Пыль и ржавчина-3
Первая часть
Вторая часть
* * *
Сара сидела на крыле «Хайвемена» и увлечённо смотрела, как Колуэлл копался под капотом атомобиля. Рядом с машиной стояло самодельное инвалидное кресло. На многие мили вокруг простирались высохшие соляные озёра Невады.
- … а вот это называется триод, - старик передал девочке небольшую стеклянную колбу с штырьками. - Он нужен для того, чтобы стабилизировать напряжение реактора. Без этой маленькой штучки наши ходовые двигатели сгорят в один момент.
Она взяла лампу и повертела её в руках.
«Забавные», - прочитал Джон в комбинации жестов придуманного ими языка.
- Довольно редкая штука, - ответил ей Странник. - У нас есть парочка запасных, но лишними они не бывают.
«Как и всё в Пустоши. Кроме неприятностей», - улыбнулась девочка.
Колуэлл вернул деталь на место.
- Не устала ещё от моих рассказов?
«Нет. Мне нравится тебя слушать. Интересно. Посмотри, что я собрала».
Сара вытащила из набедренной сумки небольшую смотанную проволокой коробочку, из которой торчали два провода. Она протянула контакты Джону.
«Подключи к питанию».
Колуэлл сунул оголённые концы проводов в свободный разъём. Девочка нажала на кнопку, и из коробочки сквозь треск и шелест полилась музыка. Старик не слышал её с довоенной поры.
- Синатра…
Сара положила самодельный электрофон перед ним и сделала несколько пассов руками.
«Подарок».
Джон думал, что десять лет в Пустошах высушили его слёзы, но ошибался.
«Сегодня ровно год, как ты спас меня, Отец. Прости, что от меня мало пользы. Я научусь делать вещи больше».
- Ты лучшее, что я когда-либо находил в Пустоши, Сара, - старик обнял девочку. - У меня тоже есть кое-что для тебя. Садись в машину.
Девочка ловко извернулась на крыле и, схватившись за крышу «Крайслиса», скользнула внутрь атомобиля через окно. Джон убрал коляску в багажник, подошёл к Саре.
- Двигайся! Сегодня это моё место.
Глаза Сары округлились, но она выполнила приказ отца, переместившись за руль. Мужчина сел рядом.
- Снова дать тебе возможность ходить я, увы, не в силах. Зато могу научить ездить. Хочешь попробовать?
«Я не смогу!» - ребёнок был напуган и заинтригован одновременно. - «Как нажимать тормоз и газ?»
- Я это предусмотрел. Приглядись!
Сара опустила взгляд под руль и заметила, что к обеим педалям были приделаны тяги, уходившие под приборную панель.
- Повышать напряжение в двигателях, увеличивая скорость, теперь можно с помощью вот этого рычага. - Джон показал на торчащую справа от руля трубу с набалдашником. Чтобы тронуться, сначала поверни ключ в замке зажигания. Слышишь, как загудел под капотом проснувшийся реактор? Теперь нажми на ту кнопку с надписью «Ride» и немного опусти рычаг. Давай, не бойся!
Двигатели взвыли, и атомобиль резко дёрнулся вперёд.
- Полегче, гонщица! Здесь 200-сильные электромоторы, с ними нужно работать более плавно. Почувствуй, как рычаг влияет на скорость. Попробуй немного порулить. Тут не во что врезаться - смелее!
Тяжёлый «Хайвеймен» летел по дну высохшего озера словно древний линкор. Из-под колёс вылетала соль, а стрелка спидометра медленно ползла к отметке в шестьдесят миль в час.
- А теперь притормози! Для этого потяни на себя вот эту ручку. Только чуть-чуть, иначе нас занесёт!
На этот раз Сара была аккуратней. «Крайслис» плавно сбавил скорость.
- Пока ты держишь тормоз, колодки мешают колёсам вращаться, и машина замедляется. Чем больше натянута ручка, тем сильнее прижаты колодки. Если хочешь снова разогнаться, отпусти тормоз и добавь газа. В общем-то всё. Следи за показаниями приборов: важнее всего индикатор нагрузки. Если стрелка в красной зоне, значит с реактором что-то не так. Об этом я расскажу тебе позже, а пока - можешь делать что хочешь. Покатай своего старика!
