По Каракасу с фотоаппаратом (но без фотографий)
Гулять по Каракасу с фотоаппаратом-«зеркалкой» - все равно что ходить во времена Дикого Запада по улице с тугим мешком, на котором написано $10000. Гадаешь, когда же будет первый перелом среди вырученных вслед шей. И это притом, что фотоаппарат спрятан в кофру. Когда же достаешь его для снимка, кажется, у всей улицы просто перехватывает дыхание.
А теперь представьте, что нас двое (рядом со мной идет Андрей Николаев). И у каждого такой вот «денежный мешок». Повышенное внимание очевидно.
Кто не знает, поясню. Столица Венесуэлы считается самым криминальным городом Южной Америки, где могут запросто ограбить на оживленной улице посреди белого дня.
Признаюсь, я немного нервничал, цепко обхватив кофру ладонью.
Сделав очередной снимок, я услышал за спиной визг тормозов…
«Эй!» - окрик заставляет обернуться. Оказалось к нам подлетел мотоцикл с двумя полицейскими.
Далее выдается эмоциональная тирада на испанском. Впрочем, здесь на каждое твое слово следует длинная тирада на испанском. Даже если стоишь на кассе «Макдональдса» и, предварительно выяснив, что кассир не говорит по-английски, говоришь «гамбургер и кока-кола», в ответ все равно получаешь фразу, судя по размеру которой тебя как минимум спрашивают, как ты относишься ко вчерашней речи Чавеса о национализации последних частных нефтяных компаний страны.
«Не парль… В смысле, тьфу - но компренде. Англези?».. Почему-то в Венесуэле при тотальном незнании испанского мне активно приходит на ум французский, который я, в отличие от испанского, учил два года, но также с нулевым результатом.
Еще одна фраза на испанском. На этот раз с размахиванием руками и тыканием пальцем в фотоаппарат. Мысленно перевожу ее как: «А ты не охренел тут с фотоаппаратом ходить? Не знаешь, что ли, чем славиться наш город помимо несравненной арепы и Симона Боливара?!».
Как-то отстраненно вспоминаю путеводитель, где говорится, что полиция в Каракасе чуть ли не опаснее бандитов. И любит останавливать иностранцев для проверок. А у нас при себе ни паспортов (что правильно), ни их копий (что плохо).
Далее следует еще одна длинная тирада, которая вдруг прерывается на полуслове.
«Русо?», - вдруг как-то осторожно предполагает полицейский.
- «Си. Русо», - от неожиданности я даже начинаю говорить по-испански.
- «Энд ёр френд? Олсо русо?», - полицейский в ответ неожиданно переходит на английский, знание которого до этого он не обнаруживал.
- Йес. Ту рашенс. Оба русские.
Полицейский задумчиво кивает и произносит короткое предложение на испанском. Уже не для нас, а словно для себя.
«Это многое объясняет», - перевожу я.
Далее следует длинная непереводимая игра слов, которая не прерывается даже когда его напарник газует, и мотоцикл, взревев, уносится дальше по улице (которая, к слову, является пешеходной). Последний жест, адресованный в наш адрес - ладонь, похлопывающая по запястью другой руки и широкий жест вокруг.
«Что он имел в виду?», - задумчиво говорит Андрей, - «я вас арестую, если будете тут фотографировать? Или все же: держите фотоаппараты крепче, сумасшедшие русские?».
- Думаю второе
- Пожалуй. Давай-ка, все же вернемся в отель и оставим «зеркалки». Береженого Бог бережет.
- Согласен. У меня для таких случаев как раз припасена небольшая «мыльница». Ее, в случае чего не жалко… И, пожалуй, возьмем копии паспортов. Следующие полицейские могут оказаться не такими специалистами по национальностям.
Эта история произошла 7 мая. В предпоследний день нашего пребывания в Венесуэле. Вернувшись с тепуя Рорайма, мы провели заключительную часть своего путешествия по стране в прогулках по городам побережья. Коро, Маракайбо, Каракас.
Вчера вечером успешно вернулись на Родину, несмотря на трехчасовое покорение аэропорта Каракаса, двухчасовую задержку с вылетом и опоздание, в результате, на стыковочный рейс во Франкфурте.
