Фрид Валерий Семёнович (1922-1998) 58 с половиной или записки лагерного придурка. 1996 г
III. Постояльцы
...Однажды Вадим Алексеевич пришел с очередного допроса очень расстроенный. Ходил по камере и жалобно повторял:
-- Какие мерзкие бывают люди!.. Какие мерзкие!
Оказалось, у него была очная ставка с аккомпаниатором Ашкенази. Козин в лицах изобразил разговор следователя с пианистом:
Вопрос следствия:
-- Свидетель Ашкенази, в каких отношениях вы были с Козиным?
Ответ:
-- В очень плохих. Он отказывался вывезти мою семью на Урал, хотя, как руководитель культбригады, имел такую возможность.
-- Пытались ли вы ему мстить?
-- Да, пытался.
Вопрос:
-- Каким образом?
Ответ:
-- Аккомпанируя ему в концертах, я брал на два тона выше, и он должен был петь в несвойственной ему тесситуре...
Мы восприняли этот рассказ юмористически, но Козину было не до смеха: ведь это ему, а не нам, приходилось петь в несвойственной тесситуре. Говорят, это очень мучительно.
...С одним из наших ребят, кажется, с Лешкой Суховым, сидел старик-белоэмигрант, привезенный аж из Белграда. Следствие затянулось, и на тюремной пайке он стал доходить. Пожаловался на голод следователю, а тот, не то издеваясь, не то всерьез, предложил:
-- Назовите родственников или знакомых, мы сообщим. Пускай принесут передачу.
Старик пришел с допроса обнадеженный; в радостном возбуждении рассказал соседям:
-- Родственников у меня нет, но есть знакомый. Он, я слышал, служит в вашей армии, в больших чинах. Это граф Игнатьев.
Сокамерники подняли чудака на смех:
-- Да-да, как же -- принесет он! Держите карман шире... Да он со страху в штаны наделает!
-- Вы не понимаете, -- терпеливо объяснял им старикан. -- Мы с Игнатьевым учились вместе в Пажеском корпусе. А бывшие пажи -- это особое товарищество. Что бы ни случилось, паж пажу всегда придет на помощь!
Ему не поверили, конечно. Провожая на очередное "без вещей", дразнили:
-- Это граф передачу вам принес!
Он, как мог, отшучивался. А в один прекрасный день вернулся в камеру с большой торбой, набитой яствами -- даже фрукты там были! Это в военное-то время.
-- Я же вам говорил! -- с торжеством объявил старый паж.
Слух об этом происшествии разнесся по всей тюрьме -- и надо сказать, сильно укрепил мою веру в человечество...
...Однажды Вадим Алексеевич пришел с очередного допроса очень расстроенный. Ходил по камере и жалобно повторял:
-- Какие мерзкие бывают люди!.. Какие мерзкие!
Оказалось, у него была очная ставка с аккомпаниатором Ашкенази. Козин в лицах изобразил разговор следователя с пианистом:
Вопрос следствия:
-- Свидетель Ашкенази, в каких отношениях вы были с Козиным?
Ответ:
-- В очень плохих. Он отказывался вывезти мою семью на Урал, хотя, как руководитель культбригады, имел такую возможность.
-- Пытались ли вы ему мстить?
-- Да, пытался.
Вопрос:
-- Каким образом?
Ответ:
-- Аккомпанируя ему в концертах, я брал на два тона выше, и он должен был петь в несвойственной ему тесситуре...
Мы восприняли этот рассказ юмористически, но Козину было не до смеха: ведь это ему, а не нам, приходилось петь в несвойственной тесситуре. Говорят, это очень мучительно.
...С одним из наших ребят, кажется, с Лешкой Суховым, сидел старик-белоэмигрант, привезенный аж из Белграда. Следствие затянулось, и на тюремной пайке он стал доходить. Пожаловался на голод следователю, а тот, не то издеваясь, не то всерьез, предложил:
-- Назовите родственников или знакомых, мы сообщим. Пускай принесут передачу.
Старик пришел с допроса обнадеженный; в радостном возбуждении рассказал соседям:
-- Родственников у меня нет, но есть знакомый. Он, я слышал, служит в вашей армии, в больших чинах. Это граф Игнатьев.
Сокамерники подняли чудака на смех:
-- Да-да, как же -- принесет он! Держите карман шире... Да он со страху в штаны наделает!
-- Вы не понимаете, -- терпеливо объяснял им старикан. -- Мы с Игнатьевым учились вместе в Пажеском корпусе. А бывшие пажи -- это особое товарищество. Что бы ни случилось, паж пажу всегда придет на помощь!
Ему не поверили, конечно. Провожая на очередное "без вещей", дразнили:
-- Это граф передачу вам принес!
Он, как мог, отшучивался. А в один прекрасный день вернулся в камеру с большой торбой, набитой яствами -- даже фрукты там были! Это в военное-то время.
-- Я же вам говорил! -- с торжеством объявил старый паж.
Слух об этом происшествии разнесся по всей тюрьме -- и надо сказать, сильно укрепил мою веру в человечество...