Николай Александрович Морозов "Михаил Васильевич Новорусский"
...
Прошли три года пыток голодом и цынгой в Алексеевской равелине Петропавловской крепости, прошли три года одиночной жизни в Шлиссельбургской. Из 12 человек, заточенных со мною, остались в живых только три.
Никаких известий о том, что творилось за стенами нашей крепости, мы не имели, И нам даже казалось, что всякая борьба за свободу замерла в России...
И вдруг к нам привезли двух новых товарищей -- И. Д. Лукашевича и М. В. Новорусского... Сильное душевное волнение охватило нас всех, по мере того как передавалось стуком в стену от камеры к камере это неожиданное для нас известие.
-- Кто они? За что? Как бы выучить их стуковой азбуке? Как бы узнать скорее обо всем...
Проходили дни за днями, и, наконец, мы узнали, что жизнь не замерла за нашими стенами, что борьба с насилием и произволом, приутихшая на некоторое время после гибели Народной воли, возобновилась под тем же знаменем.
В это время некоторые из нас уже сошли с ума от одиночной жизни, некоторые окончили жизнь самоубийством, а мы, оставшиеся в живых, так отвыкли от всякой человеческой речи, что, когда, , нам стали давать прогулку вдвоем, мы должны были часто останавливаться посреди начатой фразы, чтобы припомнить нужное слово.
во избежание нашего всеобщего вымирания и закрытия крепости по причине отсутствия заключенных....
....
Прошли три года пыток голодом и цынгой в Алексеевской равелине Петропавловской крепости, прошли три года одиночной жизни в Шлиссельбургской. Из 12 человек, заточенных со мною, остались в живых только три.
Никаких известий о том, что творилось за стенами нашей крепости, мы не имели, И нам даже казалось, что всякая борьба за свободу замерла в России...
И вдруг к нам привезли двух новых товарищей -- И. Д. Лукашевича и М. В. Новорусского... Сильное душевное волнение охватило нас всех, по мере того как передавалось стуком в стену от камеры к камере это неожиданное для нас известие.
-- Кто они? За что? Как бы выучить их стуковой азбуке? Как бы узнать скорее обо всем...
Проходили дни за днями, и, наконец, мы узнали, что жизнь не замерла за нашими стенами, что борьба с насилием и произволом, приутихшая на некоторое время после гибели Народной воли, возобновилась под тем же знаменем.
В это время некоторые из нас уже сошли с ума от одиночной жизни, некоторые окончили жизнь самоубийством, а мы, оставшиеся в живых, так отвыкли от всякой человеческой речи, что, когда, , нам стали давать прогулку вдвоем, мы должны были часто останавливаться посреди начатой фразы, чтобы припомнить нужное слово.
во избежание нашего всеобщего вымирания и закрытия крепости по причине отсутствия заключенных....
....