1001-23, или царьградский погром
когда же настала двадцать третья ночь, проф. Успенский рассказал о случившемся в 1182 г. погроме квартала латинян в Константинополе. кровавые бесчинства обернулись взятием и разграблением византийской столицы через ~двадцать лет, во время IV крестового похода. погром сопутствовал перевороту, в результате которого к власти пришел последний из Комнинов, Андроник.
Легкий успех, с которым Андроник достиг популярности в Константинополе и получил в свои руки высшую власть, обусловливался двумя обязательствами, принятыми им на себя и имевшими составить программу его царствования. Он обязывался, во-первых, установить национальное правительство и освободить Византию от латинян, во-вторых, ослабить служилую аристократию и поместное дворянство, причем предполагался ряд мер, имевших целью обеспечить благосостояние земледельческого сословия. Эти обязательства обусловливали деятельность Андроника и привели его к роковым коллизиям. Его сила и обаяние заключались в ожидаемых от него реформах. Связанный событиями, он едва ли мог предупредить кровавую расправу с венецианцами. Он был еще на другой стороне пролива, когда отряд [верных ему, p] пафлагонцев сел на суда и переправился на другой берег. Городская чернь, встретив этот отряд, повела его к Золотому Рогу, где была колония латинских купцов, живших в довольстве и роскоши, числом до 60 тысяч. Многие из них успели спастись поспешным бегством, пользуясь близостью моря, многих постигла, однако, страшная участь и зверское истребление. Многочисленная толпа с остервенением набросилась на латинские жилища и не давала никому пощады, без разбора пола и возраста. На море гонялись с греческим огнем за отплывавшими кораблями, на суше встречали мечом бегущих. То не был только грабеж и расхищение богатых домов, то было беспощадное истребление целого племени. Кто не выходил из домов из боязни или за слабостью сил, тех запирали и сожигали. Богатый иностранный квартал обращен был в дымящиеся развалины. «Там, - говорит Евстафий Солунский, - сеяли семя, из которого выросли колосья. Мы и другие вместе с нами пожали их потом на ниве Персефоны». В опьянении толпа шла от частных домов к церквам и благотворительным учреждениям, причем были разрушены многие церкви, перебиты духовные лица, а между последними и папский посол Иоанн, преданный позорному поруганию и обезглавленный. В странноприимном доме иоаннитов перебиты были лежавшие на постелях больные. Говорят, что до 4000 венецианцев, генуэзцев и сицилийцев были проданы в плен туркам и другим восточным народам.
«Так неистовствовали безбожные греки против своих гостей, за которых выдавали замуж дочерей, племянниц и сестер и с которыми вследствие долговременного сожительства были в тесном общении».
Греки дорого, однако, поплатились за минутное торжество. В то же время, как происходила в Константинополе описанная расправа с иностранцами, часть их, успевшая заблаговременно сесть на суда и спастись, с таким же ожесточением, как и греки, напала на селения и города по Босфору и на Принцевых островах. Монастыри, многочисленные в окрестностях Константинополя, подверглись грабежу и пламени, монастырская братия была перебита. Латиняне вознаградили свои убытки награбленными здесь веками копившимися церковными и частными имуществами. Вышедши в море, итальянцы не переставали опустошать прибрежные области и нанесли империи бесчисленные бедствия. Все эти беглецы, ушедшие частью на запад, частью на восток в Сирию, глашатаи о греческом варварстве, свидетельствовали об огромных потерях, понесенных латинским Западом на Востоке, и старались распространять мысль о неумолимом возмездии. (↑)
«Событиями 1181 г. (по старому стилю? p) действительно если не посеяно, то полито зерно фанатической вражды Запада к Востоку. С этими событиями нужно соединять и сицилийский поход в 1185 г.*, и завоевание латинянами Царьграда в 1204 г.,» - заключает моя Шехерезада.
_____
* завоевание сицилийцами восточного побережья Адриатики и Фессалоник
Легкий успех, с которым Андроник достиг популярности в Константинополе и получил в свои руки высшую власть, обусловливался двумя обязательствами, принятыми им на себя и имевшими составить программу его царствования. Он обязывался, во-первых, установить национальное правительство и освободить Византию от латинян, во-вторых, ослабить служилую аристократию и поместное дворянство, причем предполагался ряд мер, имевших целью обеспечить благосостояние земледельческого сословия. Эти обязательства обусловливали деятельность Андроника и привели его к роковым коллизиям. Его сила и обаяние заключались в ожидаемых от него реформах. Связанный событиями, он едва ли мог предупредить кровавую расправу с венецианцами. Он был еще на другой стороне пролива, когда отряд [верных ему, p] пафлагонцев сел на суда и переправился на другой берег. Городская чернь, встретив этот отряд, повела его к Золотому Рогу, где была колония латинских купцов, живших в довольстве и роскоши, числом до 60 тысяч. Многие из них успели спастись поспешным бегством, пользуясь близостью моря, многих постигла, однако, страшная участь и зверское истребление. Многочисленная толпа с остервенением набросилась на латинские жилища и не давала никому пощады, без разбора пола и возраста. На море гонялись с греческим огнем за отплывавшими кораблями, на суше встречали мечом бегущих. То не был только грабеж и расхищение богатых домов, то было беспощадное истребление целого племени. Кто не выходил из домов из боязни или за слабостью сил, тех запирали и сожигали. Богатый иностранный квартал обращен был в дымящиеся развалины. «Там, - говорит Евстафий Солунский, - сеяли семя, из которого выросли колосья. Мы и другие вместе с нами пожали их потом на ниве Персефоны». В опьянении толпа шла от частных домов к церквам и благотворительным учреждениям, причем были разрушены многие церкви, перебиты духовные лица, а между последними и папский посол Иоанн, преданный позорному поруганию и обезглавленный. В странноприимном доме иоаннитов перебиты были лежавшие на постелях больные. Говорят, что до 4000 венецианцев, генуэзцев и сицилийцев были проданы в плен туркам и другим восточным народам.
«Так неистовствовали безбожные греки против своих гостей, за которых выдавали замуж дочерей, племянниц и сестер и с которыми вследствие долговременного сожительства были в тесном общении».
Греки дорого, однако, поплатились за минутное торжество. В то же время, как происходила в Константинополе описанная расправа с иностранцами, часть их, успевшая заблаговременно сесть на суда и спастись, с таким же ожесточением, как и греки, напала на селения и города по Босфору и на Принцевых островах. Монастыри, многочисленные в окрестностях Константинополя, подверглись грабежу и пламени, монастырская братия была перебита. Латиняне вознаградили свои убытки награбленными здесь веками копившимися церковными и частными имуществами. Вышедши в море, итальянцы не переставали опустошать прибрежные области и нанесли империи бесчисленные бедствия. Все эти беглецы, ушедшие частью на запад, частью на восток в Сирию, глашатаи о греческом варварстве, свидетельствовали об огромных потерях, понесенных латинским Западом на Востоке, и старались распространять мысль о неумолимом возмездии. (↑)
«Событиями 1181 г. (по старому стилю? p) действительно если не посеяно, то полито зерно фанатической вражды Запада к Востоку. С этими событиями нужно соединять и сицилийский поход в 1185 г.*, и завоевание латинянами Царьграда в 1204 г.,» - заключает моя Шехерезада.
_____
* завоевание сицилийцами восточного побережья Адриатики и Фессалоник