Разные пути. Заур Газиев
Свободная Республика.
Процессы, протекающие в дагестанском обществе со времён вхождения в состав российского государства, происходят не сами по себе. Они являются частью тех глобальных движений, которые охватывают территорию всей страны. Однако в специфичных условиях Дагестана они начинают приобретать настолько экзотические формы, что первопричину порою сразу и не разглядишь.
Погибая от невежества
В подтверждение вышеизложенного хотелось бы привести следующий пример. Общее падение качества образования, произошедшее в Российской Федерации, для русских регионов обернулось появлением русских националистов, для Дагестана - появлением экстремистского и радикально-религиозного крыла. Какими бы разными внешне эти явления ни казались, у них один корень - невежество. Образованный прогрессивный человек не будет с оружием в руках навязывать свою идеологию и пропагандировать ненависть одной социальной группы к другой. Нормальный вменяемый человек, знающий историю человечества хотя бы в рамках школьной программы, уже не сможет принять на веру рассказы о том, что справедливое общество можно построить через насилие. Его невозможно будет убедить в глобальном заговоре масонов или в том, что все беды происходят от кавказцев. Россию как страну просто засасывает болото невежества по причине разрушения системы начального и среднего образования. Из самой читающей страны мира мы превратились в самое циничное общество потребления. И это уже не дагестанская проблема. Хотя в Дагестане погоня за золотым тельцом идёт в неприкрытой и агрессивной форме. А про общий уровень коррупции и говорить не хочется! Чего стоит одно посылание флешек бизнесменам! Такое чувство, что у нас коррумпировано всё, даже религиозные экстремисты, которые под религиозным прикрытием стараются набить себе карманы. Причём откровенный бандитизм, идущий под религиозным прикрытием, воспринимается гражданами как нечто нормальное! Во всём цивилизованном мире вера служит внутренней опорой человека, поводом к духовному росту, причиной к тому, чтобы совершенствовать себя и стремиться к каким-то новым духовным высотам. У нас же в Дагестане во многих случаях это оказывается поводом к банальному грабежу и поводом показать ближнему свою исключительность. Религиозность зачастую воспринимают так, как некогда воспринималось членство в КПСС - это престижно, это модно. И здесь мы опять подходим к проблеме образования и воспитания, потому что образованный, духовный человек строит свои отношения с реальностью с совершенно иных позиций. К примеру: не делай другим, чего себе не желаешь. В своих внутренних диалогах с Богом человек учится быть благороднее и снисходительнее к другим людям. Его поиски - внутри него. Способность мыслить и чувствовать меняет его. Он начинает наводить порядок внутри себя и вокруг себя. Он уже не сможет мусорить (во всех смыслах этого слова) там, где живёт. Да много ещё чего не сделает образованный человек, так как думает о последствиях своих поступков.
И в этом случае он слабее необразованных самоуверенных товарищей, которые ради общего счастья начнут воевать за новый порядок, как это сделали большевики в 1917 году. Однако ужас того явления, которое мы называем экстремизмом, ещё и в том, что дагестанское общество окунулось в прежде неведомые страхи. Теракты и партизанская активность на самом деле сильно напрягают людей. Дагестанцы, которые всегда отличались личной храбростью, вдруг начинают отходить в сторону, когда идут обсуждения на тему того, что делать с экстремизмом. В который раз человек переходит на шепот и говорит, как за последние пять-шесть лет общество погрузилось в страх перед теми, кто за публичное высказывание неодобрения действий экстремистов лишает людей жизни. Взрыв перед супермаркетом. Пострадало 17 мирных граждан. Опрос пострадавших ввел журналистов просто в шок! Люди боялись говорить что-либо! Нас уже взрывают! Что ещё нужно, чтобы выразить свою позицию, однако всё идёт по совершенно неожиданному для нас сценарию. Трясущиеся от страха и не стесняющиеся своего страха дагестанцы - это уже что-то новое. А с другой стороны, чего ещё ждать, когда при попустительстве всех мыслимых и немыслимых надзорных и силовых органов под контролем экстремистов оказываются целые издания, которые выходят публично.
Совершенно отдельная история - это то, что агитаторы экстремистских идей даже не скрываются - всё это делается под бдительным оком спецслужб и силовиков. Однако они начинают действовать только в отношении тех, кто уже окунулся в «лесные» дела. Тех, кто их толкает на этот гибельный путь, не трогают.