Сара моментально освоилась с управлением трёхтонной махиной. С лица девочки не сходила счастливая улыбка, когда она маневрировала между воображаемыми препятствиями или тормозила с заносом. Она словно слилась с ржавым атомобилем и смаковала власть над мощью стального скакуна. Впервые за это время Сара забыла о том, что она калека. Вместо ног на несколько часов у неё выросли крылья.
Они катались до самого заката. Горячий от долгой гонки «Крайслис Хайвеймен» остановился. Джон вышел из машины, чтобы достать из багажника спальные мешки. Когда он вернулся, Сара уже спала, облокотившись на руль. Он укрыл её, а сам забрался на крышу атомобиля и расстелил спальник. Старик лежал на спине и смотрел на только появляющиеся в вечерних сумерках звёзды.
* * *
От боли Мэри стиснула зубы так, что из десён начала сочиться кровь. Она старалась не закричать, чтобы не разбудить Джона. Иначе он опять будет бегать вокруг в бессильных попытках облегчить её муки. Это будет уже четвёртая ночь без сна. Мэри старалась перетерпеть в надежде, через несколько минут боль снова отхлынет.
Её выдал кашель. Громко отхаркивая кровь, она согнулась пополам от судорог. Лежащий рядом муж моментально вскочил на ноги и бросился к супруге.
- Я в… порядке, - прохрипела женщина, приподнимаясь с кушетки на локтях. - Ничего страшного, просто в горле запершило.
- Вижу… руки в крови. Мэри, давай ты примешь ещё обезболивающего? - Джон достал из рюкзака пачку медикаментов. На ладонь выкатилось несколько таблеток.
- Это последние. Давай припасём их.
- Я найду ещё. Завтра я пойду в город и отыщу аптеку. Там будет лекарство.
- Джон! Перестань нести чушь. Ты прекрасно знаешь, что даже до Войны от такого облучения не было лекарства. Не вижу причин, почему оно должно появиться после. Если ты отправишься в город, у нас будет двое умирающих.
- Но я не могу смотреть, как ты страдаешь!
- Рано или поздно это должно было случиться… Обещай мне, что не будешь делать глупости, когда меня не станет.
- Не говори об этом. Чёрт возьми, ты ещё жива! Я не хочу оставаться один в этом проклятом мире, без тебя!
- Я буду с тобой. Здесь, - она коснулась груди Джона, а затем его головы, - и здесь. Не забывай обо мне, и я всегда буду рядом.
Он по привычке погладил её по голове. На руке осталась прядь выцветших рыжих волос. Из покрасневших от бессонницы глаз Джона хлынули слёзы, и он, рыдая, обнял супругу.
- Почему это случилось с тобой, а не со мной?
- Это как раз к лучшему. У тебя больше шансов довести наше дело до конца. Найди других выживших. В убежищах или на окраинах… где-то должны остаться разумные люди. Мы не могли остаться одни. Пообещай мне, что будешь продолжать искать.
- Зачем мне они, если не будет тебя?
- Обещай!
- Хорошо… Я буду искать, пока не сдохну в этой проклятой Пустоши от радиации и одиночества. Ради тебя.
- Мне нужно, чтобы ты сделал ещё кое-что. У нас остались патроны к пистолету?
- Что? Зачем тебе… не-ет, замолчи! Даже слышать этого не хочу!
- Джон, мне становится хуже и хуже. Я всё равно долго не протяну. Каждый час болезнь гложет меня изнутри, и обезболивающие уже не помогают. Не знаю, сколько ещё я смогу быть в сознании. Сделай мне последний подарок…
- Нет! Ни при каких обстоятельствах, нет! Я не стану убивать тебя, даже если ты будешь умолять об этом! Мэри, я люблю тебя больше всего на свете!
- Скоро я буду корчиться в муках и кричать от боли. Сколько ещё выдержит моё сердце - несколько часов, сутки, двое? Тебе придётся смотреть на это, потому что я знаю, что ты не бросишь меня. Джон, я прошу, будь милосердным к нам обоим и поставь точку, пока это не началось. Я очень не хочу, чтобы последним в этом мире для меня стала агония.
