посредством налогового пресса
Посредством налогового пресса осуществлялось принудительное вовлечение единоличников в колхозы.
9-10 млн единоличных крестьянских хозяйств, насчитывалдось в стране после завершения в основном сплошной коллективизации.
В представлении финансовых органов единоличное крестьянское хозяйство 30-х годов не было однородной массой. «Инструкция НКФ СССР о порядке проведения сельхозналога в 1929 г.» выделяла две группы дворов: «кулацкие хозяйства» и «трудовые единоличные хозяйства». Эти категории прослеживаются и в документах финансовых органов в середине 30-х гг. Признаки «кулацких хозяйств» применительно - к местным условиям совершенно произвольно определялись Совнаркомами союзных и автономных республик и краевыми (областными) исполкомами. Такие хозяйства облагались налогами в индивидуальном порядке. Инструкция 1933 г. к числу индивидуально облагаемых («твердозаданцев») относила и хозяйства единоличников, «злостно не выполняющих заданных им планов посева и натуральных обязательств по сдаче сельскохозяйственной продукции государству»
В протоколах сельских и районных налоговых комиссий содержатся сведения о числе единоличников, привлекаемых к индивидуальному обложению в указанном селении. Для каждого домохозяина указан перечень признаков, по которым хозяйство включается в список «твердозаданцев», перечислены источники дохода в хозяйстве, определены нормы доходности земли и т.д., даны основания, по которым исчислен облагаемый доход от неземледельческих заработков[2]. Например, в протоколах собрания группы бедноты при Низовском сельсовете Андомского района Ленинградской области от 20 января 1931 г. для хозяйства Н.И. Харина перечислены следующие источники доходов: от сельского хозяйства - 125 руб., от сенокоса - 150, лошади - 60, трех коров - 180, быка- 150, двух телят- 200, двух овец- 30, двух ягнят- 20, выкатка леса- 250, перевозка сена- 150, зарплаты - 500, рыбной ловли - 100, пушнины - 75, заготовки дубья - 25 руб. Хозяйство Н.И. Харина решением собрания «как имеющее кулацкие признаки» было обложено в индивидуальном порядке.
[Spoiler (click to open)]
Закон о сельхозналоге предполагал право крестьян подавать заявление на неправильный учет источников дохода, неправильное определение размера дохода и исчисление налога, а также о предоставлении льгот. Основная масса писем-заявлений в районные налоговые комиссии и более высокие инстанции (в ЦИК СССР, Совнарком, ЦК ВКП(б) и т.д.) обычно возвращалась тем, на кого жаловались, со стандартными пометками: «Решить вопрос на месте».
Из докладной записки «О мероприятиях по укреплению колхозов и положению единоличников Западной области», подписанной секретарем Западного обкома ВКП(б) И.П. Румянцевым и направленной в ЦК ВКП(б) 27 августа 1934 г.[5]. По данным этого документа, в области насчитывалось 348 тыс. единоличных хозяйств, или 33,4% всех крестьянских хозяйств (1 млн 38 тыс.).
«Обеспеченность единоличника посевами и скотом, - говорится в записке, - во всех районах области стоит значительно ниже обеспеченности колхозного двора, причем с каждым годом единоличник по обеспеченности посевами и скотом все больше и больше отстает от колхозников». Если в 1932 г. в северных районах области единоличник был обеспечен посевами хуже, чем колхозный двор, на 20 - 25%, то в 1934 г. - уже на 35 - 40%; в центральных районах области это отставание достигало 45 - 50%. Такая же примерно картина наблюдалась и в обеспеченности скотом. В Локянском районе (северная часть области) за два года посевы единоличника сократились в среднем на одно хозяйство с 3,5 до 2,6 га, а в колхозах возросло до 3,9 га; в 1934 г. в колхозах обеспеченность крупным рогатым скотом на один двор составляла 2,5 головы, а у единоличника - 1,4 головы. Лошадей на 100 дворов приходилось в колхозах 92 головы, у единоличников -76.
«Основная группа единоличников (80 - 85% общего количества хозяйств), - отмечалось в записке, - из года в год сокращает свое хозяйство, среди них с каждым годом увеличивается число безлошадных, бескоровных и вообще без всякого скота хозяйств... Есть такие хозяйства, которые используют пахотные земли только на 50 -60%, посев производят небольшой... живут в большой нужде, проедают свое хозяйство, а часто и совсем ликвидируют хозяйство, уезжая в другие области - Украину, Сибирь и т.д., нередко возвращаясь обратно еще более ослабленными, и идут нищенствовать».
