Неожиданный Александр Рукавишников
Всем доброго дня!
Совсем недавно, в конце августа, побывал в Новой Третьяковке на Крымском Валу. Все карантинно-изоляционные ограничения уже давно сняты (за исключением масочного режима), появились анонсы интересных выставок... и вдруг бац! - прикрыли почти все, все что можно. Но, как оказалось, ненадолго, всего лишь до 1 сентября, и лишь потому, что нужно было проверить ситуацию с протечками в здании. В качестве утешительного приза - бесплатные билеты на две выставки. Посетил одну выставку - скульптора Александра Рукавишникова, которая завершалась 31-го числа.
Александр Иулианович Рукавишников (род. в 1950) - третий в династии потомственных скульпторов. Скульпторами были дед, Митрофан Сергеевич, отец, Иулиан Митрофанович, мать, Ангелина Николаевна Филиппова. В 1974 году окончил Московский государственный художественный институт имени Сурикова (мастерская Кербеля). Учился также у отца в мастерской. Наверное, все знают его знаковые творения, такие, как памятник Достоевскому у Ленинки, Юрию Никулину у цирка на Цветном бульваре, Александру Второму у храма Христа Спасителя. Но Рукавишников - невероятно разносторонний мастер, он работает над монументальными и станковыми композициями, скульптурными портретами, занимается живописью, графикой, медальерным искусством, инсталляцией. Ему присущ широчайший стилистический спектр - от приемов реализма и новой классики до гротесковых стилизаций и неоархаики. Традиции творческой династии продолжает его сын, Филипп Александрович.
Что еще добавить к портрету маэстро? В молодости Александр Иулианович был каратистом, причем заслужил черный пояс! Его называли «Летающий слон», поскольку, несмотря на внушительную фигуру, двигался он легко и стремительно, да и сейчас активно дружит со спортивными снарядами. Итак, пройдемся по экспозиции.
1. С самого раннего детства немножко побаиваюсь зеркал, даже если это арт-объекты. Вдруг там и правда портал в иное измерение?
2. «Микеланджело Буонарроти». 1972. Мрамор. (Жаль, что такие произведения стоят под дешевыми навесными потолками, ну да куда же деваться!)
3. «Лето в городе III». 1984. Гипс тонированный. Прототип этой работы - жена мастера.
4. «Рука Христа». 1988. Мрамор, сталь. Жутковато, честно говоря, но мысль понятна:
«Но - гвозди Ему в руки, чтоб чего не сотворил, / И гвозди в лоб, чтоб ни о чем не думал» (В. С. Высоцкий).
5. «Пловцы». 1986. Мрамор, алюминий, бронза. Большая волна захлестывает пловца?
6. «Женщина, собирающая картофель». 1986. Бронза. Что же, таких сельских женщин встречалось немало, когда мы работали в подшефных колхозах-совхозах, будучи студентами и «молодыми специалистами». (Военные совхозы в армии - это отдельная песня.) Труд в овощеводческих бригадах был тяжелым, во многом ручным, грязным и не очень-то хорошо оплачиваемым. Впрочем, может она картошечку-то собирает на своем приусадебном участке и сейчас пойдет на рынок торговать?
7. «Сергий Радонежский». 1981. «Александр Пересвет». 1983. «Дмитрий Донской». 1987. Дерево, известняк.
8. «Лучница». 1979. Бронза, гранит. Стилизовано под античную или эллинистическую статую, не полностью сохранившуюся.
9. «Языческая пионерия». 1993. Дерево, бронза. Ничего не могу с собой сделать, вспоминается что-то такое:
«Трое деток подплыли к Савелию - золотобородый Тит, лысый вислоухий Вил и широколицый волосатый Кир». (Владимир Сорокин. «Голубое сало».) Впрочем, «сальце»-то лет через шесть появилось, если мне память не изменяет.
10. «Богиня с утками (Язычество III)». 1990. Бронза, мрамор, гранит. А здесь немного иным повеяло:
«...чайник был уже пуст.
- Есть еще? - спросил он.
- Во, - сказал Гиреев, - о чем я и говорил».
(Виктор Пелевин. «Generation П».)
11. «Финки (финские женщины)». 2007. Бронза. Тетеньки с плугом возятся, стало быть, обыгрывается тема плодородия. Юными (даже просто молодыми) и манящими их тела не назовешь, но беспорядок в одежде у них изрядный, эдакая сердито-небрежная эротичность. Здесь надо серьезно наморщить лоб, сдвинуть очки на нос, и, постукивая указкой по постаменту, говорить что-то вроде «хтонический», «потенция» и пр.