Он отшатнулся от неё, как от призрака. Она и была сейчас больше всего похожа на призрак - впалые щёки, серая, покрытая пятнами кожа, выпадающие волосы. Радиация не пощадила Мэри. Но Джон не видел всего этого - для него она оставалась той красавицей, в которую он влюбился с первого взгляда.
Колуэлл бродил по комнате разрушенного загородного дома, бессмысленно смотря на стены. Жена сидела на кушетке, откинувшись на спинку. Время от времени ночную тишину нарушал задыхающийся кашель. После очередного приступа Джон не выдержал, вытащил из потёртой кабуры пистолет и направил на Мэри.
Несколько минут он стоял, держа оружие на вытянутых дрожащих руках. Из зажмуренных глаз текли слёзы. Потом он бросил пистолет на пол и сел на кровать, обхватив голову руками.
- Прости меня, Мэри, я… я тряпка, всегда был тряпкой. Я не могу нажать на спусковой крючок.
- Иди сюда, милый, - обхватила она его плечи и положила голову ему на плечо. - Всё в порядке. Это правда была глупая затея, её родил мой подкошенный болезнью разум. Минутная слабость. Прости меня. Есть идея получше. Помнишь, я бросила курить ради тебя в институте?
- Конечно помню, солнце…
- Пара сигарет скрасят оставшееся мне время. Ты же не будешь на меня сердиться, если я закурю напоследок? Я видела пачку «Весёлого Ковбоя» в кухонном ящике на первом этаже…
- Всё, что угодно, любимая. Сейчас, одно мгновение, я принесу тебе сколько угодно!
Поцелуй Мэри был долгим и глубоким, как самый первый. На губах Джона осталась кровь. Вскочив на ноги, он бросился к лестнице и побежал по ступенькам вниз.
Оказавшись на кухне, он начал открывать все ящики подряд. Слабый лучик фонаря с ручной подзарядкой выхватывал пыльную посуду, полуразложившиеся картонные коробки, жестянки… Ага, вот оно! Обрадованный Джон схватил мятую пачку довоенных сигарет и повернулся обратно к лестнице.
Раздался выстрел. Рука Джона инстинктивно метнулась к кобуре на поясе. Колуэлл побелел. Фонарик упал на грязный кафель и погас.
* * *
Джон возвращался с охоты. В рюкзаке была тушка тощего бродячего пса и несколько плодов пустынного кустарника. Западные земли пострадали от Войны меньше, чем восточное побережье, на котором было множество крупных городов - Пустоши здесь были не такими суровыми. Он всё чаще встречал причудливые новые виды животных и растений, изменившихся под действием радиации. Правда, и следов цивилизации осталось гораздо меньше: вокруг простирались дикие равнины.
Старик достал компас и сверил маршрут. Пещера, в которой он оставил «Хайвеймен» и дочку, была северней на три градуса, но он хотел вернуться назад другим путём, чтобы чуть лучше разведать местность. Забравшись на холм, он увидел невдалеке перевёрнутый грузовик.
Похоже, когда-то давно здесь проходила крупная трасса, но ветер занёс растрескавшийся асфальт песком. Джон достал из-за спины самодельный арбалет, натянул тетиву и закрепил в ложе заточенную арматуру. Подойдя к машине, он сначала обошёл её вокруг, внимательно осмотрев находку.
Это был довоенный тяжеловоз, один из последних с бензиновым двигателем. Что-то в нём насторожило Колуэлла, и скоро он понял, что именно. Под открытым капотом древнего грузовика не было двигателя и передней оси. Если он разбился здесь до Войны, то его точно не оставили бы прямо посреди оживлённого шоссе выпотрошенным. Если этот автомобиль был брошен после падения бомб, то куда подевались мотор и ходовая, а точнее… кто мог их снять?
Сердце старика забилось чаще. Кажется, впервые за десятилетие странствий по этой Богом проклятой земле он нашёл выживших, не потерявших разум… если не брать в расчёт тех людей, которых Джон не смог спасти от яда рад-скорпиона. Он так и не смог узнать у девочки, кто они были и откуда пришли. Сара не помнила ни их, ни своего прежнего имени. Он не стал допытываться, чтобы не травмировать и без того пострадавшую психику девочки.
