Афроприбалты
Правительство Латвии согласилось принимать 550 беженцев из Африки в год. Подсчитано, что к 2030 году светлокожее население страны наполовину потемнеет. Свою квоту получили также Литва и Эстония.
В газете Вести сегодня приводятся такие расчеты:
• в течение 15 лет при ежегодном приеме 550 беженцев афролатышей станет 8000 человек;
• на практике каждый беженец. добивается разрешения на приезд из Африки в среднем пяти родственников. То есть, 550 беженцев в год через 15 лет превратятся в 48 тысяч;
• Как только афролатыши обоснуются на заброшенных хуторах, к ним начнут прибывать с родины нелегальные мигранты. Таким образом, к 48 тысячам законных беженцев прибавится не меньше сотни тысяч незаконных.
• Средняя африканская семья состоит из 5-8 человек. А население Латвии, наоборот, сократится до 1700 тысяч. Это встречное движение приведет к тому, что через 15 лет примерно половина страны будет иметь темный цвет кожи. И вряд ли научится говорить по-латышски.
____________________
Прежде всего хочу сказать, что ничего не имею против людей с другим цветом кожи. Я вообще интернационалист и весьма толерантен. Мне нравится узнавать, как живут люди в других странах - живо интересуюсь их бытом, кухней и обычаями. Причем, имею в виду не только Африку или Азию, но и Европу.
И в этом смысле Прибалтика скоро перестанет вызывать любопытство. Потому что если уж человек едет в Ригу, то, предположительно, намерен познакомиться с жизнью латышей. Послушать их протяжный говорок. Может быть, полюбоваться национальными костюмами. Побродить по чистому и уютному Старому Городу.
Темнокожие люди очень гармонично смотрятся где-нибудь в Египте или даже Тунисе. Но на набережных Даугавы и в рижских скверах, в трамваях и подворотнях их присутствие будет выглядеть несколько неожиданно. Сомневаюсь, что такой диссонанс поспособствует развитию туризма.
Полагаю, со временем заброшенные хутора превратятся в подобие многолюдных африканских деревень. Довольно экзотично, конечно, для какой-нибудь Юрмалы. Но дети беженцев вряд ли согласятся жить тихо на своих заброшенных хуторах под опекой строгих родителей. Молодые африканские парни и девчата, как и их сверстники в любой другой стране мира, любят приключения и ночные столичные клубы.
А еще они частенько любят друг друга, и к выше приведенным расчетам я бы прибавил пару сотен тысяч смуглых маленьких латышей и латышек, рожденных как в браке, так и вне. Новая кровь, безусловно, внесет расовое разнообразие в бледнолицый вид балтийских европеоидов.
Разумеется, рижане ко всему этому скоро привыкнут, как привыкли берлинцы, лондонцы и копенгагенцы. Но пока к этой нагрузке к членству в Евросоюзе латыши, мне кажется, не готовы. Они, конечно, пока успокаивают себя тем, что 550 человек растворятся, разбредясь по стране, и будут выглядеть, как случайные африканские туристы. Но уже слышно, как сердца забились в тревожном ритме.
Богатством нужно делиться с бедными, решила дружная европейская семья. И зажиточные балтийские тигры, тихо взрыкнув, дисциплинированно подчинились.
В газете Вести сегодня приводятся такие расчеты:
• в течение 15 лет при ежегодном приеме 550 беженцев афролатышей станет 8000 человек;
• на практике каждый беженец. добивается разрешения на приезд из Африки в среднем пяти родственников. То есть, 550 беженцев в год через 15 лет превратятся в 48 тысяч;
• Как только афролатыши обоснуются на заброшенных хуторах, к ним начнут прибывать с родины нелегальные мигранты. Таким образом, к 48 тысячам законных беженцев прибавится не меньше сотни тысяч незаконных.
• Средняя африканская семья состоит из 5-8 человек. А население Латвии, наоборот, сократится до 1700 тысяч. Это встречное движение приведет к тому, что через 15 лет примерно половина страны будет иметь темный цвет кожи. И вряд ли научится говорить по-латышски.
____________________
Прежде всего хочу сказать, что ничего не имею против людей с другим цветом кожи. Я вообще интернационалист и весьма толерантен. Мне нравится узнавать, как живут люди в других странах - живо интересуюсь их бытом, кухней и обычаями. Причем, имею в виду не только Африку или Азию, но и Европу.
И в этом смысле Прибалтика скоро перестанет вызывать любопытство. Потому что если уж человек едет в Ригу, то, предположительно, намерен познакомиться с жизнью латышей. Послушать их протяжный говорок. Может быть, полюбоваться национальными костюмами. Побродить по чистому и уютному Старому Городу.
Темнокожие люди очень гармонично смотрятся где-нибудь в Египте или даже Тунисе. Но на набережных Даугавы и в рижских скверах, в трамваях и подворотнях их присутствие будет выглядеть несколько неожиданно. Сомневаюсь, что такой диссонанс поспособствует развитию туризма.
Полагаю, со временем заброшенные хутора превратятся в подобие многолюдных африканских деревень. Довольно экзотично, конечно, для какой-нибудь Юрмалы. Но дети беженцев вряд ли согласятся жить тихо на своих заброшенных хуторах под опекой строгих родителей. Молодые африканские парни и девчата, как и их сверстники в любой другой стране мира, любят приключения и ночные столичные клубы.
А еще они частенько любят друг друга, и к выше приведенным расчетам я бы прибавил пару сотен тысяч смуглых маленьких латышей и латышек, рожденных как в браке, так и вне. Новая кровь, безусловно, внесет расовое разнообразие в бледнолицый вид балтийских европеоидов.
Разумеется, рижане ко всему этому скоро привыкнут, как привыкли берлинцы, лондонцы и копенгагенцы. Но пока к этой нагрузке к членству в Евросоюзе латыши, мне кажется, не готовы. Они, конечно, пока успокаивают себя тем, что 550 человек растворятся, разбредясь по стране, и будут выглядеть, как случайные африканские туристы. Но уже слышно, как сердца забились в тревожном ритме.
Богатством нужно делиться с бедными, решила дружная европейская семья. И зажиточные балтийские тигры, тихо взрыкнув, дисциплинированно подчинились.