Эвенкийские зарисовки: заполярная педагогика
Собрался я-таки, сел и дописал окончание этой истории. Издание, так сказать второе, расширенное и дополненное.
Как я разжигал межнациональный конфликт
А расскажу-ка, товарищи, я вам одну историю. Забавную, но, чёрт побери, поучительную. Наличествуют детективное расследование, конфликты отцов и детей, поиски справедливости, дружба и предательство - и всё это на краю земли вдали от цивилизации, среди болот и вечной мерзлоты ;-)
Секса к сожалению обещать не могу - то ли у рассказчика фантазии не хватило, то ли самой судьбе угодно было обойтись без оного ;-)
Чуть не забыл - вот вам картинка для привлечения внимания ;-)
Медвежий угол
Итак, азиатская часть России. Сибирь. Крайний Север. Заполярье...Представьте себе крохотную деревушку Чиринда посреди тундры. "Крохотная" означает тот факт, что население её не превышает 200 человек. Вокруг же деревушки на сотни вёрст только болото, да тундра. "На сотни вёрст" - не преувеличение. Ближайший населённый пункт от места - точно такая же деревенька (Ессей), находится в 200 км от места рассказа, а до райцентра (Тура) - и того дальше. Вся связь с большой землёй летом (а на дворе стояло лето) осуществляется лишь вертолётом, старым добрым МИ-8, коий прилетает дважды в месяц и привозит в деревеньку немногочисленных пассажиров, письма старой доброй "Почты России", денежки (пенсии, зарплату да всякую социалку), и самое главное - алкоголь!
Не знаю, нужно ли указывать отдельно, что хоть на дворе и стоял год 2009 от РХ, да только никакой сотовой связи в деревеньке, естественно, не было и в помине - да и спутниковая работала с изрядными перебоями. Пейзажи в радиусе километра вокруг деревеньки здорово напоминают иллюстрации к S.T.A.L.K.E.R.'у - то есть, горы давным-давно брошенной проржавевшей автомобильной и тракторной техники, потихоньку заросшей молодыми берёзками (берёзками, прошу заметить, карликовыми - ибо север). Чуть дальше - самая натуральная нетронутая тундра: глазам раздолье, лёгкие поют от радости. Рядом уйма озёр, где великолепнейшая рыбалка (ловится чир, сиг, муксун, таймень; а вот щук, к примеру, местные жители просто не считают за рыбу - это по их мнению мусор, годный лишь для того, чтобы швырнуть собакам). Комары, мошка, гнус - просто осатаневшие; выжирают заживо (ни репелленты, ни штормовки почти не спасают).
И вот этом забытом богом медвежьем уголочке и произошла некая история, которую в советские времена газетный редактор непременно разместил бы в рубрике "их нравы"...
Местное население
Итак, в Чиринде примерно 200 жителей - и ещё 20 гостей. То есть нас, строителей-вахтовиков. Если угодно - гастарбайтеров. Всё лето мы по-стахановски пахали, строя посреди этих бескрайних болот школу. Школа выходит - игрушечка: уровень строительства не уступает столичному: техника и оборудование для здешних мест вообще заоблачного уровня. Кстати, я уже вписал своё имя в историю - как человек, установивший первый унитаз за столетнюю историю деревеньки ;-) А как известно, цивилизация начинается с канализации ;-)
На кой чёрт белоснежная школа с многомиллионной сметой на строительство среди сгнивших развалившихся избушек - не поддаётся разумному объяснению (ибо учителей вы в этот медвежий угол всё равно никакими калачами не заманите). Особенно, учитывая, какой она оснащена аппаратурой для автоматического управления вентиляцией, котельным оборудованием и прочими электронными приятностями. Сейчас всё это, должно быть гниёт, не дождавшись сервисного обслуживания.
Местное население... вот, не хочу я ничего плохого рассказывать про народности севера. Все эти чукчи, нганасаны, долганы, эвенки, якуты, ненцы - в принципе по-своему славные ребята... и гостеприимные, и кое в чём умелые, порой даже нет-нет да и выскажут что-то из таёжной мудрости а ля Дерсу Узала. Но!!! до какой же степени их споили! Их спаивали казаки Ермака Тимофеевича, их спаивали приказчики Никиты Демидова, их спаивали скупщики мехов и продавцы ружей. Сколько раз я видел своими глазами - малейшая рюмочка, и человек теряет всю человечность: он готов отдать последний кисет пороха, последнюю собаку и родную мать в придачу - лишь бы только налили вторую. Сколько раз ночью в наш барак ломились горящие похмельем человеческие тени со связками песцовых шкур - налей только! День прилёта МИ-8 (дважды в месяц) немедленно сопровождается дикой попойкой - напиваются все... страшно, скотски...Если когда-нибудь всё-таки власть решится навести порядок на севере - первейшее действие, которое необходимо сотворить - ввести строжайший карантин на ввоз алкоголя.
А вот с трезвым северянином сходить на охоту-рыбалку - одно удовольствие. Причём удовольствие а) гарантированное, б) легкодоступное. Ну, как я в деревушке смастерил коптильню для оленины - про то я уже писал
А вот та самая школа, если глядеть на неё с вертолёта. Между прочим, сейчас в кадр попала половина жилых домов деревушки. При желании всё население можно выселить из их сгнивших хибар и переселить в это здание - пожалуй, тк было бы даже комфортнее всем.
Характерный штрих - вот на фотографии я только что закончил монтаж установки подготовки воды. Установка нафарширована КИПиА, внутри содержит Siemens'овский логический микроконтроллер и многоуровневую релейную схему. Настраивал я это чудище больше суток, до боли вчитываясь в мануал, распечатанный на струйном принтере и провёдшем полгода в талом снегу ;-) Угу, чернила растеклись, и русскоязычное руководство оказалось нечитаемым. Английский же и немецкий экзепляры давно пустили на растопку ("а кому они нужны, там же всё по-нерусски")
КИ когда я, матёрый КИПовец, наконец-то оживил сей продукт внебрачной любви высоких технологий и русского тяп-ляпа - заказчики немедленно принялись требовать от меня срочно обучить местных жителей премудростям настройки сего шайтан-аппарата. Что оставалось мне ответить? Только одно - попытаться не сложиться пополам от хохота и попросить привести мне местного жителя, знающего математику и химию на уровне хотя бы дохлой троечки за школьный шестой класс. Естественно, среди местных алкоголиков в пятом-шестом поколении таких интеллектуалов не нашлось.
От работы кони дохнут
Строим мы, значит, школу. Всё лето проводим в режиме "шесть с половиной дней в неделю работа" (то есть - в воскресенье позволяем себе полдня на отдых). В принципе, можно ещё и на рыбалку сходить - но только ночью.
Ночей, к слову, не было с мая по начало сентября. Круглые сутки длился бесконечный полярный день. С непривычки это очень поразительно - сидеть у костра и подставлять лицо ярко-жаркому солнышку, а часы при этом показывают час ночи! Сама фраза: "работать, негры, солнце ещё высоко!" в условиях полярного дня приобретает весьма саркастический подтекст.
Короче, когда на дворе стоял сентябрь, мы все уже довольно основательно озверели от бесконечной работы, скудного пайка и отсутствия привычного комфорта. Но пахать нужно было всё энергичнее - ибо со дня на день уже пора будет сдавать объект приёмной комиссии... а потому - "шнелль! шнелль! арбайст ду!!!" Особенно это касалось меня и моего напарника Сашки - мы занимались пусконаладкой электрооборудования (параллельно выправляя тяп-ляпистую работу сантехников и оживляя вентиляцию), и времени нам не хватало катастрофически.
