Тяжела редакторская доля
Фэндом во всех его проявлениях любит жить скандалами. Так интересней. Скандал можно сочинить на пустом месте, высосать из пальца, взять с потолка или развить из этого.
Писательская жизнь, наверное, нелегка, по крайней мере, жалоб на нее я слышал достаточно. Но мало кто из авторов представляет, как тяжела редакторская доля! Вы представьте: приходится общаться, переписываться, созваниваться с авторами разными.
Одни авторы отмечены талантом, другие - только «престижными премиями». У одних есть тиражи, у других - двадцать пять написанных романов. Одним бы позавидовал Набоков, другие не знают Набокова. Вокруг одних вьются литературные критики, вокруг других - приверженцы маленького культа. Одни пишут по роману в три года, другие - по 60 тысяч знаков в сутки. Одних критики величают графоманами, другие сами зовут себя гениями. Некоторые живут в нескольких категориях, им досталось и то, и другое, и десятое.
Как общаться с этими разнообразными людьми - и никого не обидеть? Как публиковать о них статьи и рецензии - и со всеми сохранить хорошие отношения? Если вступить на стезю честности, то придется не лгать, но и не произносить всей правды. Со всеми, даже с последними бездарями, говорить одинакого уважительно. Устраняться от обсуждения их творчества. Плеваться, но читать их опусы - потому что надо знать, о чем и как он пишет и что в итоге потребляет читательский рынок. Не участвовать в интригах фэндома, в жюри конкурсов, в президиуме конвентов, в союзах критиков - ни в чем, что навязывает однобокую и потому опасную точку зрения. Больше молчать и слушать, реже говорить и никогда не вещать. Возражать на претензии, дарить комплименты и искать компромисы. И главное - при всем этом избегать двуличности, не обманывать самого себя, не терять лица.
Как же я рад, что больше не редактор! Теперь у меня есть вкусы и пристрастия, и я их не стесняюсь. Если я что-то считаю дерьмом - я назову это дерьмом, без поиска мягких формулировок. Могу вообще не читать нынешнюю русскую фантастику! Ведь сколько я ее ни читал, удовольствие я получал только от текстов писателей [censored] и [censored], да еще автор [censored] неплох. Ну и есть литераторы [censored] и [censored], которые делают непревзойденные рассказы. Только этих и буду читать дальше.
Редакторскую работу я оставил, но компромисы и внутренняя цензура - по-прежнему со мной.
Писательская жизнь, наверное, нелегка, по крайней мере, жалоб на нее я слышал достаточно. Но мало кто из авторов представляет, как тяжела редакторская доля! Вы представьте: приходится общаться, переписываться, созваниваться с авторами разными.
Одни авторы отмечены талантом, другие - только «престижными премиями». У одних есть тиражи, у других - двадцать пять написанных романов. Одним бы позавидовал Набоков, другие не знают Набокова. Вокруг одних вьются литературные критики, вокруг других - приверженцы маленького культа. Одни пишут по роману в три года, другие - по 60 тысяч знаков в сутки. Одних критики величают графоманами, другие сами зовут себя гениями. Некоторые живут в нескольких категориях, им досталось и то, и другое, и десятое.
Как общаться с этими разнообразными людьми - и никого не обидеть? Как публиковать о них статьи и рецензии - и со всеми сохранить хорошие отношения? Если вступить на стезю честности, то придется не лгать, но и не произносить всей правды. Со всеми, даже с последними бездарями, говорить одинакого уважительно. Устраняться от обсуждения их творчества. Плеваться, но читать их опусы - потому что надо знать, о чем и как он пишет и что в итоге потребляет читательский рынок. Не участвовать в интригах фэндома, в жюри конкурсов, в президиуме конвентов, в союзах критиков - ни в чем, что навязывает однобокую и потому опасную точку зрения. Больше молчать и слушать, реже говорить и никогда не вещать. Возражать на претензии, дарить комплименты и искать компромисы. И главное - при всем этом избегать двуличности, не обманывать самого себя, не терять лица.
Как же я рад, что больше не редактор! Теперь у меня есть вкусы и пристрастия, и я их не стесняюсь. Если я что-то считаю дерьмом - я назову это дерьмом, без поиска мягких формулировок. Могу вообще не читать нынешнюю русскую фантастику! Ведь сколько я ее ни читал, удовольствие я получал только от текстов писателей [censored] и [censored], да еще автор [censored] неплох. Ну и есть литераторы [censored] и [censored], которые делают непревзойденные рассказы. Только этих и буду читать дальше.
Редакторскую работу я оставил, но компромисы и внутренняя цензура - по-прежнему со мной.