Линия фронта
Недавняя история, когда боевики зашли в одно из высокогорных сёл Ботлихского района и расстреляли людей, которые выступали против того, чтобы поддерживать лесных, весьма показательна. Как показательно убийство в Кизилюртовском районе 24-летнего молодого человека, оказавшего сопротивление тем, кто пришел расстреливать магазин, торгующий алкоголем. И такие сигналы приходят из Сергокалинского района, из многих других районов Дагестана. Конфликт вступил уже в открытую стадию. В самых разных районах Дагестана есть сёла, в которых люди живут в страхе, что в любой момент могут прийти бандиты и выставить свои требования. Всё это вызывает в одних ярость и желание ответных боевых действий, в других - страх! Время, когда мы видели в ментах однозначных злодеев, а в членах НВФ - благородных разбойников, уже прошло. Мы видим, как масса людей, мягко говоря, не очень образованных, толпой ринулась поучаствовать в этом противостоянии с разных сторон. Когда мы начинаем исследовать прошлое многих из членов НВФ, выясняется обычная криминальная история. Нет там никакого поиска пути к Господу! Нет там никакого поиска справедливого пути. Те, кто с этими мыслями уходил в лес, уже давно погибли. Признаю, что сегодня ещё есть те, кого туда загнали несправедливостью, и те, кто вынужден был уйти, спасаясь от давления силовиков, однако такое ощущение, что чаще здесь оказываются те, в чьих криминальных наклонностях сомневаться не приходится. Почему же вдруг религиозная ортодоксальная оппозиция сомкнулась с криминалитетом? Казалось бы, где вера в господа, с её поисками справедливости и добра, а где бандюгаи, с их хищническими инстинктами. Прежде всего, сам криминал стал стремительно перекрашиваться. Здесь нужно отдать должное проповедникам, которые двигаются в народ и довольно активно вербуют сторонников, в том числе и в местах заключения. И потом, каким бы отпетым ни был преступник, он человек. А у человека всегда есть желание объяснить свои ошибки виной других людей. И уж если появляется возможность придать своей деятельности вид религиозной борьбы с режимом, то это тоже в его пользу.
Мы видим, как средний класс, который, казалось бы, должен был бы тянуться вперёд к знаниям, стремительно маргинализируется. «Слышу звонок в дверь. Думала, наши братья или сёстры пришли. Иншаллах. Открываю, а там полная ураза ментов. Астауперлах! Ну, думаю, всё, мне саламалейкум». Этот текст произнесла молодая, с виду вполне образованная женщина. Такой полукриминальный язык есть свидетельство не столько невежества, сколько того, как криминальная субкультура в последнее время влияет на религиозные слои населения. Язык, на котором говорят люди, - свидетельство их образа мысли, того, каково их бытиё. А с другой стороны, заезжайте в Сепараторный посёлок Махачкалы. Закоулки самостроя, девятиэтажки с подъездами, пропахшими мочой. Отсутствие воды, отключения электроэнергии, отсутствие достаточного количества школ и детских садов. Гетто! И таких кварталов в Махачкале становится всё больше. Бытиё, между тем, определяет сознание! Целое поколение отлучено от человеческой жизни! Не удивительно, что у них такое сознание. Если сейчас провести опрос общественного мнения, то неизвестно, какие результаты нас ждут на выходе. Скажу только одно: за последние годы было сделано непростительно много для того, чтобы порадовать мракобесов! Если бы люди приходили в веру осознанно, никаких проблем бы не было. В большинстве своём это протестный электорат или просто элементарный перекрас в расчёте получить социальный статус. По моим личным наблюдениям, во многих случаях происходит просто элементарный ребрендинг! Внешние аксессуары копируются, а внутреннее содержание остаётся прежним. А если прибавить миссионеров-агитаторов, которые добросовестно работают и вербуют в свои ряды всё больше граждан, то вырисовывается довольно тревожная картина. Нас уносит в сторону от турецкой модели просвещённого ислама, в самый отъявленный талибан.
