Откровения Ильи Пономарева
О революции, об оппозиции и о себе
Илья Пономарев для меня интересен тем, что совмещает в собственной персоне системную и несистемную оппозиции.
Как депутат он вполне на месте - где еще и критиковать власть, как не в Госдуме?
Как один из организаторов болотных митингов, в общем-то, тоже неплох. Особенно после его призыва сопротивляться ОМОНу 6 мая.
О несистемной оппозиции
- Несистемная оппозиция - она в большей степени про ценности, чем про выгоду. А системная оппозиция - это больше про выгоду, чем про ценности.
- Единственное, чем мы сильнее этой власти: у нас есть моральное превосходство.
- Ксения Собчак до того как пришла в политику ассоциировалась у всех с развратом, с аморальностью, с праздным образом жизни, с бешеными деньгами.
- По уровню медийной активности Алексей Навальный, будучи человеком крайне прагматичным, после того, как у него открылись все эти уголовные дела, далеко не является главным фронтменом. Сейчас как раз на первый план вышли люди типа Ксении Собчак. Борис Немцов очень много говорит, Андрей Илларионов, Андрей Пионтковский, Гарри Каспаров много говорит. Но кто эти люди? Эти люди кровь от крови, плоть от плоти ельцинского периода. Эти люди являются главными бенефициарами 90-х годов. Эти люди воплощают все то, против чего борется «Справедливая Россия».
- В декабре 2011 года люди пошли туда, куда позвали СМИ, которые контролировала та часть оппозиции, которая не хотела смены системы.
О неизбежной смерти Координационного совета
- Координационный совет не хочет становиться массовой организацией, и на данный момент он не может это делать. И это самая большая проблема. Я уверен, что он умрет. Я думаю, что у Координационного совета в нынешнем виде вторых выборов не будет.
- Если координационный совет и доживет до следующих выборов, то сами по себе эти выборы будут очень малочисленными. Если сейчас в координационном совете было порядка 60-80 тысяч голосующих, то на следующих выборах, я считаю, даже 10 тысяч набрать шансов практически нет.
Об изменении взглядов оппозиционеров
- В оппозиции есть две основные группировки: это те люди, которые хотят смены системы, и те, которые этого не хотят. Собчак, Пархоменко хотели бы видеть во главе страны Кудрина, Медведева, Прохорова. Из той же обоймы, но другого, чтобы в целом все сохранилось.
- Люди типа Алексея Навального сами хотят возглавить систему. Они считают, что Путин составил идеальную модель, идеальный способ управления, который дает суперпрезидентскую власть. Если честный человек станет во главе этой системы, то все будет нормально. Но если система запрограммирована на воровство, то какой бы не был честный человек, то через какое-то время обязательно начнет воровать.
- Была группа либеральных революционеров - Каспаров, Илларионов, Яшин, Немцов, которые считали, что нам нужна парламентская республика при сохранении экономической линии.
- Сейчас сильно изменились веса. Поляна противостояний этих двух главных тенденций: Ксения Собчак, которая выступает за сохранение путинской власти полностью, как она есть, и примкнувший к Ксении Алексей Навальный. И с другой стороны, как назвал их Илларионов - республиканцы, которые хотят слома системы. Вот вокруг этого ведется главная дискуссия внутри оппозиции.
О Путине и собственном путинизме
- Путин сделал четкую ставку на консервативное большинство. Он понимает, что оно - большинство, поскольку он меряет успех цифрами, он меряет личный успех через деньги, а электоральный - через голоса, через рейтинг.
- Выдвижение кандидата в президенты от оппозиции требует, во-первых, персонификацию протеста, во-вторых, это выдвижение определенной политической программы: мы против Путина, мы вот за этого. А когда мы только против Путина, извините, это лозунг абсолютно тупой и ни к чему он привести не может. Одна история, если мы выбираем между Путиным и Немцовым... Ну, я не знаю, как я бы проголосовал в этом случае. Боюсь, что я был бы путинистом в этом случае.
- Если у страны нет авангарда, она существовать не может, это во-первых. Во-вторых, авангард будет обязательно искать выход. 20% населения, я так оцениваю это самое меньшинство. Эти 20% распределены достаточно неравномерно. В Москве - это процентов 40, может быть 50 - это близко к половине. В Новосибирске я думаю процентов 10, может быть, чуть меньше. Дальше в глубинку совсем единичные случаи.
- Недовольство населения у нас есть, но оно не достигло пика, люди чувствуют, что им есть что терять в путинские времена.
О грядущей революции
- В 1917 году Ленин делал ставку не на большинство, а на авангард, которым был союз рабочих и еврейской интеллигенции. Еврейская интеллигенция переживала за еврейский народ, потому что они загнаны в черту оседлости, и у них жесткий потолок, и они искали возможности для самореализации. Рабочий класс составлял по разным оценкам от 3 до 14 процентов населения, который никак не больше 10%, я думаю. Сочетание этих двух частей привело к революции. Потом была кровь,коллективизация и так далее.
- По ленинской формулировке, верхи не могут, низы не хотят. По нынешней формулировке - это должна быть часть элиты, которая не может жить по-старому и, соответственно, пойдет на другую сторону. Это должна быть часть населения, значительная часть населения, которая попала в тяжелое положение, и должен быть революционный класс, который является рычагом для преобразования. Вот этот революционный класс, и это главное, что показали декабрьские протесты, - он есть. И он весь не «свалит».
- Что может произойти? Обвал цен на нефть или распад еврозоны даже без обвала цен на нефть, просто распад евро, очень больно ударит по золотовалютным резервам, по огромному количеству российских предприятий. Это будет очень жесткий удар и по экспорту, и по всему прочему. Даже при сохранении цен на нефть.
- Вопрос в том, кто будет поднимать эту самую власть. Надо учиться на чужом опыте, если хоть какие зерна интеллекта есть. Давайте посмотрим на «оранжевую революцию» на Украине, это не революция, это верхушечный переворот, но, тем не менее, в них же реально участвовали большие массы людей, и эти массы не были подкуплены. Они, тем не менее, были успешными, они добились.
- Ситуация не поменяется, пока не возникнет организация та, которая была бы не только московской, но и региональной и в которой не было бы единого начала, в которой обязательна была бы программа, в которой был бы лидер, в которой были бы понятны цели и которая представляла бы альтернативу действующим властям.
- Давайте представим себе историческую параллель: 2018 год, январь, до выбора президента остается два месяца, система власти разваливается, и только Учредительное собрание может спасти ситуацию. В этой ситуации нерешительные, вялые, непоследовательные, но системные правые эсеры в союзе с большевиками из Левого фронта решают созвать Учредительное собрание. Их поддерживают кадеты и октябристы, состоящие в Координационном совете. Оппозиция в январе с помощью прямого голосования собирается вместе. И тут в зал входит единоросс Железняк и говорит: «Следственный комитет устал, пожалуйте на выход». И все на этом заканчивается.
Полный текст беседы с Ильей Пономаревым
Они все равно хотят революции. Знают, что если она вдруг случится, то кончиться может лишь большой кровью, и все равно хотят. Ну, чем можно объяснить эту тягу к самоубийству? Вероятно, наивной уверенностью, что ты окажешься в рядах палачей, а не их жертв.
Умиляет, что Илья Пономарев, похоже, знает цену своим коллегам по несистемной оппозиции, но все равно выступает с ними на одной сцене. И вместе с ними думает, как им свалить ненавистного Путина. И при этом признает, что большинству президент нравится.
Очень демократично, правда?
ДРУГИЕ МАТЕРИАЛЫ БЛОГА
