Снимки посёлка АМЗ в августе. Фотолетопись на 93 кадра
Август вытекает из июля, нахлобучившего сентябрь, как шапку.
Это сентябрь - похмелье, а август - самая что на есть трезвость.
Но это обстоятельства важны пока не забыты да е ушли, потому что потом, если кто-то заглянет в эту запись через какое-то количество времени, и этот август, который только что прошёл, и этот сентябрь, в котором я всё это пишу (солнечно и мне пришлось прикрыть жалюзи после того, как я распахнул их, проснувшись, только что, содрогая небосвод, над посёлком пролетел незримый экипаж) обратятся в абстракцию.
В поле неразличимого.
Несмотря на то, что август с сентябрём и в Венеции сентябрь с августом (первый-то раз я попал в Венецию, кстати, именно в августе, жара стояла изнемогающая) - и, если задуматься, то это, на самом деле, так странно, что во всех городах и странах одновременно один и тот же месяц, одно и то же время года идут.
А должно быть по разному - никакого синхрона, как в общественной и какой угодно жизни...
...социальной, политической или даже культурной: раз уж разница уровня моря всюду разная, то и месяцы следует отбирать сообразно раскупленным билетам.
Ведь когда мы из нашей зимы летим на какое-нибудь Гоа теплокровное, именно эта рассогласованность и происходит: у нас зима вековечная, у них там - постоянное лето, и всё расходится вполне, без зазубрин.
С другой стороны, в каждом месяце есть свой круглый год - и новогодние праздники, и святки и яблочный спас, стоит только замедлится, и различишь.
Пока в новых кварталах шла стройка, а небо покрывалось гусиной кожицей первых предчувствий, мы жили всей нашей семьёй в этом августе, точно в одном большом доме, жили, не тужили, жарили мясо и выгуливали коляску, потом разъехались по другим квартирам и временам кода, оставив август догорать в одиночку.
Но ещё долго в мангале мерцали его усталые, всё сильней засыпающие, угли.
Пока яблоки на деревьях наливались соком, отваливаясь целыми семьями.
Пока молодые да ранние, яблоки падали с беременных яблонь, выпрыгивали из их задранных подолов, десятками - и лишь налившись соками до состояния грецких орехов (особенно зимние сорта) остепенились и перестали падать.
Разъехавшись по своим зимним дворцам, мы вступили в сентябрь раньше обычного, что тоже, в общем-то гуд, поскольку извилины так устроены, что опережают течение календаря и даже общей биографии - торопятся жить, чувствовать и обобщать, из-за чего, наперёд паровоза, ты всегда обгоняешь себя и свой август (а теперь даже и сентябрь-октябрь, оглядываясь на окоём уже в каком-то одервенелом ноябре), опасно сближаясь с линией горизонта.
На горизонте, скрывающем Шершни, тучи ходят, но не хмуро, а фигуристо - и это всегдашний фон нашего рабочего и заводского АМЗ.
Мы к этому привыкли как другие к горам или к Дворцу Дожей, нас облака не отвлекают.
Яблоки продолжают наливаться спесью, не раскусишь.
Но точно так же ведь, в какой-нибудь дико провинциальной Мантуе, глядя с берега Первого озера на Кастелло Эстенси, сидит какой-нибудь позабытый-заброшенный августовский парёнек и, прежле чем прогуляться до памятника Вергилию, клянёт своё одиночество.
Чудак, Евгений.
Бензин, вдыхая.
Первое озеро ближе всех к городу, мимо него идёт трасса в аэропорт, из-за чего тут всегда пахнет бензином.
Особенно в августе, когда загустевающая клаустрофобия схлёстывается с ощущением бескрайнего простора, открывающегося по всем краям.
Яблоки продолжают своё движение к зиме.