Странник заглянул внутрь просторного грузового отсека. Внутри валялись ящики. Колуэлл открыл один из них - из коробки вывалилась серая масса, которая когда-то была опилками. Джон поворошил там палкой, но, судя по всему, здесь уже тоже побывали другие скитальцы. Вдруг палка упёрлась в твёрдый предмет. Из сгнивших опилок старик вытащил стеклянную бутылку. Она была закупорена, а внутри плескалась голубоватая жидкость.
Джон поднял находку. Ничего себе - настоящая, довоенная «Нюка-кола»! Яркий пример «радиоактивного бума», который гулял по Америке до падения бомб. Силы атомного расщепления казались волшебством, способным на всё, настоящим граалем. Множество произведённых тогда вещей несли на себе значок радиации: в те времена она не пугала, а привлекала. Естественно, «Нюка-колу» не облучали при производстве - это была просто рекламная уловка. Но дети с радостью пили сладкую газировку, ожидая превращения в супергероев. Джон не был исключением. Для него «Нюка-кола» была кусочком утерянного, спокойного прошлого, далёкого счастливого детства. Найти целую бутылку среди Пустоши, вдали от городов, было большой удачей. Рука уже сама потянулась к крышке, как вдруг в голову пришла мысль: «А ведь Сара никогда не пробовала «Нюка-колу». Она почти ничего не знает о том, что было до апокалипсиса…»
Странник спрятал бутылку в сумку. Радость Сары для него ценнее ностальгических воспоминаний.
Через несколько часов Джон добрался до отвесных скал. Довольно быстро отыскав пещеру, где был оставлен атомобиль, Колуэлл встал напротив входа и просвистел простенькую мелодию. Раздалось нарастающее гудение, в темноте вспыхнуло несколько круглых фар. «Крайслис» неспешно подкатился к старику. Он сел в машину.
Джон едва различал быстрые движения ловких пальцев дочери: «Тебя долго не было. Всё хорошо?»
- Решил сходить на разведку. Нашёл кое-что интересное.
«Расскажи скорее!»
- В паре миль к югу отсюда наткнулся на брошенный грузовик. Не берусь утверждать точно, но, кажется, мы нашли других разумных людей.
«Они хорошие?»
Вопрос поставил старика в тупик. За годы поисков он успел повидать многое и знал, что Пустоши способны превратить в животных даже тех, кто выжил в ядерном Апокалипсисе. Помедлив, он сказал:
- Конечно хорошие, милая. В этом чёртовом мире осталось слишком мало людей, чтобы они ссорились друг с другом. Единственный шанс выжить - сплотиться. Это понимает любой, кто имеет хоть каплю мозгов.
Этот ответ успокоил ребёнка.
«А я прочитала последнюю книжку. Ты принесёшь мне ещё? Мне нравится читать»
- Ты осилила «Математические начала» Хоббса? Подумать только, это ведь первый курс физмата… Конечно, дорогая, я достану тебе ещё книг. А за такое старание я принёс тебе кое-что.
Колуэлл открыл найденную бутылку. Крышка отлетела в песок с лёгким хлопком. В салоне начал распространяться сладковатый запах выдохшейся газировки.
- Попробуй! - сказал Джон и протянул ей «Нюка-колу».
Девочка с интересом сделала глоток.
«Папа, как вкусно! Что это?»
- Эхо войны, дочка. Древний напиток.
К моменту, когда он закончил фразу, бутылка опустела наполовину. Девочка вернула напиток отцу.
«Спасибо! Это почти самое-самое, что я когда-либо пробовала».
- Так почему ты не допила её до конца? - обескураженно спросил отец.
«Потому что делиться с тобой - ещё лучше».
- Ты знаешь мои слабые места, плутовка. Признайся честно - выпрашиваешь разрешения посидеть за рулём?
«Нет, что ты, отец! Как ты мог такое подумать?» - взирал на него невинный ангельский лик.
- Ладно… Но только до Элко. И быстрее 50 миль не разгоняться!
Сара радостно захлопала в ладоши.
* * *
Я честно хотел сделать этот кусок последним, но жж не пускает такое количество графомании за раз. Поэтому последней будет следующая часть. Честно-честно.
