(no subject)
Мэлл не могла уснуть уже третьи сутки, она запихивала себя в это липкое забытие, которое должно было бы быть сном, но спасительный отдых не приходил. Тысячи игл впивались в уставший мозг, когда она пробовала перевернуться на другой бок. Хотелось встать и разбить окно.
- Повторяй за мной, повторяй за мной.. , - легкий шепот поражал уколами тишину.
Безуспешные попытки вернуть сознание в ту же точку, которой оно радовалось столько лет, которую оно старательно выводило и впечатывало изнутри кожи мантрами и заветами, в один миг проступили четкостью бессмысленности. Чернила, что верой и правдой служили, расстаяли, как теперь таяла реальность вокруг. Она просто стекала в грязную и липкую лужу. Внутри все рвалось и менялось, словно внутренности не могли привкнуть к здешней паршивой экологии, но,будучи прилежными идиотами, послушно перестраивали структуру и располжение тканей, забавно насвистывая при этом, словно врач-хирург с 40-летней практикой.
Что можно разрушить внутри, если ему там неуютно и хочется наружу? Что делать, когда стены в один миг рушаться, и начинаешь понимать тупой истеризм, который словно жадный зверь оттяпывает от тебя кусок за куском. А ведь раньше деревья были большими, раньше это помогало жить и строило мысли. Теперь это казалось злой шуткой.
-Ты сама, сама устроила себе этот ад, ты сама шагнула с обрыва, не выдержала, взяло любопытсво верх. Ты, детка, кажется, забыла по каким правилам тут живут..- шепот рвал тишину на части.
Мне некуда от себя деться, веселье больше не прыгает иллюзией, чужие руки не помогают. Я не могу от себя сбежать и хоть на долю секунды почувствовать себя свободной, но эта дрянь манит меня. Она словно специально промелькнет, даст себя почувствовать и снова в кусты. Ты прыг за ней, а там и след простыл.
Господи, убей уже эту Мэлл,
Дай ей свободу и сил не вернуться.
Пусть в голове ее будет пробел,
Будет мычать и хотеть задохнуться.
- Повторяй за мной, повторяй за мной.. , - легкий шепот поражал уколами тишину.
Безуспешные попытки вернуть сознание в ту же точку, которой оно радовалось столько лет, которую оно старательно выводило и впечатывало изнутри кожи мантрами и заветами, в один миг проступили четкостью бессмысленности. Чернила, что верой и правдой служили, расстаяли, как теперь таяла реальность вокруг. Она просто стекала в грязную и липкую лужу. Внутри все рвалось и менялось, словно внутренности не могли привкнуть к здешней паршивой экологии, но,будучи прилежными идиотами, послушно перестраивали структуру и располжение тканей, забавно насвистывая при этом, словно врач-хирург с 40-летней практикой.
Что можно разрушить внутри, если ему там неуютно и хочется наружу? Что делать, когда стены в один миг рушаться, и начинаешь понимать тупой истеризм, который словно жадный зверь оттяпывает от тебя кусок за куском. А ведь раньше деревья были большими, раньше это помогало жить и строило мысли. Теперь это казалось злой шуткой.
-Ты сама, сама устроила себе этот ад, ты сама шагнула с обрыва, не выдержала, взяло любопытсво верх. Ты, детка, кажется, забыла по каким правилам тут живут..- шепот рвал тишину на части.
Мне некуда от себя деться, веселье больше не прыгает иллюзией, чужие руки не помогают. Я не могу от себя сбежать и хоть на долю секунды почувствовать себя свободной, но эта дрянь манит меня. Она словно специально промелькнет, даст себя почувствовать и снова в кусты. Ты прыг за ней, а там и след простыл.
Господи, убей уже эту Мэлл,
Дай ей свободу и сил не вернуться.
Пусть в голове ее будет пробел,
Будет мычать и хотеть задохнуться.