Баландин Рудольф Константинович (1934-) Маршал Шапошников. Военный советник вождя М., 2005
Глава 5. Мозг армии
Военный интеллигент
В мае 1928 года Шапошников занял пост начальника штаба РККА. К этому времени был опубликован первый том его научной трилогии «Мозг армии».
Обратим внимание на то, как раскрывает автор свою главную тему: от общего к частному, исходя из глобальных законов развития цивилизации, но, конечно же, с учетом сложившейся на данном этапе ситуации в мире и в нашей стране. При этом он избегает излишней политизации, оставаясь на марксистских позициях. В частности, предпочел не ссылаться ни на Ленина, ни на Сталина, избрав более «нейтральную» фигуру:
«По словам Плеханова, каждой ступени в развитии производительных сил соответствует своя система вооружения, своя военная тактика, своя дипломатия, свое международное право, то вполне естествен и даже необходим пересмотр всей военной системы под углом зрения новых отношений, складывающихся в современном нам обществе.
Мировая встряска выявила громадное значение техники в военном деле, но одновременно показала, что на сцену истории выдвигается и новый боец...»
...«Нашим скромным желанием является лишь стремление попробовать свои силы в освещении деятельности того организма, который управляет военной системой, связывает ее с остальными видами государственной машины, дает ей жизнь, вдохновляет и ведет ее к победам или поражениям.
Иными словами, мы намерены развернуть перед читателем жизнь того аппарата военной системы, который уже давно именовался генеральным штабом, да и ныне не потерял еще этого названия».
С точностью незаурядного мыслителя Шапошников разделяет (возможно - интуитивно) два типа систем: государственный механизм и общественный организм. В первом случае, так же как в структуре армии, речь идет о механической конструкции, действующей по более или менее простым законам. Во втором - система не столь жесткая и предсказуемая; она подобна живому организму, наделенному эмоциями, разумом. Порой автор - опять же не без иронии - позволяет себе смелые физиологические образы:
«Из трудов классиков известно, что компетенция генерального штаба должна захватывать лишь армию. Однако истинная природа войны постепенно расширяла круг его деятельности, и перед мировой войной мы уже считаемся с фактом, когда “мозг армии” выявил стремление вылезть из черепной коробки армии и переместиться в голову всего государственного организма».
Дела и люди генштаба
За год до выхода в свет первого тома «Мозга армии» была опубликована солидная монография крупного военного историка и теоретика, бывшего генерал-майора старой русской армии Александра Андреевича Свечина «Стратегия». Со многими мыслями, высказанными в ней, Шапошников соглашался, с некоторыми полемизировал.
Для Бориса Михайловича не было сомнения: начальника Генерального штаба следует считать не полководцем в прежнем понимании, а одним из государственных деятелей, которые руководят войной, членом коллектива. Ведь ему не подчинены внешняя и внутренняя политика, экономика страны и даже весь тыл действующих армий. Подлинным верховным главнокомандующим может быть только руководитель государства.
Предвиденная война
...По его словам, подготовка к будущей войне требует предельно точной оценки состояния и развития производительных сил как своей страны, так и противника. А потому «экономическая разведка ныне является столь же нужной и необходимой, как и сбор сведений об остальных элементах мощи и силы враждебного государства». Это относится не только к военной промышленности, но и к гражданской тоже: она будет мобилизована с первых дней боевых действий. Еще раньше следует позаботиться об оперативном прикрытии промышленности от ударов противника.
«Должны быть приняты меры: 1) к отнесению в глубь территории страны фабрик и заводов, которые будут работать на оборону, не говоря уже о чисто военных заводах; 2) приняты особые меры по прикрытию индустрии и предприятий добывающей промышленности, если таковые находятся вблизи границы; 3) должны быть приняты меры к защите таких центров от воздушных налетов противника, меры химической обороны и меры внутреннего охранения. Все это должно быть продумано генеральным штабом».
Важнейшая роль в будущей войне, полагал Шапошников, отведена технике. Для большей убедительности он сослался на Энгельса, считавшего, что победа в большинстве случаев останется за производителем лучшего, усовершенствованного оружия.
...Он совершенно справедливо исходил из того, что высшее военное командование, не имея исчерпывающих сведений об изменчивой политической ситуации и намерениях руководителей государства, вынуждено действовать в условиях неопределенности. Поэтому, подчеркивал он, «план войны должен быть гибким, соответствовать различным политическим комбинациям. Часть из них можно предвидеть заранее, а поэтому можно иметь и несколько вариантов плана стратегического развертывания. Кроме того, каждый вариант должен предусмотреть возможность применения к той политической ситуации, которая слагается на внешнем фронте к моменту объявления войны.
Во всяком случае, техническими военными соображениями нельзя связывать планы внешней политики, ибо если война признает маневр, то такой же маневр лежит в природе самой политической борьбы».
