Царские дамы
Хочу написать несколько слов о дамском обществе в императорском доме Николая II. Казалось бы, ну какие претензии у нас могут быть к милым дамам, которые, как правило, происходили из правящих семей многочисленных мелких немецких монархий?
Жёны великих князей работали пчеломатками. Их задачей было исторгнуть из себя как можно больше Романовых. Домашней работой и воспитанием детей не занимались и утруждали себя разве что раздачей приказов прислуге, нянькам и гувернёрам - хотя и это могли перепоручить своим фрейлинам, исполнявшим секретарскую работу. Денег на себя тратили - море! Круг занятий великих княгинь ярко описал Александр III, сказав о троюродной бабке Николая II Ольге Фёдоровне (Баденской) следующие слова: «Ольгу Фёдоровну все признают умною женщиной. В чём же выражается этот ум? Сплетничает и читает пустейшие романы, а никаким серьёзным делом заниматься не хочет».
Как княгини выбирали своих супругов, точнее, как они были выбираемы?
Из четырёх сыновей Николая I трое были женаты на кузинах. Потомство Александра II вступает в супружеские связи с двойным родством: например, Владимир приходился супруге троюродным дядей и троюродным братом, Сергей - двоюродным дядей и четвероюродным братом, Павел - двоюродным дядей и сколько-то-юродным братом (устал считать). В поколении Николая II родственные связи супругов императорского дома стали ещё более тесными, а всё из-за принципов того, как великий князь был обязан подбирать пару. Морганатический брак не приветствовался и автоматически лишал князя права унаследовать русский трон, поэтому князь выбирал из обширного потомства европейских правящих фамилий, а всё их потомство к концу XIX века состояло в родственных узах. Как мы знаем из биологии, малая выборка внутри популяции ведёт к деградации из-за того, что бракованные гены закрепляются в поколениях. И европейские монархи подобрали, как минимум, один неприятный ген.
Гемофилия передаётся детям и от отца, и от матери, но из-за комбинации генов болеют обычно только мужчины (если я верно разобрался, то женщина будет болеть только в том случае, если оба её родителя были носителями гемофилии). В европейские монархические фамилии гемофилию принесла британская королева Виктория, которая была носительницей гена, причём неизвестно, как он ей достался - у предков не было случаев гемофилии (есть даже некрасивое предположение, что её папа не был ей папой). От носителя гемофилия передаётся детям с 50-процентной вероятностью. Как минимум две из пяти дочерей Виктории получили ген гемофилии: Алиса и Беатриса.
Гемофилия убивает гематомой: внутреннее кровотечение невозможно остановить. Некоторые жертвы гемофилии из потомства Виктории:
● Леопольд (Англия), сын Виктории, 30 лет - поскользнулся, ударил колено
● Фридрих (Великое герцогство Гессен), сын Алисы, 2 года - выпал из окна и, вероятно, выжил бы, если не заболевание
● Леопольд (Англия), сын Беатрисы, 32 года - не пережил неопасную операцию на бедре
● Вальдемар (Германия), внук Алисы, 56 лет - он спасался регулярными переливаниями крови и скончался 2 мая 1945 г. из-за отсутствия препаратов
● Генрих (Германия), внук Алисы, 4 года - залез на стол и упал с него
● Альфонсо (Испания), внук Беатрисы, 31 год - его автомобиль врезался в телефонную будку, он не выжил после незначительных ушибов
● Гонсало (Испания), внук Беатрисы, 19 лет - его автомобиль врезался в стену, уворачиваясь от велосипедиста, также не выжил после незначительных ушибов
Царица Александра была дочерью Алисы - так ген гемофилии достался царевичу Алексею. Кажется, все мужчины из потомства Виктории, страдавшие от гемофилии, умерли от последствий этого заболевания. Кроме того, все были бездетными. Можете представить, как сложилась бы судьба царевича, не погибни он в 1918 году. С 50-процентной вероятностью каждая из 4 дочерей Александры была носительницей гемофилии, но диагноза царевен мы, видимо, никогда не узнаем.
