Питер - 9
Мне предложили поучаствовать в конференции. Вместе с участием в этом ответственном мероприятии я должен был написать статью на тему «Православие в Африке». Конференция проходила в Питере - центре российской африканистики.
Аня с Варей меня проводили до «Красных ворот». По пути к трем вокзалам я купил бухла. Сел в поезд. Поезд бы серым, пыльным и непритязательным.
Зато когда этот состав добрался до Бологого, он казался лучшим во всей жизни. С Али мы беседовали в тамбуре об исламе, с Серегой - обо всем подряд. Герасимов то и дело выбегал, всполошенный, и требовал выпить или сигарету.
В Бологом мы с Герасимовым вместе бегали за пивом «Афанасий». На это у нас было пять минут - таковы были сроки стоянки поезда.
В Питере я первым делом сожрал две шавермы. Прямо на вокзале. Потом поехал на Народную улицу к Маше Борисовой.
Я не сдержал обещания и не пришел к ней в смокинге. Но зато тема моего доклада называлась «Православная Церковь в Кении, Уганде и Танзании». Эта конференция называлась «Школой молодого африканиста».
Я осознавал свою ответственность, и как только проснулся, не опохмелившись приехал в СПбГУ.
Я прочитал успешно. Другие тоже не опозорились. Школа продолжалась два дня.
Мы пили с Машей Борисовой пиво Tuborg, я попытался разыграть ее: на кухонном столе лежал лазерный фонарик, и я посветил им сквозь окно, засняв на фотокамеру. Казалось, нечто синее летает по Народной улице. Маша поверила, что это НЛО. Но я признался в розыгрыше.
На банкете в университете было море водки. Серега увязался с профессором Арсеньевым, расспрашивая его о современном состоянии российской африканистики. Лил проливной дождь. Втроем мы пошли через мосты. Возле Эрмитажа Арсеньев отлил. Мы последовали его примеру.
Он жил на Каменноостровском проспекте, и мы пошли его провожать до дома. Мечеть. Автобусная остановка. Дождь усиливается. Арсеньев пьян, он порет какую-то несусветную чушь.
Я хотел бы дойти до того дома, где испытал вселенскую любовь, но нужно уже ехать. Арсеньеву я дарю значок РГГУ. Он уходит в тепло, к жене.
Мы с Серегой рвем на Приморскую, где остановилась вся компания. Там уже Герасимов с какой-то телкой. Они сдают ключи хозяйке квартиры. Я ловлю машину до Московского вокзала.
Дождь усиливается.
Мы приезжаем за десять минут до отправления поезда. У нас в закромах - две бутылки белого вина и полторы бутылки хорошей водки, спизженных с университетского банкета.
В поезде я нажираюсь, чем могу. Часть остается на дом.
А статью про православие в Африке я так и не написал.
Аня с Варей меня проводили до «Красных ворот». По пути к трем вокзалам я купил бухла. Сел в поезд. Поезд бы серым, пыльным и непритязательным.
Зато когда этот состав добрался до Бологого, он казался лучшим во всей жизни. С Али мы беседовали в тамбуре об исламе, с Серегой - обо всем подряд. Герасимов то и дело выбегал, всполошенный, и требовал выпить или сигарету.
В Бологом мы с Герасимовым вместе бегали за пивом «Афанасий». На это у нас было пять минут - таковы были сроки стоянки поезда.
В Питере я первым делом сожрал две шавермы. Прямо на вокзале. Потом поехал на Народную улицу к Маше Борисовой.
Я не сдержал обещания и не пришел к ней в смокинге. Но зато тема моего доклада называлась «Православная Церковь в Кении, Уганде и Танзании». Эта конференция называлась «Школой молодого африканиста».
Я осознавал свою ответственность, и как только проснулся, не опохмелившись приехал в СПбГУ.
Я прочитал успешно. Другие тоже не опозорились. Школа продолжалась два дня.
Мы пили с Машей Борисовой пиво Tuborg, я попытался разыграть ее: на кухонном столе лежал лазерный фонарик, и я посветил им сквозь окно, засняв на фотокамеру. Казалось, нечто синее летает по Народной улице. Маша поверила, что это НЛО. Но я признался в розыгрыше.
На банкете в университете было море водки. Серега увязался с профессором Арсеньевым, расспрашивая его о современном состоянии российской африканистики. Лил проливной дождь. Втроем мы пошли через мосты. Возле Эрмитажа Арсеньев отлил. Мы последовали его примеру.
Он жил на Каменноостровском проспекте, и мы пошли его провожать до дома. Мечеть. Автобусная остановка. Дождь усиливается. Арсеньев пьян, он порет какую-то несусветную чушь.
Я хотел бы дойти до того дома, где испытал вселенскую любовь, но нужно уже ехать. Арсеньеву я дарю значок РГГУ. Он уходит в тепло, к жене.
Мы с Серегой рвем на Приморскую, где остановилась вся компания. Там уже Герасимов с какой-то телкой. Они сдают ключи хозяйке квартиры. Я ловлю машину до Московского вокзала.
Дождь усиливается.
Мы приезжаем за десять минут до отправления поезда. У нас в закромах - две бутылки белого вина и полторы бутылки хорошей водки, спизженных с университетского банкета.
В поезде я нажираюсь, чем могу. Часть остается на дом.
А статью про православие в Африке я так и не написал.