Снабжение было ни к чёрту. Оборудование и материалы завозили КАМАЗами по зимней дороге; и, когда началась весна, ледяная поверхность, естественно, превратилось в непроходимые болото. А потому, всё, что требовалось для работы, привезено было ещё в феврале… и лежало, ожидая лета (и нас), до самого июня. В ящиках вполне могли оказаться болты на 12, а к ним гайки на 10. Куча мелких деталей растерялась в дороге. Всё, что было пластмассовым, запросто могло приехать потрескавшимся, расколотым. Да и местное население не прочь прихватить, что плохо лежит. Посему, львиная доля времени тратилась на решение проблемы: «как присобачить эту штуковину вон к той хреновине и при этом пользоваться только тем, что есть в наличии». Половина соединений, переходников и прочих мелочей приходилось изготавливать с помощью пол-литры, кувалды и какой-то там матери… и никого не удивляло, что работа, по-хорошему требующая минут двадцать-тридцать, запросто могла растянуться на целый день.
К моменту, когда произошло ЧП, мы все были уже полупрозначными от усталости и недосыпа.
Добавьте сюда ещё тот факт, что дело происходило в 2009-м. И несколькими сутками ранее наши «гениальные» реформаторы угробили Саяно-Шушенскую ГЭС. А ведь это - родное мне место, на СШГЭС по двадцать лет инженерствовали мои родители. В телеэфире творилось чёрт знает что, разобраться, что происходит в Хакасии, по сообщениям по ТВ было невозможно. Телефонная же связь в деревне работает лишь в сухую погоду; и дозвониться куда бы то ни было в проливные дожди - задача малореальная. Лишь на третьи сутки я прорвался по телефону до Черёмушек (посёлок при СШГЭС) и услышал голос отца.
- Уфф, батя, ты цел! - были первыми моими словами. Батя со злостью и тупой болью рассказывал масштабы катастрофы. Они с матерью, уже пенсионеры, естественно, в первые же минуты после трагедии оказались не среди беженцев, а в рядах добровольцев, рванувшихся восстанавливать то, что осталось от гидроэлектростанции. Черёмушки перешли в состояние фронтового города. Я скрежетал зубами - застрять на севере именно сейчас, когда мне так надо быть в Хакасии! Чёрт…
Словом, скучать мне было совершенно некогда. Но оставалось переждать ещё дней десять - а там борт на «материк» и много-много денежек. Так что - крепись, братец, последний дюйм остался.
Робины Гуды из тундры
И вот в разгар этого предкомиссионного бардака подзывает меня бригадир отделочников , да и говорит с этаким ехидным сарказмом: "а что же это ты, господин инженер, документами разбрасываешься". И вручает моё же водительское удостоверение... посреди деревни, мол, валялось, прямо в грязи посреди улицы. Я начинаю чесать в затылке - как можно было удостоверение потерять? Это когда ж это последний раз я водительский бумажник в руки-то брал? Да, уж полгода как прошло, здесь, в тундре он ни к чему - по болотам на "Урале" можно и так ездить, а гаишников на полтысячи вёрст нет ни одного.
Пока я так размышляю, другой работяга приносит мне фотоаппарат... тоже подобрал посреди грязи. Ну, тут уже всё ясно - я пулей бегу в домик: так и есть - дверь вскрыта, портфеля нет. А в портфеле, прошу заметить ВСЕ документы и ВСЕ деньги. Просто - все. И паспорт, и денежки до копеечки, и монтажно-сметная документация, и вообще всё.
Первые же показания от свидетелей немедленно дали след - двое братцев (13 и 11) лет пару часов назад, играя со сверстниками, раздаривали цветные красивые бумажки (на проверку оказавшиеся тысячерублёвыми купюрами). Где эти братцы сейчас - ушли на рыбалку. А денежки - вот они, берите. Денег удалось набрать чуть больше половины... Стараясь оставаться здравомыслящим, я отправился к "мэру" деревни и трезво, вдумчиво составил заявление - после чего в его же сопровождении заглянули мы дом, где живёт эта парочка.
Да-да, можете мне не напоминать, про обыск без санкции соответствующих органов - но здесь всё проще: закон тайга, прокурор медведь. В доме нашлось многое - и паспорт, и рассыпанные в грязь ценные бумаги... денег правда не было, зато всё остальное собрали. Итак, теоретически, заняв деньжат, можно было бы и возвращаться, но бурлящее чувство собственника плюс чувство справедливости требовало решительных действий.
А теперь - пара слов о наших братьях-разбойниках. Начнём с того, что именно их я приметил из деревенских. Мы пользовались баней, ранее принадлежавшей их семейству. Не раз им перепадало кое-какая помощь от нас с Сашкой. То стройматериалами, то инструментом, свою коптильню я подумывал было им оставить. На чай к нам заглядывали... вообщем, что-то вроде приятельских отношений у нас было. Братцы оказались двоюродными. И сводными одновременно. Отец-то у них общий, а матери - сёстры. И всех братьев-сестёр в этой семейке всего числом восемь. А матери вдовствуют. Такая вот семейка. Ну, да ладно, детей мне с ними не крестить, а в брачные обычаи чужих племён лезть - занятие неблагодарное. Зато с одной из матерей пообщаться мне случилось - классический случай истеричной бытовой алкоголички.
Ладно, что делать... выжидаю вечера, когда ж вернутся эти монстры криминала. А те чуют, коты нагадившие... ночи дожидаются... А я всё территорию деревни патрулирую - жду. И дождался. О, о! Вот и один - на болоте прячется, Отсидеться решил, да выдал себя. Ну, я к нему. А он наутёк... Погоня. Потом мне рассказали, что для местных это был шок - когда увидели, что я, "чечако", бледнолицый из города, бегаю по болотам лучше их, с рождения здесь живущих. Откуда ж им знать, что у меня за плечами школа спортивного ориентирования и "охоты на лис".
Догнал я гадёныша. Он в землю вжался и на всю Эвенкию благим матом орёт: "это не я! я не брал! я всё вернул! я не один! это не я, это Лёху ищи!" Ну, тут я ощутил себя Таманцевым из "августа сорок четвёртого" и, надавив как следует на этого ворюгу, немедленно получил исчерпывающую информацию о том, как выламывали гнилые доски; о том, как влезали в дом; о том, как красивые бумажки раздавали детям для игр... о том, как излишки денег были запрятаны в тайники между брёвен в домах и заборах - теперь, естественно, уже не помнит где. Сколько было денег, и сколько потрачено - на то ответа нет... они просто не умеют считать. Но деньги были именно рассыпаны, разбросаны и розданы для игр - ибо потратить их на покупку товаров в этом медвежьем углу просто невозможно... всё, что удалось этим соплякам с большой дороги - купить в сельпо по удочке... вот они сейчас и обновляли покупку; и старший братец всё ещё на заимке там, на берегу.
Понятно… значит, предстоит мне ещё и затяжная охота на главаря - на заимке скрываться можно неделями.
Отконвоировал я арестанта к матери, хотел было провести воспитательную беседу - безнадёга! Мамочка находится в состоянии «трубы горят - дай водки». Плюнул, выматерился, да и пошёл на стройплощадку - криминал криминалом, а работу никто не отменял.
Каратель
«Разбойничий атаман» объявился через сутки. Мне не понадобилось выслеживать его среди болот - явился сам… невозмутимо сидел на крыльце своего дома и чуть ли не дожидался меня. Вероятно, прослышал, что его ищут, но то ли не придал значения. А, может, просто счёл, что его пожурят для порядку, и на том всё и кончится. Как бы то ни было, он миролюбиво предложил мне пачку купюр с подкупающей искренностью: «это то, что осталось - на, возьми». Вот тут я осатанел. Сгрёб эту мразь, заломил ему руку и потащил к школе. По пути встретил кого-то из строителей: «Пашка, ты чего, сдурел? Чего это ты заломил как преступника?» «А он и есть преступник, - огрызнулся я. - собирай всех перед школьными воротами!»