Вторая часть
* * *
Сара сидела на крыле «Хайвемена» и увлечённо смотрела, как Колуэлл копался под капотом атомобиля. Рядом с машиной стояло самодельное инвалидное кресло. На многие мили вокруг простирались высохшие соляные озёра Невады.
- … а вот это называется триод, - старик передал девочке небольшую стеклянную колбу с штырьками. - Он нужен для того, чтобы стабилизировать напряжение реактора. Без этой маленькой штучки наши ходовые двигатели сгорят в один момент.
Она взяла лампу и повертела её в руках.
«Забавные», - прочитал Джон в комбинации жестов придуманного ими языка.
- Довольно редкая штука, - ответил ей Странник. - У нас есть парочка запасных, но лишними они не бывают.
«Как и всё в Пустоши. Кроме неприятностей», - улыбнулась девочка.
Колуэлл вернул деталь на место.
- Не устала ещё от моих рассказов?
«Нет. Мне нравится тебя слушать. Интересно. Посмотри, что я собрала».
Сара вытащила из набедренной сумки небольшую смотанную проволокой коробочку, из которой торчали два провода. Она протянула контакты Джону.
«Подключи к питанию».
Колуэлл сунул оголённые концы проводов в свободный разъём. Девочка нажала на кнопку, и из коробочки сквозь треск и шелест полилась музыка. Старик не слышал её с довоенной поры.
- Синатра…
Сара положила самодельный электрофон перед ним и сделала несколько пассов руками.
«Подарок».
Джон думал, что десять лет в Пустошах высушили его слёзы, но ошибался.
«Сегодня ровно год, как ты спас меня, Отец. Прости, что от меня мало пользы. Я научусь делать вещи больше».
- Ты лучшее, что я когда-либо находил в Пустоши, Сара, - старик обнял девочку. - У меня тоже есть кое-что для тебя. Садись в машину.
Девочка ловко извернулась на крыле и, схватившись за крышу «Крайслиса», скользнула внутрь атомобиля через окно. Джон убрал коляску в багажник, подошёл к Саре.
- Двигайся! Сегодня это моё место.
Глаза Сары округлились, но она выполнила приказ отца, переместившись за руль. Мужчина сел рядом.
- Снова дать тебе возможность ходить я, увы, не в силах. Зато могу научить ездить. Хочешь попробовать?
«Я не смогу!» - ребёнок был напуган и заинтригован одновременно. - «Как нажимать тормоз и газ?»
- Я это предусмотрел. Приглядись!
Сара опустила взгляд под руль и заметила, что к обеим педалям были приделаны тяги, уходившие под приборную панель.
- Повышать напряжение в двигателях, увеличивая скорость, теперь можно с помощью вот этого рычага. - Джон показал на торчащую справа от руля трубу с набалдашником. Чтобы тронуться, сначала поверни ключ в замке зажигания. Слышишь, как загудел под капотом проснувшийся реактор? Теперь нажми на ту кнопку с надписью «Ride» и немного опусти рычаг. Давай, не бойся!
Двигатели взвыли, и атомобиль резко дёрнулся вперёд.
- Полегче, гонщица! Здесь 200-сильные электромоторы, с ними нужно работать более плавно. Почувствуй, как рычаг влияет на скорость. Попробуй немного порулить. Тут не во что врезаться - смелее!
Тяжёлый «Хайвеймен» летел по дну высохшего озера словно древний линкор. Из-под колёс вылетала соль, а стрелка спидометра медленно ползла к отметке в шестьдесят миль в час.
- А теперь притормози! Для этого потяни на себя вот эту ручку. Только чуть-чуть, иначе нас занесёт!
На этот раз Сара была аккуратней. «Крайслис» плавно сбавил скорость.
- Пока ты держишь тормоз, колодки мешают колёсам вращаться, и машина замедляется. Чем больше натянута ручка, тем сильнее прижаты колодки. Если хочешь снова разогнаться, отпусти тормоз и добавь газа. В общем-то всё. Следи за показаниями приборов: важнее всего индикатор нагрузки. Если стрелка в красной зоне, значит с реактором что-то не так. Об этом я расскажу тебе позже, а пока - можешь делать что хочешь. Покатай своего старика!
