Такая неловкость совершенно естественна. Это защитный механизм. Краской стыда отмечен сигнал: "стоп"! Инцестуальный барьер! Ибо постельная тематика в разговоре матери с сыном или отца с дочерью - это своего рода инцест. Пусть не физический, а психологический, но и он уродует душу.
- А вот американцы очень откровенны со своими детьми - и ничего! Нормальные дети, нормальные отношения….
Нормальные, быть может, но это американская норма. Помните мальчика Яшу у Ильфа и Петрова? Он сидел на собрании писателей, которые обсуждали штрихи будущей эпопеи из жизни, кажется, деревни. Не по годам развитый Яша слушал это обсуждение со всей серьёзностью и время от времени выкрикивал взволнованным голосом: "Главное - избежать психологизма, как у Флобера!" А писатели ему в ответ: "Не бойся, мальчик, как у Флобера - не получится". Яша не унимался: "Главное - избежать комикования, как у Чаплина!" И снова ему отвечали: "Не бойся, мальчик, как у Чаплина - не получится".
Так вот: как у американцев - не получится. Ни с сервисом, ни с сексом. Есть один тест. Психолог рассказывает пациенту какую-либо историю, а пациент должен её завершить. Этот тест так и называется: "Незавершённый рассказ". Как, по-вашему, завершится такая история: отец развратил шестилетнюю дочь и сожительствовал с ней на протяжении нескольких лет. Однажды в комнату "не вовремя" заглянула мать… Ну? Что вам приходит на ум? Или кровь стынет в жилах и ум отказывается сочинять продолжение?
Не скроем, вы не первые, кому мы предлагали этот тест. Обычно после первой реакции ужаса мы слышим ответы, в которых звучат слова "рыдания", "убийство", "самоубийство", "травма на всю жизнь", "возмездие", "Божья кара", "страшнее ничего нет"… Кто начитаннее, тот вспоминает изломанную, исковерканную душу Настасьи Филипповны из "Идиота" (хотя над ней надругался вовсе не отец - опекун).
Сюжет этого "незаконченного рассказа" мы почерпнули из недавней телепередачи, посвящённой инцесту, в которой демонстрировался американский документальный фильм на эту тему. Только там рассказ был закончен в стиле американской жизни. Знаете, как? Отец отсидел полгода в тюрьме, а потом…. Потом вся семья прошла специальный курс психотерапии и благодаря этому была сохранена. Крупный план в конце фильма: счастливые отец, мать и дочь сажают розы на клумбе около дома и лучезарно улыбаются в объектив.
Не правда ли, очаровательный хеппи-энд? Ну что ж, тогда GOOD-BUY!
Статья достаточно спорная, но интересная.
Продвинутые в сексуальном отношении
И. Медведева, Т. Шишова
Шёл 1989 год - на заре перестройки взгляды этой женщины казались чуть ли не крамольными. Мать двух сыновей - одному семь, а другому четыре - начала вдруг по западному относиться к вопросам сексуального воспитания своих чад. Читала им "Детскую сексуальную энциклопедию" (каждому свой том, в соответствии с возрастом), подробно поясняла картинки… Обстоятельно отвечала на любые вопросы и даже эти вопросы предвосхищала. Но самым, пожалуй, смелым было то, что, руководствуясь чьей-то очень авторитетной инструкцией, женщина стала вместе с супругом ходить по квартире нагишом в присутствии детей: "Пускай видят! Пускай привыкают! Чтобы не было нездорового интереса".
Сейчас подобная картина уже не поражает. "Детская сексуальная энциклопедия" (перевод с французского) во многих домах вошла в "круг семейного чтения". Необходимость борьбы с "нездоровым интересом", похоже, ни у кого не вызывает сомнения. Разве что традиция ходить нагишом пока что не привилась. Видимо климат не располагает: простудиться можно… Впрочем, если говорить серьёзно, то и тем, что касается последствий полового воспитания, нам тоже полезно было бы поинтересоваться. Тем более что у нас такая возможность есть. Сексуальная революция в "цивилизованном мире" началась давно. Тридцать лет - срок вполне достаточный. Итак, каковы же её плоды?
Свежий пример: в этом году к нам приехала очень милая дама, психотерапевт из Мюнхена. Она невольно, буквально с порога, изложила нам педагогическую проблему номер один современной Германии. Мы услышали, что у них тоже есть специалист, которая, как и мы, занимается драматическими методами в психотерапии. И, конечно, стали расспрашивать.
