лицемерное печенье
На днях читала стенограммы заседаний ленинградских архитекторов за 50-е годы, и кто-то из них в рамках обличения прогнившей буржуазной архитектуры привел в пример Оскара Нимейера. И это было так невероятно странно - посреди этой пожухлой страницы, где какие-то люди далекого прошлого цитируют Сталина, Ленина и ругают Мельникова, вдруг встретить имя человека, который в моей внутренней хронологии абсолютно современен.
Странная вещь - индивидуальное представление не только о времени собственной жизни, но и о времени мировой истории. Есть какие-то вещи, которые неожиданно друг с другом соединяются или, наоборот, друг от друга отталкиваются. Я, например, никогда не считала Канта ровесником Просвещения. У меня в голове он живет в одно время со Львом Толстым. Интересно было бы понять, из каких ассоциаций и параллелей рождаются подобные антиисторические слияния, но эти дорожки уводят в такой онтогенетический мрак познания, что никакой Лакан туда не доберётся.
Странная вещь - индивидуальное представление не только о времени собственной жизни, но и о времени мировой истории. Есть какие-то вещи, которые неожиданно друг с другом соединяются или, наоборот, друг от друга отталкиваются. Я, например, никогда не считала Канта ровесником Просвещения. У меня в голове он живет в одно время со Львом Толстым. Интересно было бы понять, из каких ассоциаций и параллелей рождаются подобные антиисторические слияния, но эти дорожки уводят в такой онтогенетический мрак познания, что никакой Лакан туда не доберётся.