Мама спрашивает Миху, получившего только что полную миску костей от бульона: "Ну, тебе вкусно было? Скажи хоть спасибо. Скажи хоть что-нибудь." Мируська вступается за него: "Он не умеет сказать. Он умеет только лаять."
Правда, при этом нам очень трудно писать в горшок. Если посадить, то шанс есть, но сама она не вспоминает о такой опции. Диван пахнет ужасно, но к приезду какого-нибудь гостя я сумею его подготовить. Кто долго жил в глуши печальной, тот, знаете ли, с диваном разберется.
Анюша посмотрела
"Мальчика в полосатой пижаме", испытала сильное потрясение и теперь не уверена, хочет ли она ехать с делегацией в Польшу по весне. Говорит: "Нас там будет десять русских девочек, будем стоять и рыдать, как маруси..."
Эрик поправился, отдохнул, отоспался, и немного школы ему не помешает. Хотя и большой необходимости не видно. Для себя я решил, что учить во втором классе размеры Ноева ковчега ничуть не вреднее, чем заучивать символику трех концов и трех сторон пионерского галстука.