Если бы мне поручили сотворить бога, я наделил бы его некоторыми чертами характера и навыками, которых не хватает нынешнему (библейскому) богу. Он не стал бы выпрашивать у человека похвал и лести и был бы достаточно великодушен, чтобы не требовать их силком. Он должен был бы себя уважать - не менее, чем всякий порядочный человек. Он не был бы купцом, торгашом. Он не скупал бы льстивые похвалы. Он не выставлял бы на продажу земные радости и вечное блаженство в раю, не торговал бы этим товаром в обмен на молитвы. Я внушил бы ему чувство собственного достоинства, свойственное порядочным людям. Он ценил бы лишь такую любовь к себе, которая рождается в ответ на добро, и пренебрегал бы той, которую по договоренности платят за благодеяния. Искреннее раскаяние в совершенном грехе погашало бы грех навсегда, и от человека, раскаявшегося в душе, никто бы не ждал и не требовал словесных просьб о прощении. В его библии не было бы смертного греха. Он признал бы себя автором и изобретателем греха, а равно автором и изобретателем способов и путей к совершению греха. Он возложил бы всю тяжесть ответственности за совершаемые грехи на того, кто повинен в них, признал бы себя главным и единственным грешником. Он не был бы завистлив и мелочен. Даже люди презирают в себе эту черту. Он не был бы хвастуном. Он скрывал бы, что в восторге от себя самого. Он понял бы, что хвалить себя при занимаемом им положении дурно. Он не испытывал бы мстительных чувств. Не было бы никакого зла, кроме того, в котором мы все живем от колыбели и до могилы. Не было бы никакого рая, - и прежде всего того, который описан в библиях всех религий. Он посвятил бы толику своей вечности на раздумье о том, почему он создал человека несчастным, когда мог ценой тех же усилий сделать счастливым. В остающееся время он пополнял бы свои сведения по астрономии. (Марк Твен "Из записных книжек")
чертами характера и навыками, которых не хватает нынешнему (библейскому)
богу.
Он не стал бы выпрашивать у человека похвал и лести и был бы
достаточно великодушен, чтобы не требовать их силком. Он должен был бы себя
уважать - не менее, чем всякий порядочный человек.
Он не был бы купцом, торгашом. Он не скупал бы льстивые похвалы. Он не
выставлял бы на продажу земные радости и вечное блаженство в раю, не
торговал бы этим товаром в обмен на молитвы. Я внушил бы ему чувство
собственного достоинства, свойственное порядочным людям.
Он ценил бы лишь такую любовь к себе, которая рождается в ответ на
добро, и пренебрегал бы той, которую по договоренности платят за
благодеяния. Искреннее раскаяние в совершенном грехе погашало бы грех
навсегда, и от человека, раскаявшегося в душе, никто бы не ждал и не
требовал словесных просьб о прощении.
В его библии не было бы смертного греха. Он признал бы себя автором и
изобретателем греха, а равно автором и изобретателем способов и путей к
совершению греха. Он возложил бы всю тяжесть ответственности за совершаемые
грехи на того, кто повинен в них, признал бы себя главным и единственным
грешником.
Он не был бы завистлив и мелочен. Даже люди презирают в себе эту
черту.
Он не был бы хвастуном.
Он скрывал бы, что в восторге от себя самого. Он понял бы, что хвалить
себя при занимаемом им положении дурно. Он не испытывал бы мстительных
чувств.
Не было бы никакого зла, кроме того, в котором мы все живем от
колыбели и до могилы. Не было бы никакого рая, - и прежде всего того,
который описан в библиях всех религий.
Он посвятил бы толику своей вечности на раздумье о том, почему он
создал человека несчастным, когда мог ценой тех же усилий сделать
счастливым. В остающееся время он пополнял бы свои сведения по астрономии.
(Марк Твен "Из записных книжек")
Reply
Reply
Reply
Leave a comment