Самым интересным в поведении Зюганова являются его пораженческие настроения, которые лидеру КПРФ с..
трудом удается прикрыть всякого рода бодряческими заявлениями. Имея жестко дисциплинированную и отлично организованную структуру, которая пользуется поддержкой примерно четверти избирателей, он, тем не менее, уверен в проигрыше. А вот в 1996 году Зюганов демонстрировал уверенность в победе. Что изменилось?
Казалось бы, понятно: Путин - сильный противник, а Ельцин в 1996 году выглядел противником слабым. Отсюда и нынешняя печаль Зюганова. Но дело не столько в основных соперниках, сколько в политическом позиционировании самого Зюганова.
Кампания 1996 года и вся последующая деятельность КПРФ строились на жестком оппонировании Ельцину. КПРФ показывала конкретное 'лицо врага', который 'разграбил Россию, довел народ до нищеты' и так далее. Подобная агитация легко вписывалась в классические схемы марксизма-ленинизма и легко воспринималась.
Сейчас у Зюганова нет этого мощного рычага воздействия на избирателей. Он почти не произносит вслух фамилию Путина и избегает называния имен - он старается либо обобщить, либо дать лишь намек на предмет своих высказываний. Сейчас Зюганов не может предъявить своим избирателям конкретного виновника всех их бед и несчастий. Более того, он не может выказать какого-либо оппонирования Путину.
Конечно, Зюганов пытается сохранить свое 'пролетарское лицо', так как открытое сотрудничество с властями - моветон для истинного коммуниста. Вот, например, похвалив Центризбирком за честность и справедливость в процессе регистрации, лидер КПРФ заверил, что на этом лимит нравственности, отпущенный на избирательную кампанию, закончился, а дальше пойдут сплошные нарушения и подтасовки.
Нарушением, с его точки зрения, является также ситуация, когда одни кандидаты не сходят с экрана телевизоров (причем здесь Зюганов вновь старательно обходит фамилию Путина), а другие не могут получить эфир. Считать такую позицию Зюганова критической по отношению к Путину нельзя даже с большой натяжкой. Потому что и сам Зюганов не сможет объяснить, каким образом можно прекратить освещение СМИ различных событий внутренней и внешней политики России, в которых непосредственно участвует и. о. президента.
Таким образом, тактика оппозиции действующей власти - в качестве основной линии избирательной кампании КПРФ - реализована быть не может. Признаться в лояльности к власти тоже нельзя - не позволяют заветы марксизма-ленинизма о 'пролетарской солидарности' с 'разоренным народом'. Остается одно: хотя бы сохранять 'пролетарское лицо' КПРФ.
Это 'воздержание', конечно, негативно сказывается на взаимоотношениях с избирателем, который ждет от компартии и ее лидера решительных действий. Однако здесь есть и положительная сторона: сидение КПРФ на двух стульях открывает перспективы для взаимодействия с властью. Пока это взаимодействие по отдельным вопросам, которые, однако, носят ключевой характер. Яркий тому пример - недавний парламентский кризис.
Намечается такое взаимодействие и в ходе избирательной кампании. Причем соперничество Зюганова и Путина тому не помеха. Удивительно, но и Зюганову, и председателю Центризбиркома не нравятся одни и те же регионы - по странному совпадению именно те из них, где на думских выборах больше всего голосов получило ОВР. Именно там Зюганов ожидает наибольшей фальсификации голосов, а Вешняков имеет наибольшие претензии к прошлой избирательной кампании.
На чем же КПРФ строить свою избирательную кампанию, если тактика оппозиции власти уже невозможна? Нужно посмотреть, какая ниша в предвыборном раскладе сейчас освободилась.
Где зычный командирский бас, обладатель которого собирался 'ломать хребты'? Затаился в своей красноярской берлоге и носа в большую политику не кажет. Где срывающийся фальцет, суливший всех 'отправить на нары'? Теперь мы слышим мягкие баритональные интонации, которые вторят ведущей оперной партии. А где решительное 'мочить в сортире'? Больше не слышно таких доходчивых мыслей от и. о. президента. Выражения стали сдержаннее и дипломатичнее.
Итак, ниша 'народного гнева' как формы выражения мысли и воли оказалась свободной - рубануть с плеча правду-матку некому. Занять эту нишу для КПРФ означает увеличить число сторонников, перетягивая электорат Жириновского и Лебедя.
Известно, что история повторяется дважды: сначала как трагедия, затем как фарс. Трагедией Зюганова был отток значительной части голосов к Лебедю в 1996 году, которого для того и выдумали, чтобы он рыком и басом показывал большую решимость, чем у лидера коммунистов. Жириновский был выдуман, чтобы оттягивать на себя люмпен-пролетариат - сторонников резких и фатальных действий. На их фоне КПРФ казалась респектабельной, чуть ли не социал-демократической партией, которая вряд ли понимает чаяния простого народа и никак не демонстрирует решимость бороться за его интересы.