К школе я поволок этого ворюгу неспроста - всё население деревни (кроме тех, кто на смене или на охоте) было мобилизовано мэром на генеральную уборку перед приёмной комиссией. Чёрт его разберёт, что за дурные наивные мысли у меня роились в голове, но я решил устроить публичную порку этого сопляка. Надавить психологически - опозорить его перед всей деревней, выставить на посмешище. Видимо вспоминались сцены из фильмов а ля «Тихий Дон» про казачий быт. К слову, месяцем ранее я видел здесь же в деревне сцену - бригадир пекарей принародно смертным боем забивал сапогами алкаша-сторожа, воровавшего ночью в магазине. Короче, когда все строители плюс местные жители (почти поголовно - тётки) собрались на крыльце школы, я (по-прежнему державший вора на болевом захвате) обратился к присутствующим с энергичной речью.
Я говорил: «Вор!» Я повторил это слово дюжину раз - с нажимом, на все лады. Ни разу не произнёс «эвенк» или «русский». Я костерил воровство. Я говорил, что этот гадёныш массу раз получал от меня помощь - вот как отблагодарил. В конце концов, подытожил: «понимаю - безотцовщина… воспитывать некому… что же, придётся мне вмешаться». Я вытянул из штанов армейский ремень и приступил к педагогическому процессу.
Что бы я там ни ожидал увидеть, но всё вышло наперекосяк. Мои слова тут же утонули в истеричном бабьем хоре: «Оставь ребёнка, скотина! Роди своего и пори его!» М-дя… кажется, самым большим дураком в этой истории оказался я сам. Но отступать некуда - и шоу должно продолжаться. Оттащили меня от юного преступника как ни странно сами строители. Впоследствии сказали, что испугавшись моей озверелой физиономии (я, мол, смотрелся натуральным гестаповцем, пытающем партизана) - ни дай бог, пришибу ещё этого сопляка на месте. Ну, с какой бы там мимикой я ни вёл воспитательный процесс, контроля за ситуацией не терял - драл эту тварь в меру, не из мести, а справедливости ради. Между нами, мальчиками, мне в юном возрасте от батюшки прилетало будь здоров и за куда более мелкие прегрешения. И ничего, вырос же в результате законопослушным гражданином без всяких психических отклонений… но я отвлёкся.
Вернёмся к прерванной публичной экзекуции. Некоторое время приятели-строители энергично разъясняли мне, что «ты чо, идиот - такие вещи публично делать? Не мог эту тварь отп…ить где-нибудь по-тихому? Обязательно надо было весь этот крысятник взбаламутить?» А наш герой дня, держась за пятую точку, удирал в свой схрон, сотрясая всю тундру многоэтажным матом. Махнул я рукой и вернулся к работе.
Работалось плохо. Я мысленно на все лады клял эту деревню - сидят ведь посреди гнилых болот, давным-давно перестали сдавать заготовленные шкуры, рыбы и мяса поставляют еле-еле, получают здоровеннейшее пособие как малые народности - и немедленно его пропивают. На нас, чёрт подери, молиться должны - этой самой школой мы создали им кучу рабочих мест, за которые из федеральной казны (то бишь, из нашего кармана) получат звонкую монетку по северным коэффициентам. Мы построили здоровенное (по их меркам) ОЧЕНЬ тёплое здание, где гарантированно будет пол-деревни греться зимой. (А вы когда-нибудь пробовали на собственной шкуре, что такое -57 по Цельсию? Уверяю вас, бездна впечатлений). Между делом, мы отремонтировали им уйму электро- и бензоустановок, подбросили гору неучтённых стройматериалов, продали по дешёвке массу инструментов б/у; наладили кое-какое подобие коммунальных служб… ну, про тёплый туалет с унитазами я уже писал (степень комфорта от посещения деревенского сортира в заполярный мороз, думаю, тоже все представляют). И всё равно эти аборигены смотрят на нас: «мы - боги, вы - дерьмо понаехавшее»… должно быть, что-то подобное ощущали английские инженеры-путейцы, тщетно пытающиеся организовать железнодорожное сообщение где-то в Британской Индии.
А вот и свежие новости:
- Паш, а ты слышал, что комиссия задерживается? У нас есть ещё пять суток на устранение недоделок.
- Класс. Очень кстати.
- А вот по твоему делу сюда летят менты. Вот только особо не радуйся. Летит они не из-за твоего заявления о воровстве. А из-за того, что на тебя вся деревня донос накатала. Избиение несовершеннолетних.
- Твою мать...
(Конец первого акта. Занавес.)
Картина маслом - по мою душу едет власть.
И на повестке дня стоит вопрос, уеду ли я с этой вахты с билетом домой, или же отправлюсь в наручниках и совсем в другое место.
Так, где тут у нас телефон? Заррраза, связь еле-еле теплится. Ладно, дозвонился-таки с грехом пополам до Абакана:
- Игорёха, выручай… ты же там со всей их столицей коньяк ящиками пил - звякни, кто там может это дело замять.
- Ну, ты, блин, устроил… ладно, сиди там тише воды - будем думать, что с тобой делать. Объект к сдаче готовь, чтоб комар носу не подточил.
Собственно, стройка затащила меня в этот болотный край, пусть она меня и обратно вытаскивает - клин клином. Объект мы строили, естественно, не местного значения, а очень даже федерального. Программа сохранения малых народностей, и всё такое. И за исполнение спрос будет, надо думать, тоже с краевого руководства. А сдача объекта вот-вот уже на носу. И без такого высококлассного специалиста как ваш покорный слуга никакой электрики и вентиляции к моменту перерезания красной ленточки подготовлено не будет. Скандал немыслимый! Чёрт с ними, с разъярёнными жителями деревни - тут за стройку отчитаться надо.
Вот так эту историю следовало преподносить здешним боярам да воеводам. И кое-кто в райцентре этим и занялся. Сколько было выпито в коридорах власти алкоголя, какие ласковые слова высказаны, да какого цвета нимб нарисован над моей головушкой - то мне неведомо ;-). Однако факт остаётся фактом - разбираться со мной отправили не участкового (старлея-эвенка), а кого-то повыше. Целого майора. Русского.
Итак, первый раунд выигран.
Блюститель закона
Майор на поверку оказался не здоровенным краснорожим громилой, пропахшим перегаром, а сухощавым джентльменом при очках, разговоре на «Вы», с речью образованного человека, с лицом навеки отмеченным тяжкой печатью интеллекта повыше среднего. Короче, если бы не фуражка и погоны, то такую персону следовало бы встретить где-нибудь на заседании университетской кафедры в Академгородке.
У меня, к тому времени по горло сытому барачно-алкогольным лексиконом и зверски изголодавшемуся по общению с мыслящими существами, такой человек мгновенно вызвал симпатию. Эх, если бы на его служебном удостоверении было бы написано не «МВД России», а «ЦРУ» - то, считайте, вербовка состоялась, а я уже взахлёб рассказывал бы ему все военные и государственные тайны. Вот такие нервные шуточки тогда плясали в моей голове. А если всерьёз, то тактика разговора у меня была одна - не знаю, за какие грехи этого майора отправили в богом и чёртом забытую Эвенкию, но высшее образование и грусть по умным разговорам у него виднеется так же ярко, как и у меня. Вот и поговорим, как два аристократа в изгнании.
