Не только царской, но и Красной Армии было чем «похвастать»
Дополняя материал от 10 марта про немецкую радиоразведку в ПМВ.
РАДИОРАЗВЕДКА В ПОЛЬСКОЙ АРМИИ ВО ВРЕМЯ ВОЙНЫ 1919-1920 г.
Я. Ф.
В нашей специальной литературе вопросам радиоразведки было уделено довольно значительное внимание. Вопросы ее техники и использования разобраны в ряде статей и отдельных монографиях. Но опыт маневров показывает, что широкие круги нашего командного состава еще не уделяют необходимого внимания этому вопросу и не имеют достаточно полного представления о задачах и возможностях этого специального вида войсковой разведки. Поэтому будет не лишним предать широкой огласке несколько фактов о работе польской радиоразведки во время войны 1920 г., напечатанных в вышедшей осенью 1928 г. книжке полковника генштаба польской армии Мечислава Стежинского - «Радио-телеграф, как источник сведений о противнике». Вот, что пишет польский полковник.
«Теперь, когда со времени окончания войны прошло 7 лет и многие секреты того времени перестали быть тайной, мы можем откровенно признаться, что в течение всей войны с советами во всех важнейших районах военных действий мы, при помощи нашей хорошо поставленной службы радиоразведки, всегда получали от русских радиостанций информацию о передвижениях войск, об их оперативных планах и приказах.
Русские штабы, как правило, не задумывались над вопросом о пересылке депеш оперативного содержания по радиотелеграфу. Во время этой войны были районы, где для целей оперативной связи и для информации высших штабов совершенно не применялись другие средства связи, причем радиограммы передавались либо совершенно незашифрованными, либо они зашифровывались настолько несложными системами шифров, что для наших опытных специалистов расшифровка этих депеш была просто детской игрой. То же самое относится к переговорам личного состава радиостанций, недисциплинированность которого была фатальной.
Я могу привести тысячу примеров, доказывающих правильность моего утверждения, но ограничусь лишь наиболее характерными».
И, действительно, автор иллюстрирует свое утверждение большим количеством примеров, указывающих не столько на блестящую постановку радиоразведки у поляков, сколько на скверную постановку службы радиосвязи у нас. Целая серия перехваченных переговоров личного состава радиостанций, в которых сообщалось местопребывание радиостанций, обслуживаемые штабы, переходы, состояние и т. п., давала ценный материал о дислокации, составе и переходах войсковых соединений. Эти переговоры показывали полное пренебрежение правилами радиокорреспонденции и маскировки радиопередачи.
Но не только личный состав радиостанций был виноват в предоставлении противнику ценной информации. Вся организация радиотелеграфной связи, использование шифров, их составления была таковой, что только в течение одного августа 1920 г. поляками было расшифровано 410 радиограмм.
Вот как полковник Стежинский характеризует этот разведывательный материал:
«Они (перехваченные радиограммы) явились неисчерпаемым материалом для принятии боевых решений, материалом наибольшей достоверности, который, кроме расшифрования, не требовал никакой специальной проверки, никаких дальнейших поисков сведений, который поступал с неслыханной быстротой и исправностью. Неприятель сам подробно информировал наше командование о своем моральном и материальном состоянии, о своем численном составе и потерях, о своих передвижениях, об одержанных победах и понесенных поражениях, о своих намерениях и приказах, о местонахождении штабов, об участках и районах расположения дивизий, бригад, полков и т. д. Все перехваченные радиограммы обычно расшифровывались еще в день их перехвата и во всяком случае не позже чем на следующий день они пересылались во II и оперативный отделы генерального штаба. Самые важные радиограммы читал начальник штаба и сам главнокомандующий».
На правом фланге Красной армии во время ее движения на Варшаву, продвигался III конный корпус под командой тов. Гая. Корпус двигался очень быстро, весьма отдалился от своих тыловых линий и ничего нет удивительного в том, что он был вынужден поддерживать необходимую ему связь только по радиотелеграфу.
