(no subject)
Из интервью с Набоковым разных лет.
*
- Наибольший интерес для меня представлял феномен навязчивой идеи...
- Вы могли бы подыскать что-то другое, более нормальное...
- Конечно. Кататься на велосипеде интересно. Но кататься на нем без рук, без шин, без колес еще лучше, поскольку так оно труднее.
*
Ведете ли ли вы дневник или обращаетесь к документальным свидетельствам, желая вспомнить что-нибудь?
- Я страстный мемуарист с отвратительной памятью: рассеянный хранитель воспоминаний сонного короля. С абсолютной ясностью я воскрешаю пейзажи, жесты, интонации, миллионы чувственных деталей, но имена и числа погружаются в забвение с абсурдной безоглядностью маленьких слепцов, цепочкой бредущих по пирсу.
*
- Какое место вы отводите себе среди писателей?
- Я часто думаю, что должен существовать специальный типографский знак, обозначающий улыбку, - нечто вроде выгнутой линии, лежащей навзничь скобки; именно этот значок я поставил бы вместо ответа на ваш вопрос.
*
Как человек, я не представляю собой ничего такого, чем можно было бы восхищаться. У меня обычные привычки, я неприхотлив в еде, я ни за что не променяю мою любимую яичницу с ветчиной на меню, в котором тьма опечаток.
*
Я раздражаю своих ближайших друзей склонностью перечислять вещи, которые ненавижу, - ночные клубы, яхты, цирки, порношоу, сальный взгляд голых самцов, заросших волосами, как Че Гевара.
*
- Почему швейцарцы изготавливают такие хорошие часы?
- Я совершенно не тот человек, с которым можно советоваться насчет часов. Я опасаюсь их так, как некоторые со страхом поглядывают на свернувшуюсь кольцом змею... Но несмотря на мой ужас перед ними, я люблю дорогие часы. Но самые ужасные - это фальшивые часы в витринах часовщиков, установленные на безжизненные и бессмысленные без четверти три, дабы продемонстрировать, как притягательно они умеют раскидывать руки.
*
- Что для вас Швейцария?
- Зимы здесь могут быть удручающе унылыми, и у моей борзой смертельная вражда с множеством собак, а так все хорошо.
*
- Вы предпочли сделать отель своим постоянным местом жительства?
- Время от времени я замышлял купить виллу. Я могу представить себе уютную обстановку, надежную охранную сигнализацию, но не могу вообразить требуемую прислугу. Старые слуги требуют времени, а я не знаю, сколько у меня его еще осталось.
*
- Вы вернетесь в Россию?
- Нет. Никогда. С Россией покончено. Это сон, который мне приснился. Я придумал Россию. Все кончилось очень плохо. Вот и все.
*
- Каково ваше положение в литературе?
- Замечательный, прелестный вид отсюда.
*
- Чем вы собираетесь заняться теперь?
- Почти завершены две книжки рассказов и сборник эссе, и в проем двери уже просунул ножку чудесный роман.
*
- Наибольший интерес для меня представлял феномен навязчивой идеи...
- Вы могли бы подыскать что-то другое, более нормальное...
- Конечно. Кататься на велосипеде интересно. Но кататься на нем без рук, без шин, без колес еще лучше, поскольку так оно труднее.
*
Ведете ли ли вы дневник или обращаетесь к документальным свидетельствам, желая вспомнить что-нибудь?
- Я страстный мемуарист с отвратительной памятью: рассеянный хранитель воспоминаний сонного короля. С абсолютной ясностью я воскрешаю пейзажи, жесты, интонации, миллионы чувственных деталей, но имена и числа погружаются в забвение с абсурдной безоглядностью маленьких слепцов, цепочкой бредущих по пирсу.
*
- Какое место вы отводите себе среди писателей?
- Я часто думаю, что должен существовать специальный типографский знак, обозначающий улыбку, - нечто вроде выгнутой линии, лежащей навзничь скобки; именно этот значок я поставил бы вместо ответа на ваш вопрос.
*
Как человек, я не представляю собой ничего такого, чем можно было бы восхищаться. У меня обычные привычки, я неприхотлив в еде, я ни за что не променяю мою любимую яичницу с ветчиной на меню, в котором тьма опечаток.
*
Я раздражаю своих ближайших друзей склонностью перечислять вещи, которые ненавижу, - ночные клубы, яхты, цирки, порношоу, сальный взгляд голых самцов, заросших волосами, как Че Гевара.
*
- Почему швейцарцы изготавливают такие хорошие часы?
- Я совершенно не тот человек, с которым можно советоваться насчет часов. Я опасаюсь их так, как некоторые со страхом поглядывают на свернувшуюсь кольцом змею... Но несмотря на мой ужас перед ними, я люблю дорогие часы. Но самые ужасные - это фальшивые часы в витринах часовщиков, установленные на безжизненные и бессмысленные без четверти три, дабы продемонстрировать, как притягательно они умеют раскидывать руки.
*
- Что для вас Швейцария?
- Зимы здесь могут быть удручающе унылыми, и у моей борзой смертельная вражда с множеством собак, а так все хорошо.
*
- Вы предпочли сделать отель своим постоянным местом жительства?
- Время от времени я замышлял купить виллу. Я могу представить себе уютную обстановку, надежную охранную сигнализацию, но не могу вообразить требуемую прислугу. Старые слуги требуют времени, а я не знаю, сколько у меня его еще осталось.
*
- Вы вернетесь в Россию?
- Нет. Никогда. С Россией покончено. Это сон, который мне приснился. Я придумал Россию. Все кончилось очень плохо. Вот и все.
*
- Каково ваше положение в литературе?
- Замечательный, прелестный вид отсюда.
*
- Чем вы собираетесь заняться теперь?
- Почти завершены две книжки рассказов и сборник эссе, и в проем двери уже просунул ножку чудесный роман.