(no subject)
И когда все понятно, и больше не волшебно, и уже некрасив, а и был некрасив, но были линии тела и черты лица, а теперь след бледной поганки на поляне, где раньше было солнце и так хорошо.
Но самое паршивое - когда я его вижу, у меня все равно внутри дрожит, как будто я смотрю в лестничный пролет или вот-вот получу подарок.
Но самое паршивое - когда я его вижу, у меня все равно внутри дрожит, как будто я смотрю в лестничный пролет или вот-вот получу подарок.