Я рассказал ему всё без малейшей утайки. Даже то, чего здесь не пишу. Рассказывал хорошим литературным языком; расставляя акценты; делая анализ; поясняя логику своих действий. Майор слушал, не отрываясь. И, несомненно, его расположение я таки завоевал. Надо было наносить coup de graсе, что я охотно и сделал.
- Никаких карательных действий из мести я не совершал. Вы не хуже меня знаете, что безнаказанность порождает наглость и рецидивы. И этого паразита я выдрал сугубо из педагогических соображений. Может, есть метод и поэффективнее, но вот ничего в голову не пришло - уж извините, я не Макаренко.
Услышав такие имена, майор аж расцвёл от удовольствия ("Ничего-ничего, Макаренко, поверь, поступил бы точно так же."). Подобных речей он явно не ожидал. А я мысленно поаплодировал сам себе и продолжил рассказ. Особо налегал на то, что щекотливость ситуации (поднять руку на представителя национальности, занесённой в Красную книгу) я в тот момент понимал, а потому в процессе экзекуции ни разу не упомянул национального вопроса. Я много раз повторил «вор», «паразит» - но никогда «эвенк» или «русский». Мой собеседник, дослушав, одобрительно покивал, а потом начал свой рассказ.
Семейка Макбет из заполярья
Семейка эта уже давным-давно хорошо известна в правоохранительных кругах. Батюшка-алкаш, отец семейства, прервал свой путь во время пьяной не то поножовщины, не то перестрелки. Остались вдовствовать две жены, они же сёстры. Обе с хроническим алкоголизмом и рядом судимостей. Та, что постарше, сейчас в Туре под подпиской - дожидается суда. Вторую мы сами регулярно видели в состоянии алкогольной невменяемости, долбящейся в дверь барака строителей и канючившей выпить.
Детишек наплодили в количестве восьми человек - трое тех, кто постарше уже срок мотают, остальные явно ждут своей очереди. И вот с двумя из них ты, Павел Сергеевич, только что и пообщался тесно. И мне, майору МВД, чертовски досадно, что им ещё не исполнилось четырнадцати, а потому привлечь их я не имею возможности. Но заявление всё-таки я приму от тебя, а не от жильцов посёлка - хоть не посадить, так, по крайней мере, пятно на репутации этих крысёнышей мы поставим официально. И когда они попадутся в следующий раз (а они попадутся непременно, это уж как пить дать), условкой паразиты не отделаются.
- А ты, господин инженер, возвращайся к своей работе и не беспокойся ни о чём. Но на будущее - радуйся, что дело произошло в глухой деревушке, здесь это дело несложно замять. А вот сотвори ты такое в райцентре - хана. Районная прокуратура кровожадна: если русский поднял руку на эвенка - суши сухари: получишь свой срок на всю катушку, без всяких условных.
Переписал я заявление под его диктовку, так, чтобы всё выглядело комильфо. Понаблюдал за допросом этих юных ворюг, подивился тому факту, что они не в состоянии даже прочитать и подписать протокол (какие-то закорюки ели-ели черканули, чуть ли не крестик поставили), да и пошёл себе.
На стройку я возвращался в превосходном настроении. Воистину, самый искренний смех - злорадный. Впрочем, размышлял я тогда о таких вещах философски - вот не окажись у меня в нужный момент покровительства от властей, и эти воры оказались бы потерпевшими. Две старые алкашки, ни единого дня не работавшие, не сотворившие ни единого полезного дела для общества, давшие жизнь не труженикам, а паразитам - так вот, они социально защищены и получают весьма нехилое денежное и вещевое довольствие, которое немедленно спускают на водку. Я же, инженер-трудоголик и специалист в дюжине областей, де-юре оказываюсь бесполезным - ибо не принадлежал к малым народностям, а был всего лишь русским, пусть и с германской фамилией.
А спустя сутки майор рассказал, как проходило улаживание моей проблемы с деревней. Поселковые бабы потребовали, чтобы он принял заявление. Тот в отказ.
- «Не приму!»
- «Эй! Тогда мы на тебя самого жаловаться будем куда повыше»
-«Да и пожалуйста, жалуйтесь. Этот электрик, конечно, тогда пойдёт под суд. Но одновременно я ведь дам ход вот тому делу, которое давно лежит под сукном. И ещё вот тому. И тому тоже. И этому. У вас же у каждого грешков накопилось - будь здоров. И половина на реальные сроки тянет. Ну, так что, всё-таки разойдёмся полюбовно, а?»
Бегство Наполеона из Москвы в Париж
Спустя сутки деревенские внезапно осознали, что я тот самый человек, который в состоянии починить или, хотя бы, помочь разобраться с кучей непонятно как работающей электротехники - и потянулись ко мне с коробками: «Сделай! Почини!» Ну, и сукины же вы дети, думал я. Только что так старательно отправляли меня на нары, а теперь… Заррраза, ну хоть бы одна тварь заговорила в духе: «Извини, парень, бес попутал. Давай выпьем мировую. Вот, с меня бухло - и мы в расчете. Только вот помоги эту штуку починить, я в этом ничего не смыслю.» Куда там! Разговоры шли в духе «мы - соль земли, а ты тут припёрся, мразь этакая.» Нет, братцы, не люблю с тех пор я эту деревню, сильно не люблю.
Ещё через сутки Ми-8 привёз комиссию на приёмку окончания строительства. В школе, понятное дело, навели полный марафет, ленточка красная, столы накрыты, водочка-коньячок. Деревенские чуть не поголовно бродят вокруг новостройки - много ли развлечений в тундре. А тут ещё и первое сентября, ребятня в школу, и всё такое. Ну, кому надо, поставили свои автографы на актах приёмки, высказали пару слов перед видеокамерами, а мне грамотные люди шепнули: «Тебе полчаса на сбор. Сейчас они коньяк допьют, а ты к тому времени уже с вещами стоишь на аэродроме. И чтобы духу твоего больше в этой деревне не было от греха подальше.»
И вот, часа через четыре я сижу в Туре за одним столом с местными строительными воротилами. Я рассказываю им городские анекдоты. Они, основательно поддатые, учат меня правильно готовить струганину. Тост идёт за тостом, я балдею от простых радостей цивилизации - например, послушать стук дамских каблучков на асфальте, или черкануть пару строчек по e-mail. И под очередную рюмочку рассказываю туринским мужикам свои приключения в тундре. Они замолкают.
- Пашка! Или ты герой-отморозок, или редкостная тупица. Но в любом случае - счастливчик! Да ты радоваться должен был, если бы в тюрягу сел. Ведь самое вероятное будущее для тебя было - схлопотать пулю. Эти беспредельщики давным-давно пропили остатки своих мозгов, но ведь у каждого по карабину и по мешку патронов. Стрельнули бы тебя, отволокли в тундру - и хрен бы кто нашёл, то, что от тебя останется после того, как падалью медведь полакомится.
Я попугался для виду, выпил за удачу, но в душе посмеялся над их страшилками. Ну, конечно же, они развлекаются, ездя мне по ушам. И сам ведь не дурак так позабавиться, пугая каких-нибудь москвичей страшными байками про жизнь в Сибири. Они верят - а мне весело. Отчего же и туринцам не попугать меня? Ладно, подыграю, сделаю вид что поверил. Допили мы коньячок, а на утро мне ещё один заказ подбросили - поработал я над ним пару недель, да и домой отправился, в Хакасию... денежки северные проматывать ;-)
PS №1. А через месяц доходит до меня новость про ту деревушку: опять пьяная перестрелка. Двое покойничков. Вот и думай теперь, шутили ли мужики в Туре, или нет…
PS №2. Через полтора месяца я вновь летел в Эвенкию. Новая стройка. Да так и пошло - каждый год два-три месяца я провожу на северах. Вот и сейчас пишу эти строчки, когда за окном стрекочат Ми-8, да трещит морозец в минус полсотни по Цельсию.
