Давным-давно в Филадельфии, или Рассказ о нашем приходе (часть 2)
Это вторая часть депеши о нашем приходе. В ней повествуется о том, как по нам сначала проехалась Русская революция, а через полвека - еще и чисто американские городские бунты, а также о том, как мы все это с Божией помощью преодолели.
Оригинал взят у partizan_1812 в Давным-давно в Филадельфии, или Рассказ о нашем приходе (часть 2)
В первой части этой заметки мы говорили об истории основания нашего прихода, связанной с инициативой группы иммигрантов-галичан, живших в Филадельфии, вернуться из унии в православие, о трудностях, которые им пришлось перемочь, и о том, какую неожиданную помощь они получили от моряков крейсера «Варяг» и броненосца «Ретвизан», строившихся на местной верфи.
Был построен и освящен будущим патриархом Тихоном наш храм. Казалось, что трудности периода строительства позади. Но в этот момент в далекой России случилась революция, и ее эхо добралось даже и до далекой Америки. Революционные идеи овладели многими прихожанами Свято-Андреевского храма, так что значительная их часть покинула приход, чтобы основать "независимую" церковь, в которой служил бы "народный" (т.е. обновленческий) священник. После этого в нашем приходе осталось совсем немного людей. Такое не было уникальным для нашего прихода происшествием; обновленцы-«живоцерковники» проявились во всю силу и захватили немало храмов, чего нашему приходу удалось избежать.
Более того, революция 1917 года прервала не только духовную, но и административную связь между Церковью-матерью и ее заграничными приходами. Самым прямым следствием этого было прекращение притока материальной помощи из России, что плачевно сказалось на материальном положении прихода.
В надежде, что наступивший кризис не может длиться долго, многие православные приходы в Северной Америке, в том числе и Свято-Андреевский, были вынуждены занимать деньги, рассчитывая их скоро вернуть. Однако кризис затянулся, и собор был выставлен на публичный аукцион за неуплату долга. В этот трудный момент молодая прихожанка Мария Дунец начала энергичный сбор пожертвований на спасение храма среди членов семьи, друзей и соседей. К делу подключился и настоятель храма о. Иларион Кравцов, занимая деньги у друзей и знакомых под честное слово. Этими усилиями было собрано достаточно средств и храм выкупили на распродаже на имя Марии Дунец, которая тут же уступила его приходу за символическую цену в один доллар. Потомки Марии Дунец (в замужестве - Смаркола) до сих пор среди нас.
Это о. Иларион Кравцов
Увы, фотографии Марии Дунец я найти не смог, хотя она у нас есть. Не смог потому, что сейчас наши старые исторические стенды выглядят вот так - они стоят у стены за стремянками и прочим важнейшим оборудованием и добраться к ним положительно невозможно. Но это уже следующая история.
Так и начался анабасис нашего прихода в условиях практически полного отрыва от России. История Русской церкви в Америке в послереволюционные годы была драматичной и довольно запутанной. Сегодня, подавлящее большинство ее приходов относятся сейчас к Православной Церкви в Америке - юрисдикции, известной вам по о. Александру Шмеману и о. Иоанну Мейендорфу, а также по Свято-Владимировской семинарии. Приходы, пожелавшие оставаться под омофором Патриарха Московского и Всея Руси, в т.ч. и Свято-Андреевский, получили такое право в качестве т.н. Патриарших приходов. Но все это случилось только в 1970 году, когда Православная Церковь в Америке получила автокефалию от Матери-церкви.
В период же между 1917 и 1970 годом (да и сейчас тоже, что греха таить) в Америке царил канонический хаос. Большая часть приходов Русской церкви в Америке состояла в т.н. Северо-Американской Митрополии, которая пребывала вне общения с Московским Патриархом. Несмотря на всю запутанность тогдашней церковной политики, наш приход остался верен патриарху Тихону и когда стало возможно восстановил общение с Русской церковью через Экзарха Московского Патриарха. Экзархат этот был учрежден в 1930е годы, и первым экзархом стал в ту пору архиепископ Вениамин (Федченков).