Перепутье
Но какой бы трудной ни была ситуация в Дагестане, есть вменяемые трезвые люди, способные противостоять тому информационному натиску, что ведут мракобесы. И их не так уж и мало. Просматривая то, как люди из самых разных населённых пунктов Дагестана общаются и находят общий язык, я понимаю, что мы всё ещё живы и есть надежда на благополучный исход. Вопрос в том, как энергию интеллектуалов направить в общее русло. Если человек, живущий в селе Каранайаул, полемизирует вполне на равных с людьми, живущими в столицах, и при этом вполне аргументированно обосновывает свою точку зрения; если из Дербента человек пишет о судьбах Дагестана так, что зачитаешься; если из самых неожиданных мест нашей республики люди пишут о том, что их беспокоит, и это грамотные, умные тексты; а в Махачкале вообще масса людей, которые обсуждают цивилизованное будущее нашего народа, то есть надежда! И никакие фюреры-националисты и религиозные мракобесы победить не смогут! Правда, она ведь всё равно придёт к людям. И в этой ситуации просто необходимо создавать открытые площадки, где у людей есть возможность высказывать свою точку зрения. Мы, на самом деле, на перепутье. Есть агрессивная часть общества, готовая убивать за инакомыслие и запугивать людей, не согласных им поддакивать. А есть прогрессивная часть, которая получила хорошее образование и понимающая, что альтернативой светской власти по большому счёту у нас является открытый талибан со всеми вытекающими из этого последствиями. На самом деле у дагестанского президента сложная задача. Эти разные полюсы никогда не соединятся и не договорятся. И самый главный вопрос в том, как поведёт себя государство. Продолжит ли оно через Бекмурзаева заигрывать с клерикалами или поддержит просвещённую часть общества. Ещё одна особенность дагестанского общества - это его способность поддаваться каким-либо настроениям и очень тяжело выходить из них. Нам очень не хватает цивилизованного и сильного государства, которое бы обеспечивало всем свободу совести и вероисповеданий, но при этом жестко разделяло бы религию и государство. Нам не хватает внятной и хорошо озвучиваемой государственной линии, которая объясняла бы гражданам, что система считает правильным, а что нет. Нам на самом деле не хватает силы, которая бы объединяла самые разные слои населения.
Однако какими бы мы ни были самобытными, мы часть большой страны, которая нас содержит и тащит вперёд. Нет смысла плакаться по поводу того, почему это произошло с нами, есть смысл постараться преодолеть те проблемы, что стоят перед нами. У государства сейчас должна быть одна цель - возвращать людей в желание двигаться по цивилизованному пути.
И ещё одно наблюдение. Нам нужно немного надежды на лучшее. Нам нужно, чтобы кто-то рассказал нам о том, что мы можем не только ненавидеть друг друга, но и договариваться. Нам нужно немного свежего воздуха. Вопрос в том, кто дотянется до форточки первым.
Процессы, протекающие в дагестанском обществе со времён вхождения в состав российского государства, происходят не сами по себе. Они являются частью тех глобальных движений, которые охватывают территорию всей страны. Однако в специфичных условиях Дагестана они начинают приобретать настолько экзотические формы, что первопричину порою сразу и не разглядишь.
Погибая от невежества
В подтверждение вышеизложенного хотелось бы привести следующий пример. Общее падение качества образования, произошедшее в Российской Федерации, для русских регионов обернулось появлением русских националистов, для Дагестана - появлением экстремистского и радикально-религиозного крыла. Какими бы разными внешне эти явления ни казались, у них один корень - невежество. Образованный прогрессивный человек не будет с оружием в руках навязывать свою идеологию и пропагандировать ненависть одной социальной группы к другой. Нормальный вменяемый человек, знающий историю человечества хотя бы в рамках школьной программы, уже не сможет принять на веру рассказы о том, что справедливое общество можно построить через насилие. Его невозможно будет убедить в глобальном заговоре масонов или в том, что все беды происходят от кавказцев. Россию как страну просто засасывает болото невежества по причине разрушения системы начального и среднего образования. Из самой читающей страны мира мы превратились в самое циничное общество потребления. И это уже не дагестанская проблема. Хотя в Дагестане погоня за золотым тельцом идёт в неприкрытой и агрессивной форме. А про общий уровень коррупции и говорить не хочется! Чего стоит одно посылание флешек бизнесменам! Такое чувство, что у нас коррумпировано всё, даже религиозные экстремисты, которые под религиозным прикрытием стараются набить себе карманы. Причём откровенный бандитизм, идущий под религиозным прикрытием, воспринимается гражданами как нечто нормальное! Во всём цивилизованном мире вера служит внутренней опорой человека, поводом к духовному росту, причиной к тому, чтобы совершенствовать себя и стремиться к каким-то новым духовным высотам. У нас же в Дагестане во многих случаях это оказывается поводом к банальному грабежу и поводом показать ближнему свою исключительность. Религиозность зачастую воспринимают так, как некогда воспринималось членство в КПСС - это престижно, это модно. И здесь мы опять подходим к проблеме образования и воспитания, потому что образованный, духовный человек строит свои отношения с реальностью с совершенно иных позиций. К примеру: не делай другим, чего себе не желаешь. В своих внутренних диалогах с Богом человек учится быть благороднее и снисходительнее к другим людям. Его поиски - внутри него. Способность мыслить и чувствовать меняет его. Он начинает наводить порядок внутри себя и вокруг себя. Он уже не сможет мусорить (во всех смыслах этого слова) там, где живёт. Да много ещё чего не сделает образованный человек, так как думает о последствиях своих поступков.