Лишь незначительное число единоличников (10-15%) «и на сегодняшний день еще проявляют хозяйственную инициативу, почти полностью используют свой земельный участок, выполняют свои государственные обязательства, имеют лошадь, корову (встречаются и по две коровы и по две лошади) , 1-2 головы молодняка крупного рогатого скота и весь другой мелкий скот (овцы, свиньи, птица), наряду с сельским хозяйством имеют подсобный заработок: на лесоразработках, занимаются кустарным ремеслом, извозом и т.д.».
Данные по другим областям и краям России являли ту же картину деградации единоличного сектора сельского хозяйства. Удельный вес земельного фонда единоличников в 1934 г. составил лишь 12,6%. На одно единоличное хозяйство приходилось 2,7 га посева в Московской области, 2,3 га в Ивановской, 3,5 га в Горьковском крае (или в 1,7 раза меньше общественного посева в расчете на один колхозный двор)[6]. По данным Калининской области, 6% единоличников имели посевы величиной до 1 га, 44- от 1,1 до 3 га, 30- от 3,1 до 4 га и лишь 20% - свыше 4 га[7]. Удельный вес единоличного сектора в общей площади посева составлял в 1934 г. в Московской области 16%, в Ивановской области - 18,9, Горьковском крае - 28,2%, поголовье лошадей - соответственно 20,4; 27; 32,8, крупного рогатого скота- 19,2; 25,6; 30%[8]. Единоличники в расчете на 100 дворов были значительно слабее колхозников обеспечены и мелким скотом. В целом размер посева на один двор в 1934 г. по сравнению с 1928 г. сократился в 1,7 раза
Поставленные в тяжелые экономические условия, единоличники вынуждены были сокращать расходы на покупку средств производства. Расходы на эти цели составляли в среднем 6,6% общих расходов. В Калининской области в 1934 г. 24% единоличников не покупали средств производства, - а в 44% хозяйств на эти цели тратилось меньше 50 руб. Во многих единоличных хозяйствах было распространено проедание средств производства, их разбазаривание. Проверка, проведенная в Калининской области, показала, что в бюджете единоличников доходы от продажи коров и рабочих лошадей достигали 34%.
Для того чтобы как-то свести концы с концами, единоличники указанных регионов занимались традиционными неземледельческими заработками, дававшими в среднем до 25,6% доходов. А в Калининской области денежные доходы от этого источника составили от 31,8 до 84%[11]. Особенно высокими были доходы по извозу, выжигу угля, заготовке дров.
Весьма характерно было и приспособление единоличников к потребностям рынка крупных промышленных центров. Прежде всего это выражалось в увеличении выращивания более рентабельных садовых и огородных культур. В 1934 г. единоличники в Московской области производили 24,5% овощей, в Ивановской- 38,9, Горьковском крае - 56,3%
2 июля 1934 г. в Кремле было созвано специальное совещание по вопросу о коллективизации и единоличнике. ...некоторые «товарищи» на совещании «говорили не о том, о чем нужно было говорить». «Речь идет о том, почему у нашего актива на местах перестало хватать внимания на дело коллективизации. Успокоились, дескать, все сделано, победа полная и больше не о чем заботиться». Проглядели, что «индивидуалперевооружился».
«Надо наступать на единоличника. Надо, чтобы индивидуал видел, что лучше в колхозе... Это не значит, что я стою за то, чтобы уничтожить индивидуалов, арестовать, расстрелять, наказать их и пр. Это тоже не выйдет. Это будет не хозяйский подход. Индивидуальное хозяйство нам дает кое-какой хлеб... Их надо воспитывать в порядке экономических и финансовых мероприятий... усилить налоговый пресс»
В марте 1935 г. СНК СССР и ЦК ВКП(б) приняли постановление «Об обязательных поставках зерна, риса и подсолнуха государству колхозами и единоличными хозяйствами из урожая 1934 года», в котором нормы сдачи зерна государству для колхозов были установлены значительно ниже, чем для единоличников. Так, например, в Азово-Черноморском крае колхозы должны были сдавать 1,8 ц/га, а единоличники- 3,1, в Оренбургской области- соответственно 1,4 и 3, в Северном крае - 2 и 3 ц/га[18]. Нормы обязательных поставок других продуктов для единоличников также были в полтора-два раза выше[19]. По постановлению СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 7 марта 1935 г. «О плане контрактации хлопка-сырца из урожая 1935 года» нормы авансирования единоличных хозяйств были установлены на 25% ниже норм авансирования колхозников[20]. Закон «О сельскохозяйственном налоге на 1935 год» устанавливал, что ставки налогового обложения единоличников должны не менее чем на 25% превышать ставки обложения колхозников[21]. Это же соотношение было установлено и при самообложении единоличников и колхозников.