Несмотря на прекращение связей с Россией и неизбежную американизацию жизни, прихожане не забывали русский язык, в приходе действовала школа и драмкружок. Благодаря этому одна из наших прихожанок, Анастасия Карнаух, супруга авиационного инженера, а впоследствии нашего протодиакона Павла Карнауха, работала переводчиком в морском отделении администрации ленд-лиза. (Не могу сейчас найти замечательную фотографию - молодая в ту пору будущая матушка Анастасия в кругу советских морских офицеров в широчайших штанах и с неизменными папиросами в руках.)
Это драмкружок ставит водевиль из малороссийской жизни, 1940 год
Этим, конечно, не ограничивалось участие прихода во Второй Мировой войне. Оставшиеся дома собирали помощь для воюющей России (в названии кампании фигурировала именно Россия), а молодежь по большей части была призвана в ряды и повоевала на разных фронтах. На этом старом незатейливом табло показаны имена ветеранов. Я был хорошо только с одним, имени которого на этой табличке нет, потому что он перешел из католицизма в православие гораздо позднее, потому что женился на нашей прихожанке.
Этот замечательный молодой человек по имени Майкл (Михаил, конечно) Шеплок был из семьи словацкиx иммигрантов, вырос в годы Великой депрессии, во времена настоящих трудностей. В войну он высаживался в Нормандии в самый первый день вторжения в Европу и освобождал Бухенвальд, после чего еще долго после войны восстанавливал душевное равновесие. Он всегда очень много работал и ни на что не жаловался. Как и наши ветераны он не любил рассказывать про страшности, а все больше про то, каким нескладным новобранцем он был и тому подобные смешные истории. Таких людей было в приходе и в Америке в те времена немало.
После войны приходская жизнь была на подьеме. Под руководством о. Илариона Кравцова за годы, предшествовавшие войне, удалось накопить фонды для проведения большого ремонта, настенной росписи и сооружения нового иконостаса. После проведения этих работ наш храм принял в общих чертах знакомый нам вид (см. ниже). Правда работы эти завершились уже после кончины о. Илариона при новом настоятеле, о. Андрее Карнаухе, который был настоятелем с 1945 по 1963 год.
Это о. Андрей Карнаух
А это портреты авторов, украсивших наш храм.
Иван Боровков, наш прихожанин и замечательный мастер, изготовил резной иконостас и даже свечной ящик в тон ему. Вот этот, до сих пор он используется по прямому назначению.
Художник Георгий Новиков расписывал храм; старые приходские буклеты говорят, что он известный художник, но мне из его работ известны только иконы и роспись на стенах/потолках нашего храма. Художественные их достоинства не производят на меня особого впечатления, но не в этом дело. Любопытно, что роспись стен и потолка в Америке нередко (и пожалуй даже обычно) делалась не по штукатурке, а на полотне, и полотно это приклеивали к стенам.
Вот так выглядел старый иконостас в 1945 году
Вот так выглядит храм сегодня. В том, что касается стен и иконостаса все осталось почти как в 1947 году. ("Почти" потому что иконостас был передвинут на запад, чтобы расширить алтарь, поэтому была сооружена новая солея. Если не знать, то и не заметишь.)
А на этой фотографии показаны наружные работы, по-видимому, в момент установления на колокольне отреставрированного креста. Когда мы реставрировали крест году в 2000, то нашли под старым крестом капсулу с посланием, датированным тем временем (1946 или 1947 год).
Освящал храм после ремонта Патриарший экзарх митр. Григорий (Чуков).
Вскоре его сменил на этом посту митр. Макарий (Ильинский). Фотографии с ним очень уж неразборчивые, но зато на стене по-прежнему висит архиерейская грамота, которой он наградил приход по случаю 50-летия. Подпись показывает его титул как «Архиепископ Алеутский и Северо-американский» - такой же, как у архиереев Русской церкви в Северной Америке до революции. Это все ушло вместе с автокефалией Православной церкви в Америке.