Чем занимались великие княгини, если на общественно-полезное своих усилий тратить не желали? Занимались интригами. Самой влиятельной великой княгиней в императорском доме при Николае II считалась жена Владимира Александровича (двоюродного дяди царя) Мария Павловна (Мекленбург-Шверинская), которую опасалась вдовствующая императрица, а царица Александра её терпеть не могла. Мария Павловна захотела дать сыну Кириллу максимальный шанс унаследовать трон: в случае смерти всех старших, престарелых дядей Николая II, самого Николая II, царевича Алексея и младшего царского брата Михаила - в этом случае сын второго сына Александра III Кирилл занимал трон. Но он по закону не мог быть претендентом, поскольку его мать - лютеранка. Ради далёкой мечты в возрасте 56 лет Мария Павловна перешла в православие. (В эмиграции Кирилл заделался не очень признанным «императором российским в изгнании».)
Занимались показной благотворительностью на, по сути, казённые средства. Граф С. Д. Шереметев о троюродной бабке Николая II Александре Петровне (Ольденбургской): «С ним [Николай Николаевич-ст., муж] она была резка и насмешлива. Отталкивала его резко, холодно непозволительно. Она жаждала деятельности, искала популярности, изображала из себя русскую царевну, не понимая духа православия, любила суету благотворительности, как спорт, а не влечение сердца. Горделивая, сухая, властная, но и необыкновенно остроумная и саркастическая, она охотно прикидывалась смиренной и простой.»»
А ещё занимались всякой ерундой. Константин Константинович (поэт «К. Р.» и президент Академии наук) пишет о жене Елизавете Маврикиевне (Саксонско-Альтенбургской), которую Николай II в дневнике не очень уважительно зовёт «Маврой»: «Со мной у неё редко бывают настоящие разговоры. Она обыкновенно рассказывает мне общие места. Надо много терпения. Она считает меня гораздо выше себя и удивляется моей доверчивости. В ней есть общая Альтенбургскому семейству подозрительность, безграничная боязливость, пустота и приверженность к новостям, не стоящим никакого внимания. Переделаю ли я её на свой лад когда-нибудь? Часто мною овладевает тоска». К. Р. был известным бисексуалом, но Мавра ухитрилась родить ему 9 детей.
Занимались оккультизмом. Александра Иосифовна (Саксонско-Альтенбургская), троюродная бабка царя, обожала мистицизм и столоверчение - вероятно, именно она привила эту моду царскому двору. По словам её фрейлины, «она так много и так часто повторяла свои магнетические опыты, что кончила тем, что с ней сделался выкидыш, и она чуть не сошла с ума». Про главных оккультисток императорского дома Милицу и Стану (Черногорских - не немки!) я уже дважды рассказывал. Они тащили ко двору не только «старцев», монахов и юродивых, но и гипнотизёров, чревовещателей, фокусников, угадывающих мысли. Кстати, великие княгини вовсе не отличались плохим образованием. Царица вообще получила степень доктора философии в Кембридже - это не мешало ей верить в оккультное.
Наконец, занимались мистической стороной православия, которую обожала сама царица. Тут главной была её старшая сестра Елизавета Фёдоровна (Гессен-Дармштадтская), вышедшая за двоюродного дядю царя Сергея Александровича, который, по многим данным, был геем, и бездетная семейная жизнь не задалась (согласно официальному житию, составленному в РПЦ, семейная пара до свадьбы дала обоюдный обет всю жизнь оставаться девственниками). Елизавета Фёдоровна окунулась в тайны православия, часто ездила по святым местам необъятной страны и общалась с десятками «праведников», «старцев» и т. п. Самое значимое её деяние - основание Марфо-Мариинской обители в Москве. По замыслу великой княгини, это должна была быть не монастырская община, а община верующих женщин с общежитием, которые должны совместно трудиться на благотворительность. В глазах ортодоксальных православных затея выглядела провокацией: экзальтированные девушки могли записаться в почти-монахини, вкусить романтику жизни «христовой невесты», а затем невозбранно покинуть псевдомонастырь и счастливо выйти замуж. Кроме того, Елизавета Фёдоровна пыталась через царицу и царя провести в Синоде проект о диакониссах: женщинах, которым дозволялось священническое служение (читай - о священниках женского пола). Всё это вызвало бурление недовольства церковных иерархов, и сестру царицы обвинили в «протестантизации», «онемечивании» православия, припомнив ей, что она, вообще-то, была крещена лютеранкой. Царица не стала помогать сестре, возможно, потому, что Елизавета Фёдоровна резко выступала против Распутина (у царя в дневнике даже есть запись о трудном разговоре с ней на эту тему).