Полковник Стежинский иллюстрирует работу польской радиоразведки, представляя перечень наиболее интересных депеш, передававшихся радиостанцией этого корпуса от 1 августа до того дня, когда части этого корпуса и 4 армии перешли на германскую территорию. Приводим эти данные, сведенные в таблицу (см. на стр. 39 и 40).
Как видит читатель, поляки получали быструю и точную информацию о всех действиях корпуса Гая. «Но, - пишет полковник Стежинский, - пример III конного корпуса не является самым характерным. Я выбрал его и[з] тысячи других, имеющих гораздо большее значение. Вся операция конной армии Буденного во второй половине августа 1920 г. была нам известна с неслыханной точностью только благодаря перехвату радиопереговоров Буденного с Тухачевским, вплоть до имеющего историческое значение конфликта между этими двумя российскими командующими.
Одна перехваченная радиограмма дополняла другую, давая все более ясное представление о намерениях неприятельских вождей».
«19 августа был перехвачен, а 20 расшифрован весь оперативный приказ Тухачевского Буденному, в котором Тухачевский обрисовал задачи всех своих армий (№ 406/оп/с), которые мы до того знали только в выдержках».
Сведения, оглашенные полковником Стежинским, показывают, что радиотелеграф, принесший Красной армии во время войны 1920 г. несомненно большую пользу, так как он много раз представлял собой единственное средство связи, каким могло пользоваться командование, в то же время принес и много вреда. Как бы этот вред ни был велик, нельзя преувеличивать его значения, потому, что, по существу говоря, в деле использования работы нашего радиотелеграфа не так велика заслуга польской радиоразведки, как велика вина нашей радиосвязи. Наш радиотелеграф давал слишком легкую и обильную пищу польской радиоразведки. Печальный опыт войны 1914-18 г.г. во время войны 1920 г. не был учтен. Опыт войны 1920 г. должен явиться еще одним уроком, который должен быть использован нашей службой радиосвязи.
Военный вестник. 1928. № 45 (1 декабря).
* * * * *
Автором заметки, судя по инициалам, был Яков Аронович Файвуш. Книгу Стежинского на русском издали в 1932 году. Переводчиком выступил сам Файвуш. Помимо знания польского языка, за его авторством есть переводы книг с немецкого, французского и итальянского.
Схожей деятельности австрийцев в Мировую войну была посвящена большая статья «Радиоразведка и подслушивание телефонных разговоров в
австро-венгерской армии во время войны 1914-1918 гг.» (Война и революция. 1931. Кн. 9):
«Несомненно остается беспорным, что австрийская радиоразведка работала отлично, но это было возможно лишь потому, что противник работал плохо. Полное забвение и незнание, в особенности царской армией, элементарных правил радиокорреспондирования открывало для австрийской радиоразведки блестящие возможности, но там, где противник оказался более культурным и более осторожным, там и радиоразведка хромала и притом весьма изрядно».
Одним из примеров «хромания» являлась совершенно невскрытая подготовка Юго-Западного фронта к наступлению в мае 1916 года.
«Весь эффект радиоразведка получила не от самого факта перехвата радио, но от результатов дешифрования и изучения всего перехваченного материала. Справедливость требует отметить, что в области дешифрования австрийцы показали исключительное мастерство, доведя количество дешифрованных депеш в 1915 г. до 70, а в 1917 г. до 333 депеш в сутки. Предпринимаемые противной стороной некоторые контрмеры в виде частой смены позывных не достигали своей цели, ибо смена позывных только лишь усложняла работу, но отнюдь не делала ее невозможной, а в 1917 г. Ронге говорит, что смена позывных наоборот была признана даже желательной, поскольку она давала возможность проверить наличие всех раций, в том числе и не принимавших некоторое время участие в работе. Как дефект со стороны русских, всемерно использованный австрийцами, следует отметить неодновременное введение в действие того или иного шифра. Погрешности русских в этом отношении значительно облегчали австрийцам дешифрование. Контрмеры же итальянцев, состоявшие в том, что они ввели специальные шифры для дивизий, бригад и полков, чрезвычайно затрудняли дешифрование».