Уполномоченный Комитета заготовок СНК СССР по Восточно-Сибирскому краю Морецкий в письме от 16 октября 1935 г. сообщал председателю комитета И. Клейнеру: «На 10 октября колхозы зернопоставки выполнили (100,4%). За единоличниками осталось еще 200 000 пудов, которые падают в основном на сбежавшие хозяйства. Продолжаем нажимать, штрафовать, но хлеба выжимаем мало. Единоличники продолжают разбегаться».
Из 930 тыс. единоличных хозяйств РСФСР в 1938 г. 126,6 тыс. имели неземледельческие и рыночные доходы, 267,1 тыс. - только неземледельческие доходы (в том числе 60,8 тыс. содержали кустарно-ремесленные промыслы), 59,4 тыс. - только рыночные доходы, 460,5 тыс. не имели ни земледельческих, ни рыночных доходов. Более 231 тыс. единоличных хозяйств пользовались льготами при обложении сельскохозяйственным налогом «по нетрудоспособности», 27,2 тыс. хозяйств - «по маломощности», 233,5 тыс. - в порядке льгот престарелым.
В Боровичском районе Ленинградской области доход единоличного хозяйства от извоза в 1937 г. составил свыше 7 тыс. руб. В Шилкинском районе Читинской области доход единоличного хозяйства от использования лошадей на перевозке грузов составил свыше 8 тыс. руб., в Костромском районе Ярославской области (Малышевский сельсовет) -в среднем 7 тыс. руб. на каждое единоличное хозяйство, в Мало-ярославском районе Московской области -5 - 7 тыс. руб.[36]
Не случайно в некоторых районах единоличники усиленно покупали лошадей. Например, в Черниговской области УССР с августа 1937 г. по август 1938 г. единоличными хозяйствами было приобретено 938 лошадей, из них 718 использовалось на извозе и 167 - на лесных и торфяных разработках.
Различием единоличных хозяйств по способам и размерам получаемых доходов определялось неодинаковое отношение к ним советского государства. Хозяйства нетрудоспособных, престарелых, «маломощных» пользовались льготами при обложении сельскохозяйственным налогом или вовсе освобождались от него. Рано или поздно такие хозяйства должны были отмереть. Тем, кого относили к числу «честных единоличников», была предоставлена полная возможность заниматься индивидуальным хозяйством.
Местные советские органы, по мнению центральной власти, зачастую не предъявляли должной требовательности к индивидуальным крестьянским хозяйствам в выполнении обязательств перед государством. В Свердловской области план хлебозаготовок единоличным хозяйствам в 1938 г. был выполнен только на 47,6%, мясозаготовок - на 56,8, молокопоставок - на 50,8%. Недоимки по сельхозналогу составили свыше 1 млн руб. В Нижнесергинском районе этой области в результате «попустительства» финансовых и заготовительных органов единоличные хозяйства в 1938 г. имели следующие недоимки: по сельхозналогу- 77625 руб., по культсбору- 177065 руб., по мясопоставкам- 1440 ц.
При всем этом многие хозяйства, проявляя предпринимательскую сметку и инициативу, умудрялись становиться все более зажиточными. Если в 1937 г. единоличных хозяйств с двумя лошадьми в районе было 93, то в 1938 г. - уже 147; хозяйств с двумя коровами- соответственно 115 и 139. В 1938 г. единоличники приобрели 128 лошадей, 67 коров, построили 43 новых дома. В Нытвенском районе Пермской области 194 индивидуальных хозяйства имели по две коровы и более. В колхозе «Красный Урал» Большевосновского района единоличникам за работу в колхозе по найму платили по пуду зерна на трудодень.