Как только приму сегодня экзамен, продолжу рассказы о Венесуэле. Теперь - с большим количеством фотографий. В том числе и по Каракасу :)
А теперь представьте, что нас двое (рядом со мной идет Андрей Николаев). И у каждого такой вот «денежный мешок». Повышенное внимание очевидно.
Кто не знает, поясню. Столица Венесуэлы считается самым криминальным городом Южной Америки, где могут запросто ограбить на оживленной улице посреди белого дня.
Признаюсь, я немного нервничал, цепко обхватив кофру ладонью.
Сделав очередной снимок, я услышал за спиной визг тормозов…
«Эй!» - окрик заставляет обернуться. Оказалось к нам подлетел мотоцикл с двумя полицейскими.
Далее выдается эмоциональная тирада на испанском. Впрочем, здесь на каждое твое слово следует длинная тирада на испанском. Даже если стоишь на кассе «Макдональдса» и, предварительно выяснив, что кассир не говорит по-английски, говоришь «гамбургер и кока-кола», в ответ все равно получаешь фразу, судя по размеру которой тебя как минимум спрашивают, как ты относишься ко вчерашней речи Чавеса о национализации последних частных нефтяных компаний страны.
«Не парль… В смысле, тьфу - но компренде. Англези?».. Почему-то в Венесуэле при тотальном незнании испанского мне активно приходит на ум французский, который я, в отличие от испанского, учил два года, но также с нулевым результатом.
Еще одна фраза на испанском. На этот раз с размахиванием руками и тыканием пальцем в фотоаппарат. Мысленно перевожу ее как: «А ты не охренел тут с фотоаппаратом ходить? Не знаешь, что ли, чем славиться наш город помимо несравненной арепы и Симона Боливара?!».
Как-то отстраненно вспоминаю путеводитель, где говорится, что полиция в Каракасе чуть ли не опаснее бандитов. И любит останавливать иностранцев для проверок. А у нас при себе ни паспортов (что правильно), ни их копий (что плохо).
Далее следует еще одна длинная тирада, которая вдруг прерывается на полуслове.
«Русо?», - вдруг как-то осторожно предполагает полицейский.
- «Си. Русо», - от неожиданности я даже начинаю говорить по-испански.
- «Энд ёр френд? Олсо русо?», - полицейский в ответ неожиданно переходит на английский, знание которого до этого он не обнаруживал.
- Йес. Ту рашенс. Оба русские.
Полицейский задумчиво кивает и произносит короткое предложение на испанском. Уже не для нас, а словно для себя.
«Это многое объясняет», - перевожу я.
Далее следует длинная непереводимая игра слов, которая не прерывается даже когда его напарник газует, и мотоцикл, взревев, уносится дальше по улице (которая, к слову, является пешеходной). Последний жест, адресованный в наш адрес - ладонь, похлопывающая по запястью другой руки и широкий жест вокруг.
«Что он имел в виду?», - задумчиво говорит Андрей, - «я вас арестую, если будете тут фотографировать? Или все же: держите фотоаппараты крепче, сумасшедшие русские?».
- Думаю второе
- Пожалуй. Давай-ка, все же вернемся в отель и оставим «зеркалки». Береженого Бог бережет.
- Согласен. У меня для таких случаев как раз припасена небольшая «мыльница». Ее, в случае чего не жалко… И, пожалуй, возьмем копии паспортов. Следующие полицейские могут оказаться не такими специалистами по национальностям.
Эта история произошла 7 мая. В предпоследний день нашего пребывания в Венесуэле. Вернувшись с тепуя Рорайма, мы провели заключительную часть своего путешествия по стране в прогулках по городам побережья. Коро, Маракайбо, Каракас.
Вчера вечером успешно вернулись на Родину, несмотря на трехчасовое покорение аэропорта Каракаса, двухчасовую задержку с вылетом и опоздание, в результате, на стыковочный рейс во Франкфурте.
Как только приму сегодня экзамен, продолжу рассказы о Венесуэле. Теперь - с большим количеством фотографий. В том числе и по Каракасу :)