Часть первая. Историческая
Глава четвертая. Святоотеческое учение о человеке.
Антропология богословских синтезов.
«Если ты будешь низко думать о себе, то напомню тебе, что ты созданный Бог».
(Св. Григорий Богослов, «Слово о человеческой добродетели»).
Св. Фотий, патр. Константинопольский (†-891).
1. Состав человека.
...«Человек есть разумное (словесное, логосное) живое существо», - таково определение, данное патр. Фотием нашему роду. При этом, «человеческий ум, созданный по образу Божию, легко отдается
беззаботности и легкомыслию».
...Вот несколько мыслей: «в человеческой душе заложена сила разумного стремления. Когда же это разумное стремление движется естеством к какой либо вещи, то оно называется желанием». Он перечисляет отдельные моменты этих волевых устремлений: совет, суждение, выбор, после которого уже наступает порыв к действию и самое обладание (вещью), после чего успокаивается желание. У животных после пожелания непосредственно следует и стремление к предмету, тогда как у разумных существ не всегда так, ибо в человеке есть самовластное (т. е. свободное) стремление.
...Если существует аналогия между строением человека и Богочеловеком, то при углублении во внутреннее созерцание себя, человек приходит к мистическим озарениям. В себе он может познать Христа легче и правильнее, чем путем теоретического озакомления с христологическими трактатами. Тот символический реализм, о котором так много говорится в настоящем исследовании, ведет к тому же: в человеке самораскрывается (при условиях духовного совершенства, разумеется) отражение мира иных, небесных реальностей. Этот символизм является одним из путей богословствования, т. е. не теоретического ознакомления с какими то отвлеченными истинами, а реального духовного углубления, так сказ, вростания в иную, открывающуюся нам действительность.
2. Образ и подобие Божие в человеке
...Человеку дано быть богословом. Богословствование вовсе не есть привиллегия каких то избранников. Богсслсвствовать может и должен всякий христианин, ибо «загадка богословия» заложена во всяком крещенном человеке и, в силу этой потенциальности богословия в нас, мы призываемся к самоуглублению в эту загадку, в тайны троичной диалектики. Эта мысль им развивается обстоятельнее в его обращении к тем, «кому разум благочестия и чистота жизни дают познание более глубоких истин веры».