Как я разжигал межнациональный конфликт
А расскажу-ка, товарищи, я вам одну историю. Забавную, но, чёрт побери, поучительную. Наличествуют детективное расследование, конфликты отцов и детей, поиски справедливости, дружба и предательство - и всё это на краю земли вдали от цивилизации, среди болот и вечной мерзлоты ;-)
Секса к сожалению обещать не могу - то ли у рассказчика фантазии не хватило, то ли самой судьбе угодно было обойтись без оного ;-)
Чуть не забыл - вот вам картинка для привлечения внимания ;-)
Медвежий угол
Итак, азиатская часть России. Сибирь. Крайний Север. Заполярье...Представьте себе крохотную деревушку Чиринда посреди тундры. "Крохотная" означает тот факт, что население её не превышает 200 человек. Вокруг же деревушки на сотни вёрст только болото, да тундра. "На сотни вёрст" - не преувеличение. Ближайший населённый пункт от места - точно такая же деревенька (Ессей), находится в 200 км от места рассказа, а до райцентра (Тура) - и того дальше. Вся связь с большой землёй летом (а на дворе стояло лето) осуществляется лишь вертолётом, старым добрым МИ-8, коий прилетает дважды в месяц и привозит в деревеньку немногочисленных пассажиров, письма старой доброй "Почты России", денежки (пенсии, зарплату да всякую социалку), и самое главное - алкоголь!
Не знаю, нужно ли указывать отдельно, что хоть на дворе и стоял год 2009 от РХ, да только никакой сотовой связи в деревеньке, естественно, не было и в помине - да и спутниковая работала с изрядными перебоями. Пейзажи в радиусе километра вокруг деревеньки здорово напоминают иллюстрации к S.T.A.L.K.E.R.'у - то есть, горы давным-давно брошенной проржавевшей автомобильной и тракторной техники, потихоньку заросшей молодыми берёзками (берёзками, прошу заметить, карликовыми - ибо север). Чуть дальше - самая натуральная нетронутая тундра: глазам раздолье, лёгкие поют от радости. Рядом уйма озёр, где великолепнейшая рыбалка (ловится чир, сиг, муксун, таймень; а вот щук, к примеру, местные жители просто не считают за рыбу - это по их мнению мусор, годный лишь для того, чтобы швырнуть собакам). Комары, мошка, гнус - просто осатаневшие; выжирают заживо (ни репелленты, ни штормовки почти не спасают).
И вот этом забытом богом медвежьем уголочке и произошла некая история, которую в советские времена газетный редактор непременно разместил бы в рубрике "их нравы"...
Местное население
Итак, в Чиринде примерно 200 жителей - и ещё 20 гостей. То есть нас, строителей-вахтовиков. Если угодно - гастарбайтеров. Всё лето мы по-стахановски пахали, строя посреди этих бескрайних болот школу. Школа выходит - игрушечка: уровень строительства не уступает столичному: техника и оборудование для здешних мест вообще заоблачного уровня. Кстати, я уже вписал своё имя в историю - как человек, установивший первый унитаз за столетнюю историю деревеньки ;-) А как известно, цивилизация начинается с канализации ;-)
На кой чёрт белоснежная школа с многомиллионной сметой на строительство среди сгнивших развалившихся избушек - не поддаётся разумному объяснению (ибо учителей вы в этот медвежий угол всё равно никакими калачами не заманите). Особенно, учитывая, какой она оснащена аппаратурой для автоматического управления вентиляцией, котельным оборудованием и прочими электронными приятностями. Сейчас всё это, должно быть гниёт, не дождавшись сервисного обслуживания.
Местное население... вот, не хочу я ничего плохого рассказывать про народности севера. Все эти чукчи, нганасаны, долганы, эвенки, якуты, ненцы - в принципе по-своему славные ребята... и гостеприимные, и кое в чём умелые, порой даже нет-нет да и выскажут что-то из таёжной мудрости а ля Дерсу Узала. Но!!! до какой же степени их споили! Их спаивали казаки Ермака Тимофеевича, их спаивали приказчики Никиты Демидова, их спаивали скупщики мехов и продавцы ружей. Сколько раз я видел своими глазами - малейшая рюмочка, и человек теряет всю человечность: он готов отдать последний кисет пороха, последнюю собаку и родную мать в придачу - лишь бы только налили вторую. Сколько раз ночью в наш барак ломились горящие похмельем человеческие тени со связками песцовых шкур - налей только! День прилёта МИ-8 (дважды в месяц) немедленно сопровождается дикой попойкой - напиваются все... страшно, скотски...Если когда-нибудь всё-таки власть решится навести порядок на севере - первейшее действие, которое необходимо сотворить - ввести строжайший карантин на ввоз алкоголя.
А вот с трезвым северянином сходить на охоту-рыбалку - одно удовольствие. Причём удовольствие а) гарантированное, б) легкодоступное. Ну, как я в деревушке смастерил коптильню для оленины - про то я уже писал
А вот та самая школа, если глядеть на неё с вертолёта. Между прочим, сейчас в кадр попала половина жилых домов деревушки. При желании всё население можно выселить из их сгнивших хибар и переселить в это здание - пожалуй, тк было бы даже комфортнее всем.
Характерный штрих - вот на фотографии я только что закончил монтаж установки подготовки воды. Установка нафарширована КИПиА, внутри содержит Siemens'овский логический микроконтроллер и многоуровневую релейную схему. Настраивал я это чудище больше суток, до боли вчитываясь в мануал, распечатанный на струйном принтере и провёдшем полгода в талом снегу ;-) Угу, чернила растеклись, и русскоязычное руководство оказалось нечитаемым. Английский же и немецкий экзепляры давно пустили на растопку ("а кому они нужны, там же всё по-нерусски")
КИ когда я, матёрый КИПовец, наконец-то оживил сей продукт внебрачной любви высоких технологий и русского тяп-ляпа - заказчики немедленно принялись требовать от меня срочно обучить местных жителей премудростям настройки сего шайтан-аппарата. Что оставалось мне ответить? Только одно - попытаться не сложиться пополам от хохота и попросить привести мне местного жителя, знающего математику и химию на уровне хотя бы дохлой троечки за школьный шестой класс. Естественно, среди местных алкоголиков в пятом-шестом поколении таких интеллектуалов не нашлось.
От работы кони дохнут
Строим мы, значит, школу. Всё лето проводим в режиме "шесть с половиной дней в неделю работа" (то есть - в воскресенье позволяем себе полдня на отдых). В принципе, можно ещё и на рыбалку сходить - но только ночью.
Ночей, к слову, не было с мая по начало сентября. Круглые сутки длился бесконечный полярный день. С непривычки это очень поразительно - сидеть у костра и подставлять лицо ярко-жаркому солнышку, а часы при этом показывают час ночи! Сама фраза: "работать, негры, солнце ещё высоко!" в условиях полярного дня приобретает весьма саркастический подтекст.
Короче, когда на дворе стоял сентябрь, мы все уже довольно основательно озверели от бесконечной работы, скудного пайка и отсутствия привычного комфорта. Но пахать нужно было всё энергичнее - ибо со дня на день уже пора будет сдавать объект приёмной комиссии... а потому - "шнелль! шнелль! арбайст ду!!!" Особенно это касалось меня и моего напарника Сашки - мы занимались пусконаладкой электрооборудования (параллельно выправляя тяп-ляпистую работу сантехников и оживляя вентиляцию), и времени нам не хватало катастрофически.