И в этом случае он слабее необразованных самоуверенных товарищей, которые ради общего счастья начнут воевать за новый порядок, как это сделали большевики в 1917 году. Однако ужас того явления, которое мы называем экстремизмом, ещё и в том, что дагестанское общество окунулось в прежде неведомые страхи. Теракты и партизанская активность на самом деле сильно напрягают людей. Дагестанцы, которые всегда отличались личной храбростью, вдруг начинают отходить в сторону, когда идут обсуждения на тему того, что делать с экстремизмом. В который раз человек переходит на шепот и говорит, как за последние пять-шесть лет общество погрузилось в страх перед теми, кто за публичное высказывание неодобрения действий экстремистов лишает людей жизни. Взрыв перед супермаркетом. Пострадало 17 мирных граждан. Опрос пострадавших ввел журналистов просто в шок! Люди боялись говорить что-либо! Нас уже взрывают! Что ещё нужно, чтобы выразить свою позицию, однако всё идёт по совершенно неожиданному для нас сценарию. Трясущиеся от страха и не стесняющиеся своего страха дагестанцы - это уже что-то новое. А с другой стороны, чего ещё ждать, когда при попустительстве всех мыслимых и немыслимых надзорных и силовых органов под контролем экстремистов оказываются целые издания, которые выходят публично.
Совершенно отдельная история - это то, что агитаторы экстремистских идей даже не скрываются - всё это делается под бдительным оком спецслужб и силовиков. Однако они начинают действовать только в отношении тех, кто уже окунулся в «лесные» дела. Тех, кто их толкает на этот гибельный путь, не трогают.
Линия фронта
Недавняя история, когда боевики зашли в одно из высокогорных сёл Ботлихского района и расстреляли людей, которые выступали против того, чтобы поддерживать лесных, весьма показательна. Как показательно убийство в Кизилюртовском районе 24-летнего молодого человека, оказавшего сопротивление тем, кто пришел расстреливать магазин, торгующий алкоголем. И такие сигналы приходят из Сергокалинского района, из многих других районов Дагестана. Конфликт вступил уже в открытую стадию. В самых разных районах Дагестана есть сёла, в которых люди живут в страхе, что в любой момент могут прийти бандиты и выставить свои требования. Всё это вызывает в одних ярость и желание ответных боевых действий, в других - страх! Время, когда мы видели в ментах однозначных злодеев, а в членах НВФ - благородных разбойников, уже прошло. Мы видим, как масса людей, мягко говоря, не очень образованных, толпой ринулась поучаствовать в этом противостоянии с разных сторон. Когда мы начинаем исследовать прошлое многих из членов НВФ, выясняется обычная криминальная история. Нет там никакого поиска пути к Господу! Нет там никакого поиска справедливого пути. Те, кто с этими мыслями уходил в лес, уже давно погибли. Признаю, что сегодня ещё есть те, кого туда загнали несправедливостью, и те, кто вынужден был уйти, спасаясь от давления силовиков, однако такое ощущение, что чаще здесь оказываются те, в чьих криминальных наклонностях сомневаться не приходится. Почему же вдруг религиозная ортодоксальная оппозиция сомкнулась с криминалитетом? Казалось бы, где вера в господа, с её поисками справедливости и добра, а где бандюгаи, с их хищническими инстинктами. Прежде всего, сам криминал стал стремительно перекрашиваться. Здесь нужно отдать должное проповедникам, которые двигаются в народ и довольно активно вербуют сторонников, в том числе и в местах заключения. И потом, каким бы отпетым ни был преступник, он человек. А у человека всегда есть желание объяснить свои ошибки виной других людей. И уж если появляется возможность придать своей деятельности вид религиозной борьбы с режимом, то это тоже в его пользу.