Сара моментально освоилась с управлением трёхтонной махиной. С лица девочки не сходила счастливая улыбка, когда она маневрировала между воображаемыми препятствиями или тормозила с заносом. Она словно слилась с ржавым атомобилем и смаковала власть над мощью стального скакуна. Впервые за это время Сара забыла о том, что она калека. Вместо ног на несколько часов у неё выросли крылья.
Они катались до самого заката. Горячий от долгой гонки «Крайслис Хайвеймен» остановился. Джон вышел из машины, чтобы достать из багажника спальные мешки. Когда он вернулся, Сара уже спала, облокотившись на руль. Он укрыл её, а сам забрался на крышу атомобиля и расстелил спальник. Старик лежал на спине и смотрел на только появляющиеся в вечерних сумерках звёзды.
* * *
От боли Мэри стиснула зубы так, что из десён начала сочиться кровь. Она старалась не закричать, чтобы не разбудить Джона. Иначе он опять будет бегать вокруг в бессильных попытках облегчить её муки. Это будет уже четвёртая ночь без сна. Мэри старалась перетерпеть в надежде, через несколько минут боль снова отхлынет.
Её выдал кашель. Громко отхаркивая кровь, она согнулась пополам от судорог. Лежащий рядом муж моментально вскочил на ноги и бросился к супруге.
- Я в… порядке, - прохрипела женщина, приподнимаясь с кушетки на локтях. - Ничего страшного, просто в горле запершило.
- Вижу… руки в крови. Мэри, давай ты примешь ещё обезболивающего? - Джон достал из рюкзака пачку медикаментов. На ладонь выкатилось несколько таблеток.
- Это последние. Давай припасём их.
- Я найду ещё. Завтра я пойду в город и отыщу аптеку. Там будет лекарство.
- Джон! Перестань нести чушь. Ты прекрасно знаешь, что даже до Войны от такого облучения не было лекарства. Не вижу причин, почему оно должно появиться после. Если ты отправишься в город, у нас будет двое умирающих.
- Но я не могу смотреть, как ты страдаешь!
- Рано или поздно это должно было случиться… Обещай мне, что не будешь делать глупости, когда меня не станет.
- Не говори об этом. Чёрт возьми, ты ещё жива! Я не хочу оставаться один в этом проклятом мире, без тебя!
- Я буду с тобой. Здесь, - она коснулась груди Джона, а затем его головы, - и здесь. Не забывай обо мне, и я всегда буду рядом.
Он по привычке погладил её по голове. На руке осталась прядь выцветших рыжих волос. Из покрасневших от бессонницы глаз Джона хлынули слёзы, и он, рыдая, обнял супругу.
- Почему это случилось с тобой, а не со мной?
- Это как раз к лучшему. У тебя больше шансов довести наше дело до конца. Найди других выживших. В убежищах или на окраинах… где-то должны остаться разумные люди. Мы не могли остаться одни. Пообещай мне, что будешь продолжать искать.
- Зачем мне они, если не будет тебя?
- Обещай!
- Хорошо… Я буду искать, пока не сдохну в этой проклятой Пустоши от радиации и одиночества. Ради тебя.
- Мне нужно, чтобы ты сделал ещё кое-что. У нас остались патроны к пистолету?
- Что? Зачем тебе… не-ет, замолчи! Даже слышать этого не хочу!
- Джон, мне становится хуже и хуже. Я всё равно долго не протяну. Каждый час болезнь гложет меня изнутри, и обезболивающие уже не помогают. Не знаю, сколько ещё я смогу быть в сознании. Сделай мне последний подарок…
- Нет! Ни при каких обстоятельствах, нет! Я не стану убивать тебя, даже если ты будешь умолять об этом! Мэри, я люблю тебя больше всего на свете!
- Скоро я буду корчиться в муках и кричать от боли. Сколько ещё выдержит моё сердце - несколько часов, сутки, двое? Тебе придётся смотреть на это, потому что я знаю, что ты не бросишь меня. Джон, я прошу, будь милосердным к нам обоим и поставь точку, пока это не началось. Я очень не хочу, чтобы последним в этом мире для меня стала агония.
