против метафоры-2
Не могу, не хочу, наконец, не желаю
в цене метафора... теперешние (не то чтобы читал многих) пишут, насыщая ею строки вплоть до растаскивания логических шестеренок на расстояние, на котором вращающиеся на холостом ходу зубья вызывают головокружение, воспринимаемое как откровение. иными словами, современная поэзия суть одурманивающее средство, опиум для немногих зависимых. не могу, не хочу, наконец, не умею. не без зависти поглядывая на тех, кому дано, отправляюсь в крестовый поход против метафоры (см. записи в подвале).
не один - с могущественными союзниками
под катом - разговор Анатолия Наймана с Исайей Берлиным
- Заметил, читая какие-то ваши вещи, что, в общем, вы с подозрением относитесь к метафоре. Вы стараетесь ее поскорее оборвать, если не вообще исключить.
- Нет, я ничего не имею против.
- Но у вас не один раз натыкаешься на - “впрочем, это метафора”; или: “ну это метафора”…
- Но метафора - это метафора, это зависит от… это не то самое. Метафора - это значит, вы можете, вы выражаете это каким-то сравнением, сравнение неточно, не может быть…”.
Он (Исайя Берлин, p) был хищно внимателен к словоупотреблению: “Что значит - глубокая мысль, глубокий смысл? Что вы хотели этим сказать? Чем “атлантический циклон” глубже “дождя и ветра”? Чем Фрейд глубже арии Кармен? Метафора как прием не вызывала у него возражений, он испытывал к ней настороженность, потому что она в любой момент могла стать шулерской картой. Понятия “коллектива”, “общества”, “цивилизации”, “народа” начинались как метафоры, призванные на время облегчить рассуждение - чтобы не разглядывать каждый раз лица и не называть поименно тысячи петь, маш, иван иванычей, объединенных территориально и исторически.
Петя, Маша и Иван Иваныч, с которых и ради которых рассуждение предпринимается, остаются, имелось в виду по умолчанию, как они есть, а набрасываемый на них сиюминутный брезент метафоры, он - до конца текущей фразы, пассажа, периода. Однако рассуждающему это давало такое удобство, а накрытые так безразлично это принимали, что брезент оставляли еще на пять минут, закрепляли на лишние пять лет, а там уж и загоняли под него в продолжение пяти следующих веков их “потомство” - “народ”, “единство”, успевшее лишиться и имен, и лиц.
Метафора не переносила свойств одной вещи на другую, а подменяла одни другими. («Сэр»)
подмена вещей, шестеренок на метафоры шестеренок, выворачивает логические суставы, превращает текст в 'куклу': купюры сверху и снизу, резаная бумага внутри.
спро́сите, не слишком ли много метафор?
лучше не спрашивайте