Не революционно-литературным течением, а прежде всего организаторами
Давно и много раз хотел сформулировать сам, но оказывается всё уже украдено сформулировано до нас(с)
В чем же разница между марксистом Каутским и марксистом Лениным? В том, что наша революционная большевистская гвардия, в отличие от Каутского была не комментаторами Маркса, даже не только хорошими революционными комментаторами марксизма, а борцами, организаторами борьбы и борцами за идеи Маркса. Даже лучшие наиболее революционные элементы западной социал-демократии, как Роза Люксембург, были почти до самого конца лишь революционно-литературным течением. Наши большевики были не революционно-литературным течением, а прежде всего организаторами. Они создали организацию для борьбы с оппортунизмом, они создали настоящую революционную пролетарскую партию, и это является для нас лучшей гарантией того, что наша старая гвардия не уподобится Каутскому, который, борясь в литературе против Бернштейна и против ревизионистов, в процессе этой литературной борьбы сдал им девять десятых революционного марксизма.
XIII партийная конференция, январь 1924
В чем же разница между марксистом Каутским и марксистом Лениным? В том, что наша революционная большевистская гвардия, в отличие от Каутского была не комментаторами Маркса, даже не только хорошими революционными комментаторами марксизма, а борцами, организаторами борьбы и борцами за идеи Маркса. Даже лучшие наиболее революционные элементы западной социал-демократии, как Роза Люксембург, были почти до самого конца лишь революционно-литературным течением. Наши большевики были не революционно-литературным течением, а прежде всего организаторами. Они создали организацию для борьбы с оппортунизмом, они создали настоящую революционную пролетарскую партию, и это является для нас лучшей гарантией того, что наша старая гвардия не уподобится Каутскому, который, борясь в литературе против Бернштейна и против ревизионистов, в процессе этой литературной борьбы сдал им девять десятых революционного марксизма.
XIII партийная конференция, январь 1924