(no subject)
Рецензию на "78" надо будет предварить эпиграфом "можно делать вид, что ты снимаешь кино / О людях, живущих под высоким давленьем". Обратить внимание на то, что большая часть чудес, случающихся там с персонажами (которые, как бы это так сказать... порою несколько навязчиво не скрывают своей автопортретности), выглядит очень похоже на античудеса советско-российской реальности: точно так же ничего нельзя с этим сделать, как с болезнями и поликлиниками, бюрократией и правоохрорганами, соседями и сантехникой... это не неосказка, а неокафка, только знак поменяли с минуса на плюс, и неприятности заменили приятностями; но точно так же ни от кого ничего не зависит, все совершается каким-то огромным механизмом, одушевлять который никому не приходит в голову - ни автору, ни его героям, ни читателю. Мечта, навязчиво сквозящая через большинство рассказов, совершенно дурманящая всех участников действа - в обход этого механизма или вопреки ему натворить хоть немножечко приятных чудес или хотя бы избежать неприятных. Но существование этого механизма (бытовал некогда термин "Комбайн" на периферии площадки) принимается на уровне подкорки.
Тумач кафки, короче, а кафка - это не сказка, а точно наоборот. В сказке все происходит по вине (по причине) щучьего веления и иван-дурацкого хотения.
Хороший рассказ про цыгана Тодора; продравшись через павичщину, замечаешь хорошо сделанную работу, от чего неизменно получаешь удовольствие.
И еще в одном рассказике увидел след своего журнала - гля-ко, отметился в вечности.
Ну, и еще будут мысли.
Тумач кафки, короче, а кафка - это не сказка, а точно наоборот. В сказке все происходит по вине (по причине) щучьего веления и иван-дурацкого хотения.
Хороший рассказ про цыгана Тодора; продравшись через павичщину, замечаешь хорошо сделанную работу, от чего неизменно получаешь удовольствие.
И еще в одном рассказике увидел след своего журнала - гля-ко, отметился в вечности.
Ну, и еще будут мысли.