Определённое место в статье уделено и радиопеленгованию, применявшееся с начала 1916 года.
РАДИОРАЗВЕДКА В ПОЛЬСКОЙ АРМИИ ВО ВРЕМЯ ВОЙНЫ 1919-1920 г.
Я. Ф.
В нашей специальной литературе вопросам радиоразведки было уделено довольно значительное внимание. Вопросы ее техники и использования разобраны в ряде статей и отдельных монографиях. Но опыт маневров показывает, что широкие круги нашего командного состава еще не уделяют необходимого внимания этому вопросу и не имеют достаточно полного представления о задачах и возможностях этого специального вида войсковой разведки. Поэтому будет не лишним предать широкой огласке несколько фактов о работе польской радиоразведки во время войны 1920 г., напечатанных в вышедшей осенью 1928 г. книжке полковника генштаба польской армии Мечислава Стежинского - «Радио-телеграф, как источник сведений о противнике». Вот, что пишет польский полковник.
«Теперь, когда со времени окончания войны прошло 7 лет и многие секреты того времени перестали быть тайной, мы можем откровенно признаться, что в течение всей войны с советами во всех важнейших районах военных действий мы, при помощи нашей хорошо поставленной службы радиоразведки, всегда получали от русских радиостанций информацию о передвижениях войск, об их оперативных планах и приказах.
Русские штабы, как правило, не задумывались над вопросом о пересылке депеш оперативного содержания по радиотелеграфу. Во время этой войны были районы, где для целей оперативной связи и для информации высших штабов совершенно не применялись другие средства связи, причем радиограммы передавались либо совершенно незашифрованными, либо они зашифровывались настолько несложными системами шифров, что для наших опытных специалистов расшифровка этих депеш была просто детской игрой. То же самое относится к переговорам личного состава радиостанций, недисциплинированность которого была фатальной.
Я могу привести тысячу примеров, доказывающих правильность моего утверждения, но ограничусь лишь наиболее характерными».
И, действительно, автор иллюстрирует свое утверждение большим количеством примеров, указывающих не столько на блестящую постановку радиоразведки у поляков, сколько на скверную постановку службы радиосвязи у нас. Целая серия перехваченных переговоров личного состава радиостанций, в которых сообщалось местопребывание радиостанций, обслуживаемые штабы, переходы, состояние и т. п., давала ценный материал о дислокации, составе и переходах войсковых соединений. Эти переговоры показывали полное пренебрежение правилами радиокорреспонденции и маскировки радиопередачи.
Но не только личный состав радиостанций был виноват в предоставлении противнику ценной информации. Вся организация радиотелеграфной связи, использование шифров, их составления была таковой, что только в течение одного августа 1920 г. поляками было расшифровано 410 радиограмм.
Вот как полковник Стежинский характеризует этот разведывательный материал:
«Они (перехваченные радиограммы) явились неисчерпаемым материалом для принятии боевых решений, материалом наибольшей достоверности, который, кроме расшифрования, не требовал никакой специальной проверки, никаких дальнейших поисков сведений, который поступал с неслыханной быстротой и исправностью. Неприятель сам подробно информировал наше командование о своем моральном и материальном состоянии, о своем численном составе и потерях, о своих передвижениях, об одержанных победах и понесенных поражениях, о своих намерениях и приказах, о местонахождении штабов, об участках и районах расположения дивизий, бригад, полков и т. д. Все перехваченные радиограммы обычно расшифровывались еще в день их перехвата и во всяком случае не позже чем на следующий день они пересылались во II и оперативный отделы генерального штаба. Самые важные радиограммы читал начальник штаба и сам главнокомандующий».
На правом фланге Красной армии во время ее движения на Варшаву, продвигался III конный корпус под командой тов. Гая. Корпус двигался очень быстро, весьма отдалился от своих тыловых линий и ничего нет удивительного в том, что он был вынужден поддерживать необходимую ему связь только по радиотелеграфу.