А это фото приходского совета и школы в 1947 году. Вы без труда угадаете кто есть кто.
Не меньше, чем о внешнем виде приходилось заботиться о сохранении истории прихода и связи, хотя бы символической, с Родиной. Этому много способствовали протодиакон Павел Карнаух, который создал приходской музей (мы еще о нем поговорим) и его супруга, матушка Анастасия, которая была регентом и одновременно руководила народным хором и балалаечным оркестром (они просуществовал более 30 лет от примерно 1950 до приблизительно 1980 года). Слушавшие их представления утверждают, что это был прекрасный, хотя и любительский коллектив. Они ездили на гастроли и выпускали немало пластинок, их выступления передавали по радио и телевидению. Пару пластинок я слушал и подтверждаю - оркестр был интересный.
Несколько экспонатов музея. Это модель "Варяга", изготовленная протодиаконом Павлом
Безпощадно отретушированная фотография о. Александра Хотовицкого и гораздо лучшего качества фото поручика Феофана Томачинского, участника Русско-японской войны, отца одной нашей прихожанки (ныне покойной)
Фотостенды: бой "Варяга" и "Корейца" с японской экскадрой и встреча моряков в России
Оркестр, 1967 год (70-летний юбилей прихода)
Хор, 1967 год
Мне понятно, что для русского человека балалаечный оркестр не может хотя бы немного не выглядеть лубком, но не забудем, что быть русским в Америке в годы холодной войны было совсем непросто. Мне не известно случались ли какие-нибудь особенно драматические события связанные с накалом политических страстей того времени вокруг нашего прихода, но в одном городе имела место многодневная осада (или пикетирование, если говорить низким штилем) православного храма некиими энтузиастами именно из-за того, что они решили остаться в Патриарших приходах. На известного мне священника (притом состоявшего тогда в Православной церкви в Америке!) грубо наезжали соседи потому, что считали его красным большевиком за принадлежность к православию. В общем, балалаечный оркестр в ту пору был не только культурным явлением, но и маленьким триумфом воли.
Однако главный удар по приходу во второй половине 20 века нанесла отнюдь не международная напряженность, а естественное течение жизни. С 1950х годов крупные американские города начали приходить в упадок благодаря деиндустриализации. Многие производств стали закрывать из-за сокращения нужды в продукции, повышения производительности труда или переезда за границу. В результате во многих городах сократилась налоговая база, что ударило по всяким городским службам. На эти события наложилось обострение расовых конфликтов времен борьбы за гражданские права, которые нередко приводили к бессмысленным и беспощадным бунтам. В Филадельфии трехдневные беспорядки произошли в августе 1964 года; убитых, слава Богу, не было, но были сотни раненых и сотни магазинов были разбиты и разграблены. (Вот такое социальное явление и называется словом riot.)
Общая фотография после Божественной Литургии по случаю 70-летнего юбилея прихода (1967 год)
Параллельно с развитием проблем в городах происходило развитие пригородов, а автомобиль окончательно стал доступным для всех товаром. В результате этих процессов население Филадельфии сократилось и изменилось. Тот этнический восточнославянский район, одним из центров которого был Свято-Андреевский храм, к 1970м годам просто исчез; большинство прихожан переехали в пригороды, нередко за многие десятки километров от храма. (Справедливости ради замечу, что этнические районы здесь обычно умирают через два-три поколения после их основания даже и без влияния тех внешних факторов, о которых сейчас шла речь.) В любом случае, возможности пойти пешком в храм на спевку или в школу у уехавших из города прихожан больше не было; приход стал тем, что здесь называтся commuter parish.
При общем оттоке жителей и предпрятий из города и сокращении городского бюджета многие районы пришел в упадок. Немало домов оставались заброшенными. По пустырям ходили стаи бродячих собак, охотившихся на бродячих же кошек. (Это реальные наблюдения сделанные в районе нашего храма в 1980е годы.) Происходящее урбанистическое запустение и неумолимое старение прихожан привели к значительному сокращению численности прихода в середине 1980г, когда его настоятелем был назначен протоиерей Марк Шинн, который настоятельствует у нас уже почти 28 лет.
