Тарасов: "иллюзия выбора - более надежный хомут"
Изображение с сайта saint-juste.narod.ru
Итак, это вторая статья с цитатами из интервью Александра Николаевича Тарасова журналу «Новая литература» опубликованное в декабре 2013 - феврале 2014 годов (Опубликовано на портале журнала «Новая литература» под заголовком «Король двух гетто. Беседа с Александром Тарасовым со вступительной статьёй о нём»). Первая статья « Есть ли пролетариат в России».
В этой части рассматривается вопрос о массовой культуре и поддержке религии в современном обществе. Интервью взято у Тарасова 7 лет назад. Но как актуально оно звучит и сейчас после Ефремова, и этого репера, имени которого я даже не запомнил, который под наркотой сбил людей на улице Остоженка в Москве. И опять же, очень привлекает в этом ответе именно классовая подоплёка искусства и насаждение религии, как отражение классовой борьбы и классовых противоречий.
Орфографию и ссылки сохраняю авторские. Выделение болдом моё. Ссылки не проверял, уж простите.
Александр Николаевич, вопрос давно назревший и мучительный. В одной из своих работ вы заметили, что интеллектуальные элиты имеют гигантское значение для развития общественного прогресса. Но при чтении соответствующей литературы создается гнетущее впечатление, что пытливая человеческая мысль, действительно, загнана в гетто - и стала маргинальной. В чем причины такого феномена? В девятнадцатом веке во французских газетах выходили «истории с продолжением», где публиковались, между прочим, писатели масштаба Оноре де Бальзака. И тогда их читали! А сейчас кружащаяся в вихре удовольствий публика предпочитает эротические журналы, как горько заметил устами своего героя Рэй Брэдбери в «451 градусе по Фаренгейту». Но миллионы, сотни миллионов людей на планете голодны, влачат жалкое существование, претерпевают самые возмутительные унижения… Где их певцы, защитники? И почему таковых не слушают, ежели они есть?
Дело в том, что в XIX веке в той же Франции (а в более отсталых странах - и в XX веке) буржуазия была прогрессивным классом, боровшимся с феодализмом. Как прогрессивный класс, она была прямо заинтересована в развитии науки (в первую очередь для развития технологического, промышленного), в развитии образования (усложняющееся производство требовало грамотных работников), культуры и искусства (как союзников в борьбе с феодализмом, в том числе с церковью, религией, мистицизмом, которые были верными союзниками реакции, то есть феодалов). Идеология Просвещения, ставшая тогда идеологией буржуазии, была прогрессивной идеологией; ее ограниченность и ущербность (ориентация на мелкого буржуа как на идеал) тогда еще не осознавались и не становились препятствием на пути социального прогресса (это случилось лишь после I Мировой войны, после Октябрьской революции). Буржуазия была достаточно богата, чтобы материально поддерживать прогрессивное - реалистическую литературу (буржуазия нуждалась в реализме как в методе отражения и познания феодальной и полуфеодальной действительности - чтобы можно было наглядно продемонстрировать их убожество и невыносимость), реалистическую живопись и реалистический театр (по тем же причинам). Почему, например, в Российской империи перед I Мировой войной именно М. Горький стал самым знаменитым и высокооплачиваемым писателем? Не только потому, что был талантлив, но в первую очередь потому, что воспринимался как смелый обличитель «свинцовых мерзостей» царского режима, потому, что его произведения входили в резонанс с настроениями широких слоев населения (начиная от более или менее образованных рабочих и кончая самой умеренной либеральной буржуазией), давно жаждавшего перемен.
