Третье январское утро года
После новогодних праздников город похож на подтаявшее мороженое в смятой блестящей обертке. Державшиеся бодрячком сугробы стали оседать, сереть на глазах и оставлять под собой небольшие лужицы. Мишура конфетти, словно крошки цветного вафельного рожка, хрустит под ногами, смешиваясь с пробками шампанского, фантиками конфет, елочными иголками. Серые сугробы, серое туманное небо, серый город... Новогоднюю елку на площади "забыли" выключить, и она тускло подмигивает гирляндами среди туманного серого дня.
Неспеша открываются ярмарочные торговые точки, потянуло дымком костра, специями для глинтвейна, апельсиновыми корками. Кружится карусель под мелодию колокольчиков, как из старой шкатулки, бегут друг за другом розовые лошадки с серебристыми гривами, голубые олени с ветвистыми рогами, и лишь один жираф, почти по-гумилевски "изысканный" оригинального лилового цвета никуда не спешит, а взирает за круговертью карусели спокойно и лениво.
А рядом по большому кругу бредут под тяжелыми плюшевыми попонами живые пони с вечно грустными и влажными как подтаявший снег глазами, везут на своих спинах малышей, укутанных в теплые одежки, и равнодушно косят глазом на бегущих рядом мамаш. Дед Мороз стоит прислонившись к задней стене своего домика- белая борода лихо сдвинута набок, обнажая совсем не седую двухдневную щетину, в руках стаканчик с глинтвейном- нелегко "старичку", ему бы хреновухи бахнуть под соленый огурчик после вчерашнего, но с парадного входа ждет его очередь еще верящих в сказки детишек, пора на работу...Снегурка вон вообще сегодня не пришла, загуляла.
Город вступает в новый год неспеша, неторопливо, с ленцой, но уверенно и необратимо. Еще будет и снег, и метель, и морозы, еще можно будет сбить с крыши и лизнуть сосульку, воровато оглянувшись вокруг высунуть язык и поймать холодные снежинки, тут же превращающиеся в капельки воды, слепить снеговика, нацепив на его руку-веточку забытую кем-то красную варежку, но день становится длиннее и неумолимо приближает нас к весне, пусть на немного, всего лишь на капельку растаявшего мороженого.
Неспеша открываются ярмарочные торговые точки, потянуло дымком костра, специями для глинтвейна, апельсиновыми корками. Кружится карусель под мелодию колокольчиков, как из старой шкатулки, бегут друг за другом розовые лошадки с серебристыми гривами, голубые олени с ветвистыми рогами, и лишь один жираф, почти по-гумилевски "изысканный" оригинального лилового цвета никуда не спешит, а взирает за круговертью карусели спокойно и лениво.
А рядом по большому кругу бредут под тяжелыми плюшевыми попонами живые пони с вечно грустными и влажными как подтаявший снег глазами, везут на своих спинах малышей, укутанных в теплые одежки, и равнодушно косят глазом на бегущих рядом мамаш. Дед Мороз стоит прислонившись к задней стене своего домика- белая борода лихо сдвинута набок, обнажая совсем не седую двухдневную щетину, в руках стаканчик с глинтвейном- нелегко "старичку", ему бы хреновухи бахнуть под соленый огурчик после вчерашнего, но с парадного входа ждет его очередь еще верящих в сказки детишек, пора на работу...Снегурка вон вообще сегодня не пришла, загуляла.
Город вступает в новый год неспеша, неторопливо, с ленцой, но уверенно и необратимо. Еще будет и снег, и метель, и морозы, еще можно будет сбить с крыши и лизнуть сосульку, воровато оглянувшись вокруг высунуть язык и поймать холодные снежинки, тут же превращающиеся в капельки воды, слепить снеговика, нацепив на его руку-веточку забытую кем-то красную варежку, но день становится длиннее и неумолимо приближает нас к весне, пусть на немного, всего лишь на капельку растаявшего мороженого.