Это о. Марк Шинн; 20 лет назад борода у него была совершенно черная
Упорство настоятеля и прихожан, а впоследствии и неожиданные для всех перемены в общественной жизни России привели к тому, что приход не исчез, а стал расти по мере приезда в Америку все большего числа наших соотечественников из разных стран СНГ и прочих пост-советских государств. Этот рост привел и к изменению состава прихожан. Если в 80е годы он состоял исключительно из старых иммигрантов и их семей, а в середине 90х несмотря на появление новых лиц старых прихожан было значительное большинство, то сегодня большинство среди наших прихожан составляют люди приехавшие в Америку в последние 20-25 лет. Если 20 лет назад основным языком в приходе был несомненно английский, то сегодня - русский.
Но ни в коем случае не надо думать о происходящем как о вытеснении или замещении старых прихожан новыми. Мы все прекрасно перемешиваемся и вместе молимся и трудимся. Среди прихожан есть и потомки основателей храма, и эмигранты первой и второй волн (их, правда, уже очень мало, потому что время берет свое), и недавно приехавшие соотечественники, и небольшое количество перешедших в православие американцев. Небольшое потому что им обычно бывает комфортнее в англоязычном приходе, а наш храм, хотя и старейший православный храм города, но далеко не единственный, так что существует немало англоязычных приходов - на выбор.
С положительной динамикой развития прихода совпали и подвижки в развитии города. Падение населения в последнюю декаду остановилось, несмотря на то, что проблемы, свойственные большим городам никуда не делись, Филадельфия значительно посвежела и похорошела, а район вокруг нас стал улучшаться и дорожать.
Надеюсь, что теперь изложение истории нашего храма можно считать законченным, поэтому в следующей депеше я безыскусно расскажу о состоянии нашего прихода сегодня. Скорее даже покажу, потому что одна картинка стоит, как известно, тысячи слов.
Оригинал взят у partizan_1812 в Давным-давно в Филадельфии, или Рассказ о нашем приходе (часть 2)
В первой части этой заметки мы говорили об истории основания нашего прихода, связанной с инициативой группы иммигрантов-галичан, живших в Филадельфии, вернуться из унии в православие, о трудностях, которые им пришлось перемочь, и о том, какую неожиданную помощь они получили от моряков крейсера «Варяг» и броненосца «Ретвизан», строившихся на местной верфи.
Был построен и освящен будущим патриархом Тихоном наш храм. Казалось, что трудности периода строительства позади. Но в этот момент в далекой России случилась революция, и ее эхо добралось даже и до далекой Америки. Революционные идеи овладели многими прихожанами Свято-Андреевского храма, так что значительная их часть покинула приход, чтобы основать "независимую" церковь, в которой служил бы "народный" (т.е. обновленческий) священник. После этого в нашем приходе осталось совсем немного людей. Такое не было уникальным для нашего прихода происшествием; обновленцы-«живоцерковники» проявились во всю силу и захватили немало храмов, чего нашему приходу удалось избежать.
Более того, революция 1917 года прервала не только духовную, но и административную связь между Церковью-матерью и ее заграничными приходами. Самым прямым следствием этого было прекращение притока материальной помощи из России, что плачевно сказалось на материальном положении прихода.
В надежде, что наступивший кризис не может длиться долго, многие православные приходы в Северной Америке, в том числе и Свято-Андреевский, были вынуждены занимать деньги, рассчитывая их скоро вернуть. Однако кризис затянулся, и собор был выставлен на публичный аукцион за неуплату долга. В этот трудный момент молодая прихожанка Мария Дунец начала энергичный сбор пожертвований на спасение храма среди членов семьи, друзей и соседей. К делу подключился и настоятель храма о. Иларион Кравцов, занимая деньги у друзей и знакомых под честное слово. Этими усилиями было собрано достаточно средств и храм выкупили на распродаже на имя Марии Дунец, которая тут же уступила его приходу за символическую цену в один доллар. Потомки Марии Дунец (в замужестве - Смаркола) до сих пор среди нас.