Однако к настоящему времени прогрессивный потенциал капитализма (и, следовательно, правящего при капитализме класса - буржуазии) полностью истощен. Буржуазия стала абсолютно реакционным классом - и тут же стала воспроизводить все особенности поведения феодалов как предыдущего реакционного класса: на место свободомыслия пришла поддержка религии, церкви, расцвет мистицизма (разница лишь в том, что если при феодализме обычно имело место наличие одной государственной церкви, то сегодня буржуазия как более опытный эксплуататорский класс знает, что иллюзия выбора - более надежный хомут на шее эксплуатируемых, и потому выступает за многоконфессиональность: пусть одураченные угнетенные либо дерутся друг с другом по религиозным причинам, либо всю жизнь ищут «правильную» религию!); насаждение таких видов искусства, которые не изображают и не разоблачают уродство и невыносимость теперь уже буржуазной социальной действительности (это может быть «современное искусство», которое вообще не имеет отношения к реальности, а может быть масскульт, формально вроде бы реалистический, но в действительности эскапистский, заменяющий реальность множеством примитивных псевдореалистических выдуманных миров). Отличие от феодализма здесь в том, что при феодализме правящий класс предпочитал просто держать массы в темноте и невежестве, а при капитализме это пока невозможно (слишком усложнились технологии). Поэтому при капитализме правящие классы тратят грандиозные средства на одурачивание масс и на отвлечение их от социальной действительности. Масскульт и есть такая индустрия одурачивания и отвлечения. За время существования капитализма научно-промышленное развитие вызвало к жизни новый социальный класс - интеллектуалов, наемных работников умственного труда, обслуживающих интересы правящих классов (то есть служащих, клерков, преподавателей, священников, работников индустрии развлечений и т.д., и т.п.). Именно этот класс, пусть не правящий, но привилегированный (он не занят тяжелым физическим трудом, и в то же время его услуги достаточно хорошо оплачиваются), и выполняет работу по одурачиванию населения и его отвлечению от осознания и анализа социальной действительности. Легче всего это сделать с помощью ориентации населения на потребление и развлечения. Разумеется, это повлекло за собой вытеснение на обочину настоящего искусства, а также потребовало проведения «реформ» (то есть, конечно, контрреформ) образования (чтобы население было не «слишком образованно», а то оно станет отвергать примитивную «культуру»).
Масскульт прекрасно зарекомендовал себя как мощная антиреволюционная сила (в лучшем случае насаждающая аполитизм, в худшем - воспитывающая консервативную, а то и прямо реакционную аудиторию). Сначала это было проверено на англосаксонских странах. Потом эта практика стала переноситься на весь мир, начиная с «первого». То, что масскульт лучше противостоит революционной идеологии и революционной пропаганде, чем любая открыто реакционная идеология и прямая, пусть даже массированная, серьезная реакционная пропаганда, показал, например, опыт ФРГ 60-70-х годов: леворадикалы, несмотря на свою малочисленность и ограниченные технические и финансовые возможности, уверенно победили реакционеров в борьбе за умы молодежи - на серьезном поле, но полностью проиграли схватку масскульту (поскольку масскульт навязывает свои правила игры). Я об этом рассказывал в тексте «Капитализм ведет к фашизму - долой капитализм!», кстати, переведенном на азербайджанский. А догадаться, что нужно просто перестать играть в эту игру и перевести противостояние из области информационной и «культурной» (пишу в кавычках потому, что масскульт - не культура вообще, подобно тому, как поглощенный раковой опухолью орган перестает по сути быть органом) в область военную (то есть физически разрушать структуры масскульта и уничтожать его создателей) немецкие леворадикалы, увы, не смогли.
Любое произведение культуры (искусства) нуждается а) в носителях - будь это книга, журнал, кинопленка, холст, кассета и т.п., б) в «рекламисте» (в данном случае под «рекламистом» я имею в виду кого-то или что-то, кто (что) доносит информацию о существовании тех или иных произведений искусства до их потенциальной аудитории). Самыми успешными «рекламистами», разумеется, являются СМИ. Но в классовом обществе основные СМИ неизбежно контролируются правящими классами. Правящие классы не заинтересованы в «рекламе» подлинного - то есть опасного для них - искусства. Ваши слова «где их певцы, защитники?» и «почему их не слушают?» говорят лишь о том, что вы (как и все мы) поставлены в условия, когда основная информация о произведениях искусства (и их авторах) черпается из СМИ, а СМИ, естественно, замалчивают существование таких «певцов, защитников». Это не значит, что их нет и что их «никто не слушает». В качестве примера я могу привести имена Себастьяна Аларкона или Питера Уоткинса, Гюнтера Грасса или Серхио Родригеса, Маноса Лоизоса или Сильвио Родригеса, Арундати Рой или Дарио Фо. Это я говорю только о живых. А произведения настоящего искусства тем и отличаются, что они вечны. Кто вам мешает пропагандировать таких авторов (в том числе умерших, в том числе недавно), которые служили делу социального прогресса и социального освобождения человечества? Мы, например, на сайте «Сен-Жюст» целенаправленно занимаемся такой пропагандой: рассказываем о Михаиле Евграфовиче Салтыкове-Щедрине, Николае Гавриловиче Чернышевском, Жан-Люке Годаре, публикуем произведения Сергея Степняка-Кравчинского, Сергея Елпатьевского, Миколы Хвылёвого, Рэя Брэдбери, Анри Аллега, Луиса Сепульведы, Кори Доктороу, Хуана Хельмана…
Я убежден: мы должны игнорировать (или высмеивать) масскульт и сами создавать и пропагандировать настоящее искусство, устанавливать и расширять горизонтальные связи между создателями и распространителями такого искусства.