Архимандрит Киприан (Керн) (1899-1960) Антропология св. Григория Паламы (1950) М.: 1996 г.
Часть вторая. Систематическая
Глава шестая. Природа человека и строение его (о символичности человека).
«Этот мир есть творение высшей природы, создающей низший мир подобный своему естеству». Plotin. Ennead, III, 2, 3,
...Школьная психология, претендующая быть экспериментальной, опытной, ограничила этот свой опыт очень узким крутом феноменов. Она изучает в своих опытах только внешние проявления душевной жизни и глубже идти не в состоянии со своими научными средствами. Все сложные приборы для наблюдения за душевными явлениями дают учебнику психологии материал только об аперцепциях, внимании, памяти и под. Душа, как искра вечности, не доступна наблюдению профессора психологии, а иными из них ее самостоятельное существование просто берется под подозрение.
Иную психологию знали свв. отцы подвижники благочестия. Не поверхность души только была доступна их изучению, а самая суть души была предметом их созерцания. Онтологический катарсис псевдо-Дионисия не есть иное что, как отрешение души от всего внешнего и даже от своих собственых функций и способностей и погружение в самое себя. Это характерно для всякого вообще мистического совершенствования. Иными словами, это есть стремление быть свободным от всякого различия субъекта и объекта или, как говорит ученый исследователь мистических течений: «frei von
der Dreiheit: nähmlich vom Gegensätze des Erkenners ,des Erkennten, des Erkennens» *. Точно также и исихасты в своем упражнении в умном делании достигали не только нравственного очищения (это так сказ, азбука аскетизма и необходимое обоснование для исихии), а внутреннего созерцания своей сокровенной сущности.
* Rudolf Otto, «West-östliche Mystik», Gotha, 1026, S. 100.
...Святоотеческое мироощущение так и смотрит на этот мир, как на отображение иного мира. Экран эмпирической действительности есть только сложное сплетение преходящих символов, таинственно говорящих о вечных и непреходящих, идейных реальностях иного плана. На вещах и явлениях сохранился отпечаток чего то иного, отзвук иных миров. Они говорят о вечных прообразах этого мира, они вещают о Самом Создателе. У вещей есть свой язык, как у тварного мира есть своя Душа, вся природа являет собою таинственный иероглиф. И не потому только, что в этом мире для нас еще много недоступных «законов природы» и «естественно-научных загадок», которые, при постепенном усовершенствовании научного знания, станут более понятными, будут изучены и им найдутся соответствующие «законы», откроются новые космические силы, химические элементы, планеты и пр., - это все не так важно! - ибо это все почивает в плоскости той же природы. А таинственна она потому, что скрывает в себе какую то загадку иного мира, что то недоведомое из области потустороннего, не природного, не тварного, скажем просто: из жизни божественной. Природа знает что то большее о Боге и Его премудром плане, чем ученые системы богословов.
...Псевдо-Дионисий пишет: «сама материя, получив бытие от Истинной Красоты, сохраняет чрез все свое материальное устроение некие следы духовного благообразия, через посредство ее можно подняться до нематериальных прообразов ее». Преп. Симеон Новый Богослов, сказав о творении мира Богом, поясняет, что внутри тварей «остался тот невещественный свет, непричастный ничего из этого мира». Как под пеплом, в ней тлеет божественный огонь, она свидетельствует своим дыханием и внутренним светом о Божественном Создателе. Поэтому тварь и может одухотвориться, поэтому она вместе с нами и чает освобождения от рабства «законам природы».
Глава шестая. Природа человека и строение его (о символичности человека).
«Этот мир есть творение высшей природы, создающей низший мир подобный своему естеству». Plotin. Ennead, III, 2, 3,
...Школьная психология, претендующая быть экспериментальной, опытной, ограничила этот свой опыт очень узким крутом феноменов. Она изучает в своих опытах только внешние проявления душевной жизни и глубже идти не в состоянии со своими научными средствами. Все сложные приборы для наблюдения за душевными явлениями дают учебнику психологии материал только об аперцепциях, внимании, памяти и под. Душа, как искра вечности, не доступна наблюдению профессора психологии, а иными из них ее самостоятельное существование просто берется под подозрение.
Иную психологию знали свв. отцы подвижники благочестия. Не поверхность души только была доступна их изучению, а самая суть души была предметом их созерцания. Онтологический катарсис псевдо-Дионисия не есть иное что, как отрешение души от всего внешнего и даже от своих собственых функций и способностей и погружение в самое себя. Это характерно для всякого вообще мистического совершенствования. Иными словами, это есть стремление быть свободным от всякого различия субъекта и объекта или, как говорит ученый исследователь мистических течений: «frei von
der Dreiheit: nähmlich vom Gegensätze des Erkenners ,des Erkennten, des Erkennens» *. Точно также и исихасты в своем упражнении в умном делании достигали не только нравственного очищения (это так сказ, азбука аскетизма и необходимое обоснование для исихии), а внутреннего созерцания своей сокровенной сущности.
* Rudolf Otto, «West-östliche Mystik», Gotha, 1026, S. 100.
...Святоотеческое мироощущение так и смотрит на этот мир, как на отображение иного мира. Экран эмпирической действительности есть только сложное сплетение преходящих символов, таинственно говорящих о вечных и непреходящих, идейных реальностях иного плана. На вещах и явлениях сохранился отпечаток чего то иного, отзвук иных миров. Они говорят о вечных прообразах этого мира, они вещают о Самом Создателе. У вещей есть свой язык, как у тварного мира есть своя Душа, вся природа являет собою таинственный иероглиф. И не потому только, что в этом мире для нас еще много недоступных «законов природы» и «естественно-научных загадок», которые, при постепенном усовершенствовании научного знания, станут более понятными, будут изучены и им найдутся соответствующие «законы», откроются новые космические силы, химические элементы, планеты и пр., - это все не так важно! - ибо это все почивает в плоскости той же природы. А таинственна она потому, что скрывает в себе какую то загадку иного мира, что то недоведомое из области потустороннего, не природного, не тварного, скажем просто: из жизни божественной. Природа знает что то большее о Боге и Его премудром плане, чем ученые системы богословов.
...Псевдо-Дионисий пишет: «сама материя, получив бытие от Истинной Красоты, сохраняет чрез все свое материальное устроение некие следы духовного благообразия, через посредство ее можно подняться до нематериальных прообразов ее». Преп. Симеон Новый Богослов, сказав о творении мира Богом, поясняет, что внутри тварей «остался тот невещественный свет, непричастный ничего из этого мира». Как под пеплом, в ней тлеет божественный огонь, она свидетельствует своим дыханием и внутренним светом о Божественном Создателе. Поэтому тварь и может одухотвориться, поэтому она вместе с нами и чает освобождения от рабства «законам природы».