Мы видим, как средний класс, который, казалось бы, должен был бы тянуться вперёд к знаниям, стремительно маргинализируется. «Слышу звонок в дверь. Думала, наши братья или сёстры пришли. Иншаллах. Открываю, а там полная ураза ментов. Астауперлах! Ну, думаю, всё, мне саламалейкум». Этот текст произнесла молодая, с виду вполне образованная женщина. Такой полукриминальный язык есть свидетельство не столько невежества, сколько того, как криминальная субкультура в последнее время влияет на религиозные слои населения. Язык, на котором говорят люди, - свидетельство их образа мысли, того, каково их бытиё. А с другой стороны, заезжайте в Сепараторный посёлок Махачкалы. Закоулки самостроя, девятиэтажки с подъездами, пропахшими мочой. Отсутствие воды, отключения электроэнергии, отсутствие достаточного количества школ и детских садов. Гетто! И таких кварталов в Махачкале становится всё больше. Бытиё, между тем, определяет сознание! Целое поколение отлучено от человеческой жизни! Не удивительно, что у них такое сознание. Если сейчас провести опрос общественного мнения, то неизвестно, какие результаты нас ждут на выходе. Скажу только одно: за последние годы было сделано непростительно много для того, чтобы порадовать мракобесов! Если бы люди приходили в веру осознанно, никаких проблем бы не было. В большинстве своём это протестный электорат или просто элементарный перекрас в расчёте получить социальный статус. По моим личным наблюдениям, во многих случаях происходит просто элементарный ребрендинг! Внешние аксессуары копируются, а внутреннее содержание остаётся прежним. А если прибавить миссионеров-агитаторов, которые добросовестно работают и вербуют в свои ряды всё больше граждан, то вырисовывается довольно тревожная картина. Нас уносит в сторону от турецкой модели просвещённого ислама, в самый отъявленный талибан.
Перепутье
Но какой бы трудной ни была ситуация в Дагестане, есть вменяемые трезвые люди, способные противостоять тому информационному натиску, что ведут мракобесы. И их не так уж и мало. Просматривая то, как люди из самых разных населённых пунктов Дагестана общаются и находят общий язык, я понимаю, что мы всё ещё живы и есть надежда на благополучный исход. Вопрос в том, как энергию интеллектуалов направить в общее русло. Если человек, живущий в селе Каранайаул, полемизирует вполне на равных с людьми, живущими в столицах, и при этом вполне аргументированно обосновывает свою точку зрения; если из Дербента человек пишет о судьбах Дагестана так, что зачитаешься; если из самых неожиданных мест нашей республики люди пишут о том, что их беспокоит, и это грамотные, умные тексты; а в Махачкале вообще масса людей, которые обсуждают цивилизованное будущее нашего народа, то есть надежда! И никакие фюреры-националисты и религиозные мракобесы победить не смогут! Правда, она ведь всё равно придёт к людям. И в этой ситуации просто необходимо создавать открытые площадки, где у людей есть возможность высказывать свою точку зрения. Мы, на самом деле, на перепутье. Есть агрессивная часть общества, готовая убивать за инакомыслие и запугивать людей, не согласных им поддакивать. А есть прогрессивная часть, которая получила хорошее образование и понимающая, что альтернативой светской власти по большому счёту у нас является открытый талибан со всеми вытекающими из этого последствиями. На самом деле у дагестанского президента сложная задача. Эти разные полюсы никогда не соединятся и не договорятся. И самый главный вопрос в том, как поведёт себя государство. Продолжит ли оно через Бекмурзаева заигрывать с клерикалами или поддержит просвещённую часть общества. Ещё одна особенность дагестанского общества - это его способность поддаваться каким-либо настроениям и очень тяжело выходить из них. Нам очень не хватает цивилизованного и сильного государства, которое бы обеспечивало всем свободу совести и вероисповеданий, но при этом жестко разделяло бы религию и государство. Нам не хватает внятной и хорошо озвучиваемой государственной линии, которая объясняла бы гражданам, что система считает правильным, а что нет. Нам на самом деле не хватает силы, которая бы объединяла самые разные слои населения.
Однако какими бы мы ни были самобытными, мы часть большой страны, которая нас содержит и тащит вперёд. Нет смысла плакаться по поводу того, почему это произошло с нами, есть смысл постараться преодолеть те проблемы, что стоят перед нами. У государства сейчас должна быть одна цель - возвращать людей в желание двигаться по цивилизованному пути.
И ещё одно наблюдение. Нам нужно немного надежды на лучшее. Нам нужно, чтобы кто-то рассказал нам о том, что мы можем не только ненавидеть друг друга, но и договариваться. Нам нужно немного свежего воздуха. Вопрос в том, кто дотянется до форточки первым.