Военный интеллигент
В мае 1928 года Шапошников занял пост начальника штаба РККА. К этому времени был опубликован первый том его научной трилогии «Мозг армии».
Обратим внимание на то, как раскрывает автор свою главную тему: от общего к частному, исходя из глобальных законов развития цивилизации, но, конечно же, с учетом сложившейся на данном этапе ситуации в мире и в нашей стране. При этом он избегает излишней политизации, оставаясь на марксистских позициях. В частности, предпочел не ссылаться ни на Ленина, ни на Сталина, избрав более «нейтральную» фигуру:
«По словам Плеханова, каждой ступени в развитии производительных сил соответствует своя система вооружения, своя военная тактика, своя дипломатия, свое международное право, то вполне естествен и даже необходим пересмотр всей военной системы под углом зрения новых отношений, складывающихся в современном нам обществе.
Мировая встряска выявила громадное значение техники в военном деле, но одновременно показала, что на сцену истории выдвигается и новый боец...»
...«Нашим скромным желанием является лишь стремление попробовать свои силы в освещении деятельности того организма, который управляет военной системой, связывает ее с остальными видами государственной машины, дает ей жизнь, вдохновляет и ведет ее к победам или поражениям.
Иными словами, мы намерены развернуть перед читателем жизнь того аппарата военной системы, который уже давно именовался генеральным штабом, да и ныне не потерял еще этого названия».
С точностью незаурядного мыслителя Шапошников разделяет (возможно - интуитивно) два типа систем: государственный механизм и общественный организм. В первом случае, так же как в структуре армии, речь идет о механической конструкции, действующей по более или менее простым законам. Во втором - система не столь жесткая и предсказуемая; она подобна живому организму, наделенному эмоциями, разумом. Порой автор - опять же не без иронии - позволяет себе смелые физиологические образы:
«Из трудов классиков известно, что компетенция генерального штаба должна захватывать лишь армию. Однако истинная природа войны постепенно расширяла круг его деятельности, и перед мировой войной мы уже считаемся с фактом, когда “мозг армии” выявил стремление вылезть из черепной коробки армии и переместиться в голову всего государственного организма».
Дела и люди генштаба
За год до выхода в свет первого тома «Мозга армии» была опубликована солидная монография крупного военного историка и теоретика, бывшего генерал-майора старой русской армии Александра Андреевича Свечина «Стратегия». Со многими мыслями, высказанными в ней, Шапошников соглашался, с некоторыми полемизировал.
Для Бориса Михайловича не было сомнения: начальника Генерального штаба следует считать не полководцем в прежнем понимании, а одним из государственных деятелей, которые руководят войной, членом коллектива. Ведь ему не подчинены внешняя и внутренняя политика, экономика страны и даже весь тыл действующих армий. Подлинным верховным главнокомандующим может быть только руководитель государства.
Предвиденная война
...По его словам, подготовка к будущей войне требует предельно точной оценки состояния и развития производительных сил как своей страны, так и противника. А потому «экономическая разведка ныне является столь же нужной и необходимой, как и сбор сведений об остальных элементах мощи и силы враждебного государства». Это относится не только к военной промышленности, но и к гражданской тоже: она будет мобилизована с первых дней боевых действий. Еще раньше следует позаботиться об оперативном прикрытии промышленности от ударов противника.
«Должны быть приняты меры: 1) к отнесению в глубь территории страны фабрик и заводов, которые будут работать на оборону, не говоря уже о чисто военных заводах; 2) приняты особые меры по прикрытию индустрии и предприятий добывающей промышленности, если таковые находятся вблизи границы; 3) должны быть приняты меры к защите таких центров от воздушных налетов противника, меры химической обороны и меры внутреннего охранения. Все это должно быть продумано генеральным штабом».
Важнейшая роль в будущей войне, полагал Шапошников, отведена технике. Для большей убедительности он сослался на Энгельса, считавшего, что победа в большинстве случаев останется за производителем лучшего, усовершенствованного оружия.
...Он совершенно справедливо исходил из того, что высшее военное командование, не имея исчерпывающих сведений об изменчивой политической ситуации и намерениях руководителей государства, вынуждено действовать в условиях неопределенности. Поэтому, подчеркивал он, «план войны должен быть гибким, соответствовать различным политическим комбинациям. Часть из них можно предвидеть заранее, а поэтому можно иметь и несколько вариантов плана стратегического развертывания. Кроме того, каждый вариант должен предусмотреть возможность применения к той политической ситуации, которая слагается на внешнем фронте к моменту объявления войны.
Во всяком случае, техническими военными соображениями нельзя связывать планы внешней политики, ибо если война признает маневр, то такой же маневр лежит в природе самой политической борьбы».