Вопросы философии и психологии. Под ред. Н. Я. Грота и Л. М. Лопатина Год 6. Книга 30 (5). 1895 г.
Попытка научного примирения моральных разногласий. - Отрицатели морали. - Оболенский Леонид Егорович (1845-1906)
...Но не очевидно ли, что индивидуальность - именно в силу ее огромного значения в прогрессе - не должна переступать границ, где она может стеснить или разрушить другую индивидуальность?
Ведь, это же -- логический вывод из того же принципа индивидуальности!
А отсюда очевидно, что свобода индивидуума неизбежно должна быть ограничена во имя свободы индивидуума же; иными словами, ограничения индивидуальности, которые должна вносить истинная мораль идут не против индивидуальности, а на ее защиту. Стало быть, не мораль вредит индивидуальности, а ложные системы морали, которые забывают, что общество было только средством для сохранения и защиты индивидуума, и делают общество целью морали без отношения к свободе индивидуума.
Говоря проще: там, где мораль ставит личности такие ограничения, которые необходимы в интересах личности же и ее развития, там мораль может считаться истинною. Если же она выходит в своих ограничениях за эти пределы, ставя целью не личность человека, а какие-либо фикции, -- будь то общество, национальность, или система верований и убеждений, или теория -- научная, философская, или интерес исключительного класса, общественной группы и т. п., -- там она является моралью ложной. В этих пределах и можно отрицать те или иные ее системы, формулы, максимы.
...Предыдущее изложение имело целью, кроме доказательства важности морали, указать и самый источник пререканий. Мы видели, что этот источник лежит в стремлении освободить индивидуум от гнета коллективности, и все возражения против морали суть только протесты против такого порабощения.
Я уже сказал, что в этом стремлении есть здоровое, правильное зерно, и ошибка лишь в том, что лук перегибается сверх меры, т.-е. во имя индивидуальности совсем отрицается значение морального объединения человеческих аггрегатов, а а этим отрицается самая сущность общества.
Такое отрицание, как я старался показать, представляет абсолютный nonsens. Истина лежит в примирении или синтезе требований индивидуальности и сохранения коллективности.
Несомненно, например, что инстинктами и чувствованиями, выработанными эволюцией, невозможно руководиться в наше время без строжайшей научной критики. Ведь, по доказательствам самих эволюционистов, эти чувствования, инстинкты и соответствующие им нервно-мозговые механизмы были заложены в мозгу в разные эпохи, под влиянием условий и приспособлений к среде, совершенно отличных от наших современных. В этом отношении наш мозг представляет такие же постепенные наслоения морали разных ступеней и эпох развития, как и геологические пласты земной коры. Доказательство того, что это -- не гипотеза, а факт, служат явления известной душевной болезни, называемой нравственным помешательством: в этой болезни разрушение мозговых механизмов морали идет постепенно от высших моральных чувств к низшим, и мы почти наглядно можем наблюдать древний процесс моральной эволюции по этому обратному процессу мозговой диссолюции.
Отсюда очевидно, что в мозгу сохраняются отпечатки морали и инстинктов самых первобытных эпох, и вот почему весьма часто самый культурный человек может, под влиянием особых условий, проявить неожиданно инстинкты варвара и дикаря. Но эти инстинкты, сделавшиеся безнравственными в наше время, благодаря изменившимся условиям, были продуктами благодетельных моральных приспособлений в свое время.
...Но не очевидно ли, что индивидуальность - именно в силу ее огромного значения в прогрессе - не должна переступать границ, где она может стеснить или разрушить другую индивидуальность?
Ведь, это же -- логический вывод из того же принципа индивидуальности!
А отсюда очевидно, что свобода индивидуума неизбежно должна быть ограничена во имя свободы индивидуума же; иными словами, ограничения индивидуальности, которые должна вносить истинная мораль идут не против индивидуальности, а на ее защиту. Стало быть, не мораль вредит индивидуальности, а ложные системы морали, которые забывают, что общество было только средством для сохранения и защиты индивидуума, и делают общество целью морали без отношения к свободе индивидуума.
Говоря проще: там, где мораль ставит личности такие ограничения, которые необходимы в интересах личности же и ее развития, там мораль может считаться истинною. Если же она выходит в своих ограничениях за эти пределы, ставя целью не личность человека, а какие-либо фикции, -- будь то общество, национальность, или система верований и убеждений, или теория -- научная, философская, или интерес исключительного класса, общественной группы и т. п., -- там она является моралью ложной. В этих пределах и можно отрицать те или иные ее системы, формулы, максимы.
...Предыдущее изложение имело целью, кроме доказательства важности морали, указать и самый источник пререканий. Мы видели, что этот источник лежит в стремлении освободить индивидуум от гнета коллективности, и все возражения против морали суть только протесты против такого порабощения.
Я уже сказал, что в этом стремлении есть здоровое, правильное зерно, и ошибка лишь в том, что лук перегибается сверх меры, т.-е. во имя индивидуальности совсем отрицается значение морального объединения человеческих аггрегатов, а а этим отрицается самая сущность общества.
Такое отрицание, как я старался показать, представляет абсолютный nonsens. Истина лежит в примирении или синтезе требований индивидуальности и сохранения коллективности.
Несомненно, например, что инстинктами и чувствованиями, выработанными эволюцией, невозможно руководиться в наше время без строжайшей научной критики. Ведь, по доказательствам самих эволюционистов, эти чувствования, инстинкты и соответствующие им нервно-мозговые механизмы были заложены в мозгу в разные эпохи, под влиянием условий и приспособлений к среде, совершенно отличных от наших современных. В этом отношении наш мозг представляет такие же постепенные наслоения морали разных ступеней и эпох развития, как и геологические пласты земной коры. Доказательство того, что это -- не гипотеза, а факт, служат явления известной душевной болезни, называемой нравственным помешательством: в этой болезни разрушение мозговых механизмов морали идет постепенно от высших моральных чувств к низшим, и мы почти наглядно можем наблюдать древний процесс моральной эволюции по этому обратному процессу мозговой диссолюции.
Отсюда очевидно, что в мозгу сохраняются отпечатки морали и инстинктов самых первобытных эпох, и вот почему весьма часто самый культурный человек может, под влиянием особых условий, проявить неожиданно инстинкты варвара и дикаря. Но эти инстинкты, сделавшиеся безнравственными в наше время, благодаря изменившимся условиям, были продуктами благодетельных моральных приспособлений в свое время.