До 1938 г. лошадь как объект налогового обложения учитывалась лишь при установлении сельскохозяйственного налога. При обложении сельхозналогом в 1938 г. было учтено в стране 258 тыс. (19,2% к общему их числу) единоличных хозяйств, имевших доходы от использования рабочего скота. Весь облагаемый сельскохозяйственным налогом доход у этой категории хозяйств составлял 1089 руб., а налоговые платежи- 934 руб. (85,5% облагаемого дохода), в том числе 339,6 руб. сельхозналог и 594,4 руб. культсбор.
Учитывая, что доходность единоличных хозяйств, имевших лошадь, была выше, чем тех, которые ее не имели, Комиссия законодательных предложений внесла на рассмотрение II сессии Верховного Совета СССР (август 1938 г.) проект закона «О государственном налоге на лошадей единоличных хозяйств». 21 августа 1938 г. вводился особый государственный налог на лошадей единоличных хозяйств. Ставка налога в зависимости от групп районов устанавливалась за одну лошадь в сумме 275 -350 и 400-500 руб. За каждую последующую лошадь ставки повышались до 450 - 550 и 700 - 800 руб
В сентябре 1938 г., почти сразу же после выхода закона, в Татарской АССР в колхозы вступило около 2 тыс. единоличных хозяйств, в Орловской области поступило почти 9 тыс. заявлений от единоличников, а к 29 сентября около тысячи единоличников были уже приняты в колхозы.
В вовлечении остатков единоличников в колхозы важную роль сыграл Закон о сельскохозяйственном налоге, принятый 1 сентября 1939 г. Внеочередной V сессией Верховного Совета СССР. По этому закону единоличные крестьянские хозяйства, вступившие в колхозы до первого срока уплаты сельскохозяйственного налога, облагались по более низким ставкам колхозников.
Часть единоличников, не желавших по каким-либо причинам вступать в колхозы, перешла на работу в промышленность, строительство и транспорт. Общее число единоличных хозяйств уменьшилось с 1346,7 тыс. в 1938 г. до 959,9 тыс. в 1939 г. и 640,5 тыс. в 1940 г., а всего с 1938 по 1940 г. число единоличных хозяйств сократилось на 706,2 тыс.
9-10 млн единоличных крестьянских хозяйств, насчитывалдось в стране после завершения в основном сплошной коллективизации.
В представлении финансовых органов единоличное крестьянское хозяйство 30-х годов не было однородной массой. «Инструкция НКФ СССР о порядке проведения сельхозналога в 1929 г.» выделяла две группы дворов: «кулацкие хозяйства» и «трудовые единоличные хозяйства». Эти категории прослеживаются и в документах финансовых органов в середине 30-х гг. Признаки «кулацких хозяйств» применительно - к местным условиям совершенно произвольно определялись Совнаркомами союзных и автономных республик и краевыми (областными) исполкомами. Такие хозяйства облагались налогами в индивидуальном порядке. Инструкция 1933 г. к числу индивидуально облагаемых («твердозаданцев») относила и хозяйства единоличников, «злостно не выполняющих заданных им планов посева и натуральных обязательств по сдаче сельскохозяйственной продукции государству»
В протоколах сельских и районных налоговых комиссий содержатся сведения о числе единоличников, привлекаемых к индивидуальному обложению в указанном селении. Для каждого домохозяина указан перечень признаков, по которым хозяйство включается в список «твердозаданцев», перечислены источники дохода в хозяйстве, определены нормы доходности земли и т.д., даны основания, по которым исчислен облагаемый доход от неземледельческих заработков[2]. Например, в протоколах собрания группы бедноты при Низовском сельсовете Андомского района Ленинградской области от 20 января 1931 г. для хозяйства Н.И. Харина перечислены следующие источники доходов: от сельского хозяйства - 125 руб., от сенокоса - 150, лошади - 60, трех коров - 180, быка- 150, двух телят- 200, двух овец- 30, двух ягнят- 20, выкатка леса- 250, перевозка сена- 150, зарплаты - 500, рыбной ловли - 100, пушнины - 75, заготовки дубья - 25 руб. Хозяйство Н.И. Харина решением собрания «как имеющее кулацкие признаки» было обложено в индивидуальном порядке.
