Жизненное.
Хочется верить, что я здравомыслящий человек, и даже периодически с проблесками ума, но похоже, что все-таки дура. Я умудрилась до 28и лет остаться романтиком. Последние несколько дней прихожу к выводу, что на протяжении лет 13и сходила с ума, ну или у меня его просто изначально не было.
Я сама не знаю о чем я, и удастся ли кому-нибудь понять о чем я, но вдруг попалась под руку тупая книжка с не шибко счастливым концом. Не спрашивайте меня, я не признаюсь на какой философский маразм потратила около 10и часов своего времени. Так вот, конец в книжке не счастливый, но зато жизненный. Бабы плачут и возвращаются к своим нелюбимым, к своему остопиздив привычному. В краце, очень жизненная книженция.
И задумалась я, что в жизни ведь много любви в простой и доходчивой форме, и много глупости, а еще больше слабости, и много счастливых окончаний, но еще больше несчастливых. Несчастливых больше из-за тех же глупостей и слабостей. А если в 30 ещё есть у героев в мыслях оптимистические нотки, то в сорок они все уже понимают, что если не сделают сейчас того, что они пока ещё в силах сделать, то до пятидесяти они не доживут потому, что просто-напросто сдохнут от тоски.
И жизнь, кстати, проходит, а я все еще отказываюсь довольствоваться тем что есть, и все ещё хочу, чтобы и головой, и душой, и гормонами, и желательно одновременно, а жизненные книжки учат, что лучше синица в руках чем на старости лет одинокая утка под кроватью. Наверное так старой дурой и помру с журавлями в небе.
Я сама не знаю о чем я, и удастся ли кому-нибудь понять о чем я, но вдруг попалась под руку тупая книжка с не шибко счастливым концом. Не спрашивайте меня, я не признаюсь на какой философский маразм потратила около 10и часов своего времени. Так вот, конец в книжке не счастливый, но зато жизненный. Бабы плачут и возвращаются к своим нелюбимым, к своему остопиздив привычному. В краце, очень жизненная книженция.
И задумалась я, что в жизни ведь много любви в простой и доходчивой форме, и много глупости, а еще больше слабости, и много счастливых окончаний, но еще больше несчастливых. Несчастливых больше из-за тех же глупостей и слабостей. А если в 30 ещё есть у героев в мыслях оптимистические нотки, то в сорок они все уже понимают, что если не сделают сейчас того, что они пока ещё в силах сделать, то до пятидесяти они не доживут потому, что просто-напросто сдохнут от тоски.
И жизнь, кстати, проходит, а я все еще отказываюсь довольствоваться тем что есть, и все ещё хочу, чтобы и головой, и душой, и гормонами, и желательно одновременно, а жизненные книжки учат, что лучше синица в руках чем на старости лет одинокая утка под кроватью. Наверное так старой дурой и помру с журавлями в небе.