Кризис среднего возраста, или дом у воды.
Случилось мне однажды сорок лет. На момент случая тридцать девять, но не суть.
Вообще, признаюсь, мне очень лень всё это записывать, меня харит, как выразилась бы одна хохлушка.
Я даже прервался, в надежде, что пройдет нужда это делать, но и перерыв не помог, императив, благодарю покорно.
Равновесие разума, раз достигнутое, не любит императивов, обязанностей, долженствований, суеты и усилий. Узоры свободной мысли захватывают, не любишь от них отрываться, не нравится отдавать мощностя под резидентный процесс, под механику, уворовывая этим время у истины, отщипывая у вечности, впрочем, вряд ли они пострадают, если я ничего и не напишу в этот раз. Но в дело вступают мои личные планы. В планах этих прописана необходимость - так или иначе - написать этот текст, а значит, рано ли, поздно ли, а придется, так что, если есть время и грудь - отчего бы не посидеть и не покормить?
А тут еще не дом, а телефонная станция - поздравления сыплются на бедную голову одного богатого человека, который всё прошел, всё познал, всё имеет и ждет от жизни лишь одного - новых внуков, вот ровно два телефона звонят одновременно, вот и меня накрыло - старая пациентка, проблемы с определением и защитой границ собственной личности, мать моя женщина, воистину, принеси свои проблемы на рынок, сравни с чужими, уноси и радуйся, так, мы захватили телефонную станцию, и мне вспомнился Ленин, я временно потерялся, о чем я здесь? Кто я? Лекарь? Нет, прохожий пока, сегодня вечерняя смена, но не суть. Дом у воды.
Попробую вырулить к главной теме.
Стою это я на улице в достаточной степени разрушенном состоянии. В смысле, я брел по улице в этом состоянии, и остановился, осознав, что несмотря на разруху, я - очевидно и вполне явно - живой. Такая вот невероятная статистика.
Тут нужно несколько поясниться. Я никоим образом не Ханс-Ульрих Рудель и меня не сбивали 32 раза, но к смерти у меня было несколько странное для большинства отношение. Я всегда её ждал. Во-первых, это было круто, бусидо, знаете-ли, дон хуан и вообще, а во-вторых, мне было скучно. В восемнадцать лет я едва не погиб в одном железнодорожном приключении, знал, ничего страшного тут нет.
И снова разрыв, жертвую мертвым часом. Причина нежелания записывать еще в от скупости в тратах времени. Но, помните притчу, как жена привела к Ходже скупого мужа? Всегда раскрытая рука и всегда закрытая рука - калека, брать и давать. Что ж. За дело.
К дому у воды. Идея родилась из момента осознания себя живым. К моменту осознания себя непоправимо живым у меня за плечом была не одна близкая встреча со смертью. Хорошая наука. Смерть позволяет соизмерять жизнь со временем, дает ориентиры, узнавая жизнь - не привязываешься к ней, то, что из жизни кажется покоем - влечет, сладко и неотвратимо, меня и влекло. От жизни никаких особенно новых впечатлений я уже не ждал, так, терпеливо ждал встречи с ней, с которой я живой не слезу. И вдруг, понял, что таким же образом, чисто статистически случайно, каким прошли эти эти двадцать необыкновенных лет, примерно от двадцати до примерно сорока, могут пройти и следующие двадцать. Бывает, знаете ли, что люди доживают до шестидесяти. И меня пронзило, щемяще печально, осознание непоправимой скорости, с которой, по моему субъективному времеощущению проскочили эти двадцать лет. Я стал спрашивать у пожилых людей на улицах, - так ли же быстро прошли у них двадцать лет между шестьюдесятью и сорока? У меня есть привычка антрополога, я записываю данные полевых испытаний. После семьдесят второго ответа, - еще быстрее!, опрос был мной прекращен.
Полученная картина шокировала меня.
Я ни в коем случае не хотел - очнувшись вдруг, как примерно сейчас, к сорока, очнуться к шестидесяти, с ощущением, что жизнь, в особенности последние двадцать лет, пролетела, как пух - ффуух! и нету, а впереди в шестьдесят - есть двадцадка. Теоретически есть. Так что - есть сорок, есть вероятность того, что я так же вот, непоправимо, после очередной непредсказуемой перестройки личности, после и в середине духовной и социальной разрухи, очнусь, снова приду в себя и снова спрошу, че, как жизнь, че поделываем, какие планы?
Фантазировать не запрещают, я представил себе, себя же - восьмидесятилетнего. Например, мне 85 и у меня день рождения. Кто я? Где я? Кто все эти люди? И что происходит? Какое участие я принимаю в происходящем?
Кто я? - пусть будет - не знаю - и в восемьдесят, я не против.
Но где я? - пусть это будет дом у воды.