[Spoiler (click to open)]
Закон о сельхозналоге предполагал право крестьян подавать заявление на неправильный учет источников дохода, неправильное определение размера дохода и исчисление налога, а также о предоставлении льгот. Основная масса писем-заявлений в районные налоговые комиссии и более высокие инстанции (в ЦИК СССР, Совнарком, ЦК ВКП(б) и т.д.) обычно возвращалась тем, на кого жаловались, со стандартными пометками: «Решить вопрос на месте».
Из докладной записки «О мероприятиях по укреплению колхозов и положению единоличников Западной области», подписанной секретарем Западного обкома ВКП(б) И.П. Румянцевым и направленной в ЦК ВКП(б) 27 августа 1934 г.[5]. По данным этого документа, в области насчитывалось 348 тыс. единоличных хозяйств, или 33,4% всех крестьянских хозяйств (1 млн 38 тыс.).
«Обеспеченность единоличника посевами и скотом, - говорится в записке, - во всех районах области стоит значительно ниже обеспеченности колхозного двора, причем с каждым годом единоличник по обеспеченности посевами и скотом все больше и больше отстает от колхозников». Если в 1932 г. в северных районах области единоличник был обеспечен посевами хуже, чем колхозный двор, на 20 - 25%, то в 1934 г. - уже на 35 - 40%; в центральных районах области это отставание достигало 45 - 50%. Такая же примерно картина наблюдалась и в обеспеченности скотом. В Локянском районе (северная часть области) за два года посевы единоличника сократились в среднем на одно хозяйство с 3,5 до 2,6 га, а в колхозах возросло до 3,9 га; в 1934 г. в колхозах обеспеченность крупным рогатым скотом на один двор составляла 2,5 головы, а у единоличника - 1,4 головы. Лошадей на 100 дворов приходилось в колхозах 92 головы, у единоличников -76.
«Основная группа единоличников (80 - 85% общего количества хозяйств), - отмечалось в записке, - из года в год сокращает свое хозяйство, среди них с каждым годом увеличивается число безлошадных, бескоровных и вообще без всякого скота хозяйств... Есть такие хозяйства, которые используют пахотные земли только на 50 -60%, посев производят небольшой... живут в большой нужде, проедают свое хозяйство, а часто и совсем ликвидируют хозяйство, уезжая в другие области - Украину, Сибирь и т.д., нередко возвращаясь обратно еще более ослабленными, и идут нищенствовать».
Лишь незначительное число единоличников (10-15%) «и на сегодняшний день еще проявляют хозяйственную инициативу, почти полностью используют свой земельный участок, выполняют свои государственные обязательства, имеют лошадь, корову (встречаются и по две коровы и по две лошади) , 1-2 головы молодняка крупного рогатого скота и весь другой мелкий скот (овцы, свиньи, птица), наряду с сельским хозяйством имеют подсобный заработок: на лесоразработках, занимаются кустарным ремеслом, извозом и т.д.».
Данные по другим областям и краям России являли ту же картину деградации единоличного сектора сельского хозяйства. Удельный вес земельного фонда единоличников в 1934 г. составил лишь 12,6%. На одно единоличное хозяйство приходилось 2,7 га посева в Московской области, 2,3 га в Ивановской, 3,5 га в Горьковском крае (или в 1,7 раза меньше общественного посева в расчете на один колхозный двор)[6]. По данным Калининской области, 6% единоличников имели посевы величиной до 1 га, 44- от 1,1 до 3 га, 30- от 3,1 до 4 га и лишь 20% - свыше 4 га[7]. Удельный вес единоличного сектора в общей площади посева составлял в 1934 г. в Московской области 16%, в Ивановской области - 18,9, Горьковском крае - 28,2%, поголовье лошадей - соответственно 20,4; 27; 32,8, крупного рогатого скота- 19,2; 25,6; 30%[8]. Единоличники в расчете на 100 дворов были значительно слабее колхозников обеспечены и мелким скотом. В целом размер посева на один двор в 1934 г. по сравнению с 1928 г. сократился в 1,7 раза
Поставленные в тяжелые экономические условия, единоличники вынуждены были сокращать расходы на покупку средств производства. Расходы на эти цели составляли в среднем 6,6% общих расходов. В Калининской области в 1934 г. 24% единоличников не покупали средств производства, - а в 44% хозяйств на эти цели тратилось меньше 50 руб. Во многих единоличных хозяйствах было распространено проедание средств производства, их разбазаривание. Проверка, проведенная в Калининской области, показала, что в бюджете единоличников доходы от продажи коров и рабочих лошадей достигали 34%.