Фарс заключается в том, что теперь Зюганову, чтобы не растерять электорат, надо взять на себя роль Лебедя-Жириновского. Придется забросить всю эту коммунистическую 'социал-демократию' и вернуться к основному орудию пролетариата - политическому булыжнику.
Новый имидж КПРФ уже начал раскручиваться. Депутат Шандыбин, который после боксирования в Думе второго созыва попытался было явить депутатскую зрелость и умение идти на компромиссы, вернулся к проверенным пролетарским аргументам спора с противниками. Свежая мысль - организовать трудовые лагеря для уборки снега - безусловно призвана подчеркнуть решимость вести непримиримую борьбу с думской оппозицией. Убрать весь снег в России и помыть все российские сапоги в Индийском океане - это две сцены из одного спектакля. Хотя Шандыбин как исполнитель роли Жириновского - явно из второго актерского состава.
Новый имидж лидера КПРФ тоже уже всем показан. В 'Куклах' на НТВ, где в массовом сознании закрепляется имиджевый штамп, по сути главная ассоциация, связанная с тем или иным политиком. Например, Березовский - хитрый, Лебедь - грубый и решительный и так далее. Основная ассоциативная линия, проводимая 'Куклами' за последний год в отношении Зюганова - показать порочную роль КПРФ в Госдуме. Зюганов и Селезнев обыгрываются как близнецы-братья, которые ходят парой и что-то вкрадчиво бормочут в основном себе под нос. Однако в 'больничном' сюжете от 6 февраля имиджевый штамп Зюганова резко меняется.
Зюганов-кукла стал агрессивным, начал работать кулаками. теперь его главный аргумент - удар по морде противника. И кого бьет? Волошина! Можно сказать, главного врага всех политических времен и всех партийных народов. Теперь Зюганов - Робин Гуд какой-то, прямо рубаха-парень. Раньше роль рубахи-парня играл Лебедь. 'Кукольные' драки доверяли только ему. Теперь на сцену вызвали второй актерский состав. Оказалось, что эта роль под силу и Зюганову. Ну что ж, то, что НТВ - коммерческий канал, знают все. А вот дискредитирует ли он политиков или помогает им раскрутиться, не знает никто.
Новый имидж Зюганова расширяет его электоральную базу. Надо только показать со всей пролетарской 'непоколебимостью', что используя главный политический аргумент (пролетарский кулак Шандыбина) и орудие пролетариата (шахтерскую каску), лидер коммунистов может стать главой Российского государства.
Екатерина МИХАЙЛОВА, доктор социологических наук
1999 'Iностранец' .
Казалось бы, понятно: Путин - сильный противник, а Ельцин в 1996 году выглядел противником слабым. Отсюда и нынешняя печаль Зюганова. Но дело не столько в основных соперниках, сколько в политическом позиционировании самого Зюганова.
Кампания 1996 года и вся последующая деятельность КПРФ строились на жестком оппонировании Ельцину. КПРФ показывала конкретное 'лицо врага', который 'разграбил Россию, довел народ до нищеты' и так далее. Подобная агитация легко вписывалась в классические схемы марксизма-ленинизма и легко воспринималась.
Сейчас у Зюганова нет этого мощного рычага воздействия на избирателей. Он почти не произносит вслух фамилию Путина и избегает называния имен - он старается либо обобщить, либо дать лишь намек на предмет своих высказываний. Сейчас Зюганов не может предъявить своим избирателям конкретного виновника всех их бед и несчастий. Более того, он не может выказать какого-либо оппонирования Путину.
Конечно, Зюганов пытается сохранить свое 'пролетарское лицо', так как открытое сотрудничество с властями - моветон для истинного коммуниста. Вот, например, похвалив Центризбирком за честность и справедливость в процессе регистрации, лидер КПРФ заверил, что на этом лимит нравственности, отпущенный на избирательную кампанию, закончился, а дальше пойдут сплошные нарушения и подтасовки.
Нарушением, с его точки зрения, является также ситуация, когда одни кандидаты не сходят с экрана телевизоров (причем здесь Зюганов вновь старательно обходит фамилию Путина), а другие не могут получить эфир. Считать такую позицию Зюганова критической по отношению к Путину нельзя даже с большой натяжкой. Потому что и сам Зюганов не сможет объяснить, каким образом можно прекратить освещение СМИ различных событий внутренней и внешней политики России, в которых непосредственно участвует и. о. президента.
Таким образом, тактика оппозиции действующей власти - в качестве основной линии избирательной кампании КПРФ - реализована быть не может. Признаться в лояльности к власти тоже нельзя - не позволяют заветы марксизма-ленинизма о 'пролетарской солидарности' с 'разоренным народом'. Остается одно: хотя бы сохранять 'пролетарское лицо' КПРФ.