На этом я завершаю заметку о царских дамах и готов к упрёкам в сексизме, хотя ничего такого не имел в виду.
Жёны великих князей работали пчеломатками. Их задачей было исторгнуть из себя как можно больше Романовых. Домашней работой и воспитанием детей не занимались и утруждали себя разве что раздачей приказов прислуге, нянькам и гувернёрам - хотя и это могли перепоручить своим фрейлинам, исполнявшим секретарскую работу. Денег на себя тратили - море! Круг занятий великих княгинь ярко описал Александр III, сказав о троюродной бабке Николая II Ольге Фёдоровне (Баденской) следующие слова: «Ольгу Фёдоровну все признают умною женщиной. В чём же выражается этот ум? Сплетничает и читает пустейшие романы, а никаким серьёзным делом заниматься не хочет».
Как княгини выбирали своих супругов, точнее, как они были выбираемы?
Из четырёх сыновей Николая I трое были женаты на кузинах. Потомство Александра II вступает в супружеские связи с двойным родством: например, Владимир приходился супруге троюродным дядей и троюродным братом, Сергей - двоюродным дядей и четвероюродным братом, Павел - двоюродным дядей и сколько-то-юродным братом (устал считать). В поколении Николая II родственные связи супругов императорского дома стали ещё более тесными, а всё из-за принципов того, как великий князь был обязан подбирать пару. Морганатический брак не приветствовался и автоматически лишал князя права унаследовать русский трон, поэтому князь выбирал из обширного потомства европейских правящих фамилий, а всё их потомство к концу XIX века состояло в родственных узах. Как мы знаем из биологии, малая выборка внутри популяции ведёт к деградации из-за того, что бракованные гены закрепляются в поколениях. И европейские монархи подобрали, как минимум, один неприятный ген.
Гемофилия передаётся детям и от отца, и от матери, но из-за комбинации генов болеют обычно только мужчины (если я верно разобрался, то женщина будет болеть только в том случае, если оба её родителя были носителями гемофилии). В европейские монархические фамилии гемофилию принесла британская королева Виктория, которая была носительницей гена, причём неизвестно, как он ей достался - у предков не было случаев гемофилии (есть даже некрасивое предположение, что её папа не был ей папой). От носителя гемофилия передаётся детям с 50-процентной вероятностью. Как минимум две из пяти дочерей Виктории получили ген гемофилии: Алиса и Беатриса.
Гемофилия убивает гематомой: внутреннее кровотечение невозможно остановить. Некоторые жертвы гемофилии из потомства Виктории:
● Леопольд (Англия), сын Виктории, 30 лет - поскользнулся, ударил колено
● Фридрих (Великое герцогство Гессен), сын Алисы, 2 года - выпал из окна и, вероятно, выжил бы, если не заболевание
● Леопольд (Англия), сын Беатрисы, 32 года - не пережил неопасную операцию на бедре
● Вальдемар (Германия), внук Алисы, 56 лет - он спасался регулярными переливаниями крови и скончался 2 мая 1945 г. из-за отсутствия препаратов
● Генрих (Германия), внук Алисы, 4 года - залез на стол и упал с него
● Альфонсо (Испания), внук Беатрисы, 31 год - его автомобиль врезался в телефонную будку, он не выжил после незначительных ушибов
● Гонсало (Испания), внук Беатрисы, 19 лет - его автомобиль врезался в стену, уворачиваясь от велосипедиста, также не выжил после незначительных ушибов
Царица Александра была дочерью Алисы - так ген гемофилии достался царевичу Алексею. Кажется, все мужчины из потомства Виктории, страдавшие от гемофилии, умерли от последствий этого заболевания. Кроме того, все были бездетными. Можете представить, как сложилась бы судьба царевича, не погибни он в 1918 году. С 50-процентной вероятностью каждая из 4 дочерей Александры была носительницей гемофилии, но диагноза царевен мы, видимо, никогда не узнаем.