Он отшатнулся от неё, как от призрака. Она и была сейчас больше всего похожа на призрак - впалые щёки, серая, покрытая пятнами кожа, выпадающие волосы. Радиация не пощадила Мэри. Но Джон не видел всего этого - для него она оставалась той красавицей, в которую он влюбился с первого взгляда.
Колуэлл бродил по комнате разрушенного загородного дома, бессмысленно смотря на стены. Жена сидела на кушетке, откинувшись на спинку. Время от времени ночную тишину нарушал задыхающийся кашель. После очередного приступа Джон не выдержал, вытащил из потёртой кабуры пистолет и направил на Мэри.
Несколько минут он стоял, держа оружие на вытянутых дрожащих руках. Из зажмуренных глаз текли слёзы. Потом он бросил пистолет на пол и сел на кровать, обхватив голову руками.
- Прости меня, Мэри, я… я тряпка, всегда был тряпкой. Я не могу нажать на спусковой крючок.
- Иди сюда, милый, - обхватила она его плечи и положила голову ему на плечо. - Всё в порядке. Это правда была глупая затея, её родил мой подкошенный болезнью разум. Минутная слабость. Прости меня. Есть идея получше. Помнишь, я бросила курить ради тебя в институте?
- Конечно помню, солнце…
- Пара сигарет скрасят оставшееся мне время. Ты же не будешь на меня сердиться, если я закурю напоследок? Я видела пачку «Весёлого Ковбоя» в кухонном ящике на первом этаже…
- Всё, что угодно, любимая. Сейчас, одно мгновение, я принесу тебе сколько угодно!
Поцелуй Мэри был долгим и глубоким, как самый первый. На губах Джона осталась кровь. Вскочив на ноги, он бросился к лестнице и побежал по ступенькам вниз.
Оказавшись на кухне, он начал открывать все ящики подряд. Слабый лучик фонаря с ручной подзарядкой выхватывал пыльную посуду, полуразложившиеся картонные коробки, жестянки… Ага, вот оно! Обрадованный Джон схватил мятую пачку довоенных сигарет и повернулся обратно к лестнице.
Раздался выстрел. Рука Джона инстинктивно метнулась к кобуре на поясе. Колуэлл побелел. Фонарик упал на грязный кафель и погас.
* * *
Джон возвращался с охоты. В рюкзаке была тушка тощего бродячего пса и несколько плодов пустынного кустарника. Западные земли пострадали от Войны меньше, чем восточное побережье, на котором было множество крупных городов - Пустоши здесь были не такими суровыми. Он всё чаще встречал причудливые новые виды животных и растений, изменившихся под действием радиации. Правда, и следов цивилизации осталось гораздо меньше: вокруг простирались дикие равнины.
Старик достал компас и сверил маршрут. Пещера, в которой он оставил «Хайвеймен» и дочку, была северней на три градуса, но он хотел вернуться назад другим путём, чтобы чуть лучше разведать местность. Забравшись на холм, он увидел невдалеке перевёрнутый грузовик.
Похоже, когда-то давно здесь проходила крупная трасса, но ветер занёс растрескавшийся асфальт песком. Джон достал из-за спины самодельный арбалет, натянул тетиву и закрепил в ложе заточенную арматуру. Подойдя к машине, он сначала обошёл её вокруг, внимательно осмотрев находку.
Это был довоенный тяжеловоз, один из последних с бензиновым двигателем. Что-то в нём насторожило Колуэлла, и скоро он понял, что именно. Под открытым капотом древнего грузовика не было двигателя и передней оси. Если он разбился здесь до Войны, то его точно не оставили бы прямо посреди оживлённого шоссе выпотрошенным. Если этот автомобиль был брошен после падения бомб, то куда подевались мотор и ходовая, а точнее… кто мог их снять?
Сердце старика забилось чаще. Кажется, впервые за десятилетие странствий по этой Богом проклятой земле он нашёл выживших, не потерявших разум… если не брать в расчёт тех людей, которых Джон не смог спасти от яда рад-скорпиона. Он так и не смог узнать у девочки, кто они были и откуда пришли. Сара не помнила ни их, ни своего прежнего имени. Он не стал допытываться, чтобы не травмировать и без того пострадавшую психику девочки.