Снабжение было ни к чёрту. Оборудование и материалы завозили КАМАЗами по зимней дороге; и, когда началась весна, ледяная поверхность, естественно, превратилось в непроходимые болото. А потому, всё, что требовалось для работы, привезено было ещё в феврале… и лежало, ожидая лета (и нас), до самого июня. В ящиках вполне могли оказаться болты на 12, а к ним гайки на 10. Куча мелких деталей растерялась в дороге. Всё, что было пластмассовым, запросто могло приехать потрескавшимся, расколотым. Да и местное население не прочь прихватить, что плохо лежит. Посему, львиная доля времени тратилась на решение проблемы: «как присобачить эту штуковину вон к той хреновине и при этом пользоваться только тем, что есть в наличии». Половина соединений, переходников и прочих мелочей приходилось изготавливать с помощью пол-литры, кувалды и какой-то там матери… и никого не удивляло, что работа, по-хорошему требующая минут двадцать-тридцать, запросто могла растянуться на целый день.
К моменту, когда произошло ЧП, мы все были уже полупрозначными от усталости и недосыпа.
Добавьте сюда ещё тот факт, что дело происходило в 2009-м. И несколькими сутками ранее наши «гениальные» реформаторы угробили Саяно-Шушенскую ГЭС. А ведь это - родное мне место, на СШГЭС по двадцать лет инженерствовали мои родители. В телеэфире творилось чёрт знает что, разобраться, что происходит в Хакасии, по сообщениям по ТВ было невозможно. Телефонная же связь в деревне работает лишь в сухую погоду; и дозвониться куда бы то ни было в проливные дожди - задача малореальная. Лишь на третьи сутки я прорвался по телефону до Черёмушек (посёлок при СШГЭС) и услышал голос отца.
- Уфф, батя, ты цел! - были первыми моими словами. Батя со злостью и тупой болью рассказывал масштабы катастрофы. Они с матерью, уже пенсионеры, естественно, в первые же минуты после трагедии оказались не среди беженцев, а в рядах добровольцев, рванувшихся восстанавливать то, что осталось от гидроэлектростанции. Черёмушки перешли в состояние фронтового города. Я скрежетал зубами - застрять на севере именно сейчас, когда мне так надо быть в Хакасии! Чёрт…
Словом, скучать мне было совершенно некогда. Но оставалось переждать ещё дней десять - а там борт на «материк» и много-много денежек. Так что - крепись, братец, последний дюйм остался.
Робины Гуды из тундры
И вот в разгар этого предкомиссионного бардака подзывает меня бригадир отделочников , да и говорит с этаким ехидным сарказмом: "а что же это ты, господин инженер, документами разбрасываешься". И вручает моё же водительское удостоверение... посреди деревни, мол, валялось, прямо в грязи посреди улицы. Я начинаю чесать в затылке - как можно было удостоверение потерять? Это когда ж это последний раз я водительский бумажник в руки-то брал? Да, уж полгода как прошло, здесь, в тундре он ни к чему - по болотам на "Урале" можно и так ездить, а гаишников на полтысячи вёрст нет ни одного.
Пока я так размышляю, другой работяга приносит мне фотоаппарат... тоже подобрал посреди грязи. Ну, тут уже всё ясно - я пулей бегу в домик: так и есть - дверь вскрыта, портфеля нет. А в портфеле, прошу заметить ВСЕ документы и ВСЕ деньги. Просто - все. И паспорт, и денежки до копеечки, и монтажно-сметная документация, и вообще всё.
Первые же показания от свидетелей немедленно дали след - двое братцев (13 и 11) лет пару часов назад, играя со сверстниками, раздаривали цветные красивые бумажки (на проверку оказавшиеся тысячерублёвыми купюрами). Где эти братцы сейчас - ушли на рыбалку. А денежки - вот они, берите. Денег удалось набрать чуть больше половины... Стараясь оставаться здравомыслящим, я отправился к "мэру" деревни и трезво, вдумчиво составил заявление - после чего в его же сопровождении заглянули мы дом, где живёт эта парочка.
Да-да, можете мне не напоминать, про обыск без санкции соответствующих органов - но здесь всё проще: закон тайга, прокурор медведь. В доме нашлось многое - и паспорт, и рассыпанные в грязь ценные бумаги... денег правда не было, зато всё остальное собрали. Итак, теоретически, заняв деньжат, можно было бы и возвращаться, но бурлящее чувство собственника плюс чувство справедливости требовало решительных действий.
А теперь - пара слов о наших братьях-разбойниках. Начнём с того, что именно их я приметил из деревенских. Мы пользовались баней, ранее принадлежавшей их семейству. Не раз им перепадало кое-какая помощь от нас с Сашкой. То стройматериалами, то инструментом, свою коптильню я подумывал было им оставить. На чай к нам заглядывали... вообщем, что-то вроде приятельских отношений у нас было. Братцы оказались двоюродными. И сводными одновременно. Отец-то у них общий, а матери - сёстры. И всех братьев-сестёр в этой семейке всего числом восемь. А матери вдовствуют. Такая вот семейка. Ну, да ладно, детей мне с ними не крестить, а в брачные обычаи чужих племён лезть - занятие неблагодарное. Зато с одной из матерей пообщаться мне случилось - классический случай истеричной бытовой алкоголички.
Ладно, что делать... выжидаю вечера, когда ж вернутся эти монстры криминала. А те чуют, коты нагадившие... ночи дожидаются... А я всё территорию деревни патрулирую - жду. И дождался. О, о! Вот и один - на болоте прячется, Отсидеться решил, да выдал себя. Ну, я к нему. А он наутёк... Погоня. Потом мне рассказали, что для местных это был шок - когда увидели, что я, "чечако", бледнолицый из города, бегаю по болотам лучше их, с рождения здесь живущих. Откуда ж им знать, что у меня за плечами школа спортивного ориентирования и "охоты на лис".
Догнал я гадёныша. Он в землю вжался и на всю Эвенкию благим матом орёт: "это не я! я не брал! я всё вернул! я не один! это не я, это Лёху ищи!" Ну, тут я ощутил себя Таманцевым из "августа сорок четвёртого" и, надавив как следует на этого ворюгу, немедленно получил исчерпывающую информацию о том, как выламывали гнилые доски; о том, как влезали в дом; о том, как красивые бумажки раздавали детям для игр... о том, как излишки денег были запрятаны в тайники между брёвен в домах и заборах - теперь, естественно, уже не помнит где. Сколько было денег, и сколько потрачено - на то ответа нет... они просто не умеют считать. Но деньги были именно рассыпаны, разбросаны и розданы для игр - ибо потратить их на покупку товаров в этом медвежьем углу просто невозможно... всё, что удалось этим соплякам с большой дороги - купить в сельпо по удочке... вот они сейчас и обновляли покупку; и старший братец всё ещё на заимке там, на берегу.
Понятно… значит, предстоит мне ещё и затяжная охота на главаря - на заимке скрываться можно неделями.
Отконвоировал я арестанта к матери, хотел было провести воспитательную беседу - безнадёга! Мамочка находится в состоянии «трубы горят - дай водки». Плюнул, выматерился, да и пошёл на стройплощадку - криминал криминалом, а работу никто не отменял.
Каратель
«Разбойничий атаман» объявился через сутки. Мне не понадобилось выслеживать его среди болот - явился сам… невозмутимо сидел на крыльце своего дома и чуть ли не дожидался меня. Вероятно, прослышал, что его ищут, но то ли не придал значения. А, может, просто счёл, что его пожурят для порядку, и на том всё и кончится. Как бы то ни было, он миролюбиво предложил мне пачку купюр с подкупающей искренностью: «это то, что осталось - на, возьми». Вот тут я осатанел. Сгрёб эту мразь, заломил ему руку и потащил к школе. По пути встретил кого-то из строителей: «Пашка, ты чего, сдурел? Чего это ты заломил как преступника?» «А он и есть преступник, - огрызнулся я. - собирай всех перед школьными воротами!»
