Заводское
Никогда не замечали, что остывающие заготовки (когда они уже темно-оранжевые или красные, а не ярко-оранжевые и тем более не желтые) вкусно пахнут?
Я не могу - как зайду в цех, хочется откусить, как от теплой буханки.
Вспомнилась история.
Работал у нас на печи-миллионке Максим. Прошел на ней почти весь карьерный путь до замначальника цеха, ушел в параллельную структуру, и теперь строгает недавних коллег за бестолковость и брак. Работу свою всегда любил, что характерно, и очень ей гордился.
И вот приехала очередная съемочна группа, дали нам в провожатые Максима. У него это было постоянной дополнительной нагрузкой, маршрут был у нас с ним отработан, и были мы взаимозаменяемы - даром, что он инженер-металлург, а я юрист.
А он парень общительный, но со своеобразным чувством юмора.
Приехала девочка с глазами, полными демокгатии, прав человека и гламура. И пошли мы в цех.
И вот, забираемся мы на ярус, и начинается плавка. А плавка на дуговой миллионке, момент, когда опускаются электроды - это все исландские и камчатские вулканы нервно покуривают неподалеку. В общем, раздается лютый низкочастотный треск, часть шихты превращается в черный дым, вырывается плася пополам с электрическими искрами, и, повторюсь, все это под аккомпанемент низкочастотной какофонии. Момент этот наступает всегда неожиданно, и подготвиться к нему невозможно.
Максим решил отмочить экшен - ну сколько можно с серьезным лицом говорить одно и то же, да и тем более, что минут десять говорить бессмысленно - все частоты забиты, даже на ухо надо орать.
Максим вышел на край яруса, поднял руки кверху (а надо сказать, комплекцией его природа не обидела), и начал подпрыгивать в тщетной попытке переорать печь звуком "агыыыррр!". Даже так - "АГЫЫЫРРРР!!" на два форте. У девочки в глазах сильно прибавилось поравалительных настроений, ей явно захотелось в парижские кафе с вайфаем, пусть даже куртизанкой. Я сам слегка прифигел, но решил поддержать развлечение. Как только стало слышно хоть что-нибудь, мы в два языка на серьезных щах начали ей втирать за духов гор, душу металла, ритуалы бажовских мастеровых и прочую эзотерику а ля индюстриэль. Девочка попыталась записывать, мы сказали, что это тайное и записывать ничего нельзя - до студии не доедешь, ой... В общем, репортаж получился как обычно. Но ржали мы с Максом потом от души.
Дописка:
А в пультовой миллионки на стеллаже - аквариум и портрет Путина. В аквариуме - здоровенные сомики.
А теперь расскажите людям оттуда за демокгатию и права ЛГБТ. Они бывают вежливы и сдержанны.
Я не могу - как зайду в цех, хочется откусить, как от теплой буханки.
Вспомнилась история.
Работал у нас на печи-миллионке Максим. Прошел на ней почти весь карьерный путь до замначальника цеха, ушел в параллельную структуру, и теперь строгает недавних коллег за бестолковость и брак. Работу свою всегда любил, что характерно, и очень ей гордился.
И вот приехала очередная съемочна группа, дали нам в провожатые Максима. У него это было постоянной дополнительной нагрузкой, маршрут был у нас с ним отработан, и были мы взаимозаменяемы - даром, что он инженер-металлург, а я юрист.
А он парень общительный, но со своеобразным чувством юмора.
Приехала девочка с глазами, полными демокгатии, прав человека и гламура. И пошли мы в цех.
И вот, забираемся мы на ярус, и начинается плавка. А плавка на дуговой миллионке, момент, когда опускаются электроды - это все исландские и камчатские вулканы нервно покуривают неподалеку. В общем, раздается лютый низкочастотный треск, часть шихты превращается в черный дым, вырывается плася пополам с электрическими искрами, и, повторюсь, все это под аккомпанемент низкочастотной какофонии. Момент этот наступает всегда неожиданно, и подготвиться к нему невозможно.
Максим решил отмочить экшен - ну сколько можно с серьезным лицом говорить одно и то же, да и тем более, что минут десять говорить бессмысленно - все частоты забиты, даже на ухо надо орать.
Максим вышел на край яруса, поднял руки кверху (а надо сказать, комплекцией его природа не обидела), и начал подпрыгивать в тщетной попытке переорать печь звуком "агыыыррр!". Даже так - "АГЫЫЫРРРР!!" на два форте. У девочки в глазах сильно прибавилось поравалительных настроений, ей явно захотелось в парижские кафе с вайфаем, пусть даже куртизанкой. Я сам слегка прифигел, но решил поддержать развлечение. Как только стало слышно хоть что-нибудь, мы в два языка на серьезных щах начали ей втирать за духов гор, душу металла, ритуалы бажовских мастеровых и прочую эзотерику а ля индюстриэль. Девочка попыталась записывать, мы сказали, что это тайное и записывать ничего нельзя - до студии не доедешь, ой... В общем, репортаж получился как обычно. Но ржали мы с Максом потом от души.
Дописка:
А в пультовой миллионки на стеллаже - аквариум и портрет Путина. В аквариуме - здоровенные сомики.
А теперь расскажите людям оттуда за демокгатию и права ЛГБТ. Они бывают вежливы и сдержанны.