Странник заглянул внутрь просторного грузового отсека. Внутри валялись ящики. Колуэлл открыл один из них - из коробки вывалилась серая масса, которая когда-то была опилками. Джон поворошил там палкой, но, судя по всему, здесь уже тоже побывали другие скитальцы. Вдруг палка упёрлась в твёрдый предмет. Из сгнивших опилок старик вытащил стеклянную бутылку. Она была закупорена, а внутри плескалась голубоватая жидкость.
Джон поднял находку. Ничего себе - настоящая, довоенная «Нюка-кола»! Яркий пример «радиоактивного бума», который гулял по Америке до падения бомб. Силы атомного расщепления казались волшебством, способным на всё, настоящим граалем. Множество произведённых тогда вещей несли на себе значок радиации: в те времена она не пугала, а привлекала. Естественно, «Нюка-колу» не облучали при производстве - это была просто рекламная уловка. Но дети с радостью пили сладкую газировку, ожидая превращения в супергероев. Джон не был исключением. Для него «Нюка-кола» была кусочком утерянного, спокойного прошлого, далёкого счастливого детства. Найти целую бутылку среди Пустоши, вдали от городов, было большой удачей. Рука уже сама потянулась к крышке, как вдруг в голову пришла мысль: «А ведь Сара никогда не пробовала «Нюка-колу». Она почти ничего не знает о том, что было до апокалипсиса…»
Странник спрятал бутылку в сумку. Радость Сары для него ценнее ностальгических воспоминаний.
Через несколько часов Джон добрался до отвесных скал. Довольно быстро отыскав пещеру, где был оставлен атомобиль, Колуэлл встал напротив входа и просвистел простенькую мелодию. Раздалось нарастающее гудение, в темноте вспыхнуло несколько круглых фар. «Крайслис» неспешно подкатился к старику. Он сел в машину.
Джон едва различал быстрые движения ловких пальцев дочери: «Тебя долго не было. Всё хорошо?»
- Решил сходить на разведку. Нашёл кое-что интересное.
«Расскажи скорее!»
- В паре миль к югу отсюда наткнулся на брошенный грузовик. Не берусь утверждать точно, но, кажется, мы нашли других разумных людей.
«Они хорошие?»
Вопрос поставил старика в тупик. За годы поисков он успел повидать многое и знал, что Пустоши способны превратить в животных даже тех, кто выжил в ядерном Апокалипсисе. Помедлив, он сказал:
- Конечно хорошие, милая. В этом чёртовом мире осталось слишком мало людей, чтобы они ссорились друг с другом. Единственный шанс выжить - сплотиться. Это понимает любой, кто имеет хоть каплю мозгов.
Этот ответ успокоил ребёнка.
«А я прочитала последнюю книжку. Ты принесёшь мне ещё? Мне нравится читать»
- Ты осилила «Математические начала» Хоббса? Подумать только, это ведь первый курс физмата… Конечно, дорогая, я достану тебе ещё книг. А за такое старание я принёс тебе кое-что.
Колуэлл открыл найденную бутылку. Крышка отлетела в песок с лёгким хлопком. В салоне начал распространяться сладковатый запах выдохшейся газировки.
- Попробуй! - сказал Джон и протянул ей «Нюка-колу».
Девочка с интересом сделала глоток.
«Папа, как вкусно! Что это?»
- Эхо войны, дочка. Древний напиток.
К моменту, когда он закончил фразу, бутылка опустела наполовину. Девочка вернула напиток отцу.
«Спасибо! Это почти самое-самое, что я когда-либо пробовала».
- Так почему ты не допила её до конца? - обескураженно спросил отец.
«Потому что делиться с тобой - ещё лучше».
- Ты знаешь мои слабые места, плутовка. Признайся честно - выпрашиваешь разрешения посидеть за рулём?
«Нет, что ты, отец! Как ты мог такое подумать?» - взирал на него невинный ангельский лик.
- Ладно… Но только до Элко. И быстрее 50 миль не разгоняться!
Сара радостно захлопала в ладоши.
* * *
Я честно хотел сделать этот кусок последним, но жж не пускает такое количество графомании за раз. Поэтому последней будет следующая часть. Честно-честно.