Для того чтобы как-то свести концы с концами, единоличники указанных регионов занимались традиционными неземледельческими заработками, дававшими в среднем до 25,6% доходов. А в Калининской области денежные доходы от этого источника составили от 31,8 до 84%[11]. Особенно высокими были доходы по извозу, выжигу угля, заготовке дров.
Весьма характерно было и приспособление единоличников к потребностям рынка крупных промышленных центров. Прежде всего это выражалось в увеличении выращивания более рентабельных садовых и огородных культур. В 1934 г. единоличники в Московской области производили 24,5% овощей, в Ивановской- 38,9, Горьковском крае - 56,3%
2 июля 1934 г. в Кремле было созвано специальное совещание по вопросу о коллективизации и единоличнике. ...некоторые «товарищи» на совещании «говорили не о том, о чем нужно было говорить». «Речь идет о том, почему у нашего актива на местах перестало хватать внимания на дело коллективизации. Успокоились, дескать, все сделано, победа полная и больше не о чем заботиться». Проглядели, что «индивидуалперевооружился».
«Надо наступать на единоличника. Надо, чтобы индивидуал видел, что лучше в колхозе... Это не значит, что я стою за то, чтобы уничтожить индивидуалов, арестовать, расстрелять, наказать их и пр. Это тоже не выйдет. Это будет не хозяйский подход. Индивидуальное хозяйство нам дает кое-какой хлеб... Их надо воспитывать в порядке экономических и финансовых мероприятий... усилить налоговый пресс»
В марте 1935 г. СНК СССР и ЦК ВКП(б) приняли постановление «Об обязательных поставках зерна, риса и подсолнуха государству колхозами и единоличными хозяйствами из урожая 1934 года», в котором нормы сдачи зерна государству для колхозов были установлены значительно ниже, чем для единоличников. Так, например, в Азово-Черноморском крае колхозы должны были сдавать 1,8 ц/га, а единоличники- 3,1, в Оренбургской области- соответственно 1,4 и 3, в Северном крае - 2 и 3 ц/га[18]. Нормы обязательных поставок других продуктов для единоличников также были в полтора-два раза выше[19]. По постановлению СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 7 марта 1935 г. «О плане контрактации хлопка-сырца из урожая 1935 года» нормы авансирования единоличных хозяйств были установлены на 25% ниже норм авансирования колхозников[20]. Закон «О сельскохозяйственном налоге на 1935 год» устанавливал, что ставки налогового обложения единоличников должны не менее чем на 25% превышать ставки обложения колхозников[21]. Это же соотношение было установлено и при самообложении единоличников и колхозников.
Уполномоченный Комитета заготовок СНК СССР по Восточно-Сибирскому краю Морецкий в письме от 16 октября 1935 г. сообщал председателю комитета И. Клейнеру: «На 10 октября колхозы зернопоставки выполнили (100,4%). За единоличниками осталось еще 200 000 пудов, которые падают в основном на сбежавшие хозяйства. Продолжаем нажимать, штрафовать, но хлеба выжимаем мало. Единоличники продолжают разбегаться».
Из 930 тыс. единоличных хозяйств РСФСР в 1938 г. 126,6 тыс. имели неземледельческие и рыночные доходы, 267,1 тыс. - только неземледельческие доходы (в том числе 60,8 тыс. содержали кустарно-ремесленные промыслы), 59,4 тыс. - только рыночные доходы, 460,5 тыс. не имели ни земледельческих, ни рыночных доходов. Более 231 тыс. единоличных хозяйств пользовались льготами при обложении сельскохозяйственным налогом «по нетрудоспособности», 27,2 тыс. хозяйств - «по маломощности», 233,5 тыс. - в порядке льгот престарелым.
В Боровичском районе Ленинградской области доход единоличного хозяйства от извоза в 1937 г. составил свыше 7 тыс. руб. В Шилкинском районе Читинской области доход единоличного хозяйства от использования лошадей на перевозке грузов составил свыше 8 тыс. руб., в Костромском районе Ярославской области (Малышевский сельсовет) -в среднем 7 тыс. руб. на каждое единоличное хозяйство, в Мало-ярославском районе Московской области -5 - 7 тыс. руб.[36]
Не случайно в некоторых районах единоличники усиленно покупали лошадей. Например, в Черниговской области УССР с августа 1937 г. по август 1938 г. единоличными хозяйствами было приобретено 938 лошадей, из них 718 использовалось на извозе и 167 - на лесных и торфяных разработках.