- Нет-нет, это не совсем то, что у вас, - ответила дама. - У вас дети и родители участвуют в театральном действе, а Барбара сама показывает в присутствии детей и взрослых пьесы собственного сочинения. О, конечно, это не просто пьесы, они должны определённым образом воздействовать на психику… Совсем недавно Барбара с огромным успехом демонстрировала сюжет о сексуальных связях родителей с детьми. О, да для Германии это сегодня проблема номер один.
Мы не станем сейчас обсуждать, насколько актуальна такая проблема у нас. Да, наше передовое телевидение уже посвятило кровосмешению не одну передачу, где инцест рассматривался с психологической, социальной и юридической точек зрения…
Мы лучше зададим другой вопрос. Скажите, если можно (или даже необходимо, как уверяют нас) муссировать вопросы секса, рассматривать картинки, которые ещё недавно были бы квалифицированы как порнографические, если можно вместе с детьми сидеть у телевизора, когда на экране демонстрируют половой акт, то почему, собственно говоря, нельзя логически продолжить эту цепь и от теории перейти к практике? Где пролегает граница между благодетельным просвещением и уголовно-наказуемым развратом?
Известно, что инцест был строжайше запрещён всегда, во все времена.
Причём этот строжайший запрет был сопряжён с множеством других, не менее строгих. Матери и в голову не приходило обсуждать с сыном, "как это происходит". У многих мусульманских народов отцы не раздеваются даже перед сыном…
Короче говоря, "антикровосмесительный" закон был логическим продолжением и венцом целого комплекса других табу. Он не висел в воздухе, а был как навершием здания. Конечно, преступники были во все времена. Но задать в прежние времена вопрос: "А зачем он нужен, этот закон?" - мог только сумасшедший. Сейчас же, когда практически все остальные запреты отменены, подобный вопрос, к сожалению, свидетельствует скорее о здравомыслии.
Наши наблюдения показали, что в подавляющем большинстве случаев, когда родители увлекаются новациями в области сексуального воспитания детей, это приводит, по крайней мере, к разнообразным нервно-психическим нарушениям. Вот и настал черёд вернуться к той самой женщине, с которой мы начали свой рассказ. К психологам она обратилась не от хорошей жизни. Старший семилетний её сын страдал энурезом: попросту говоря, был писуном. Младший занимался онанизмом, причём делал это на людях, при посторонних, и все попытки отвлечь его, переключить на что-то другое заканчивались истерическими срывами.
Психологи, правда, уверяли мать, что тут нет ничего страшного. А один знаток зарубежной литературы даже привёл ей в качестве примера американский роман, в котором мать восстанавливает утраченный контакт с сыновьями-подростками, поведав им о том, как она сама в их возрасте тоже занималась мастурбацией. Наша отечественная мама, хоть и была готова на всё для блага своих детей, но её всё же смущал один момент: она собиралась отдать младшенького в детский сад - пора было выходить на работу. Вдруг старомодные воспитательницы неправильно поймут "нормальные" проявления её Коленьки?
Тщетно мы призывали мамашу стать немножко старомоднее, хоть ради эксперимента спрятать "Сексуальную энциклопедию" и перестать ходить по квартире раздетой. Неожиданно мама среагировала на слово "эксперимент". И согласилась! Через некоторое время она потрясённо сообщила нам о результатах: у её детей почему-то, "на ровном месте", исчезли невротические симптомы.
