Армейский Христос
Из маршрутки по вечерам виден сияющий Христос. Он светится на витражном стекле Военной Академии, поднимая руку вверх и приветствуя всех проезжающих мимо. Богочеловек действительно близок к армии. Последние земные минуты он провел в окружении римских солдат. Солдатами же и был распят. Символ неплох. С Христом на знаменах сжигали города. Батюшек кстати регулярно вызывают на окропление межконтинентальных ракет. Может в Военной Академии, ранее училище Фрунзе воспитывают новых крестоносцев?
Напротив Христа стоит церковь самого Христа, записанная на имя святой Татьяны. Говорят, в честь дочери Кивалова Татьяны. Чуть дальше многоэтажные дома, в которых все пластиковое и новое и вид на море для элитной жизни. Живя в таком доме Вы подышите воздухом на мансарде и затем спуститесь за сигаретами в маленький магазин с ужасающими пластиковыми буквами-великанами. Надписано будет «Продукти». Это на другом языке, так не говорят, но так надо. Мельчайшее, но обязательное отличие на одну букву. Точно также рекламы, состоящие пускай даже из одного слова или просто номеров телефонов и дат будут переведены на украинский. Этот обязательный абсурд пропитывает каждый пиксель пространства - национальные орнаменты на упаковке пельменей (даже они должны поддерживать национальную идею), «элитные» китайские носки, бабушки в кедах. Каждая детская площадка носит имя депутата. Не попавшие под покровительство депутатов дорога, яма, разбитый угол дома стоят сиротливо и серо.
В новостях какие-то люди сражаются за далекие конфликты. Нечто называется провокацией. Высказываются мнения. Эксперты подчеркивают, специалисты отмечают, политики подытоживают. Периодически бьются морды. Милиционеры в толстых ватниках с папочками в руках стоят и производят процессуальные действия. Мелкими буковками вносят в листики чужестранные украинские фразы с обилием страдательных залогов. Хочется скорее вернуться к компьютеру, где все красиво и дизайнерски.
Каждый второй поклонник Пушкина. Трясущиеся женщины произнесут наугад из Лермонтова. На мобильниках в миллионный раз играет «К Элизе». Царствует умеренность и классика. Классика - это кепка и трехполосные лампасы. Классика - это фестивали «Шевченковская осень», тот же Христос в переходе, мигающий светомузыкой в магазине все по 3. Куда ни глянь глаза попадают на рекламу. Коренастые селянки втискиваются в забитые маршрутки. Каждая вторая вечеринка в городе проходит в стиле «гангстеров».
Можно спрятаться в парк, а лучше в кино. В этом городе еще встречаются следы настоящей жизни. Но упаси бог попасть в кафкианский морок бессмысленных свердловсков, лугансков, городов-полустанков, кировоградов, счастливо названных в честь палачей, построенных изначально уродливыми, для людей любящих ржавчину и отвалившийся кафель.
И вы спрашиваете, можно ли здесь курить заокеанскую дурь и представлять себя беззаботным погонщиком бегемотов? Валяться мечтательно на софе? Ссать из окна на интеллигенцию? Уменьшиться до размеров молекулы, спрятаться в порочную негритянку и танцевать между бедер краковяк? Что за вопрос, друзья мои?! Разумеется!