Мой товарищ по партии несуетных писателей написал выдающийся роман «Крысиный король».
Действительно, ведь пластически выдающийся.
В то время, как другие следуют правилам упрощения, порционно выдавая диетическую кашку, Дмитрий Стахов намеренно усложняет себе задачу - дать метафорический итог ХХ века.
И выделяется, выдаётся из чреды новинок этого года (премьеру "Крысиного короля", кажется, планируют на ярмарку нон/фикшн) в том числе, максимально сложноустроенным взглядом на «ветер истории» (пойди, улови), влияющий на судьбы людей непонятным образом.
Стихийный гегельянец, сочинявший свою книгу 16 лет (2002 - 2018) Стахов пытается разобраться с этими историческими непонятностями с помощью особо устроенной «романной формы», не только более привычными средствами сквозного нарратива, впрочем, распадающегося на три сюжетные линии.
Стахов рассказывает истории трех представителей рода Каморовичей, заступив в начало ХХ века, где радикальный бомбист Андрей готовит теракты сначала против самодержавных врагов, а, затем, уже после революции, воюет с большевиками; в середине ХХ столетья Рашель, родственница Софьи, жены Андрея, живущая во Франции, скрывается от оккупантов и, наконец, их потомок Андрей Каморович представляет нынешние времена.
У каждого из них своя жизнь, собственные обстоятельства, изображаемые пошагово в узловые, что ли, моменты, завязанные на логику текущего исторического момента, но все они оказываются связанными с миром и друг другом сотнями тончайших, едва уловимых событий, точные рифмы которых Стахов отыгрывает с щекотливой лихостью.
Судьбы их впадают в океан Большой Истории, точно тоненькие ручейки, что перемешаться во всемирном, почти уже деперсонифицированном, потоке с миллиардами таких же безгласных теней, проживших жизни так, как случилось.
Каморовичи, впрочем, даны на общем плане, густо заселённом современниками, во всеобщей обусловленности заняты десятки второстепенных персонажей, образующих густой исторический замес.
В конце советской власти было такое пионэрское движение "Судьба семьи в судьбе страны", зародившееся у меня в родном городе, куда многие приезжали на Целину или заводы строить, когда все должны были описывать жизненные вехи дедушек и бабушек, "комсомольцев первых пятилеток", так вот Стахов схожую процедуру распространяет на весь ХХ-ый: Каморович-крысолов занимается санобработкой уже в наше, постперестроечное время.
Такое же, кстати, несимпатичное, мутное и неопределённое, как предреволюционные или военные годы.
Можно было сказать, что наши-то времена более безопасные, мы не так рискуем, как наши предки, однако, Стахов наглядно показывает, что искусы и метафизические соблазны чреваты во все времена, равные между собой в уничтожении свободной воли человеков.
Стахов именно показывает, а не рассказывает, набрасывая чреду эпизодов, без каких бы то ни было акцентов или интеллектуального напряжения "донести мессидж": кажется, что "Крысиный король" - площадка абсолютной свободы.
Поэтому все читатели обречены трактовать его по своему. Обречены!
Тем не менее, можно сказать, что одна из важнейших тем «Крысиного короля» - то, как общая, «Большая История» проходит сквозь судьбы «простых» людей, исподволь меняющих (или же не меняющих) её направленность.
Люди пьют чай, а, между тем, рушатся не только империи, но и их собственные жизни, даже если существование им предстоит особенно длинное.
Вот как Рашели, доживающей до эпилога в девяностолетнем возрасте.
Деликатным и синтаксически затейливым, ажурным стилем, Стахов плетёт свой нарративный гобелен, состоящий из массы небольших, самодостаточных мизансцен.
Событий здесь много и они постоянно пребывают, оставляя фантасмагорическое послевкусие: слишком уж много всего невероятного и почти фантастического происходит на страницах книги.
Однако, если расцепить каскады невероятных происшествий, окажется, что любое из них, взятое по отдельности, вполне реалистично и жизнеподобно.
Между прочим, так мало кто умеет - и, вообще-то, это косвенный признак нешуточного мастерства.
Отдельные слова следует сказать об издательстве "Арсис букс", взявшимся издавать проблемную, интеллектуальную прозу, которая туго идёт на рынке и плохо вписывается в премиальные сюжеты.
"Арсис букс" именно то издательство, что до последнего дня жизни поддерживало Владимира Шарова и Андрея Битова, отныне воспринимаемых безусловными классиками.
В этой небольшой, но эстетически максимально продвинутой редакции, за последнее время выходили сложные книги "Хохот" Анатолия Королева и "Жёлтый Ангус" Александра Чанцева, "Заххок" Владимира Медведева и "Вила Мандолина" Антона Уткина, "Делай, что хочешь" Елены Иваницкой и "Ильгет", а также "Мэбэт" Александра Григоренко, "Масхару" Анны Бердичевской и "Он говорит" Владимира Березина, "Искушение" Виктора Ремизова и "Клейкие листочки" Михаила Эпштейна, "Опыты на себе" Ольги Шамборнат и "Содом и Психея" Александра Эткинда, "расширительные" сборники поэтов Юрия Арабова и Олега Чухонцева, Андрея Коровина.
Как видите, чистый, частный фан уже давно превратился в постоянно нарастающую тенденцию.
У "Крысиного короля" в этом издательском каталоге весьма завидная компания.
Безумству храбрых поём мы славу!