(no subject)
Я в себе привык видеть неудачника. Человека непрактического, к жизни плохо приспособленного. Который живет постольку, поскольку сильные мира сего ему позволяют, а точнее сказать, попустительствуют. Перебивается там себе где-то с воды на хлеб, и многого от судьбы не просит, чтобы не прогневать, не засветиться, не привлечь внимание. А утешение находит в философии, культуре и искусстве. Это было такое определение понятия "интеллигент", которое я получил.
Это как-то с раннего детства у меня так повелось, с перерывом на подростковый бунт, а потом приливами и отливами до сегодняшнего дня. Ну, я об этом достаточно в песнях и стихах сказал, можно не повторять.
И привык я думать, что в практическом смысле я до смешного мало из себя представляю. Мужик, называется - стейки с кровью приготовить не умеет, телевизор перепаять не может, шкаф книжный со стеклянными дверцами построить слабо. А вот отец все это умел. А я не научился, пока мог - и кто в этом виноват, кроме меня? Не говоря уже о таких непременных для нормального мужикам вещах, как ездить на мотоцикле, навалять гопникам в подворотне, танцевать танго, завалить в койку принцессу, выгодно покупать-продавать крупные предметы собственности. И так далее.
Тут, кстати, забавно, что далее - это совершенно точно в бесконечность. Какой ты мужик, если не умеешь автомобиль разобрать и собрать, пока спичка горит? Если сам себе аппендицит вырезать не можешь? Если хоральную прелюдию Баха на органе не сыграешь? Список вещей, которые я в разные моменты от себя требовал уметь, не менее пафосный, вот без пародии. Очень трудно ведь угадать, что в жизни пригодится. Надо все уметь, абсолютно все.
Вот с каким забавным пресетом я вышел в жизнь и по ней шел.
А вот сегодня задумался. Минуточку, сказал себе по дороге с почты на работу. А где она, неудачливость-то вот эта? Дом у меня большой, уютный, в прекрасном месте, через несколько лет будет выплачен. Шесть лет работаю в первой по рейтингу желанности компании в стране, и работаю так, что уволят меня разве только вперед ногами. Жена у меня красавица, умница, и живем душа в душу, и серебряная свадьба не за горами. Дети у нас тоже умницы, красавцы в разных смыслах слова, и есть, о чем поговорить с каждым. Денег хватает, чтоб раз пять в году за границу летать разными составами - к друзьям и мир посмотреть. На инструментах играть стал в среднем просто, а временами сильно лучше - и нравится больше самому, и гораздо проще стало достигать желаемого, свободы стало больше.
Все перечисленное, заметьте, не из земли выросло и не с неба на меня свалилось. Все это построено, и построено моим трудом. Про с неба свалившееся - другой разговор.
Так что же получается, граждане? "Я здесь никакой неудачи не вижу"! Не похожа картинка на мое восприятие себя неприспособленным неудачником и прозябанцем на периферии праздника жизни. Когнитивный-с диссонанс-с. Карта не от той местности, как Фауст, 2:5030/74, говорил когда-то.
Поневоле задумался: а может быть, умения пить с ворами, торговаться, чинить автомобиль без наркоза и ловить блох в условиях вечной мерзлоты в период весенне-осеннего половодья и не являются ключевыми для моего выживания? Кому-то другому, может быть, необходимы они, но мне - не необходимы?
Книжный шкаф, кстати, думаю, я бы построил. Может быть, не такой красивый, как у отца. А может быть, и такой. В какой-то момент я, во-первых, потерял уверенность, что я этого не умею, а, во-вторых, приобрел хорошие инструменты. Вы не поверите, но каменным топором работать действительно труднее и хуже, чем железным. Хотя для настоящего мужика, может быть, и более почетно; а у меня почему-то оставался такой инстинкт, что электрическая отвертка и электролобзик это что-то недостойное, для слабаков и позеров (хипстеров, что ли, сейчас бы сказали?). Хорошо, что электродрель появилась раньше, чем я - не то я бы и дырки в бетоне сверлил каким-нибудь коловоротом. И не удивлялся, что не получается - у настоящего мужика же получилось бы.
А уверенность, что не умею, чаще всего заставляла терять необходимость: кроме меня, некому, а значит, и лучше меня некому. Как там у Бернстайна в "Кандиде" Панглосс объясняет:
Once one dismisses the rest of the possible worlds,
One finds that this is the best of the possible worlds.
(С музыкой тут было по-другому: я почему-то с самого начала, с первых еще полудетских опытов был уверен, что так, как я, никто не сочинит, потому что никто ж не может так понимать мою гармонию. И эту уверенность я утратил после Брайновской работы с Антоном Прищепой и Васей Рогозиным: вот они могут и так понимать мою гармонию, и еще не так понимать, и мне не нужно больше лезть вон из кожи, чтобы донести до уха мира эту тоненькую струйку музыки, которой в нем еще не было. Теперь уже есть.)