Это 'воздержание', конечно, негативно сказывается на взаимоотношениях с избирателем, который ждет от компартии и ее лидера решительных действий. Однако здесь есть и положительная сторона: сидение КПРФ на двух стульях открывает перспективы для взаимодействия с властью. Пока это взаимодействие по отдельным вопросам, которые, однако, носят ключевой характер. Яркий тому пример - недавний парламентский кризис.
Намечается такое взаимодействие и в ходе избирательной кампании. Причем соперничество Зюганова и Путина тому не помеха. Удивительно, но и Зюганову, и председателю Центризбиркома не нравятся одни и те же регионы - по странному совпадению именно те из них, где на думских выборах больше всего голосов получило ОВР. Именно там Зюганов ожидает наибольшей фальсификации голосов, а Вешняков имеет наибольшие претензии к прошлой избирательной кампании.
На чем же КПРФ строить свою избирательную кампанию, если тактика оппозиции власти уже невозможна? Нужно посмотреть, какая ниша в предвыборном раскладе сейчас освободилась.
Где зычный командирский бас, обладатель которого собирался 'ломать хребты'? Затаился в своей красноярской берлоге и носа в большую политику не кажет. Где срывающийся фальцет, суливший всех 'отправить на нары'? Теперь мы слышим мягкие баритональные интонации, которые вторят ведущей оперной партии. А где решительное 'мочить в сортире'? Больше не слышно таких доходчивых мыслей от и. о. президента. Выражения стали сдержаннее и дипломатичнее.
Итак, ниша 'народного гнева' как формы выражения мысли и воли оказалась свободной - рубануть с плеча правду-матку некому. Занять эту нишу для КПРФ означает увеличить число сторонников, перетягивая электорат Жириновского и Лебедя.
Известно, что история повторяется дважды: сначала как трагедия, затем как фарс. Трагедией Зюганова был отток значительной части голосов к Лебедю в 1996 году, которого для того и выдумали, чтобы он рыком и басом показывал большую решимость, чем у лидера коммунистов. Жириновский был выдуман, чтобы оттягивать на себя люмпен-пролетариат - сторонников резких и фатальных действий. На их фоне КПРФ казалась респектабельной, чуть ли не социал-демократической партией, которая вряд ли понимает чаяния простого народа и никак не демонстрирует решимость бороться за его интересы.
Фарс заключается в том, что теперь Зюганову, чтобы не растерять электорат, надо взять на себя роль Лебедя-Жириновского. Придется забросить всю эту коммунистическую 'социал-демократию' и вернуться к основному орудию пролетариата - политическому булыжнику.
Новый имидж КПРФ уже начал раскручиваться. Депутат Шандыбин, который после боксирования в Думе второго созыва попытался было явить депутатскую зрелость и умение идти на компромиссы, вернулся к проверенным пролетарским аргументам спора с противниками. Свежая мысль - организовать трудовые лагеря для уборки снега - безусловно призвана подчеркнуть решимость вести непримиримую борьбу с думской оппозицией. Убрать весь снег в России и помыть все российские сапоги в Индийском океане - это две сцены из одного спектакля. Хотя Шандыбин как исполнитель роли Жириновского - явно из второго актерского состава.
Новый имидж лидера КПРФ тоже уже всем показан. В 'Куклах' на НТВ, где в массовом сознании закрепляется имиджевый штамп, по сути главная ассоциация, связанная с тем или иным политиком. Например, Березовский - хитрый, Лебедь - грубый и решительный и так далее. Основная ассоциативная линия, проводимая 'Куклами' за последний год в отношении Зюганова - показать порочную роль КПРФ в Госдуме. Зюганов и Селезнев обыгрываются как близнецы-братья, которые ходят парой и что-то вкрадчиво бормочут в основном себе под нос. Однако в 'больничном' сюжете от 6 февраля имиджевый штамп Зюганова резко меняется.
Зюганов-кукла стал агрессивным, начал работать кулаками. теперь его главный аргумент - удар по морде противника. И кого бьет? Волошина! Можно сказать, главного врага всех политических времен и всех партийных народов. Теперь Зюганов - Робин Гуд какой-то, прямо рубаха-парень. Раньше роль рубахи-парня играл Лебедь. 'Кукольные' драки доверяли только ему. Теперь на сцену вызвали второй актерский состав. Оказалось, что эта роль под силу и Зюганову. Ну что ж, то, что НТВ - коммерческий канал, знают все. А вот дискредитирует ли он политиков или помогает им раскрутиться, не знает никто.
Новый имидж Зюганова расширяет его электоральную базу. Надо только показать со всей пролетарской 'непоколебимостью', что используя главный политический аргумент (пролетарский кулак Шандыбина) и орудие пролетариата (шахтерскую каску), лидер коммунистов может стать главой Российского государства.
Екатерина МИХАЙЛОВА, доктор социологических наук
1999 'Iностранец' .