Обсервация-70
Как-то раз Богемик bohemicus в присущей ему иронично-насмешливой манере ответил на очередную диатрибу рукопожатного представителя светлоликих носителей хороших генов и мудрости веков. Имя его, кстати, и не вспомним сейчас. Диатриба была направлена против русского всего - культуры, людей, мира, и была написана довольно хлёстко, читалась легко.
Богемик существует в своём сферическом мире - Шварценберги, Габсбурги, бургундцы, сейчас вот об истории наркотиков цикл ваяет,- и заставить его среагировать на какое-то современное событие трудно (насколько я сумел заметить, читая его много лет). Но здесь удалось - уж больно грязноват был тот текст, а количество перепостов этой грязи зашкаливало.
И удивительно, что через некоторое время ирония/насмешливость сменилась плохо скрываемой любовью этого известного ЖЖ-анонима к России, к русской культуре и истории. С каждым последующим словом его поста становилось понятно, что диатриба задела его лично, его, человека, давным-давно покинувшего пределы Отечества, нашедшего новую родину, человека, для которого космополитизм давным-давно стал основой жизненных убеждений.
Одним из самых главных аргументов в его возражениях на грязь и пакости в отношении русских, с наслаждением прописанных очередным Смердяковым, была русская литература.
И это всё, что я могу сказать, включаясь (и сразу же выключаясь) в дискуссию о необходимости изъятия Толстого и Достоевского из школьной программы.
Богемик существует в своём сферическом мире - Шварценберги, Габсбурги, бургундцы, сейчас вот об истории наркотиков цикл ваяет,- и заставить его среагировать на какое-то современное событие трудно (насколько я сумел заметить, читая его много лет). Но здесь удалось - уж больно грязноват был тот текст, а количество перепостов этой грязи зашкаливало.
И удивительно, что через некоторое время ирония/насмешливость сменилась плохо скрываемой любовью этого известного ЖЖ-анонима к России, к русской культуре и истории. С каждым последующим словом его поста становилось понятно, что диатриба задела его лично, его, человека, давным-давно покинувшего пределы Отечества, нашедшего новую родину, человека, для которого космополитизм давным-давно стал основой жизненных убеждений.
Одним из самых главных аргументов в его возражениях на грязь и пакости в отношении русских, с наслаждением прописанных очередным Смердяковым, была русская литература.
И это всё, что я могу сказать, включаясь (и сразу же выключаясь) в дискуссию о необходимости изъятия Толстого и Достоевского из школьной программы.