Полковник Стежинский иллюстрирует работу польской радиоразведки, представляя перечень наиболее интересных депеш, передававшихся радиостанцией этого корпуса от 1 августа до того дня, когда части этого корпуса и 4 армии перешли на германскую территорию. Приводим эти данные, сведенные в таблицу (см. на стр. 39 и 40).
Как видит читатель, поляки получали быструю и точную информацию о всех действиях корпуса Гая. «Но, - пишет полковник Стежинский, - пример III конного корпуса не является самым характерным. Я выбрал его и[з] тысячи других, имеющих гораздо большее значение. Вся операция конной армии Буденного во второй половине августа 1920 г. была нам известна с неслыханной точностью только благодаря перехвату радиопереговоров Буденного с Тухачевским, вплоть до имеющего историческое значение конфликта между этими двумя российскими командующими.
Одна перехваченная радиограмма дополняла другую, давая все более ясное представление о намерениях неприятельских вождей».
«19 августа был перехвачен, а 20 расшифрован весь оперативный приказ Тухачевского Буденному, в котором Тухачевский обрисовал задачи всех своих армий (№ 406/оп/с), которые мы до того знали только в выдержках».
Сведения, оглашенные полковником Стежинским, показывают, что радиотелеграф, принесший Красной армии во время войны 1920 г. несомненно большую пользу, так как он много раз представлял собой единственное средство связи, каким могло пользоваться командование, в то же время принес и много вреда. Как бы этот вред ни был велик, нельзя преувеличивать его значения, потому, что, по существу говоря, в деле использования работы нашего радиотелеграфа не так велика заслуга польской радиоразведки, как велика вина нашей радиосвязи. Наш радиотелеграф давал слишком легкую и обильную пищу польской радиоразведки. Печальный опыт войны 1914-18 г.г. во время войны 1920 г. не был учтен. Опыт войны 1920 г. должен явиться еще одним уроком, который должен быть использован нашей службой радиосвязи.
Военный вестник. 1928. № 45 (1 декабря).
* * * * *
Автором заметки, судя по инициалам, был Яков Аронович Файвуш. Книгу Стежинского на русском издали в 1932 году. Переводчиком выступил сам Файвуш. Помимо знания польского языка, за его авторством есть переводы книг с немецкого, французского и итальянского.
Схожей деятельности австрийцев в Мировую войну была посвящена большая статья «Радиоразведка и подслушивание телефонных разговоров в
австро-венгерской армии во время войны 1914-1918 гг.» (Война и революция. 1931. Кн. 9):
«Несомненно остается беспорным, что австрийская радиоразведка работала отлично, но это было возможно лишь потому, что противник работал плохо. Полное забвение и незнание, в особенности царской армией, элементарных правил радиокорреспондирования открывало для австрийской радиоразведки блестящие возможности, но там, где противник оказался более культурным и более осторожным, там и радиоразведка хромала и притом весьма изрядно».
Одним из примеров «хромания» являлась совершенно невскрытая подготовка Юго-Западного фронта к наступлению в мае 1916 года.
«Весь эффект радиоразведка получила не от самого факта перехвата радио, но от результатов дешифрования и изучения всего перехваченного материала. Справедливость требует отметить, что в области дешифрования австрийцы показали исключительное мастерство, доведя количество дешифрованных депеш в 1915 г. до 70, а в 1917 г. до 333 депеш в сутки. Предпринимаемые противной стороной некоторые контрмеры в виде частой смены позывных не достигали своей цели, ибо смена позывных только лишь усложняла работу, но отнюдь не делала ее невозможной, а в 1917 г. Ронге говорит, что смена позывных наоборот была признана даже желательной, поскольку она давала возможность проверить наличие всех раций, в том числе и не принимавших некоторое время участие в работе. Как дефект со стороны русских, всемерно использованный австрийцами, следует отметить неодновременное введение в действие того или иного шифра. Погрешности русских в этом отношении значительно облегчали австрийцам дешифрование. Контрмеры же итальянцев, состоявшие в том, что они ввели специальные шифры для дивизий, бригад и полков, чрезвычайно затрудняли дешифрование».
Определённое место в статье уделено и радиопеленгованию, применявшееся с начала 1916 года.