Вообще странная, на первый взгляд, картина. У нас накоплено немало фактов. Дети, такие, казалось бы, пластичные, такие восприимчивые, в вопросах пола проявляют удивительный консерватизм. Они любят, когда папа живёт в семье, не любят, когда взрослые целуются на людях. Дети чётко делят поведение на "приличное" и "неприличное". Стесняются, если родители позволяют себе при них фривольные шутки. И совершенно не жаждут раздеваться в присутствии сверстников. Попробуйте-ка спросить свою дочь, что она думает о той девочке, которая в детской компании для потехи снимала штанишки… А ведь сколько подобных непристойностей сейчас показывают по телевизору…
Другое дело, что дети не решаются выразить свой протест открыто. Да и не всегда, находясь под властью мощного родительского авторитета, они осознают, что именно их коробит и от чего им не по себе. И тогда это неосознанное неприятие "выходит боком" - тиками, страхами, энурезом, немотивированной агрессией… Разумеется, последняя фраза касается не только сексуального воспитания. В любом случае, когда авторитетное родительское влияние перерастает в авторитарный прессинг, ждите "побочных эффектов"…
К вопросу о загадочности детского консерватизма. Дети более естественны, чем мы - взрослые, они ближе к первоначалу, т.е. в них отчётливее проступает архетип. Поэтому, при всей психической пластичности ребёнка, глубинный пласт психики с трудом поддаётся трансформации, всячески ей сопротивляется. Русская культура (во всяком случае, христианский её период, который длится вот уже второе тысячелетие) отличалась целомудрием, повышенной стыдливостью. Вспомним боярышень из благородных семей, которые всю жизнь сидели взаперти, сначала в отчем доме, потом в доме мужа. В петровские времена всё как будто встало с ног на голову. Женщинам и девицам аристократического сословия велено было являться на ассамблеях (так при Петре назывались балы) с обнажёнными плечами и грудью и разговаривать (!) с кавалерами. Во Франции, между прочим, в это время уже вовсю процветали внебрачные связи, адюльтер был предметом светского обсуждения, он стал литературным сюжетом. Какой успех имела "Исповедь" Руссо, в которой описываются сексуальные переживания юного героя!
Казалось, что Россия, сделав столь мощный рывок в сторону раскрепощения нравов, догонит и перегонит Европу. Однако этого не произошло, а в литературе появилась Татьяна Ларина. Помните? "Но я другому отдана и буду век ему верна…" А тургеневские барышни с их мечтаниями о неземной любви… А Вера из гончаровского "Обрыва", для которой потеря невинности обернулась трагедией вселенского масштаба….
Что же касается народа, то на его жизненном укладе все эти "барские штучки" и вовсе не отразились… А сам свадебный обряд, укоренившийся в народе? Да это же сплошные песни-плачи. Плачут подружки, плачет мать, плачет сама невеста…
- Матушка, матушка, во двор гости едут!
Сударыня-матушка, на крыльцо восходят!
- Дитятко, дитятко, не бойся - не пужайся.
Свет моё дитятко, я тебя не выдам…
Это что, татары, что ли, едут забирать девушку в полон? Или, может, свои насильники хотят надругаться? Нет, в дом пожаловали не враги и разбойники, а, казалось бы, столь желанные в семье, где "поспела" дочь, сваты! Чего же тут плакать, чего бояться? Возможно, так проявляется девичий страх покинуть родителей войти в чужую семью? Безусловно, но ведь таков удел всех замужних женщин - и европейских, и азиатских.
Однако во всём мире на свадьбах поют весёлые песни, и только в России традиционный свадебный обряд скорее напоминает погребальный. Хоронят, оплакивают, отпевают невинность, неутешно скорбят о её утрате…
Наверное, многие обращали внимание на странную особенность нашего языка. С одной стороны, он такой богатый, на нём можно выразить всё что угодно и с нюансами. И вдруг в такой наиважнейшей сфере, как любовь, - белое пятно, чёрная дыра. Нет слов для обозначения физической любви. Либо научные термины, либо непристойности. Нормальных слов, которыми богат любовный словарь европейских народов, нет. Они отсутствуют. Случайно ли это? Конечно, нет. Правда, бывает, что нет слов, потому что нет явления. Но тут вроде с явлением всё в порядке…
Значит, дело в чём-то другом. Эта тема в русском языке, а следовательно, и в русской культуре табуирована, запретна. А что обычно табуируется? Нечто очень важное и грозное, внушающее трепет, благоговение, священный страх. Первобытные люди боялись назвать вслух животное, которое считалось прародителем их племени. Религиозные евреи не произносили вслух имя Бога, Творца неба и земли. В общем, запрет налагался на грубое вмешательство в священную, сакральную сферу жизни. Сегодня под разными лозунгами эти запреты грубо попираются. Тут можно ещё раз обратиться к нашей истории, на сей раз недавней.