Но об этом - чуть позже. Пойду повтыкаю в узоры. ;-)
Вообще, признаюсь, мне очень лень всё это записывать, меня харит, как выразилась бы одна хохлушка.
Я даже прервался, в надежде, что пройдет нужда это делать, но и перерыв не помог, императив, благодарю покорно.
Равновесие разума, раз достигнутое, не любит императивов, обязанностей, долженствований, суеты и усилий. Узоры свободной мысли захватывают, не любишь от них отрываться, не нравится отдавать мощностя под резидентный процесс, под механику, уворовывая этим время у истины, отщипывая у вечности, впрочем, вряд ли они пострадают, если я ничего и не напишу в этот раз. Но в дело вступают мои личные планы. В планах этих прописана необходимость - так или иначе - написать этот текст, а значит, рано ли, поздно ли, а придется, так что, если есть время и грудь - отчего бы не посидеть и не покормить?
А тут еще не дом, а телефонная станция - поздравления сыплются на бедную голову одного богатого человека, который всё прошел, всё познал, всё имеет и ждет от жизни лишь одного - новых внуков, вот ровно два телефона звонят одновременно, вот и меня накрыло - старая пациентка, проблемы с определением и защитой границ собственной личности, мать моя женщина, воистину, принеси свои проблемы на рынок, сравни с чужими, уноси и радуйся, так, мы захватили телефонную станцию, и мне вспомнился Ленин, я временно потерялся, о чем я здесь? Кто я? Лекарь? Нет, прохожий пока, сегодня вечерняя смена, но не суть. Дом у воды.
Попробую вырулить к главной теме.
Стою это я на улице в достаточной степени разрушенном состоянии. В смысле, я брел по улице в этом состоянии, и остановился, осознав, что несмотря на разруху, я - очевидно и вполне явно - живой. Такая вот невероятная статистика.
Тут нужно несколько поясниться. Я никоим образом не Ханс-Ульрих Рудель и меня не сбивали 32 раза, но к смерти у меня было несколько странное для большинства отношение. Я всегда её ждал. Во-первых, это было круто, бусидо, знаете-ли, дон хуан и вообще, а во-вторых, мне было скучно. В восемнадцать лет я едва не погиб в одном железнодорожном приключении, знал, ничего страшного тут нет.
И снова разрыв, жертвую мертвым часом. Причина нежелания записывать еще в от скупости в тратах времени. Но, помните притчу, как жена привела к Ходже скупого мужа? Всегда раскрытая рука и всегда закрытая рука - калека, брать и давать. Что ж. За дело.
К дому у воды. Идея родилась из момента осознания себя живым. К моменту осознания себя непоправимо живым у меня за плечом была не одна близкая встреча со смертью. Хорошая наука. Смерть позволяет соизмерять жизнь со временем, дает ориентиры, узнавая жизнь - не привязываешься к ней, то, что из жизни кажется покоем - влечет, сладко и неотвратимо, меня и влекло. От жизни никаких особенно новых впечатлений я уже не ждал, так, терпеливо ждал встречи с ней, с которой я живой не слезу. И вдруг, понял, что таким же образом, чисто статистически случайно, каким прошли эти эти двадцать необыкновенных лет, примерно от двадцати до примерно сорока, могут пройти и следующие двадцать. Бывает, знаете ли, что люди доживают до шестидесяти. И меня пронзило, щемяще печально, осознание непоправимой скорости, с которой, по моему субъективному времеощущению проскочили эти двадцать лет. Я стал спрашивать у пожилых людей на улицах, - так ли же быстро прошли у них двадцать лет между шестьюдесятью и сорока? У меня есть привычка антрополога, я записываю данные полевых испытаний. После семьдесят второго ответа, - еще быстрее!, опрос был мной прекращен.
Полученная картина шокировала меня.
Я ни в коем случае не хотел - очнувшись вдруг, как примерно сейчас, к сорока, очнуться к шестидесяти, с ощущением, что жизнь, в особенности последние двадцать лет, пролетела, как пух - ффуух! и нету, а впереди в шестьдесят - есть двадцадка. Теоретически есть. Так что - есть сорок, есть вероятность того, что я так же вот, непоправимо, после очередной непредсказуемой перестройки личности, после и в середине духовной и социальной разрухи, очнусь, снова приду в себя и снова спрошу, че, как жизнь, че поделываем, какие планы?
Фантазировать не запрещают, я представил себе, себя же - восьмидесятилетнего. Например, мне 85 и у меня день рождения. Кто я? Где я? Кто все эти люди? И что происходит? Какое участие я принимаю в происходящем?
Кто я? - пусть будет - не знаю - и в восемьдесят, я не против.
Но где я? - пусть это будет дом у воды.
Но об этом - чуть позже. Пойду повтыкаю в узоры. ;-)