Различием единоличных хозяйств по способам и размерам получаемых доходов определялось неодинаковое отношение к ним советского государства. Хозяйства нетрудоспособных, престарелых, «маломощных» пользовались льготами при обложении сельскохозяйственным налогом или вовсе освобождались от него. Рано или поздно такие хозяйства должны были отмереть. Тем, кого относили к числу «честных единоличников», была предоставлена полная возможность заниматься индивидуальным хозяйством.
Местные советские органы, по мнению центральной власти, зачастую не предъявляли должной требовательности к индивидуальным крестьянским хозяйствам в выполнении обязательств перед государством. В Свердловской области план хлебозаготовок единоличным хозяйствам в 1938 г. был выполнен только на 47,6%, мясозаготовок - на 56,8, молокопоставок - на 50,8%. Недоимки по сельхозналогу составили свыше 1 млн руб. В Нижнесергинском районе этой области в результате «попустительства» финансовых и заготовительных органов единоличные хозяйства в 1938 г. имели следующие недоимки: по сельхозналогу- 77625 руб., по культсбору- 177065 руб., по мясопоставкам- 1440 ц.
При всем этом многие хозяйства, проявляя предпринимательскую сметку и инициативу, умудрялись становиться все более зажиточными. Если в 1937 г. единоличных хозяйств с двумя лошадьми в районе было 93, то в 1938 г. - уже 147; хозяйств с двумя коровами- соответственно 115 и 139. В 1938 г. единоличники приобрели 128 лошадей, 67 коров, построили 43 новых дома. В Нытвенском районе Пермской области 194 индивидуальных хозяйства имели по две коровы и более. В колхозе «Красный Урал» Большевосновского района единоличникам за работу в колхозе по найму платили по пуду зерна на трудодень.
До 1938 г. лошадь как объект налогового обложения учитывалась лишь при установлении сельскохозяйственного налога. При обложении сельхозналогом в 1938 г. было учтено в стране 258 тыс. (19,2% к общему их числу) единоличных хозяйств, имевших доходы от использования рабочего скота. Весь облагаемый сельскохозяйственным налогом доход у этой категории хозяйств составлял 1089 руб., а налоговые платежи- 934 руб. (85,5% облагаемого дохода), в том числе 339,6 руб. сельхозналог и 594,4 руб. культсбор.
Учитывая, что доходность единоличных хозяйств, имевших лошадь, была выше, чем тех, которые ее не имели, Комиссия законодательных предложений внесла на рассмотрение II сессии Верховного Совета СССР (август 1938 г.) проект закона «О государственном налоге на лошадей единоличных хозяйств». 21 августа 1938 г. вводился особый государственный налог на лошадей единоличных хозяйств. Ставка налога в зависимости от групп районов устанавливалась за одну лошадь в сумме 275 -350 и 400-500 руб. За каждую последующую лошадь ставки повышались до 450 - 550 и 700 - 800 руб
В сентябре 1938 г., почти сразу же после выхода закона, в Татарской АССР в колхозы вступило около 2 тыс. единоличных хозяйств, в Орловской области поступило почти 9 тыс. заявлений от единоличников, а к 29 сентября около тысячи единоличников были уже приняты в колхозы.
В вовлечении остатков единоличников в колхозы важную роль сыграл Закон о сельскохозяйственном налоге, принятый 1 сентября 1939 г. Внеочередной V сессией Верховного Совета СССР. По этому закону единоличные крестьянские хозяйства, вступившие в колхозы до первого срока уплаты сельскохозяйственного налога, облагались по более низким ставкам колхозников.
Часть единоличников, не желавших по каким-либо причинам вступать в колхозы, перешла на работу в промышленность, строительство и транспорт. Общее число единоличных хозяйств уменьшилось с 1346,7 тыс. в 1938 г. до 959,9 тыс. в 1939 г. и 640,5 тыс. в 1940 г., а всего с 1938 по 1940 г. число единоличных хозяйств сократилось на 706,2 тыс.