В начале ХХ в. передовая русская интеллигенция кинулась пропагандировать наряду с идеей равенства и братства свободную любовь. Заговорили о браке втроём и даже о гомосексуальных отношениях. То же самое делалось, к примеру, во Франции. С той только разницей, что во Франции не наступила вслед за этим эпоха полного отрицания сексуальной стороны жизни. А вот в России всё кончилось тем, чем кончилось. Мужчин и женщин стали называть общим словом "товарищ". И в жизни, и в искусстве восторжествовало невиданное ханжество. Например, измену жене стали приравнивать чуть ли не к государственной измене. За развод человека могли выгнать с работы и понизить в должности. "Аморалка" обсуждалась на комсомольских, партийных и профсоюзных собраниях. Женщина стеснялась сказать, что она беременна…
Воспитанные в таком духе родители позже неизбежно вступали в конфликт с детьми времён "оттепели". Сколько слёз утекло, сколько судеб покалечено, пока всё это не перемололось, не пришло к относительной норме. Нет, не к всемирной, не к всечеловеческой норме - всемирной. Если честно, вообще не бывает - к традиционной, с поправкой на время…. И вот теперь - новый виток "борьбы с предрассудками". Что же в этой ситуации делать родителям? И надо ли вообще что-то делать?
В который раз рискнём прослыть ретроградами, но всё же выскажемся по этому поводу. Во-первых, постарайтесь, по возможности, не обсуждать с детьми "проблемы пола". Когда ребёнок задаёт вам прямой вопрос: "Откуда берутся дети?" - не читайте ему пространную лекцию по анатомии и физиологии. Уверяем вас: детское любопытство в этом вопросе не столь велико и обширно, как вам кажется. Да и удовлетворить его ребёнок может сейчас самыми разными путями.
- Ах, вот вы как?! ВЫ за то, чтобы он узнал это в подворотне?
Да, мы за это. Мы считаем уличное просвещение естественным и необходимым этапом духовного (да-да, как это ни парадоксально) развития ребёнка. Во все времена "правду об этом" дети узнавали от более шустрых сверстников. И эта правда преподносилась в искажённом, скабрезном виде. Однако наступал следующий этап. Юноша, который ещё вчера был подростком, рисующим на заборе непристойные картинки, влюблялся. Он переставал есть и спать, сочиняя стихи и думая только о предмете любви как об ангелоподбном существе… А потом юность сменялась молодостью, и уже "не мальчик, но муж", любящий вполне земную жену и мать своих детей, в ярости кричал на сына, обнаружив в его тетрадке похабный рисунок…
Подростковый цинизм - это всё равно как молочные зубы. В своё время они выпадут, и, казалось бы, зачем же они нужны? А вот зачем-то нужны. И пока ещё не приходило никому в голову их удалять щипцами. И не думайте, что прочитав ребёнку вслух "Детскую сексуальную энциклопедию", вы поможете ему избежать проблем пресловутого "интереса" и сопутствующих ему "дворовых университетов". Всё равно ваш сын (дочь) поверит своим друзьям-наставникам, а не вам. Взрослая жизнь всегда окутана тайной для ребёнка, и, если авторитетный друг или подруга после вас скажут, что дети рождаются от поцелуя, детское мифологическое сознание с готовностью примет это за истину.
И потом, сейчас вообще меньше всего следует волноваться о сексуальном просвещении потомства. Волноваться, увы, приходится о другом: сохранится ли при таком массированном, широкомасштабном "наступлении на наше ханжество" радость первого поцелуя? Не уйдёт ли в прошлое юношеское томление (когда уже хочется, но ещё нельзя), которое так необходимо для правильного, творческого формирования души? И вообще, будет ли "просвещённому" методическими пособиями поколению любовная близость представляться тайной, таинством?
Вспомните теперь один из аргументов в пользу сексуального просвещения детей: "чтобы не было ничего тайного, ничего запретного, ведь запретный плод сладок". А вы что, хотите, чтобы этот плод стал для ребёнка кислым, горьким? Или, может, - безвкусным?
Посмотрим теперь, что происходит среди продвинутых людей в тех странах, где мамы и папы начали перед своими детьми ходить голышом прежде наших. Вспомним катастрофическое падение рождаемости, рост импотенции. Процветание и укоренение однополой любви… Ну, допустим, падение рождаемости можно списать (хотя это очевидный парадокс) на рост благосостояния. Импотенцию - на издержки прогресса, связанного с напряжённым ритмом жизни. Но вот педерастию ни на какой другой счёт не спишешь. Запретный плод перестал быть запретный, он перестал быть сладким, и человек - так уж он устроен - ищет запретный под.