Это о. Иларион Кравцов
Увы, фотографии Марии Дунец я найти не смог, хотя она у нас есть. Не смог потому, что сейчас наши старые исторические стенды выглядят вот так - они стоят у стены за стремянками и прочим важнейшим оборудованием и добраться к ним положительно невозможно. Но это уже следующая история.
Так и начался анабасис нашего прихода в условиях практически полного отрыва от России. История Русской церкви в Америке в послереволюционные годы была драматичной и довольно запутанной. Сегодня, подавлящее большинство ее приходов относятся сейчас к Православной Церкви в Америке - юрисдикции, известной вам по о. Александру Шмеману и о. Иоанну Мейендорфу, а также по Свято-Владимировской семинарии. Приходы, пожелавшие оставаться под омофором Патриарха Московского и Всея Руси, в т.ч. и Свято-Андреевский, получили такое право в качестве т.н. Патриарших приходов. Но все это случилось только в 1970 году, когда Православная Церковь в Америке получила автокефалию от Матери-церкви.
В период же между 1917 и 1970 годом (да и сейчас тоже, что греха таить) в Америке царил канонический хаос. Большая часть приходов Русской церкви в Америке состояла в т.н. Северо-Американской Митрополии, которая пребывала вне общения с Московским Патриархом. Несмотря на всю запутанность тогдашней церковной политики, наш приход остался верен патриарху Тихону и когда стало возможно восстановил общение с Русской церковью через Экзарха Московского Патриарха. Экзархат этот был учрежден в 1930е годы, и первым экзархом стал в ту пору архиепископ Вениамин (Федченков).
Несмотря на прекращение связей с Россией и неизбежную американизацию жизни, прихожане не забывали русский язык, в приходе действовала школа и драмкружок. Благодаря этому одна из наших прихожанок, Анастасия Карнаух, супруга авиационного инженера, а впоследствии нашего протодиакона Павла Карнауха, работала переводчиком в морском отделении администрации ленд-лиза. (Не могу сейчас найти замечательную фотографию - молодая в ту пору будущая матушка Анастасия в кругу советских морских офицеров в широчайших штанах и с неизменными папиросами в руках.)
Это драмкружок ставит водевиль из малороссийской жизни, 1940 год
Этим, конечно, не ограничивалось участие прихода во Второй Мировой войне. Оставшиеся дома собирали помощь для воюющей России (в названии кампании фигурировала именно Россия), а молодежь по большей части была призвана в ряды и повоевала на разных фронтах. На этом старом незатейливом табло показаны имена ветеранов. Я был хорошо только с одним, имени которого на этой табличке нет, потому что он перешел из католицизма в православие гораздо позднее, потому что женился на нашей прихожанке.
Этот замечательный молодой человек по имени Майкл (Михаил, конечно) Шеплок был из семьи словацкиx иммигрантов, вырос в годы Великой депрессии, во времена настоящих трудностей. В войну он высаживался в Нормандии в самый первый день вторжения в Европу и освобождал Бухенвальд, после чего еще долго после войны восстанавливал душевное равновесие. Он всегда очень много работал и ни на что не жаловался. Как и наши ветераны он не любил рассказывать про страшности, а все больше про то, каким нескладным новобранцем он был и тому подобные смешные истории. Таких людей было в приходе и в Америке в те времена немало.
После войны приходская жизнь была на подьеме. Под руководством о. Илариона Кравцова за годы, предшествовавшие войне, удалось накопить фонды для проведения большого ремонта, настенной росписи и сооружения нового иконостаса. После проведения этих работ наш храм принял в общих чертах знакомый нам вид (см. ниже). Правда работы эти завершились уже после кончины о. Илариона при новом настоятеле, о. Андрее Карнаухе, который был настоятелем с 1945 по 1963 год.