К школе я поволок этого ворюгу неспроста - всё население деревни (кроме тех, кто на смене или на охоте) было мобилизовано мэром на генеральную уборку перед приёмной комиссией. Чёрт его разберёт, что за дурные наивные мысли у меня роились в голове, но я решил устроить публичную порку этого сопляка. Надавить психологически - опозорить его перед всей деревней, выставить на посмешище. Видимо вспоминались сцены из фильмов а ля «Тихий Дон» про казачий быт. К слову, месяцем ранее я видел здесь же в деревне сцену - бригадир пекарей принародно смертным боем забивал сапогами алкаша-сторожа, воровавшего ночью в магазине. Короче, когда все строители плюс местные жители (почти поголовно - тётки) собрались на крыльце школы, я (по-прежнему державший вора на болевом захвате) обратился к присутствующим с энергичной речью.
Я говорил: «Вор!» Я повторил это слово дюжину раз - с нажимом, на все лады. Ни разу не произнёс «эвенк» или «русский». Я костерил воровство. Я говорил, что этот гадёныш массу раз получал от меня помощь - вот как отблагодарил. В конце концов, подытожил: «понимаю - безотцовщина… воспитывать некому… что же, придётся мне вмешаться». Я вытянул из штанов армейский ремень и приступил к педагогическому процессу.
Что бы я там ни ожидал увидеть, но всё вышло наперекосяк. Мои слова тут же утонули в истеричном бабьем хоре: «Оставь ребёнка, скотина! Роди своего и пори его!» М-дя… кажется, самым большим дураком в этой истории оказался я сам. Но отступать некуда - и шоу должно продолжаться. Оттащили меня от юного преступника как ни странно сами строители. Впоследствии сказали, что испугавшись моей озверелой физиономии (я, мол, смотрелся натуральным гестаповцем, пытающем партизана) - ни дай бог, пришибу ещё этого сопляка на месте. Ну, с какой бы там мимикой я ни вёл воспитательный процесс, контроля за ситуацией не терял - драл эту тварь в меру, не из мести, а справедливости ради. Между нами, мальчиками, мне в юном возрасте от батюшки прилетало будь здоров и за куда более мелкие прегрешения. И ничего, вырос же в результате законопослушным гражданином без всяких психических отклонений… но я отвлёкся.
Вернёмся к прерванной публичной экзекуции. Некоторое время приятели-строители энергично разъясняли мне, что «ты чо, идиот - такие вещи публично делать? Не мог эту тварь отп…ить где-нибудь по-тихому? Обязательно надо было весь этот крысятник взбаламутить?» А наш герой дня, держась за пятую точку, удирал в свой схрон, сотрясая всю тундру многоэтажным матом. Махнул я рукой и вернулся к работе.
Работалось плохо. Я мысленно на все лады клял эту деревню - сидят ведь посреди гнилых болот, давным-давно перестали сдавать заготовленные шкуры, рыбы и мяса поставляют еле-еле, получают здоровеннейшее пособие как малые народности - и немедленно его пропивают. На нас, чёрт подери, молиться должны - этой самой школой мы создали им кучу рабочих мест, за которые из федеральной казны (то бишь, из нашего кармана) получат звонкую монетку по северным коэффициентам. Мы построили здоровенное (по их меркам) ОЧЕНЬ тёплое здание, где гарантированно будет пол-деревни греться зимой. (А вы когда-нибудь пробовали на собственной шкуре, что такое -57 по Цельсию? Уверяю вас, бездна впечатлений). Между делом, мы отремонтировали им уйму электро- и бензоустановок, подбросили гору неучтённых стройматериалов, продали по дешёвке массу инструментов б/у; наладили кое-какое подобие коммунальных служб… ну, про тёплый туалет с унитазами я уже писал (степень комфорта от посещения деревенского сортира в заполярный мороз, думаю, тоже все представляют). И всё равно эти аборигены смотрят на нас: «мы - боги, вы - дерьмо понаехавшее»… должно быть, что-то подобное ощущали английские инженеры-путейцы, тщетно пытающиеся организовать железнодорожное сообщение где-то в Британской Индии.
А вот и свежие новости:
- Паш, а ты слышал, что комиссия задерживается? У нас есть ещё пять суток на устранение недоделок.
- Класс. Очень кстати.
- А вот по твоему делу сюда летят менты. Вот только особо не радуйся. Летит они не из-за твоего заявления о воровстве. А из-за того, что на тебя вся деревня донос накатала. Избиение несовершеннолетних.
- Твою мать...
(Конец первого акта. Занавес.)
Картина маслом - по мою душу едет власть.
И на повестке дня стоит вопрос, уеду ли я с этой вахты с билетом домой, или же отправлюсь в наручниках и совсем в другое место.
Так, где тут у нас телефон? Заррраза, связь еле-еле теплится. Ладно, дозвонился-таки с грехом пополам до Абакана:
- Игорёха, выручай… ты же там со всей их столицей коньяк ящиками пил - звякни, кто там может это дело замять.
- Ну, ты, блин, устроил… ладно, сиди там тише воды - будем думать, что с тобой делать. Объект к сдаче готовь, чтоб комар носу не подточил.
Собственно, стройка затащила меня в этот болотный край, пусть она меня и обратно вытаскивает - клин клином. Объект мы строили, естественно, не местного значения, а очень даже федерального. Программа сохранения малых народностей, и всё такое. И за исполнение спрос будет, надо думать, тоже с краевого руководства. А сдача объекта вот-вот уже на носу. И без такого высококлассного специалиста как ваш покорный слуга никакой электрики и вентиляции к моменту перерезания красной ленточки подготовлено не будет. Скандал немыслимый! Чёрт с ними, с разъярёнными жителями деревни - тут за стройку отчитаться надо.
Вот так эту историю следовало преподносить здешним боярам да воеводам. И кое-кто в райцентре этим и занялся. Сколько было выпито в коридорах власти алкоголя, какие ласковые слова высказаны, да какого цвета нимб нарисован над моей головушкой - то мне неведомо ;-). Однако факт остаётся фактом - разбираться со мной отправили не участкового (старлея-эвенка), а кого-то повыше. Целого майора. Русского.
Итак, первый раунд выигран.
Блюститель закона
Майор на поверку оказался не здоровенным краснорожим громилой, пропахшим перегаром, а сухощавым джентльменом при очках, разговоре на «Вы», с речью образованного человека, с лицом навеки отмеченным тяжкой печатью интеллекта повыше среднего. Короче, если бы не фуражка и погоны, то такую персону следовало бы встретить где-нибудь на заседании университетской кафедры в Академгородке.
У меня, к тому времени по горло сытому барачно-алкогольным лексиконом и зверски изголодавшемуся по общению с мыслящими существами, такой человек мгновенно вызвал симпатию. Эх, если бы на его служебном удостоверении было бы написано не «МВД России», а «ЦРУ» - то, считайте, вербовка состоялась, а я уже взахлёб рассказывал бы ему все военные и государственные тайны. Вот такие нервные шуточки тогда плясали в моей голове. А если всерьёз, то тактика разговора у меня была одна - не знаю, за какие грехи этого майора отправили в богом и чёртом забытую Эвенкию, но высшее образование и грусть по умным разговорам у него виднеется так же ярко, как и у меня. Вот и поговорим, как два аристократа в изгнании.
Я рассказал ему всё без малейшей утайки. Даже то, чего здесь не пишу. Рассказывал хорошим литературным языком; расставляя акценты; делая анализ; поясняя логику своих действий. Майор слушал, не отрываясь. И, несомненно, его расположение я таки завоевал. Надо было наносить coup de graсе, что я охотно и сделал.