Удивительное открытие, короче. Пришел домой, открыл бутылку коньяка.
Эта заметка является лишь копией оригинала на Dreamwidth.org. Вы можете оставить комментарий к ней здесь.
Это как-то с раннего детства у меня так повелось, с перерывом на подростковый бунт, а потом приливами и отливами до сегодняшнего дня. Ну, я об этом достаточно в песнях и стихах сказал, можно не повторять.
И привык я думать, что в практическом смысле я до смешного мало из себя представляю. Мужик, называется - стейки с кровью приготовить не умеет, телевизор перепаять не может, шкаф книжный со стеклянными дверцами построить слабо. А вот отец все это умел. А я не научился, пока мог - и кто в этом виноват, кроме меня? Не говоря уже о таких непременных для нормального мужикам вещах, как ездить на мотоцикле, навалять гопникам в подворотне, танцевать танго, завалить в койку принцессу, выгодно покупать-продавать крупные предметы собственности. И так далее.
Тут, кстати, забавно, что далее - это совершенно точно в бесконечность. Какой ты мужик, если не умеешь автомобиль разобрать и собрать, пока спичка горит? Если сам себе аппендицит вырезать не можешь? Если хоральную прелюдию Баха на органе не сыграешь? Список вещей, которые я в разные моменты от себя требовал уметь, не менее пафосный, вот без пародии. Очень трудно ведь угадать, что в жизни пригодится. Надо все уметь, абсолютно все.
Вот с каким забавным пресетом я вышел в жизнь и по ней шел.
А вот сегодня задумался. Минуточку, сказал себе по дороге с почты на работу. А где она, неудачливость-то вот эта? Дом у меня большой, уютный, в прекрасном месте, через несколько лет будет выплачен. Шесть лет работаю в первой по рейтингу желанности компании в стране, и работаю так, что уволят меня разве только вперед ногами. Жена у меня красавица, умница, и живем душа в душу, и серебряная свадьба не за горами. Дети у нас тоже умницы, красавцы в разных смыслах слова, и есть, о чем поговорить с каждым. Денег хватает, чтоб раз пять в году за границу летать разными составами - к друзьям и мир посмотреть. На инструментах играть стал в среднем просто, а временами сильно лучше - и нравится больше самому, и гораздо проще стало достигать желаемого, свободы стало больше.
Все перечисленное, заметьте, не из земли выросло и не с неба на меня свалилось. Все это построено, и построено моим трудом. Про с неба свалившееся - другой разговор.
Так что же получается, граждане? "Я здесь никакой неудачи не вижу"! Не похожа картинка на мое восприятие себя неприспособленным неудачником и прозябанцем на периферии праздника жизни. Когнитивный-с диссонанс-с. Карта не от той местности, как Фауст, 2:5030/74, говорил когда-то.
Поневоле задумался: а может быть, умения пить с ворами, торговаться, чинить автомобиль без наркоза и ловить блох в условиях вечной мерзлоты в период весенне-осеннего половодья и не являются ключевыми для моего выживания? Кому-то другому, может быть, необходимы они, но мне - не необходимы?
Книжный шкаф, кстати, думаю, я бы построил. Может быть, не такой красивый, как у отца. А может быть, и такой. В какой-то момент я, во-первых, потерял уверенность, что я этого не умею, а, во-вторых, приобрел хорошие инструменты. Вы не поверите, но каменным топором работать действительно труднее и хуже, чем железным. Хотя для настоящего мужика, может быть, и более почетно; а у меня почему-то оставался такой инстинкт, что электрическая отвертка и электролобзик это что-то недостойное, для слабаков и позеров (хипстеров, что ли, сейчас бы сказали?). Хорошо, что электродрель появилась раньше, чем я - не то я бы и дырки в бетоне сверлил каким-нибудь коловоротом. И не удивлялся, что не получается - у настоящего мужика же получилось бы.
А уверенность, что не умею, чаще всего заставляла терять необходимость: кроме меня, некому, а значит, и лучше меня некому. Как там у Бернстайна в "Кандиде" Панглосс объясняет:
Once one dismisses the rest of the possible worlds,
One finds that this is the best of the possible worlds.
(С музыкой тут было по-другому: я почему-то с самого начала, с первых еще полудетских опытов был уверен, что так, как я, никто не сочинит, потому что никто ж не может так понимать мою гармонию. И эту уверенность я утратил после Брайновской работы с Антоном Прищепой и Васей Рогозиным: вот они могут и так понимать мою гармонию, и еще не так понимать, и мне не нужно больше лезть вон из кожи, чтобы донести до уха мира эту тоненькую струйку музыки, которой в нем еще не было. Теперь уже есть.)
Удивительное открытие, короче. Пришел домой, открыл бутылку коньяка.
Эта заметка является лишь копией оригинала на Dreamwidth.org. Вы можете оставить комментарий к ней здесь.