Это о. Андрей Карнаух
А это портреты авторов, украсивших наш храм.
Иван Боровков, наш прихожанин и замечательный мастер, изготовил резной иконостас и даже свечной ящик в тон ему. Вот этот, до сих пор он используется по прямому назначению.
Художник Георгий Новиков расписывал храм; старые приходские буклеты говорят, что он известный художник, но мне из его работ известны только иконы и роспись на стенах/потолках нашего храма. Художественные их достоинства не производят на меня особого впечатления, но не в этом дело. Любопытно, что роспись стен и потолка в Америке нередко (и пожалуй даже обычно) делалась не по штукатурке, а на полотне, и полотно это приклеивали к стенам.
Вот так выглядел старый иконостас в 1945 году
Вот так выглядит храм сегодня. В том, что касается стен и иконостаса все осталось почти как в 1947 году. ("Почти" потому что иконостас был передвинут на запад, чтобы расширить алтарь, поэтому была сооружена новая солея. Если не знать, то и не заметишь.)
А на этой фотографии показаны наружные работы, по-видимому, в момент установления на колокольне отреставрированного креста. Когда мы реставрировали крест году в 2000, то нашли под старым крестом капсулу с посланием, датированным тем временем (1946 или 1947 год).
Освящал храм после ремонта Патриарший экзарх митр. Григорий (Чуков).
Вскоре его сменил на этом посту митр. Макарий (Ильинский). Фотографии с ним очень уж неразборчивые, но зато на стене по-прежнему висит архиерейская грамота, которой он наградил приход по случаю 50-летия. Подпись показывает его титул как «Архиепископ Алеутский и Северо-американский» - такой же, как у архиереев Русской церкви в Северной Америке до революции. Это все ушло вместе с автокефалией Православной церкви в Америке.
А это фото приходского совета и школы в 1947 году. Вы без труда угадаете кто есть кто.
Не меньше, чем о внешнем виде приходилось заботиться о сохранении истории прихода и связи, хотя бы символической, с Родиной. Этому много способствовали протодиакон Павел Карнаух, который создал приходской музей (мы еще о нем поговорим) и его супруга, матушка Анастасия, которая была регентом и одновременно руководила народным хором и балалаечным оркестром (они просуществовал более 30 лет от примерно 1950 до приблизительно 1980 года). Слушавшие их представления утверждают, что это был прекрасный, хотя и любительский коллектив. Они ездили на гастроли и выпускали немало пластинок, их выступления передавали по радио и телевидению. Пару пластинок я слушал и подтверждаю - оркестр был интересный.
Несколько экспонатов музея. Это модель "Варяга", изготовленная протодиаконом Павлом
Безпощадно отретушированная фотография о. Александра Хотовицкого и гораздо лучшего качества фото поручика Феофана Томачинского, участника Русско-японской войны, отца одной нашей прихожанки (ныне покойной)
Фотостенды: бой "Варяга" и "Корейца" с японской экскадрой и встреча моряков в России
Оркестр, 1967 год (70-летний юбилей прихода)
Хор, 1967 год
Мне понятно, что для русского человека балалаечный оркестр не может хотя бы немного не выглядеть лубком, но не забудем, что быть русским в Америке в годы холодной войны было совсем непросто. Мне не известно случались ли какие-нибудь особенно драматические события связанные с накалом политических страстей того времени вокруг нашего прихода, но в одном городе имела место многодневная осада (или пикетирование, если говорить низким штилем) православного храма некиими энтузиастами именно из-за того, что они решили остаться в Патриарших приходах. На известного мне священника (притом состоявшего тогда в Православной церкви в Америке!) грубо наезжали соседи потому, что считали его красным большевиком за принадлежность к православию. В общем, балалаечный оркестр в ту пору был не только культурным явлением, но и маленьким триумфом воли.