- Никаких карательных действий из мести я не совершал. Вы не хуже меня знаете, что безнаказанность порождает наглость и рецидивы. И этого паразита я выдрал сугубо из педагогических соображений. Может, есть метод и поэффективнее, но вот ничего в голову не пришло - уж извините, я не Макаренко.
Услышав такие имена, майор аж расцвёл от удовольствия ("Ничего-ничего, Макаренко, поверь, поступил бы точно так же."). Подобных речей он явно не ожидал. А я мысленно поаплодировал сам себе и продолжил рассказ. Особо налегал на то, что щекотливость ситуации (поднять руку на представителя национальности, занесённой в Красную книгу) я в тот момент понимал, а потому в процессе экзекуции ни разу не упомянул национального вопроса. Я много раз повторил «вор», «паразит» - но никогда «эвенк» или «русский». Мой собеседник, дослушав, одобрительно покивал, а потом начал свой рассказ.
Семейка Макбет из заполярья
Семейка эта уже давным-давно хорошо известна в правоохранительных кругах. Батюшка-алкаш, отец семейства, прервал свой путь во время пьяной не то поножовщины, не то перестрелки. Остались вдовствовать две жены, они же сёстры. Обе с хроническим алкоголизмом и рядом судимостей. Та, что постарше, сейчас в Туре под подпиской - дожидается суда. Вторую мы сами регулярно видели в состоянии алкогольной невменяемости, долбящейся в дверь барака строителей и канючившей выпить.
Детишек наплодили в количестве восьми человек - трое тех, кто постарше уже срок мотают, остальные явно ждут своей очереди. И вот с двумя из них ты, Павел Сергеевич, только что и пообщался тесно. И мне, майору МВД, чертовски досадно, что им ещё не исполнилось четырнадцати, а потому привлечь их я не имею возможности. Но заявление всё-таки я приму от тебя, а не от жильцов посёлка - хоть не посадить, так, по крайней мере, пятно на репутации этих крысёнышей мы поставим официально. И когда они попадутся в следующий раз (а они попадутся непременно, это уж как пить дать), условкой паразиты не отделаются.
- А ты, господин инженер, возвращайся к своей работе и не беспокойся ни о чём. Но на будущее - радуйся, что дело произошло в глухой деревушке, здесь это дело несложно замять. А вот сотвори ты такое в райцентре - хана. Районная прокуратура кровожадна: если русский поднял руку на эвенка - суши сухари: получишь свой срок на всю катушку, без всяких условных.
Переписал я заявление под его диктовку, так, чтобы всё выглядело комильфо. Понаблюдал за допросом этих юных ворюг, подивился тому факту, что они не в состоянии даже прочитать и подписать протокол (какие-то закорюки ели-ели черканули, чуть ли не крестик поставили), да и пошёл себе.
На стройку я возвращался в превосходном настроении. Воистину, самый искренний смех - злорадный. Впрочем, размышлял я тогда о таких вещах философски - вот не окажись у меня в нужный момент покровительства от властей, и эти воры оказались бы потерпевшими. Две старые алкашки, ни единого дня не работавшие, не сотворившие ни единого полезного дела для общества, давшие жизнь не труженикам, а паразитам - так вот, они социально защищены и получают весьма нехилое денежное и вещевое довольствие, которое немедленно спускают на водку. Я же, инженер-трудоголик и специалист в дюжине областей, де-юре оказываюсь бесполезным - ибо не принадлежал к малым народностям, а был всего лишь русским, пусть и с германской фамилией.
А спустя сутки майор рассказал, как проходило улаживание моей проблемы с деревней. Поселковые бабы потребовали, чтобы он принял заявление. Тот в отказ.
- «Не приму!»
- «Эй! Тогда мы на тебя самого жаловаться будем куда повыше»
-«Да и пожалуйста, жалуйтесь. Этот электрик, конечно, тогда пойдёт под суд. Но одновременно я ведь дам ход вот тому делу, которое давно лежит под сукном. И ещё вот тому. И тому тоже. И этому. У вас же у каждого грешков накопилось - будь здоров. И половина на реальные сроки тянет. Ну, так что, всё-таки разойдёмся полюбовно, а?»
Бегство Наполеона из Москвы в Париж
Спустя сутки деревенские внезапно осознали, что я тот самый человек, который в состоянии починить или, хотя бы, помочь разобраться с кучей непонятно как работающей электротехники - и потянулись ко мне с коробками: «Сделай! Почини!» Ну, и сукины же вы дети, думал я. Только что так старательно отправляли меня на нары, а теперь… Заррраза, ну хоть бы одна тварь заговорила в духе: «Извини, парень, бес попутал. Давай выпьем мировую. Вот, с меня бухло - и мы в расчете. Только вот помоги эту штуку починить, я в этом ничего не смыслю.» Куда там! Разговоры шли в духе «мы - соль земли, а ты тут припёрся, мразь этакая.» Нет, братцы, не люблю с тех пор я эту деревню, сильно не люблю.
Ещё через сутки Ми-8 привёз комиссию на приёмку окончания строительства. В школе, понятное дело, навели полный марафет, ленточка красная, столы накрыты, водочка-коньячок. Деревенские чуть не поголовно бродят вокруг новостройки - много ли развлечений в тундре. А тут ещё и первое сентября, ребятня в школу, и всё такое. Ну, кому надо, поставили свои автографы на актах приёмки, высказали пару слов перед видеокамерами, а мне грамотные люди шепнули: «Тебе полчаса на сбор. Сейчас они коньяк допьют, а ты к тому времени уже с вещами стоишь на аэродроме. И чтобы духу твоего больше в этой деревне не было от греха подальше.»
И вот, часа через четыре я сижу в Туре за одним столом с местными строительными воротилами. Я рассказываю им городские анекдоты. Они, основательно поддатые, учат меня правильно готовить струганину. Тост идёт за тостом, я балдею от простых радостей цивилизации - например, послушать стук дамских каблучков на асфальте, или черкануть пару строчек по e-mail. И под очередную рюмочку рассказываю туринским мужикам свои приключения в тундре. Они замолкают.
- Пашка! Или ты герой-отморозок, или редкостная тупица. Но в любом случае - счастливчик! Да ты радоваться должен был, если бы в тюрягу сел. Ведь самое вероятное будущее для тебя было - схлопотать пулю. Эти беспредельщики давным-давно пропили остатки своих мозгов, но ведь у каждого по карабину и по мешку патронов. Стрельнули бы тебя, отволокли в тундру - и хрен бы кто нашёл, то, что от тебя останется после того, как падалью медведь полакомится.
Я попугался для виду, выпил за удачу, но в душе посмеялся над их страшилками. Ну, конечно же, они развлекаются, ездя мне по ушам. И сам ведь не дурак так позабавиться, пугая каких-нибудь москвичей страшными байками про жизнь в Сибири. Они верят - а мне весело. Отчего же и туринцам не попугать меня? Ладно, подыграю, сделаю вид что поверил. Допили мы коньячок, а на утро мне ещё один заказ подбросили - поработал я над ним пару недель, да и домой отправился, в Хакасию... денежки северные проматывать ;-)
PS №1. А через месяц доходит до меня новость про ту деревушку: опять пьяная перестрелка. Двое покойничков. Вот и думай теперь, шутили ли мужики в Туре, или нет…
PS №2. Через полтора месяца я вновь летел в Эвенкию. Новая стройка. Да так и пошло - каждый год два-три месяца я провожу на северах. Вот и сейчас пишу эти строчки, когда за окном стрекочат Ми-8, да трещит морозец в минус полсотни по Цельсию.