Чем занимались великие княгини, если на общественно-полезное своих усилий тратить не желали? Занимались интригами. Самой влиятельной великой княгиней в императорском доме при Николае II считалась жена Владимира Александровича (двоюродного дяди царя) Мария Павловна (Мекленбург-Шверинская), которую опасалась вдовствующая императрица, а царица Александра её терпеть не могла. Мария Павловна захотела дать сыну Кириллу максимальный шанс унаследовать трон: в случае смерти всех старших, престарелых дядей Николая II, самого Николая II, царевича Алексея и младшего царского брата Михаила - в этом случае сын второго сына Александра III Кирилл занимал трон. Но он по закону не мог быть претендентом, поскольку его мать - лютеранка. Ради далёкой мечты в возрасте 56 лет Мария Павловна перешла в православие. (В эмиграции Кирилл заделался не очень признанным «императором российским в изгнании».)
Занимались показной благотворительностью на, по сути, казённые средства. Граф С. Д. Шереметев о троюродной бабке Николая II Александре Петровне (Ольденбургской): «С ним [Николай Николаевич-ст., муж] она была резка и насмешлива. Отталкивала его резко, холодно непозволительно. Она жаждала деятельности, искала популярности, изображала из себя русскую царевну, не понимая духа православия, любила суету благотворительности, как спорт, а не влечение сердца. Горделивая, сухая, властная, но и необыкновенно остроумная и саркастическая, она охотно прикидывалась смиренной и простой.»»
А ещё занимались всякой ерундой. Константин Константинович (поэт «К. Р.» и президент Академии наук) пишет о жене Елизавете Маврикиевне (Саксонско-Альтенбургской), которую Николай II в дневнике не очень уважительно зовёт «Маврой»: «Со мной у неё редко бывают настоящие разговоры. Она обыкновенно рассказывает мне общие места. Надо много терпения. Она считает меня гораздо выше себя и удивляется моей доверчивости. В ней есть общая Альтенбургскому семейству подозрительность, безграничная боязливость, пустота и приверженность к новостям, не стоящим никакого внимания. Переделаю ли я её на свой лад когда-нибудь? Часто мною овладевает тоска». К. Р. был известным бисексуалом, но Мавра ухитрилась родить ему 9 детей.
Занимались оккультизмом. Александра Иосифовна (Саксонско-Альтенбургская), троюродная бабка царя, обожала мистицизм и столоверчение - вероятно, именно она привила эту моду царскому двору. По словам её фрейлины, «она так много и так часто повторяла свои магнетические опыты, что кончила тем, что с ней сделался выкидыш, и она чуть не сошла с ума». Про главных оккультисток императорского дома Милицу и Стану (Черногорских - не немки!) я уже дважды рассказывал. Они тащили ко двору не только «старцев», монахов и юродивых, но и гипнотизёров, чревовещателей, фокусников, угадывающих мысли. Кстати, великие княгини вовсе не отличались плохим образованием. Царица вообще получила степень доктора философии в Кембридже - это не мешало ей верить в оккультное.
Наконец, занимались мистической стороной православия, которую обожала сама царица. Тут главной была её старшая сестра Елизавета Фёдоровна (Гессен-Дармштадтская), вышедшая за двоюродного дядю царя Сергея Александровича, который, по многим данным, был геем, и бездетная семейная жизнь не задалась (согласно официальному житию, составленному в РПЦ, семейная пара до свадьбы дала обоюдный обет всю жизнь оставаться девственниками). Елизавета Фёдоровна окунулась в тайны православия, часто ездила по святым местам необъятной страны и общалась с десятками «праведников», «старцев» и т. п. Самое значимое её деяние - основание Марфо-Мариинской обители в Москве. По замыслу великой княгини, это должна была быть не монастырская община, а община верующих женщин с общежитием, которые должны совместно трудиться на благотворительность. В глазах ортодоксальных православных затея выглядела провокацией: экзальтированные девушки могли записаться в почти-монахини, вкусить романтику жизни «христовой невесты», а затем невозбранно покинуть псевдомонастырь и счастливо выйти замуж. Кроме того, Елизавета Фёдоровна пыталась через царицу и царя провести в Синоде проект о диакониссах: женщинах, которым дозволялось священническое служение (читай - о священниках женского пола). Всё это вызвало бурление недовольства церковных иерархов, и сестру царицы обвинили в «протестантизации», «онемечивании» православия, припомнив ей, что она, вообще-то, была крещена лютеранкой. Царица не стала помогать сестре, возможно, потому, что Елизавета Фёдоровна резко выступала против Распутина (у царя в дневнике даже есть запись о трудном разговоре с ней на эту тему).
На этом я завершаю заметку о царских дамах и готов к упрёкам в сексизме, хотя ничего такого не имел в виду.