Любовь перестала быть таинством - перестаёт быть таинством продолжение рода. Холостяки находят за деньги специальную женщину, которая зачинает, вынашивает ребёнка, а потом исчезает навсегда. Как такси… Довезло до места - и привет! То, что сейчас происходит, можно назвать десакрализацией любви. И самым разрушительным, быть может, тут является не обнажение женского тела и даже не постельные сцены на экране, а уверенное вторжение в разговоры о любви наукообразных терминов. Когда девочка-подросток. Рассказывая подружке о свидании с кавалером, цинично, как на лекции, произносит: "оральный секс" и т.п., - возникает ощущение чего-то непоправимого. Так могут говорить только манекены, но не живые люди. МЫ вовсе не призываем скрывать от детей то, что среди них есть мальчики и есть девочки. Признаки пола подчёркивать в ребёнке не только можно, но и необходимо. Только по-другому. Не рассказывайте дошкольнику о том, как мы устроены ниже пояса, а помогите ему понять ролевые, психологические и социальные различия мужчины и женщины. Например, протягивая мальчику сумку с продуктами, можно сказать:
- На, понеси, а то мне тяжело. Ты мужчина!
Или, приучая его уступать в транспорте место не только старушкам, но и вообще всем женщинам, скажите:
- Мало ли, что взрослые дяди сидят… Не все же настоящие мужчины. Ты же у меня - настоящий.
Девочке, воспитывая в ней аккуратность, полезно говорить, что эта черта присуща в основном, и в особенности, женщинам. Хорошо, когда отец, придя с работы и узнав от жены, что их малолетняя дочь подмела на кухне пол, восклицает:
- Вот что значит: в доме женщина растёт!
Подобных примеров можно привести сколько угодно, но и так понятно, что мы имеем в виду. И ещё одно наблюдение. Нам оно кажется очень важным, но о нём как-то не принято говорить. Многие родители признаются нам в том, что и они, и их дети испытывают "странную" неловкость при обсуждении интимных вопросов. Тут дело вовсе не в нашем совковом ханжестве. Это нормальный стыд! Такая неловкость совершенно естественна. Это защитный механизм. Краской стыда отмечен сигнал: "стоп"! Инцестуальный барьер! Ибо постельная тематика в разговоре матери с сыном или отца с дочерью - это своего рода инцест. Пусть не физический, а психологический, но и он уродует душу.
- А вот американцы очень откровенны со своими детьми - и ничего! Нормальные дети, нормальные отношения….
Нормальные, быть может, но это американская норма. Помните мальчика Яшу у Ильфа и Петрова? Он сидел на собрании писателей, которые обсуждали штрихи будущей эпопеи из жизни, кажется, деревни. Не по годам развитый Яша слушал это обсуждение со всей серьёзностью и время от времени выкрикивал взволнованным голосом: "Главное - избежать психологизма, как у Флобера!" А писатели ему в ответ: "Не бойся, мальчик, как у Флобера - не получится". Яша не унимался: "Главное - избежать комикования, как у Чаплина!" И снова ему отвечали: "Не бойся, мальчик, как у Чаплина - не получится".
Так вот: как у американцев - не получится. Ни с сервисом, ни с сексом. Есть один тест. Психолог рассказывает пациенту какую-либо историю, а пациент должен её завершить. Этот тест так и называется: "Незавершённый рассказ". Как, по-вашему, завершится такая история: отец развратил шестилетнюю дочь и сожительствовал с ней на протяжении нескольких лет. Однажды в комнату "не вовремя" заглянула мать… Ну? Что вам приходит на ум? Или кровь стынет в жилах и ум отказывается сочинять продолжение?
Не скроем, вы не первые, кому мы предлагали этот тест. Обычно после первой реакции ужаса мы слышим ответы, в которых звучат слова "рыдания", "убийство", "самоубийство", "травма на всю жизнь", "возмездие", "Божья кара", "страшнее ничего нет"… Кто начитаннее, тот вспоминает изломанную, исковерканную душу Настасьи Филипповны из "Идиота" (хотя над ней надругался вовсе не отец - опекун).
Сюжет этого "незаконченного рассказа" мы почерпнули из недавней телепередачи, посвящённой инцесту, в которой демонстрировался американский документальный фильм на эту тему. Только там рассказ был закончен в стиле американской жизни. Знаете, как? Отец отсидел полгода в тюрьме, а потом…. Потом вся семья прошла специальный курс психотерапии и благодаря этому была сохранена. Крупный план в конце фильма: счастливые отец, мать и дочь сажают розы на клумбе около дома и лучезарно улыбаются в объектив.
Не правда ли, очаровательный хеппи-энд? Ну что ж, тогда GOOD-BUY!