«Когда же Феликс второй раз за три минуты употребил слово «эпихтонический», не выдержал даже командующий округом. Суровый генерал крякнул и объявил перерыв». (Владимир Холкин. «Сточное время»).
12. «Ручное доение IV». 2011. Шамот, бронза, сталь, сено. Но почему корова-то пополам разрезана? И где у нее голова? «Видите ли, - попытался я объяснить ситуацию одной любознательной посетительнице, - корова - это, наверное, мир, архаичный, традиционный. А женщины находятся внутри него». Но потом меня снова понесло куда-то не туда, и припомнилось:
«Злобные сестры подглядели, каким образом Хаврошечке удается справляться с работой, и рассказали об этом мачехе. Та велела зарезать пеструю корову». (Виктор Пелевин. «Священная книга оборотня»).
13. «Гребущая». 2008. Дерево, бронза. У гребущей явно монголоидные черты лица, глаза смотрят в никуда, лишь одна нога обута в кирзовый сапог... А что за воды плещутся под ее утлой лодочкой? Ну разве непонятно, есть еще сомнения?
« - Как это называется?
- По-разному, - ответил Чапаев. - Я называю его [поток] условной рекой абсолютной любви. Если сокращенно - Урал». (Виктор Пелевин. «Чапаев и Пустота»).
14. «Большая девочка № 2». 2013. Бронза, дерево, полудрагоценные камни. Ну как тут не вспомнить из семидесятых - начала восьмидесятых:
«Школа стонет, / не поверив, / зычным ревом / переполненная: / то ли - /курсы Гулливеров, / то ли - / встреча баскетбольная». (Роберт Рождественский. «Аксельраты, аксельратки»).
15. Не желаете поближе познакомиться? А на дискотеку пригласить? Что так?.. Кстати, как отмечают ученые, занимающиеся темой, в последние годы акселератский рост прекратился. То есть выше, чем сейчас, последующие поколения подростков и молодежи едва ли будут.
16. «Женщина с яйцом». 1997. Шамот. Не вздыхайте вы так. Да, перины, подушки, избыточная плоть, кирзовые сапоги. А вы что думали, в Мариинский театр за кулисы проникли?
17. «Женщина, рубящая капусту». 2007. Бронза. Да, вот так капустку-то и рубили, без всяких кухонных комбайнов обходились. Здесь дама, судя по фигуре, только на капусте и сидит со всем своим семейством, мясо - по очень большим праздникам.
18. «Голова лошади». 1997. Шамот, бронза.
«Вдоль обрыва, по-над пропастью, по самому по краю
Я коней своих нагайкою стегаю, погоняю...» (Владимир Высоцкий. «Кони привередливые»).
19. «Город победителя». 2012. Дерево, сталь. Инвалид, прошедший войну, лишившийся рук и ног? Страшный сюжет, если так...
20. «Турнир». 2018. Бронза.
21. «Девочки на проволоке». 2019. Бронза. Девочки анорексией явно не страдают. Но вопрос в другом: как скульптуры держатся на проволоке и на падают? Магия! Ночью, наверное, как живые...
22. «Вселенная». 2013. Бронза, дерево. Женщина, что называется, «на хорошем уже сроке», смотрит в звездное небо. Небо - это Вселенная, но и новый человек, которого она носит в себе, это не просто будущий новый гражданин страны, мира, он и сам (в силу своей уникальности) отдельный мир, Вселенная в миниатюре. У женщины простое лицо, крепкие, грубоватые формы и при этом - точеные ножки в туфельках на шпильках! Кто она? Мне почему-то вспоминаются герои Андрея Платонова, всегда «желавшие странного».
« - У меня недавно умер муж, - сказала Вера. - А мертвого, вы знаете, как трудно забыть. И ребенок, когда родится, он не увидит отца, а одной матери ему мало будет... Ведь правда, мало?» (Андрей Платонов. «Джан»).
23. «Похищение Европы». 2019. Бронза. Здесь важна именно Европа с ее испуганным крестьянским лицом, от быка-Зевса осталась одна голова, почему-то перевернутая и от того крайне фантасмагоричная.
24. «Фаина». 2019. Бронза. Не смог разгадать, хотя объяснение явно где-то близко!
Вот такая была выставка. Мне, если честно, большая часть экспонатов очень понравилась именно своей неожиданностью, нестандартностью.