Однако главный удар по приходу во второй половине 20 века нанесла отнюдь не международная напряженность, а естественное течение жизни. С 1950х годов крупные американские города начали приходить в упадок благодаря деиндустриализации. Многие производств стали закрывать из-за сокращения нужды в продукции, повышения производительности труда или переезда за границу. В результате во многих городах сократилась налоговая база, что ударило по всяким городским службам. На эти события наложилось обострение расовых конфликтов времен борьбы за гражданские права, которые нередко приводили к бессмысленным и беспощадным бунтам. В Филадельфии трехдневные беспорядки произошли в августе 1964 года; убитых, слава Богу, не было, но были сотни раненых и сотни магазинов были разбиты и разграблены. (Вот такое социальное явление и называется словом riot.)
Общая фотография после Божественной Литургии по случаю 70-летнего юбилея прихода (1967 год)
Параллельно с развитием проблем в городах происходило развитие пригородов, а автомобиль окончательно стал доступным для всех товаром. В результате этих процессов население Филадельфии сократилось и изменилось. Тот этнический восточнославянский район, одним из центров которого был Свято-Андреевский храм, к 1970м годам просто исчез; большинство прихожан переехали в пригороды, нередко за многие десятки километров от храма. (Справедливости ради замечу, что этнические районы здесь обычно умирают через два-три поколения после их основания даже и без влияния тех внешних факторов, о которых сейчас шла речь.) В любом случае, возможности пойти пешком в храм на спевку или в школу у уехавших из города прихожан больше не было; приход стал тем, что здесь называтся commuter parish.
При общем оттоке жителей и предпрятий из города и сокращении городского бюджета многие районы пришел в упадок. Немало домов оставались заброшенными. По пустырям ходили стаи бродячих собак, охотившихся на бродячих же кошек. (Это реальные наблюдения сделанные в районе нашего храма в 1980е годы.) Происходящее урбанистическое запустение и неумолимое старение прихожан привели к значительному сокращению численности прихода в середине 1980г, когда его настоятелем был назначен протоиерей Марк Шинн, который настоятельствует у нас уже почти 28 лет.
Это о. Марк Шинн; 20 лет назад борода у него была совершенно черная
Упорство настоятеля и прихожан, а впоследствии и неожиданные для всех перемены в общественной жизни России привели к тому, что приход не исчез, а стал расти по мере приезда в Америку все большего числа наших соотечественников из разных стран СНГ и прочих пост-советских государств. Этот рост привел и к изменению состава прихожан. Если в 80е годы он состоял исключительно из старых иммигрантов и их семей, а в середине 90х несмотря на появление новых лиц старых прихожан было значительное большинство, то сегодня большинство среди наших прихожан составляют люди приехавшие в Америку в последние 20-25 лет. Если 20 лет назад основным языком в приходе был несомненно английский, то сегодня - русский.
Но ни в коем случае не надо думать о происходящем как о вытеснении или замещении старых прихожан новыми. Мы все прекрасно перемешиваемся и вместе молимся и трудимся. Среди прихожан есть и потомки основателей храма, и эмигранты первой и второй волн (их, правда, уже очень мало, потому что время берет свое), и недавно приехавшие соотечественники, и небольшое количество перешедших в православие американцев. Небольшое потому что им обычно бывает комфортнее в англоязычном приходе, а наш храм, хотя и старейший православный храм города, но далеко не единственный, так что существует немало англоязычных приходов - на выбор.
С положительной динамикой развития прихода совпали и подвижки в развитии города. Падение населения в последнюю декаду остановилось, несмотря на то, что проблемы, свойственные большим городам никуда не делись, Филадельфия значительно посвежела и похорошела, а район вокруг нас стал улучшаться и дорожать.
Надеюсь, что теперь изложение истории нашего храма можно считать законченным, поэтому в следующей депеше я безыскусно расскажу о состоянии нашего прихода сегодня. Скорее даже покажу, потому что одна картинка стоит, как известно, тысячи слов.